Сбой системы.

      — Что за черт… — Нэнси раздосадованно вздохнула. Почему-то сегодня все механизмы отказывались работать, было трудно ходить, организм вёл себя аномально. Впервые за долгие годы сыщицу вновь посетила мигрень, напомнив о сладком детстве. Да что такое? Дрю оглянулась, вяло осматривая каждый угол. Механизм для стрижки овец не работал, какие бы манипуляции с ним не проводили, многие предметы просто отдалялись по мере приближения к ним. Она бы могла допустить, что просто сходит с ума, однако и все остальные участники негодовали. Честно говоря, они вели себя разумнее Нэнси: спали, но находились в столь же явном недоумении. Телефон не работал, почти все двери были заперты, а к Джесс и вовсе пройти было невозможно, словно какая-то волна отталкивала от дежурной площадки. Девушка не раз находилась в аномальных зонах, порой даже подолгу задерживаясь в них, но такого юная сыщица ещё не встречала. Призраки, торнадо, чудовища казались цветочками по сравнению с этим климатом. Она обреченно спустилась на колени рядом с внезапно закрывшейся дверью сарая, уставшая и обессиленная. Кто знал, что такое состояние настигнет её на каких-то соревнованиях? Безумно хотелось домой, одолевало сильное желание сбежать отсюда, бросить все, обнять папу, Ханну, побродить по уголкам солнечного Ривер-Хайтс. Девушка только сейчас поняла, как устала бегать за кем-то, от кого-то, от себя…       За окном виднелась белая мгла. Может, это все проделки галлюциногенного тумана или Лины, подсыпавшей что-то нехорошее в утренний сок? А, быть может, их просто накормили какой-то дрянью? Эта тошнота, мигрень, они не могли появиться просто так, это… — Нэнси… Девушка вяло разлепила красные глаза и огляделась по сторонам. Голос, что окликнул ее, был до боли знаком, только вот барахлил, будто бы доносился из сломанного приемника. Его источник было трудно разглядеть: неявный силуэт находился в дальнем углу. — Санни? Прости, я тебя еле слышу, это дурацкое состояние выбило меня из колеи, — Нэнси улыбнулась и встала, жмурясь от хруста позвоночника. — Нэнси, не извиняйся, ты хотя бы слышишь, я… Вдруг девушку словно током ударило. Она ведь осмотрела каждый уголок после того, как зашла сюда. Она сидела прямо рядом с дверью. Никто не мог войти. Галлюцинации? Отлично! Вот чего-чего, а их точно не хватало, прямо на душу бальзам! — Прочь, прочь, тебя не существует, это всего лишь моя фантазия, мой разум, мой… — заливистый смех прервал её раздражённое бормотание, и его источник стал приближаться. — Мне это уже дали понять. Девушка испуганно вскрикнула и зажмурила глаза. То, что она увидела, вызывало ещё большую тошноту. Это был он, Санни. Санни Джун. В халате, без очков, без улыбки, весёлых искорок в глазах и… Без обеих рук. Девушка взглянула на него вновь, сглотнув. — Посмотри, что они сделали со мной, Нэнси, — парень повёл бёдрами, распахнув халат. Чёрная дыра с белыми пикселями по краям стала последним, что сыщица увидела этим днём. Последним же, что она услышала, было «люблю» и «прощай». Девушка очнулась рано утром в своей палатке, слева от неё храпела Бесс. Тело дрожало, щеки горели. Это был всего лишь сон? Сон, кошмарный сон… Или… Нэнси вскочила, нащупала похолодевшими пальцами застёжку палатки, рванула её вверх и, прерывисто дыша, босиком, в ночнушке и слезах бросилась бежать к режиссерской площадке.