Сбой системы.

      Нэнси бежала. Ей хотелось обнять этого синеволосого чудака, хотелось попросить у него прощения за то, чего она и не делала, поговорить на сотню тем, с жаром дискутировать до самого ужина и, вновь потерпев поражение, кинуть ему в лицо плюшевую корову и смеяться, смеяться, смеяться… Девушке хотелось просто увидеть целого и невредимого Санни, хотелось, чтобы все было хорошо. Как много она была готова отдать за это!       Лучи розоватого оттенка перетекали, будто ручейки, от холма к холму, озаряя все живое, заглядывая в каждый уголок леса. Птицы только просыпались, цикады же давно улетели вслед за тьмой. Напряжение разрослось так сильно, что даже ветер предпочёл стихнуть. Оставалось совсем немного. Девушка чувствовала, насколько ослабела. В глазах помутнело, а легкие будто бы превратились в ледышки, воздух стал холодным и режущим, болезненно впиваясь в сухую носоглотку, прокладывая себе путь поглубже… Дрю было не так больно, как после этого ночного кошмара. Плевать на тело. Главное- не потерять сознание сейчас. Плевать на сонные крики Бесс за спиной. Плевать на всё. «Плевать, если он посчитает меня параноиком, дурочкой — неважно! Главное, чтобы он просто был!» ~Да, бывают такие моменты, когда ты понимаешь, насколько тебе дороги окружающие тебя люди, близкие и не очень, добрые и простые, злые и заносчивые. Когда ты понимаешь, что жизнь хрупкая, ускользающая, словно ночной мотылек, залетевший на свет в окно однокомнатной квартиры…~ Нэнси на миг остановилась. Её организм все ещё барахлил. Отдышавшись, девушка побежала дальше. ~…только порой осознание приходит лишь тогда, когда создание уже опалило свои крылья, а его тело мягко тлеет в разожженном пекле лампы.~ Перед лицом девушки возвышалась полиэтиленовая стена. ~Порой бывает слишком поздно.~ Крик отчаяния огласил весь лагерь. *** — Приятного аппетита. — Да, и тебе… — парень аккуратно открыл пакет из KFC, думая, что сейчас было бы уместнее желать доброй ночи. — слушай, Рэн, тебе не кажется, что босс вчера слегка погорячился? -Ой, ненене, — Рэн угрожающе повёл пальцем, — лучше забыть об этом инциденте, Ал. Впихнем твою синюю няшку в следующую серию игры. — Все же так просто взять и… — Да брось, — оппонент вальяжно развалился в рабочем кресле, хихикнув, — это ещё что! На прошлой неделе он нам так по шее надавал, будь здоров! Ну, Кэсси забыл притащить эскизы, помнишь? — пояснил он, заметив непонимание в глазах парня. — И..? — Ты тогда ушёл, помню, а он устроил нам лекцию, после же на практике показал, что будет с тем, — Рэн отхлебнул колы, сморщившись, — кто забудет хоть что-то в следующий раз. Запихнул бедолаге в рот его трудовой договор и пнул под зад. Многое же ты упустил, ей-богу! -… -И да, как ты понял, Кэсси больше не работает с нами. — ******. -Ага, бро, плюсую. Дверь с шумом распахнулась. Босс, хмурый и злобный, пригнул голову, собираясь войти в проем. Заметив, что застал работников врасплох, он слегка повеселел, ведь было вовсе не обеденное время… У Рэна дернулся глаз. — Так хотелось бы вам дать по шее, но не сегодня, сосунки, — босс довольно хмыкнул, — знакомьтесь, ваш новый узкоглазый коллега. С этими словами он отступил в сторону, и за широкой спиной очутился довольно молодой паренек. На неприятные, уже вошедшие в рутину работников словечки шефа новичок лишь усмехнулся. Кажется, его ничто смутить не может. Но было в этом парне что-то, что заставило Алана сглотнуть. — Ну, пошёл я. Развлекайтесь, девочки, — дверь вновь потерпела насилие, оглушительно хлопнув. Парни с минуту помолчали, глазея по сторонам. Новичок все ещё находился в углу комнаты, до которого не доходил свет настольных ламп. — Ты привыкай, наш босс будет хуже самой противной училки, — Рэн нерешительно потянулся к огрызку бургера, косясь в сторону парня. Ответа не последовало. — Как тебя звать, сестричка? Новоиспеченный коллега, мягко ступая, подошёл к оппоненту. Алан, до сих пор молчащий, поперхнулся. — Джун Сан. Будем знакомы. *** ~Что существо чувствует во время смерти? Сожаление, горечь, желание вернуться? Невыносимые и болезненные муки, изливающиеся в сдавленных стонах и криках? А… Чувствует ли? Да. Я слышал смех прямо за спиной. Я понял, что у меня нет выхода. Я умираю… Это конец? Прекрасно! Раздави меня, давай, размажь мои чувства и мысли, уничтожь ради своих бумажек! Сволочь. Я бы так хотел оказаться тем, кто может что-то изменить. Хотел хотя бы притвориться им. Я бы так хотел потушить это пламя и создать из его мертвого пепла что-то живое. Когда мое тело разлагалось по ветру, я чувствовал ненависть. Я рвано дышал, ощущая привкус крови на языке. Пиксельной, понарошку решившей вытечь из носа. Конечно, этого никто не заметил, потому что мои нынешние коллеги тогда ушли обедать, а друзья уже не просто не видели. Они не помнили… Как омерзительно погибать от чужих рук. Зависеть от чужих желаний. Как омерзительно, когда порочный и грязный человек оказывается твоим Богом. Ещё омерзительнее видеть его рожу после смерти, правда, но так было задумано. Я никогда не прощал людей, которые мне мешали. Предпочитал просто избавляться от них. Были, конечно, исключения, но по уважительным причинам…~ ***       Нэнси хмуро читала буклет. Что происходит? Что вообще не так? Казалось, это все продолжение безумного сна, кошмар, который не хотел кончаться. Каково было удивление девушки, когда участники стали уверять ее в том, что никакого Санни и в помине не существует, Бесс начала тараторить о любви к Джо, и даже сама Джамилия удивленно ответила, что ни Санни, ни его дедушки не знает и вообще слышит впервые об этом. Было очень некомфортно, страшно. Было ощущение того, что сыщица спит или сходит с ума. Она откинула буклет и в который раз заплакала, уткнувшись носом в подушку. «Где же он? Что с ним? Что вообще происходит? К черту эти соревнования, к черту всех и вся! Ещё один день в таком состоянии, и я вправду сойду с ума!» — Веду себя, будто мне 13, блин. Ничего не хочется распутывать, хочется спать или плакать. Или все вместе. А ещё лучше было бы не проснуться… Пятнадцать пропущенных звонков от Нэда, а отвечать не хочется. Хочется совершить кучу роковых ошибок и подохнуть. Ампутированные руки, пиксельная до безобразия дыра, сумасшедший смех и эта странная амнезия. За обедом, кстати, сыщица решила проверить выносливость своего тела, сильно ткнув вилкой в кисть. Бесс вскрикнула и отобрала у подруги прибор, обозвав её психом, но это было бессмысленно: Нэнси теперь и так себя им считала. Она не почувствовала боли, не увидела царапин, крови. Ничего. ~Помнится, была сиделка у Боле сумасшедшая. Зелья варганила, цветочки сажала, хвасталась лопатой с ручкой из человеческих костей… Кажется, моя старость будет такой же…~