Один раз, когда Корво отравили...

      — Вот скажите мне, Морган... зачем вы вынудили меня убить этого лорда Шоу? Он был такой славный человек, — сказал Корво, пьяный в жопищу.       — Я Тревор, — поправил лорд Пендлтон и подлил еще бренди «Кинг-стрит» в наполовину пустой стакан королевского защитника.       — Да! — согласился Корво, неверной рукой воздел стакан в воздух и опасно махнул им в сторону лорда Пендлтона. Это призван быть жест дружелюбия, но вышло так, что Корво едва не выбил лорду глаз. Изрядная часть бренди выплеснулась на стойку, остальное королевский защитник опрокинул себе в глотку, потом аккуратно, насколько мог, поставил стакан на потемневшее от времени и пролитой выпивки дерево и снова вернулся к теме, которая сейчас занимала его пьяную голову. Корво славился своей цепкостью, ничто не могло отвлечь его от единожды выбранной цели.       — Лорд Шоу... Такой милый, обхд... об-хо-ди-тель-ный человек, не сделал мне ничего плохого... Зачем эта дуэль, почему?.. Вы подставили меня просто, Кастис!       Вечеринка в пабе «Песья яма» была в самом разгаре. Лоялисты бурно праздновали полный и жестокий разгром своих политических противников и грядущую реставрацию монархии. Некоторые из них делали это в излишне близком контакте с бутылкой.       — Я Тревор, — повторил мрачный и относительно трезвый лорд Пендлтон, подумал, налил бренди «Кинг-стрит» лорду-защитнику, потом подумал еще, налил до краев и себе тоже и выпил все в один глоток.       — Тревор, Кастис, Морган... Какая разница, Пендлтон, как вас зовут? — риторически вопросил Корво, уткнувшись носом в стакан, снова полный бренди. — Вы все трое на одно лицо, только бы по девкам шляться. Теперь-то, впрочем, никто вас не перепутает, когда от своих братцев вы избавились... И опять моими руками! А я вот прст... при-стре-лил этого несчастного лорда Шоу — которому вы первым послали вызов, между прочим, и я даже не знаю, чем он вам не угодил!.. и подумал — вы же просто используете меня, чтобы сводить личные счеты. Я теперь кто-то вроде девочек из «Золотой кошки», с которыми любили тешиться ваши братцы, пока у них языки были на месте... Я опозорил свое оружие, свой титул. Я королевский защитник, а не бл... бандит с Боттл-стрит, которого нанимают набить рожу и даже не снисходят посвятить в подробности. Зачем я с вами связался?       По небритым щекам Корво потекли слезы.       — Ради этого? — спросил лорд Пендлтон и ткнул в сторону пальцем, слегка подрагивающим то ли от ярости, то ли от выпитого залпом бренди. Корво посмотрел на тонкий палец лорда и его нервно обкусанный ноготь, потом проследил направление, которое тот указывал. Сквозь винные пары он разглядел в углу на кожаном диванчике Эмили. Та подпрыгивала на месте, размахивая новым, еще незаконченным рисунком, и кричала что-то о том, как станет королевой морлийских пиратов и будет плавать по морям вместе с Корво и целой армией колдунов из Пандуссии, и побеждать всех на своем пути. На рисунке огромный кит с головой Корво пережевывал людей, фигурки которых были изображены небрежно, но узнаваемо. Из разверстой пасти кита-Корво торчала лысая голова ныне поверженного лорда-регента Хайрема Берроуза и чья-то откушенная нога. Над китом парил в воздухе подозрительно знакомый тип, с глазами, полностью закрашенными черным карандашом.       — Да... — неуверенно сказал Корво, снова посмотрев на Пендлтона. Потом кивнул так, что упавшие на глаза нестриженные пряди окунулись в стакан с бренди, и повторил, теперь уже твердо. — Да! А вы знаете, Тревор, как я любил ее мать? Ммм? Как любил... Вот когда был последний праздник Фуги...       — Увольте меня от этих подробностей, — быстро сказал лорд Пендлтон. Без того не слишком здоровый оттенок его кожи теперь казался зеленым.       — Что вы всё время затыкаете мне рот! — возмутился Корво и зарыдал снова, теперь срываясь на крик. — Нет, вы не заставите меня молчать, я и так постоянно молчу, а сейчас я скажу всем... Джессамина! Моя...       — Хэвлок! — завопил лорд Пендлтон в панике. — Сделайте что-нибудь... с этим, я вас умоляю!       — Какая боль, — патетически прошептал Корво, лег лицом на стойку и прикрыл глаза. — Джессамина... Кровь, смерть, крысы... Меня никто не слушает... Нет, я этого не выдержу, я отравлюсь!       — Это мы сейчас организуем, — деловито сказал адмирал Хэвлок, появляясь рядом с ним со стаканом в руках.