Провал во времени

Середина лета выдалась слишком жаркой. Летний зной валил с ног, а раскаленный воздух обжигал лицо. Яркое солнце освещало небосвод так, что вместо ярко-голубого оно отдавало желтоватым оттенком. На небе не было ни облачка. Земля под ногами, иссушившись, потрескалась, требуя влаги. Высокая трава колыхалась от слабого дуновения ветерка и желтела под палящими лучами. Бойкий ручеёк обмелел в своем истоке. Журчание сошло на нет. Птицы и мелкое зверьё, измученные жаждой, старались успеть испить оставшиеся капли живительной влаги. От жары мучилась не только природа и её обитатели — в штабе также никто такому лету не был рад. Время тянулось, солнце нещадно палило даже на рассвете. Ронины кое-как перебирали ногами, изнемогая от зноя. Кто-то отсиживался в прохладных комнатах, кто-то прятался в тени Сакуры. Многие находили в этом предлог, чтобы сходить на озеро недалеко от штаба. Но не все могли себе позволить отдых. Работу никто не отменял. Это главным образом касалось командира, замов и командиров подразделений. Хидзиката сидел за столиком у себя в комнате. Было слышно лишь шуршание, издаваемое плавным касанием кисти по поверхности бумаги. Зам.командира трудился, не зная отдыха. Весь в работе и вечно занятой Тосидзо не щадил себя, полностью отдаваясь делу. Он знал свой долг и свои обязанности. На его плечах лежала не легкая ноша: груз ответственности за весь отряд Синсэнгуми. Второй после Кондо-сана. Он уважал Исами, даже считал его своим вторым отцом. Тоси был многим обязан командиру, и в случае чего он был готов отдать за него жизнь. Тяжело вздохнув, брюнет приподнял голову, чуть щурясь от падающего, из приоткрытого окна, яркого света. За последнее время проблем навалилось гораздо больше — ко всему прочему прибавился отряд воинов расэцу. Очередная головная боль. Хотя их и возглавил Саннан, легче от этого не становилось. С каждым разом всё больше и больше самураев Синсэнгуми становились «падшими». Хидзиката встряхнул головой, так что его хвост колыхнулся из стороны в сторону. В его аметистовых глазах застыла усталость, под глазами виднелись синяки от недосыпания. Он нахмурился, и его брови изогнулись буквой "V". Ему тоже хотелось отдохнуть. Устало вздохнув, он приложил указательные пальцы к вискам и чуть их помассировал. Может, ему нужна была забота, которую могла бы дать любимая? Но сейчас некогда было задумываться о таких вещах. Может когда всё стихнет? Когда Тоси будет уверен в завтрашнем дне? Посмотрев на яркое солнце, зам.командира слегка усмехнулся, чуть дрогнув губами. Крепко сжав кисть в руке, он перевел взгляд на лист бумаги перед собой. Всё бы хорошо, но работа остается превыше всего. Тяжело вздохнув, Хидзиката продолжил выводить иероглифы. В дверь зам.командира робко постучались. Тоси неохотно перевел на неё взгляд, оторвавшись от работы. По привычке нахмурив брови, он дал гостю разрешение зайти. На пороге показалась невысокого роста девушка, держащая в руках разнос. Молча поклонившись, она присела на колени. — Я принесла вам чай, Хидзиката-сан, — пролепетала Юкимура, отводя взгляд в сторону, от мужчины, смотрящего на неё. — А, хорошо, — доброжелательно проговорил Тоси. Перенеся разнос в комнату, Чидзуру зашла внутрь. Налив в кружку из маленького чайника чай, она протянула её Хидзикате. — Держите, — с улыбкой на устах произнесла девушка. Она робко отодвинулась от зам.командира, вновь переводя взгляд. Сделав пару глотков, Тосидзо поставил кружку на стол и взглянул на Юкимуру. В который раз он ловил себя на мысли, что его тянет к этой девчушке. Словно между ними росло невидимое притяжение, которое, будто нити, протягивались от одного к другому, связывая с каждым разом всё крепче и крепче. Они как два разных полюса, как два магнита притягивались друг к другу. Её, переливающиеся на солнце, шоколадного цвета волосы выглядели очень красиво. Хидзиката, оперевшись щекой о левую руку, наблюдал за причудливым танцем солнечных лучей на её макушке. Щёки Чидзуру, от смущения, чуть покрылась бледно-розовым румянцем. Она так же, как и мужчина, чувствовала какое-то притяжение. Ей хотелось так много сделать для него. Всегда быть с ним рядом. И всегда знать, что именно ОН нуждается в ней, как никто другой. Изучая деревянную стену комнаты Хидзикаты, Чидзуру крепко сжала руки на коленях в кулаки, захватив ткань хакама. Её сердце бешено колотилось в груди, грозясь вырваться наружу. Временами, японке казалось, что её сердцебиение слишком громкое. От взгляда пронзительных фиалковых глаз становилось не по себе. Лицо в тот час же заливалось краской, учащался пульс, дыхание становилось прерывистым. Рядом с ним она забывала, как дышать. Сглотнув, она робко перевела свой взгляд на внимательно смотревшего на неё зам.командира. Ронин улыбался. Его улыбка дарила тепло и заботу, несмотря на уставший, нахмуренный взгляд. Большие карие глаза девушки метались из стороны в сторону. Время как будто замерло. Ей хотелось покинуть самурая, но в тоже время, что-то её останавливало, всем нутром желая остаться с ним наедине подольше, она разрывалась в сомнениях. — Я…я…п-пойду наверно, — быстро встав с пола, Чидзуру поклонилась Тоси. Хидзиката удивился такой реакции. Он так хотел, чтобы Юкимура побыла с ним подольше, и не важно, будут ли они разговаривать или молчать, он хотел просто находиться в её обществе без присутствия посторонних. Но почему? Тосидзо ещё толком не понимал, что это за желание и почему ему так хочется оберегать и защищать эту особу. — Конечно, — мягко скрывая удивление, проговорил зам.командира. Он удержал себя от мысли остановить Чидзуру, давая ей уйти. *** — Ааа, ну и погодка, — жалостливо протянул мальчишка, обмахиваясь веером. Яркое солнце, вися в зените, «ласкало» своими лучами. Парень, встряхнув высоким хвостом, шел по коридору барака. Где-то позади него плелись командиры второго и десятого подразделений. Он резко остановился, бирюзовые глаза юного самурая устремились к небу. На его устах застыла полуулыбка, но в глазах была грусть. Из груди вырвался тяжелый вздох. Хлопнув ресницами, он чуть приподнял брови, наклонив голову набок. — Эй, Хэйске, застыл что ли? – окрикнул мальчишку Симпати. Окрик товарища дошел до него не сразу. Вяло повернув голову в сторону самураев, Тодо наигранно широко улыбнулся, помахав им рукой. Симпати с Харадой, переглянувшись, пожали плечами. Хэйске, показав жестом, что всё в порядке, дождался товарищей, отставших от него, и все вместе они направились вперед, по коридору. В последнее время Тодо гложили разного рода думы. В особенности, не давала покоя мысль о новом тайном отряде, именующемся Расэцу. Но если бы только это не давало ему покоя, так ещё его друзья странно стали себя вести. Харада с Симпати всё чаще стали уединятся, ничего ему не рассказывая. Дни веселья их неразлучной троицы подходили к концу. Тодо догадывался, в чем причина таких перемен. Но, только подумав об этом, его немедленно передергивало от одного лишь упоминания. «Такого быть не может, такого быть не может, такого быть не может» — начинал успокаивать себя ронин. Недавно выяснился предполагаемый похититель. Все полтора месяца этим занималась тайная разведка Синсэнгуми. Оставалось подтвердить догадки. Зам.командира решил поручить это восьмому подразделению. Надо было проверить место, о котором было доложено в докладе разведки. По словам зам.командира, там находилось логово демонов, которых они до сих пор не могли найти, возможно, девушка находилась именно там. Восьмое подразделение, под командованием Тодо Хэйске, немедля покинуло штаб, направившись на юго-запад. Недалеко от подножья гор должно было находиться поместье Казамы. Задача ронина заключалась в том, чтобы выяснить, не там ли девушка, и, если это будет в их силах, вытащить её оттуда. Шатен понимал, что одним им с демонами не справится. Но, он надеялся на то, что их там окажется не много, и его подразделение сможет прорваться и зажать в угол врага. На лице мальчишки застыла дьявольская улыбка, в бирюзовых глазах горел огонек азарта. Он верил, нет, он убедил себя в том, что ему, и его подчиненным всё по плечу. Пусть в отряде знают о восьмом подразделении, как о самом сильном. — Вперед! — скомандовал Тодо, указывая вытащенной из ножен катаной вперед. *** Сайто прогулочным шагом, не спеша, шел по территории штаба. В его синих глазах застыла отчуждённость. Он тихо поднялся по ступенькам, и пошёл вдоль коридора. Погрузившись в свои раздумья, он прошёл мимо комнаты Содзи. — Я должен пить эту гадость? Донесся жалобный возглас командира первого подразделения. Этот голос мгновенно привел Сайто в чувства. Парень, остановившись, подошёл к приоткрытому сёдзи. Придвинувшись спиной к стенке, он краем глаза заглянул в комнату. На полу, рядом с лежащим на футоне Окитой, сидела девушка. Хадзиме, нахмурив брови, внимательно присмотрелся. Девушка протягивала Содзи кружку, с каким-то содержимым, на которое тот фыркал, отказываясь принимать. — Окита-сан, это вам будет на пользу, тем более ещё месячный курс лечения не прошел, а желательно не меньше трёх месяцев пить это лекарство, — серьезно произнесла Злата, сделав возмущенное лицо. — Златаааааа-тяяян, — проныл зеленоглазый, жалобно смотря на девушку, ища в ней сострадание. — «Что это?» — Сайто был удивлен. – «Неужели между ними что-то есть?» — фиолетоволосый парень поник взглядом. В его холодных глазах мерцала горечь. Хадзиме даже в голову не могло придти, что девушка просто лечит неугомонного командира первого подразделения, желая скорее поставить его на ноги. Всё что угодно могло придти в голову Сайто, но только не это. Чувства, которые он испытывал к Содзи, ещё не прошли до конца. Хоть они и доходили до Хадзиме лишь отголосками прошлого, ему всё равно было не по себе — от воспоминаний больно щемило сердце. Ему было просто невыносимо видеть, как этот человек заигрывает с другой. — Окитаааааа-сан, — обидчиво протянула Злата, опечаленно взглянув на кошачью ухмылку ронина. — Хорошо, но только если из твоих уст, — лукаво произнес командир первого подразделения, подмигнув девушке. — Окита-сан, — возмущенно произнесла иностранка, состроив удивленное лицо. Хадзиме отвернулся, он был не в силах наблюдать за всем этим. Крепко сжимая руки на груди, в области сердца, он поспешил удалиться к себе. Тяжело вздохнув, он прикрыл глаза. По пути к себе, командир третьего подразделения переваривал только что увиденное и услышанное, теряясь в догадках, что же между Окитой и Златой. *** На улице уже изрядно потемнело — звёзды мерцали на темном небе. Ночь была безлунной, тьма потихоньку обволакивала своими щупальцами. С опушки леса доносился звон катан. Их металлический лязг эхом разносился по округе. Сражение выдалось жарким, к тому же, стояла неимоверная духота, которую не мог разрушить ни один порыв ветерка. На лице Хейске, испачканном чужой кровью, горели бирюзовые глаза, губы были искривлены в подобие оскала. Вытерев тыльной стороной ладони тонкую струйку крови, стекающей по щеке, мальчишка встал в стойку для нападения. Чуть выставив вперед согнутую в колене правую ногу, он крепко взялся за рукоять катаны двумя руками. Подготовившись к нападению, он тронулся с места, как вдруг, из ниоткуда, перед юным самураем возникла чья-то фигура. Это был ронин в голубом хаори, с пепельными волосами и горящими алыми глазами. — «Синсэнгуми?» – удивленно взглянул Тодо на заслонившую его фигуру. – «Не может быть» — его глаза округлились, он понял, кто это бы мог быть. – «Расэцу».