Шаманка

Каркнула ворона. Фэш проснулся. Проснулся, а через три секунды открыл глаза. Перед глазами парня сначала все расплывалось, и только через некоторое время взгляд сфокусировался. Фэш лежал на кровати. Он смутно мыслил, не понимал, каким образом попал сюда. Парень находился в светлой комнате. Стены были деревянными, бревенчатыми, словно в старой избе. Слева от него была дверь, слегка приоткрытая, за которой было видно траву, луг, небо. По этой двери можно было понять, что весь дом состоял из одной комнаты, в которой лежал Фэш. Рядом с дверью стоял стол со скамейкой и одной старой, но крепкой резной табуреткой. На столе сушились какие-то листья, вместо скатерти постелено полотенце, не прикрывающее деревянные края, белое с красным вышитым узором. Дальше по стене располагалась кровать, еще одна. Обыкновенная, из светлой березы, аккуратно застланная. В углу стояла небольшая печь, топилась она по-белому, труба выходила на крышу. Еще стояли корзины на полу, накрытые тканью, так что было не понятно, что под ними лежит. Под потолком висели сушенные травы, рядом висела рыба копченая. На стенах находились черепа различных животных. Фэш даже признал некоторые из них. Череп оленя с рогами, волчий, череп какой-то большой кошки, рыси или барса, другие здесь не водятся, череп россомахи и другие, определить кому они принадлежали парень не мог. Почти у потолка висели черепа птиц, в основном мелких, и рептилий: ящериц и змей. В стену между бревнами были воткнуты палки-жердочки. На одной из таких сидела ворона. Или ворон, Фэш в этом не разбирался. Но одно было странно — ворона была белая. Без единого черного пятнышка с красными глазами-угольками. — Хр! Кр! Ну, наконец-то! Очнулся! Крар! Кр! — прохрипела ворона, чем еще больше удивила парня. Он широко раскрыл глаза и резко приподнялся на кровати. От столь резких движений заболела левая рука, левая нога еще сильнее заныла, а голова закружилась, что перед глазами пошли круги. Он прикрыл глаза, приложив шуйцу ко лбу, пытаясь унять боль в затылке. Когда же он открыл глаза перед ним стояло странное существо. Оно определенно стояло на двух ногах, плечи его покрывал плащ из длинной звериной шкуры. Фэш сначала даже подумал, что это и есть шкура существа. Да и странно было это, лето на дворе, пусть и не самое теплое, а оно в зимнем плаще. Но больше его напугала голова. Вместо головы у существа был голый лошадиный череп. От обуявшего парня страха Фэш затаил дыхание. Существо с любопытством медленно наклонило голову на бок. Фэш даже увидел отблеск чего-то синего в пустых глазницах черепа. «Наверное, это были глаза» — подумал он. Вдруг существо вытянуло из-под звериного плаща руку. Рука была в коричневой перчатке из змеиной кожи. Она выглядела вполне человеческой, только вот Фэш почему-то решил, что под перчаткой существо скрывает костяную руку. В руке находилась маленькая темная фляга, настолько маленькая, что жидкости туда поместится только один глоток. Существо протянуло руку прямо к нему. — Выпей, — голос существа прозвучал глухо, откуда-то из недр конского черепа. Парень решил не спорить с существом, покорно принял темно-серую фляжку. Он откупорил её и выпил неизвестную жидкость. Напиток оказался густым, словно нектар, сладковатым, но не приторным на вкус. По телу разлилось приятное тепло. Через пару секунд ему вдруг стало так хорошо, казалось, что вместе с этим напитком в сердце поселилось счастье. Он вмиг забыл о боли и через некоторое время погрузился в светлые сны. Снились ему лошади, что паслись на зеленом-призеленом лугу, на котором в обилии росли дикие желтые цветы. Кони медленно и мирно пощипывали травку, а рядом с ними резвились молодые жеребята. Среди лошадей Фэш приметил белого жеребца с длинной гривой. Вдруг конь повернул голову в его сторону, и человек увидел витый длинный рог, берущий начало во лбу коня. Черные глаза его — добрые и веселые. Конь поднялся на дыбы и заржал. В другом сне он был соколом. Соколом, что подымался высоко в небеса и резко падал вниз, выравнивая полет лишь в десяти метрах от земли. Он понимал, чувствовал, что это опасно, что одна маленькая ошибка приведет его к гибели, но все равно взлетал в облака и камнем падал к земле, снова и снова, вновь и вновь. В третьем сне он видел большую, быструю, бурлящую горную реку, что мощным потоком текла вниз по склону, стачивая камни и берега. Петляя по долине среди лесов, она в конце концов вливалась в большое круглое озеро. Озеро спокойное и тихое, которое не волнует ни один ветер. Он проснулся на закате. Солнце, уже не такое яркое, как днем или утром, быстро, но не торопливо, опускалось к кронам деревьев. Небо переливалось всевозможными цветами, от темно-фиолетового на западе, до ярко-алых оттенков на востоке. Облака из-за света казались темными, почти черными. Перед ним снова предстал череп коня, но в этот раз существо уже не пугало Фэша, ему скорее было любопытно. Существо стояло, не шевелясь, и смотрело на него. Минут пять они смотрели друг на друга. Тогда парень решил начать первым: — Кто ты? — после долгого молчания голос прозвучал как-то хрипло, будто ему не хватало воздуха. Существо ничего не ответило. А потом, через мгновение, левая рука выглянула из-под плаща и, колеблясь, приподняло конский череп так, что он оказался на голове, словно маска, а под ним было нормальное человеческое лицо. Из-под черепа выглянуло симпатичное лицо молодой девушки лет двадцати. На её лице сияла улыбка, веселая, искренняя. Синие глаза её светились каким-то счастьем. Казалось, лицо это совсем не из этого мира, серого и безрадостного. На щеках заметные только в близи веснушки. Она совсем сняла череп с головы. Фэш увидел длинные, волнистые, рыжие волосы. Частично, в основном на висках, они были заплетены в тонкие косички. В косички эти были вплетены различные перья, как большие маховые, так и маленькие пуховые, деревянные бусинки разных размеров. Голову стягивала синяя повязка с красным вышитым узором, на которой были пришиты перламутровые жемчужинки. Повязка не давала длинным волосам падать на глаза, а, начиная с ушей, были прикреплены белые лебединые перья, сначала маленькие, но к середине затылка становились длиннее, а потом снова укорачивались ко второму уху. «Если бы она в таком виде появилась в долине, — думал Фэш. — То её приняли бы за ведьму.» Ведьма. Скорее шаманка. Угораздило же. Рыжая колдунья сощурила глаза и как-то насмешливо посмотрела на него. К слову сказать, она в этот момент стояла на коленях пред лежащим на кровати Фэшем. — Как тебя зовут? — мягко поинтересовалась она, но парню показалась насмешка в её голосе. — Вспомнить не могу, хотя вроде видела тебя где-то, — ну конечно, кто ж его не видел. Он же — Фэшиар Драгоций, наследник Долины, хотя и находится сейчас под опекой дяди Астрагора, после гибели родителей. Он часто бывал в людских городах, хотя и жил в замке в горах. Фэшу хотелось нагрубить ей, но он этого не сделал. Не в том положении он сейчас находился. Да и спасла она его от смерти в лесу, он был уверен. Ибо кто же еще мог его спасти? Даже сюда притащила, а он на самом деле тяжелый. В смысле, не жирный, а просто натренированный, мышцы это все. — Вроде, имя начиналось на «Ф»? — Филипп, — услужливо соврал Фэш, даже не задумываясь. Она наверняка ненавидит его семью. Ведь, именно Драгоции начали эту охоту на ведьм и магов, а потом уже и другие кланы. Да и он, не без грешен, собственными руками убил пол дюжины, а на костер отправил еще больше. Скорее всего, если бы он сказал ей свое настоящее имя, то она убила бы его, наверняка, под тяжелым плащом её скрывается какой-нибудь нож-кинжал. — Фи-липп, — медленно проговорила она, словно пробуя имя на вкус. — А я Василиса. « Василиса? Старое имя, им уже давно никого не называли, — думал лже-Филипп. — Такое только в сказках древних встречается.» Но решил говорить вежливо, все-таки он еще не совсем здоров, уйти и вернуться назад не сможет, потому надо поддерживать хоть какие-то отношения. — Прекрасная или премудрая? — с насмешкой поинтересовался он. — А сам как считаешь? — в тон ему ответила Василиса. — Дай-ка подумать. Как там в сказках? Василис прекрасных обычно от Кащеев спасают, правда? — она кивнула. — А премудрые наоборот Иванам помогают. Ты мне помогла, значит — Премудрая? — Но ты же не Иван, — возразила рыжая ведьма. — Почему не Иван? — удивленно спросил парень. — Самый настоящий Иван? Просто родители не правильно назвали. — Дурак? — Почему сразу дурак? По-моему я очень даже умный человек. — Был бы умным, здесь не лежал! — С этим не поспоришь, — согласился «Филипп». — Иногда мозгу надо отдых давать. — Понятно. Ты хоть что-нибудь помнишь? Я имею в виду, как ты в лесу оказался? — Не помню, — врет, снова врет. Все он отлично помнит. — Может, потом вспомнишь. — Может. — Может не стоит тебе идти на эту охоту? — спросила Захарра. Она явно нервничала и переживала за своего брата. — С какой же стати? — возмущался Фэшиар. — В Драголисе видели семирогого оленя! Если я его поймаю, застрелю… — мечтательно продолжал парень. — Ну, ты сама знаешь что будет? Захарра фыркнула. — Так что же будет? — ехидно улыбнулась она. — Слава и почет мне и нашему роду, вот что будет! А если ты этого не понимаешь, то недостойна рода Драгоциев. — Тоже мне счастье, — Куцехвостая скривилась. — Жить в этом прогнившем насквозь замке, выходить только для того чтобы предать очередную ведьму огню на глазах народа или, чтобы поразвлекаться на охоте и в барделях… — Как будто ты только и делаешь, что сидишь в четырех стенах, — перебил её Фэш. — Сама по ночам к Нику сбегаешь. — Да ты сам вместе со мной к ним ходил! — Ходил. А потом перестал, стал умнее. — Предательство друга ты называешь обретением ума? — Я его не предавал, — глаза парня загорелись яростью и гневом. — И все-таки ты пойдешь на эту охоту? — Да, — он снова стал спокойным и рассудительным. И все-таки идти не стоило.

***

Вороной мчался по лесу словно ветер. Словно был крылат. Вокруг мелькали листья, темные пятна — ветки проносились с бешенной скоростью. По земле стучали мощные копыта коня. Грива его развивалась, была похожа на черный огонь. Дыхание ровное, не сбивалось, мышцы перекатывались под лоснящейся шкурой зверя. Глаза горели темным светом, яростно поблескивали на солнце, редко поглядывающее из-под еще молодых листьев. Впереди мелькало еще одно пятно. Белое, словно призрачное, оно то пропадало, то появлялось среди стволов, где-то вдалеке. Быстрый стремительный олень о семи рогах мчался сквозь полынь и зверобой. Не догнать, не поймать… Звериные тропы вывели их на поле. Хвощ, лебеда, тысячелистник, тысячи трав сплелись в один неповторимый узор. Вороной на открытой местности настигал призрачного оленя. Вдруг олень остановился и обернулся. Смотрел он прямо в глаза всаднику, и синие, словно вода в озере в ясный день, глаза зверя казались ему человеческими, в них он увидел мудрость, накопленную с долгими годами. Семирогий перевел взгляд на несущегося коня. Конь заржал и поднялся на дыбы, сбросив с себя всадника прямо в фиолетовый дикий клевер, над которым кружили золотистые жужжащие пчелы. Жеребец развернулся и поскакал обратно, назад в ту сторону откуда прискакал, чуть не затоптав хозяина. Человек зажмурился и прикрыл голову руками, а когда открыл глаза, над ним стоял белый олень. Вблизи он казался на много больше, чем в лесу. Синие глаза-сапфиры смотрели на него с какой-то жалостью. Он медленно покачал головой из стороны в сторону, словно не одобрял действий всадника. Потом он приблизился к лицу человека так, что лежащий на земле почувствовал теплое дыхание зверя. Парень даже перестал дышать, а олень коснулся мордой его лба. Человек провалился в небытие. Он проснулся от боли в руке и ноге, то могильные птицы — грифы клевали его плоть. Плоть еще живого, но обессиленного человека. Злобные птицы с голыми шеями никогда не добивали свою жертву, им приятнее клевать еще живое, еще теплое. А на то, что чувствует их обед, им плевать, лишь бы набить свои голодные желудки. Их черное траурное оперение, крючковатые клювы и кривые когти — все это смешалось в глазах у всадника. Нечто светлое вдруг отогнало падальщиков. Нечто, что спасло его. Нечто, которое он так и не успел увидеть. Человек снова погрузился в безрадостные и пугающие сны. Василиса встала с колен и села на лавку за стол. Стало уже темно, за окном догорал закат. На жерди спала белая ворона. На её перьях на лбу был выведен красной краской круговой узор, будто кровью. Василиса зажгла свечу, поставила её на край стола. Парень тут же перевел взгляд на огонек. Огонь плясал на конце свечи. Какой-то странный, не реальный. Светлый, маленький, но сильный разгонял тьму. Запахло травами, цветами. Не теми цветами, что продают в цветочных лавках милые барышни, и не те, которые растут в садах по велению людей. То были дикие травы: ромашки, календула, васильки, Иван-Чай, крапива, сушеная мать-и-мачеха, другие. Василиса что-то делала с этими травками. Что-то от чего по избе стал распространяться душистый аромат луга и леса. Она встала и вышла на улицу, а через минуту вернулась с кипящим чайником. Поставила металлический чайник на стол и достала глиняные кружки. Насыпала в них чего-то и залила кипятком. Запах вдруг стал гуще, теплее, одно наслаждение было вдыхать воздух. Она протянула одну кружку со словами: — Пей. Фэш тут же принял кружку у неё из рук и быстро глотнул из сосуда. И, соответственно, обжег себе язык. Но вкус этой настойки не уступал аромату. Даже температура напитка не помешала парню выпить его за несколько минут, в то время как рыжеволосая медленно попивала его, наслаждаясь каждым глотком, мечтательно прикрывая иногда глаза. — Вкусно. — Спасибо… — Ответь честно, хорошо? — Хорошо, — она сделала короткий глоток и закрыла глаза. — Ты… ведьма? — он замялся, подбирая слова, но все же решили спросить прямо. — Возможно, — она улыбнулась, а потом открыла глаза, сначала левый, потом через мгновение правый. — Смотря, кого ты считаешь ведьмами. — Нуу, тех кто колдует? — парень не ожидал такого ответа. — Ты видел чтобы я колдовала? — мягко, любезно поинтересовалась она. — Нет, но от тебя магией пахнет. — Ты прав, — кивнула она. — От ведьм пахнет магией, как и от меня, как и от тебя. Фэш удивленно поднял одну бровь. — Потом расскажу, — ответила на его жест Василиса. — А сейчас лучше поспи… Она подняла левую руку и раскрыла ладонь. На её ладони находилась щепотка золотого порошка. Она дунула, и порошок резко ворвался в рот и нос парня. Через секунду все начало размываться и звуки в том числе. Через секунду он уснул крепким сном без сновидений.