Спаси меня.

Вот он, стоит перед озером. На противоположном берегу их с Зои место. Рядом дрожит Эмма, недалеко стоит Одри. Ноа втягивает воздух, слух возвращается к нему. Он снова и снова слышит: «Помогите! Кто — нибудь, пожалуйста, помогите!». Ему бы хотелось выключить видео, но дело ведь не в нем. Эти слова уже звучат в голове. Перед Фостером гроб, из которого вытекает вода. Он смотрит в него стеклянным взглядом. Ему не хочется видеть, что там. Первое, что он углядел, когда открыл его, это взгляд Зои. Такой спокойный, будто успокаивающий. Второе, что он заметил, прежде чем отрубить разум, это ленточка. Ленточка на Зои с надписью «Владычица Озера». Фостер не знал, как долго он так простоял. Он слышал паническое «Ноа» от Эммы, чувствовал руку Одри у себя на плече, слышал сирену, знал, что врач обследует его рану. Он все знал, все слышал, все чувствовал, но он никак не мог поверить в происходящее. Когда его уже заносили в машину медиков, он в последний раз глянул на Зои, а после посмотрел в небо. Небо было в звездах… В их с Райли звездах. Открыв глаза, он увидел перед собой Одри. Та нежно погладила его по голове и поцеловала в лоб. Все, на что у него хватило сил, это робко ей улыбнуться. Она вышла, а он уставился в стену. Сейчас не хотелось нич… Брук. Ноа резко вспомнил о Брук. Пальцы вцепились в простынь и он думал подняться, но дверь приоткрылась и в ней появилась дочка мэра. На ее лице была та самая улыбка, как тогда, у кровати Джейка после боулинга. Девушка тихонько вошла в палату и присела на койку Ноа. Он прикрыл глаза. Брук — удивительная. Рядом с ней комфортно даже помолчать. Она будто без слов все понимает. Маддокс, видимо, прочла его мысли и решила, что поддержать друга стоит. — Ноа, я лишь хотела тебе сказать… — Ее увозили, а я смотрел на звезды. Райли называла их нашими звездами. В палате повисло молчание, а потом Ноа опять продолжил: — Помнишь, ты говорила, что когда чуть не погибла, то видела огромное, черное, пустое ничего? Как думаешь, они и вправду сейчас там? Брук закрыла глаза. Да, и вправду, она так сказала… — Наверное, я заслуживала этого огромного, черного ничего. Но они нет. Райли — это была девушка, с которой было правда приятно общаться. Человек, с которым можно было обсудить все, и он бы не осудил. Джейк… Джейк не умел быть серьезным, но именно его чувство юмора и позволяло мне вылезти из всего этого дерьма, знаешь. А Зои любила. Любила тебя по — настоящему. И дала мне выпить, — Брук улыбнулась, — за это автоматически не попадаешь в черное ничего. В глазах у Ноа стояли слезы. Да, правда, Райли можно было доверить все, что угодно. Ему вспомнилось, как они лежали на траве на стадионе и смотрели в ночное небо, а потом, как он лежал в гробу и представлял Зои… Почему все так?! Почему, когда ему кажется, что у него все серьезно с девушкой, то ее убивают?! Почему при этом Ноа видит все это через экран мобильного?.. Брук взяла его за руку. Не нашла ничего лучше. Она знала, о чем он думает. Знала, что слова тут не помогут. Рука Фостера была немного холодная, а пальцы судорожно цеплялись за ладошку Брук, как будто это его последнее спасение. Они просидели так примерно 20 минут, совсем молча. Каждый думал о своем, о тех, кого потерял. Тишину нарушил Фостер. — Ты не заслуживала. Не заслуживала этого огромного, черного, пустого ничего. И смерти. Ее ты тоже не заслуживаешь. Брук приподняла одеяло и прилегла на его плечо. Пусть он сейчас и ранен, но даже в эту секунду девушка чувствовала себя под его защитой и от этого было спокойно. Маддокс лежала и вдыхала его запах, ощущала его теплую кожу, его размеренное дыхание. От всего этого затягивало в сон, но врачи бы их не поняли. Девушка поднялась и наклонилась к нему. Она простояла так несколько секунд, а после легонько коснулась губами его щеки и вышла из кабинета. Сквозь сон Ноа улыбнулся.