Откуда ты ЭТО знаешь?

— Всё это началось около 665 лет назад, — начал демон, — тогда я был относительно молод, еще не носил цилиндр и как раз недавно встретил своё 666-тилетие, — он мечтательно вздохнул, — у нас, у демонов, по порядкам, когда демон встречает своё 666-тилетие, ему рассказывают о многих новых вещах, типа, как телепортироваться, делать барьер, который ты испортила, — укоризненно посмотрел на меня Дез, а я только сделала невинную улыбочку и пожала плечами. Адриан внимательно слушал, — ну и прочие такие вещи, которые вам знать не обязательно. Но самое главное, о чём ознакомляют, так это о Демоническом Сосуде Чёрной Крови Repleti Mortem, Continens In Staterа, — при упоминании названия чаши, Дез снова схватился за левую руку, — а я в том возрасте тем ещё шалуном был, в смысле, ещё шаловливее, чем сейчас, — он ехидно улыбнулся и посмотрел на меня, напоминая о том, как он меня щекотал. — Если такое вообще возможно…— пробурчала я себе под нос, но тем не менее продолжила слушать. — Эта «кружка» находилась в нашем храме Смерти, и стояла прямо посередине обсидианового зала, без защиты, просто на стойке формы параллелепипеда, — Дез закатил глаза, а мы с Адрианом усмехнулись. «Если это слишком опасно, то почему они его так просто поставили? Без охраны, без защиты, просто… поставили…» — В этом храме служит жрец, хранитель этой чаши, но даже он не может к ней прикасаться, — он повернулся к готовой уже было раскрыть рот мне, и быстро сказал, — почему — потом объясню! Так вот, этот жрец будет поважнее даже Люцифера, но правит всё равно Люся. Нас по одному затаскивали к Аристолю… — А кто это? — перебил его Агрест, озвучив вопрос, вертевшийся у нас обоих на языках. — Неужели вы действительно такие тупые? — уставился на нас Дез. Мы с Адрианом синхронно кивнули, Дезмонд лишь обречённо вздохнул и объяснил, — Аристоль — это жрец, хранитель чаши. — А-а-а-а…— протянули мы с зеленоглазым парнем. — Тем не менее, я продолжу, нас по одному затаскивали к Аристолю, чтобы он рассказал нам про всю важность этой чаши, особенно важно это было для тех, у кого открывался талант к телепортации, то есть для меня, потому что нас брали в высшую лигу, мы должны были выполнять задания по охране чаши, потому что многие пытались добраться до неё, говоря, что они одарённые судьбой, — мы с Адрианом переглянулись, и подняли по одной брови, как бы спрашивая «Что?», заметив это, демон добавил, — так, а вот мы и почти дошли до причины, почему мне нужна ты, но это всё равно подождёт. Всё по порядку. Хранитель стал рассказывать об одаренных судьбой, и говорил мне, чтобы я не подходил слишком близко, но я же люблю шутить, верно? И пока я разговаривал с Аристолем, я приближался к чаше. Собственно, кто такие «одаренные судьбой», или же «избранные». Есть две высшие вселенные, вселенная демонов, то есть наша, и вселенная ангелов. В каждой из наших вселенных хранится по одной чаше, у нас наполненная Чёрной Кровью, а у ангелов наполненная Светлой Кровью. Это кровь создателей вселенной, но та, что хранится у нас, важнее и гораздо опаснее, потому что сначала была тьма, создавшая пустоту, а потом появился свет, и вместе они начали строить измерения. Так вот, к этим чашам без угрозы разрушить мироздание могут прикасаться лишь избранные, и их число во всех измерениях всегда одно: 1. Как только умирает один одарённый, сразу же появляется другой. А как выглядит судьба — не знает никто. Но если кто-то, не избранный судьбой, коснётся любой из этих чаш, то та часть тела, которой он до сосуда дотронулся, очень сильно изранится, прямо… Каша будет, если не исчезнет совсем. Обычно, от этого умирают. Так вот. Как только я приблизился к чаше, я стал её рассматривать, наклонившись к ней лицом. Аристоль сказал, что бы я этого не делал и лучше бы вообще отошёл на безопасное расстояние, ведь если разбивший чашу не вернёт все осколки за 666 лет, то его принесут в жертву судьбе, чтобы она помогла восстановить эту Repleti Mortem, Continens In Staterа, иначе мир разрушится. Но я был уверен в себе, потому я распрямился и сказал ему, что ничего такого не случится, но он ответил, что его работа предупредить, а я решил добавить комичности ситуации, сделав пару разворотов на месте, как балерина, но немного не рассчитал, посему я поскользнулся и упал…— он напрягся, — задев чашу левой рукой… Она упала и разбилась… А мою руку пронзила действительно адская боль, я-то считал, что знал, что означает это понятие, но ошибался. К счастью, половина содержимого чаши вылилось на ту руку, которой я задел эту чашу, поэтому она, как ни противоречиво это звучит, не пострадала настолько, насколько могла, и сохранилась, правда теперь… Я поэтому ношу перчатки. Оставшаяся половина Крови вылилась мне на голову, чем спровоцировала… Ну, — он повернулся ко мне, — ты знаешь.— я утвердительно кивнула головой, а Адриан решил в это не лезть, — но одна единственная капля попала мне в левый глаз, чем ослепила его, и теперь радужка отливает чёрно-бордовым…— от чего-то он улыбнулся, и я поняла от чего, когда он добавил, — у нас меня зовут одноглазым демоном… — Послушай, — начал младший Агрест, — ты сказал, что если не соберёшь осколки за 666 лет, то тебя принесут в жертву, так? — демон кивнул. — Но почему ты так долго их ищешь? В смысле, она же, чаша, разбилась в зале, получается осколки валяются на полу, или всё гораздо сложнее? — Да, это магическая чаша, высшая магия, и когда я её разбил, осколки разлетелись по любым из возможных измерений, и я, благодаря некоторым манипуляциям, смог их все отыскать, но проблема заключалась в том, что они до сих пор были опасны для обычных живых существ, взять их могли только избранные, и собрать чашу и осколки вместе — тоже. — Так почему же прошлые избранные просто не собрали все осколки вместе? — этот вопрос застал демона врасплох, и он стал старательно что-то обдумывать. Мы с Адрианом переглянулись. Наконец, перестав хмурить брови в раздумьях, Дез ответил: — Кое-что с ними случалось, так что… Они не могли найти все осколки, приходилось искать нового одарённого. А это не так-то просто, найти из всех измерений одно-единственное существо, которое было благословлено судьбой. Тем более, что никто из них не мог прожить 666 лет. Тебя я искал дольше всех, почти 73 года,— что-то у меня в голове не складывалось, он сказал, что нашёл все осколки, нужен был лишь одаренный судьбой, который мог их вместе собрать. «Но если Дез нашёл все осколки, зачем одарённому такой большой срок жизни?» Мысли беспокойным роем вертелись у меня в голове, пока ко мне не вернулся один вопрос, который я хотела задать ещё относительно давно: — А почему, когда ты возник, он, — я показала пальцем на Адриана, — отрубился? — Ах, ну это просто, значит так, всего измерения поделены на 4 сектора и 3 территории: Территория Ангелов; Территория Демонов; И нейтральная зона, а сектора делят вселенные на восприимчивость к демонскому огню и ангельскому свету. Одни восприимчивы к обоим проявлениям, в основном эти ребята находятся в нейтральных измерениях, крутые чуваки, другие же не воспринимают ни то, ни другое. И при появлении ангела или демона, с ними случается то, что случилось с ним, — он указал на Адриана, который задумчиво хмурил брови, в его зелёных глазах бушевала буря.— Другие же не восприимчивы либо к огню, либо к свету, но падают в обморок от того, что не переносят. Вот например, их измерение находится в секторе, воспринимающем ангельский свет и не переносящем демонский огонь. Отчасти, это из-за того, что вы находитесь в самой середине ангельской территории. И кстати, — добавил Дезмонд, — как только ты соберёшь чашу, то мои промахи на территории ангелов исчезнут. — То есть? — То есть все разы, когда меня кто-либо видел, обнулятся! Но теперь придётся гораздо усерднее следить, чтобы меня никто лишний не видел, иначе второго шанса очистки не представится. А снова гонятся за осколками по вселенной я не хочу! — мы снова сидели в молчании. За окном уже изрядно потемнело, ещё чуть-чуть, и будет совсем темно, лишь только уличные фонари будут освещать пустые улочки Парижа. Было слышно, как дышит каждый из нас, и как сопит маленькое чёрное существо, напившееся валерьянки. — А что насчёт его? — я указала на Плагга, всё ещё мирно посапывающего на краю кровати, к счастью, не задетому быстрой уборкой Деза, когда зашла Натали. — А, этот. Он отключился исключительно из-за валерьянки, он вообще-то не совсем из этого измерения. Он оттуда, где не боятся ни света, ни пламени, — Демон ухмыльнулся. И не замечал, как внимательно и задумчиво его разглядывает Адриан. И вдруг Адриан задал вопрос: — А если тебя видят на видео или фото, это считается? — кажется, или он был обеспокоен? — Нет, — немного подумав, ответил демон, — но всё же лучше, если такого не будет случаться. А почему ты спросил? — Да так, просто. Ну пойми сам, у меня отец великий модельер Парижа, который никуда не выпускает меня без охраны. У нас в доме очень много камер. Очень. Их нет только в личных комнатах и ваннах.       Мы снова молча сидели. «То что нет камер, это хорошо. Завтра надо будет наведаться к Маринетт. Будем возвращать честное имя Кота Нуара. И заодно, быть может, сведём их с Адрианом. Исполним мечту многих! Хм… Надо бы собрать лекарства, а после ложится спать… Вот только, где?» Я потормошила обоих парней, чтобы они обратили своё внимание на меня: — Надо собрать лекарства, и устраиваться спать. По крайней мере, мне, я устала. Завтра у нас тяжёлый день, и мне понадобится твоя сущность Кота Нуара. Ты же хочешь узнать, кто скрывается под маской твоей обожаемой Леди? — Адриан активно закивал, а Дезмонд пытался сдерживать смех, — отлично, тогда надо будет заглянуть кое к кому, спросить у неё мнение о том, хочет ли Леди снять маску, — парень с глазами изумрудного цвета и волосами цвета соломы смотрел на меня, а в его глазах плескалось недоумение. Мне пришлось пояснить, — она одна из самых близких знакомых твоей напарницы. Но вот, где я буду спать? — Можно постелить на втором ярусе, где библиотека, на случай, если сюда зайдёт Натали. — Хорошо.

***