Мой нежный зверь

      Как часто вы задумываетесь о смысле жизни и о ее потенциальной ценности? Наверное, нечасто. Я тоже не хотела забивать себе голову этой ерундой, наивно полагая, что так или иначе — все наладится. Ночь пройдет, а за ней наступит солнечное утро, даря целую палитру радостных мыслей, тысячи новых возможностей и приятных знакомств. Моему утру, видимо, пока еще не суждено настать. Но жизнь... ведь она одна. Мы не можем ее остановить, задерживаясь на моментах, что греют душу и дают силы двигаться дальше, несмотря на сгущающиеся тучи над головами. И это не черновик, не пробная версия, мы не сможем вернуться назад в прошлое и что-либо изменить, прервать ряд неслучайных случайностей и закономерностей, которые так или иначе творят нашу жизнь. Нас самих. Но не мы ли принимаем эти судьбоносные решения? Не мы ли собственноручно ломаем себе жизни в погоне за чем-то очень важным? Закрываем двери в новую жизнь, поджимая хвосты, отбегаем на сто шагов назад. И так целую жизнь. Мы не можем изменить себя, но хотим поменять мир. Отталкиваем людей, которые хотят принести что-то хорошее в нашу жизнь, закрываем глаза на возможности, открывающиеся нам, и... боимся перемен. Мы - трусы. Подавляющее большинство из нас просто не может пересилить себя и выйти из своей треклятой зоны комфорта. Ведь и сейчас все вроде бы хорошо. Зачем менять что-либо? Зачем менять себя?       Наблюдая в окно машины за суетящимися людьми и яркими вывесками магазинов, я пыталась убедить себя, что перемены, хоть и такие, пойдут мне на пользу, помогут изменить себя, расширят кругозор, да и вообще принесут массу нового и интересного в мое скучное существование. Ведь не я убью человека, не я буду смотреть, как уходит в мир иной тот, кто несет ответственность за всю свою семью и просто не может уйти... Но этот грех всегда будет со мной, следуя за мной, как тень прошлого, не желая отступать. Я знала, знала, что именно так и будет. Ведь я не убью, но буду помогать совершить то, о чем в последствии буду жалеть.       Но будет поздно. Ведь нельзя вернуться обратно, в прошлое...       Эти мысли душили меня, заставляли руки подрагивать, теряя хватку, которая была мне нужна сейчас как воздух. Воздух. Мне срочно нужно на улицу, иначе я точно потеряю сознание прямо в машине. Я совсем и не заметила, задумавшись, что моя голова раскалывается, а к горлу подступает ком тошноты.       — Остановите машину, — я сказала это настолько тихо, что сама не узнала свой голос. На меня обернулись две пары удивленных глаз. Первые, холодные и колючие, принадлежали Рейману, а вторые, темные, как горький шоколад, — водителю.       — Вам плохо, мисс? — участливо спросил мужчина средних лет и, сбавив скорость, остановился у обочины, выходя из машины, чтобы открыть мне дверь.       Но у меня не было сил ждать. Открыв дверь самостоятельно, я с горем пополам вышла, немного пошатываясь на высоких каблуках, чувствуя, насколько ватными стали мои ноги после долгого бездействия.       Ветер нещадно трепал волосы, заставляя их плясать в бешеном танце, а мелкие капли дождя неприятно кололи нежную кожу. Я поморщилась. Свежий воздух не сильно помог мне прийти в себя, сделав ситуацию хуже.       Я облокотилась на бампер, попутно доставая пачку сигарет из маленькой сумки-клатча, смотря куда-то вдаль. Платье сковывало движения, как и тогда. В аэропорту. Зря я выбрала именно этот наряд для перелета.       Водитель быстро подскочил ко мне, предлагая зажигалку, но одним резким движением я отклонила предложение, отдавая предпочтение спичкам. Да, вот как странно. Мне доставляло большее удовольствие зажигать спичку, чем даже курить.       Рейман все так же оставался в машине, вольготно растянувшись на кожаном белом сидении машины. Но в следующее мгновение его выражение лица изменилось, и он начал что-то искать в бардачке, но судя по злой гримасе, Реймон не мог найти то, что интересовало его.       Я дернулась. Что-то невесомое коснулось моей кожи в районе правой руки. Мимолетом глянув на безымянный палец, я увидела пеструю красивую бабочку с трепыхающимися крылышками. В мифологии ее появление означает скорые положительные изменения в жизни.       Я усмехнулась. Довольно иронично и со смыслом в моей ситуации.       — Вы там долго еще? — Грубый мужской голос вырвал меня из раздумий, и я увидела Реймона, стоящего в пяти метрах от меня. Видимо, я противна ему. Да и черт с этим. Он мне тоже не особо симпатизирует.       Я еще раз глянула на разбушевавшуюся природу в этих краях и молча села в машину на заднее сидение.       Мы еще долго ехали, направляясь в гостиницу, которая располагалась в ста милях от аэропорта, и когда мы наконец остановилась моей радости не было предела. И зря. В следующее мгновение воздух разрезал оглушающий звук. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что именно происходит.       Кровь. Паника. Мысли путались, но я все все же догадалась скатиться на пол и тихо лежать, бездействуя. Выстрелы раздавались один за другим, но потом все стихло. Тишина. Она пугала и радовала одновременно. Ведь... Что, если всех убили? Может, и меня?       Все мои сомнения рассеялись, как только я почувствовала боль в районе плеча. Немного изогнув голову так, чтобы иметь представление о моем ранении, я увидела глубокий, по всей видимости, порез.       — Черт, — я поднесла руку к поврежденному месту и закрыла глаза от неприятных ощущений.       — Ты там жива? Можешь подниматься.       Реймон. Кажется, он жив. Ну что же, и это не плохо. Интересно, что с водителем?       Я поднялась, сев на корточки, и на секунду замерла в немом шоке. Стеклянные пустые глаза, огромная зияющая дыра в голове... Кровь. Место, где сидел водитель, местами окрасилось в красно-багровый оттенок, и я скривилась от отвращения и боли.       В следующее мгновение я посмотрела на Реймона. Там дела обстояли чуть получше. Пулевое ранение в левое предплечье. Он придерживал руку около места сильного кровотечения и порой зажмуривал глаза от боли, все так же стискивая в руках пистолет. Мимолетом выглянув в окно, я увидела два бездыханных тела, что лежали около машины. В глазах помутнело, но я быстро перевела взгляд на своего попутчика, не желая поддаваться панике и страху.       — Так, здесь есть аптечка, бинт? — Я стала бегать взглядом по салону, пытаясь отыскать нужные мне вещи. Я слабо соображала, но пыталась взять себя в руки, так как сейчас у меня не было другого выхода - кроме меня нам никто не мог оказать помощь.       — В бардачке. — Его кожа покрылась мелкой испариной, а голос приобрел хрипотцу.       Мне потребовалось несколько секунд, чтобы найти нужную вещь, и уже в следующее мгновение я накладывала бинт на место ранения. В глазах двоилось, и я приложила максимум усилий, чтобы не потерять сознание прямо там, в машине, так и не добравшись до отеля. Плечо жутко болело, видимо, осколок попал глубоко в тело, из-за чего каждое мое резкое и не очень движение, вызывало адскую боль. Я поморщилась. Не только Реймону требовалась медицинская помощь, но и мне. Наложив повязку, я откинулась на заднее сидение, что отозвалось сильной режущей болью в плече. Мне становилось трудно дышать, голова раскалывалась и последнее, что я увидела, было сморщенное и немного взволнованное лицо Реймона. Что ж, надеюсь, он не оставит меня здесь...