Три оси времени

Ичиго с благодарностью принял чашку чая и глубоко вдохнул терпкий запах. Мелкая заваривала его не по правилам, и любой шинигами из Готей-13 упал бы в обморок, сделав первый глоток, но для Куросаки этот напиток был даром богов, особенно после третьей бессонной ночи подряд. Он так и не добрался до своей комнаты в бараках восьмого отряда в день свадьбы Гинрея, и, кажется, в ближайшее время поспать ему не светило. Проводив друга до домика, Ичиго встретил своего пафосного капитана в саду, и тут же отправился по его поручению рыть носом землю вокруг злополучного Руконгайского района. Да, они были отрядом быстрого реагирования, и официально ничего не расследовали, но это было информацией от Уноханы-сан, которой она захотела поделиться именно с Шисуем и с Укитаке. За сорок лет службы эту истину Куросаки загнал себе под кожу — ничто не может устоять перед интригами капитанов. Готей-13, как и любая другая организация, власть в которой имеют конкретные люди, была похожа на змеиную горку. Союзы, враги, негласные правила — и интриги, интриги, интриги… В данный момент тоже было несколько союзов между капитанами разных отрядов. Шисуй и Укитаке, Шиба и Шихоин, Кенджиро и нынешние капитаны третьего и пятого, чьи имена Ичиго не сможет вспомнить даже под страхом смерти.  Унохана-сан до недавнего времени хранила нейтралитет, иногда присоединяясь к четвёртому отряду, но теперь вдруг заявила о намерениях присоединиться к восьмому и тринадцатому. И Куросаки Ичиго запрещал себе думать, будто что-то такое произошло из-за него. Он просто лейтенант, а она первая Кенпачи, одна из старейших в Готей-13, уже встретившая своего Зараки. Чай закончился, и мелкая молча заменила ему чашку. Да какая она мелкая? Девчонка, которую он когда-то спас на окраине Руконгая, превратилась в роскошную женщину. Она не была прекрасна, как мёртвая химе Гинрея, но в ней явно была изюминка — милое лицо, добрая улыбка и поразительно большая грудь, из-за чего её сходство с Орихиме стало ещё более пугающим. Будто читая его мысли, мелкая немного переместилась, чтобы заглянуть ему в лицо. — Вы ещё помните их? Тех, кого оставили в мире живых? Это было похоже на негласное табу — разговор о том времени, пока он ещё был жив. Он сказал это мелкой только один раз, в ту ночь, когда переступил порог её дома. Его не было несколько лет, но она ничего не сказала, только улыбалась больше обычного и прикрыла глаза, когда он рассказал ей о своём запрете покидать стены Академии. Именно тогда Куросаки и сказал ей, что сейчас всё его существование посвящено мести во имя его живых. Он не открыл ей, из какого он времени, не говорил правды о себе и о своих сражениях. Мелкой это и не потребовалось — она только улыбнулась и налила ему чая. «Как здорово, что у Вас были такие друзья, господин». С тех пор он приходил к ней каждую неделю, а иногда и чаще, но больше они никогда об этом не разговаривали. И вот сейчас, спустя сорок лет, она заговорила об этом снова.  Ичиго хотел прикрыть глаза, но побоялся, что заснёт.  — Кажется, нет. Это было правдой. Прошло больше сорока пяти лет с тех пор, как он видел их. Семья, друзья, капитаны Общества Душ — лица давно стёрлись из памяти, оставив лишь имена и яркие штрихи. Красные волосы Абарая Ренджи, дурацкое «онии-сама» Кучики Рукии, звенящие колокольчики Зараки Кенпачи… Младшие сёстры и истерящий отец, милая Иноуэ и молчаливый Чад — он помнил имена, помнил, как много они для него значили. Но сейчас, спустя столько лет, их мечты и желания словно покрылись дымкой. Говорят, время лечит. Говорят, с любой утратой можно примириться. Говорят, у всего есть счастливый конец. — Но то, что я почти забыл их, никак не влияет на мои стремления. Да, так и есть. Он может забыть их лица, может забыть их имена, может даже забыть об их существовании. Это всё неважно — он всё равно станет сильнее и уничтожит Яхве ради них. И для него, Куросаки Ичиго, это с самого начала было куда больше простого обещания.  Мелкая улыбнулась, и Ичиго снова показалось, что она похожа на Иноуэ. Куросаки не был уверен, что она действительно выглядела именно так, но рядом с ней у него всегда возникало именно такое ощущение. Будто… будто это одна и та же душа. Ичиго стиснул зубы, прогоняя эту мысль, столь часто возникающую в его голове. Он ценил мелкую и ценил Иноуэ, и был готов свернуть горы ради каждой из них, но… Но если душа Иноуэ действительно принадлежит мелкой, то одной из них придётся исчезнуть. Нет. Это просто похожее ощущение, он в этом уверен. Это ведь совершенно невозможно, верно — подобные совпадения бывают только в мангах для мальчиков-подростков. Чёрт подери, да вся его жизнь как манга! — Тогда всё хорошо, господин. Всё будет хорошо. Мелкая, должно быть, отвечала на что-то, что он сказал ранее, но дышать мужчине всё равно стало гораздо проще.  Да, всё будет хорошо. Любой ценой, но он сделает так, что всё будет хорошо. — Мне пора. Что тебе принести в следующий раз? Куросаки чувствовал себя ответственным за неё. Да, он купил ей этот дом и полностью оплачивал аренду, хотя это и значило полную неспособность снимать собственное жильё. В каждый свой визит он отдавал ей почти все деньги, которые зарабатывал как шинигами, оставляя себе минимальную сумму на непредвиденные расходы. Он всегда помогал ей по дому, стараясь сделать всю тяжёлую работу, и выполнял любую её просьбу, хоть она и редко его о чём-нибудь просила. Но, даже несмотря на всё это, ему казалось, что он делает недостаточно. Или всё дело в этой мягкой улыбке, от которой щемит в груди? Ичиго прекрасно понимал, что мелкая его любит. Тихой, обречённой любовью, ничего не прося взамен. Неужели раньше его так же любила и Иноуэ? Увы, он был сопливым и слепым подростком, чтобы понимать такие вещи, а сейчас уже слишком поздно. Даже если им и суждено ещё раз встретиться, она будет милой пятнадцатилетней девочкой, а он — взрослым мужиком за двести, с неприятным прошлым и совершенно другими жизненными целями, чьё сердце уже занято. А ещё — если они встретятся, он точно будет знать, что жить ему осталось года два, не больше. Ичиго встряхнул головой, отгоняя мысли о смерти и сон, и вышел наружу — ему стоит начать работать над отчётами по злополучному району Руконгая. Сейчас на самокопание и философию просто нет времени — надо покончить с этой мутной, возникшей из ниоткуда историей, отчитаться перед Шисуем и спать, спать, спать… Мир вокруг прорезало ощущение капитанской реацу, и до Ичиго явственно донеслось недовольство Катен Кьёкоцу. Стиснув зубы и выругавшись, мужчина ушёл в шунпо, радуясь своей привычке таскать всюду занпакто. Во что в этот раз вляпался его горе-капитан?!