Another You

— Бэк? Тепло кафе, разбавленное одиночеством, встретило Лухана. Было что-то завораживающее в этом месте. Лу любил находиться здесь именно вечером, когда посетителей уже не было. Закат, пробиваясь последними лучами сквозь окно, придавал ощущение картинности окружающей обстановке. Будто кто-то нарисовал всё вокруг, поэтому оно замерло во времени. — Ты чего тут делаешь? Я думал, ты после тренировки домой пойдёшь. — администратор вышел из подсобки. На секунду Лу показалось, что ждал он совсем не его. — Захотел тебя увидеть, что же еще мне тут делать. — на последнее заявление ему очаровательно ухмыльнулись. — Почему главный вход открыт, мы же уже полчаса как закрыты? — Серьезно? Забыл, видимо, закрыть, — друг отвел глаза, а Лу повторно убедился, что тут ждали не его. — Он, что, не приходил сегодня? Его маленький администратор поднял грустные глаза, тут же опустив взгляд. — Нет… Первый раз, представляешь? Каждый день ходил, глаз не спускал, дышать переставал, когда глазами встречались, а тут… взял и не пришёл. — Взял и не пришёл, — передразнил Лу. — Бэк, у людей бывают разные причины. Может, он заболел? — Так это ещё хуже! — Бэкхён был, кажется, сильно расстроен. — Никуда не денется твой студент. Завтра прибежит, как миленький, и снова будет прожигать в тебе влюблённые дыры. — Ах, если бы… Я тогда, возможно, знаешь, даже сам, наконец, к нему подойду! — Прямо-таки подойдешь? — Лухан искренне забавлялся, вспоминая, как друг смущался от взглядов студента. — Ну, может не сразу, не в тот же день, но когда-нибудь подойду, — энтузиазм явно угасал. — Бэк? — М? — Давай выпьем? Уютно устроившись на одном из диванчиков, друзья опустошали бутылку мартини. На город опустились сумерки, но темнело поздно, поэтому и в кафе царил полумрак. — По какому поводу пьём? — подвыпивший Бэкхён решил, что после выпитого как раз время спросить об этом. — Се уезжает в Китай. — Опять? Он же только оттуда? — Нет, на этот раз надолго. Возможно, навсегда. Повисшая между парнями тишина была более чем понятной обоим. Лу знал, что Бэк поймет, о чем тот молчит. — Лухан, а что если это шанс освободиться наконец-то от этой непонятной любви? — Непонятной? — Лухан даже немного протрезвел, посмотрев на друга. — Непонятной. И разрушающей. Что она принесла тебе? — Ничего… Кроме головной боли. — Вот именно. — Хун предложил кое-что, — перебил друга Лухан. — Поехать в Китай за Се. — Хун предложил? — Бэк выпучил глаза, помотав головой. — Этот парень неисправим… — В смысле? Он думает, что там я буду рядом с Се. Тот, наконец, заметит меня, начнет воспринимать не как друга, и … — Лу! Очнись, ну что за бред! Что изменится? Ничего ровным счетом. За столько лет он не увидел в тебе потенциального бойфренда, с чего это поменяется? Поменяешь место, но ты-то не изменишься, как и не изменится Се. Вы будете всё те же, ты будешь всё так же тихо вздыхать по нему, а он дружелюбно с тобой общаться. — Вообще-то, это больно, Бэк, — Бэкхён только сейчас заметил, что у друга блестят глаза, а слёзы готовы политься из глаз. — Хороший мой…- Бэкхён придвинулся к другу, крепко его обняв, — если я тебе это не скажу, то кто скажет? Хун только глупые идеи и готов подкидывать. Это недоразумение то, кстати, за вами поедет? — Нет, — Лу поднял глаза на друга, — Он тут останется, управлять филиалом. — Серьезно? — вот тут Бэк удивился окончательно. — Вот это да… Значит, он тут, а тебя посылает с ним. Мда… — Что еще за «мда»? — Не обращай внимания. — Бэк отмахнулся от вопросительного взгляда Лу. — А теперь картина маслом: Ты живешь в Китае. Се работает, иногда вы, конечно, видитесь, но чаще ты один. Один, Лу. — Что уж ты прям, Бэк. Там есть несколько друзей, да и родители… — Ты с ними будешь жить? — Шутишь, что ли? — Лухан одно что не перекрестился. — Значит, один? — Один… — А Хуна рядом не будет? — Не будет… — Не будет. — А разве так вообще бывает? Что Хуна рядом не будет? — Лу обхватил колени, смотря в одну точку. — Бывает, Лухан. Просто, ты так ещё не жил. — Но это же… противоестественно. — Подумай, Лу, что даст тебе эта поездка и что ты потеряешь, а потом сопоставь. — Бэк погладил друга по волосам, желая, наконец вбить в эту голову то, до чего он сам уже давно додумался. — Чего-то ты мутишь, Бэк. — Лу несколько раз мотнул головой, желая отмести те мысли, что так непривычно и настойчиво лезли в голову. — Ничего я не мучу. — администратор отпил из бокала и откинулся на диван. — А в целом, знаешь, для Хуна так даже лучше. Живёт с тобой, жизни не видит. Тут хоть, может, парня найдет себе. Он же золото. Будет о нем заботиться, готовить ему, любить… «Мой Хун — кого-то любить?» — мысль неприятно кольнула. — Будто я ему мешаю! — возмутился вслух Лухан. — Да нет, конечно. Просто он как будто всю заботу и нежность отдает тебе, а на нормальные отношения их уже не хватает. — Я его не просил… — Значит, и лишиться этого будет нетрудно. Да, Лухани? — Бэк игриво чокнулся с бокалом друга, допив мартини. — Бог мой, сколько уже времени! Пошли-ка по домам. Я — в свою одинокую обитель. Ты — в своё уютное гнездышко с золотым мальчиком. — Прекрати уже называть его золотым, — Лу неспеша собирался, убирая со стола, — А то ещё подумаю, что ты в него влюбился. — А может и так… — протянул Бэк, скрывшись в подсобке, из которой потом донеслось, — Вот уедешь, пропадёт мой студент, я и попытаю счастья… Вот это совсем не понравилось Лухану, только почему вдруг захотелось пнуть друга по его аппетитной попе, он так и не понял. Привычный подъезд, родная дверь. Замок тихо открылся, впуская домой. Домой. Все сегодняшние разговоры навели на мысль — была бы эта квартира именно домом, не будь здесь Хуна? Наверное, да, но без того уюта и спокойствия. Здесь Лухан мог отдохнуть по-настоящему, передохнуть, отдышаться от суеты внешнего мира. При этом Хун не мешал, не был лишним. Он словно дополнял квартиру, самого Лухана. Для Лу он был человеком, с которым ему было максимально комфортно. Во всей квартире было темно, только из-под двери в ванную лилась полоска света, да слышался шум воды. Лу разулся и прошёл в гостиную, устраиваясь на подоконнике. Только в одиночестве он боялся темноты. И Хун это знал. Он, наверное, знал всё-всё о нем, даже самое потаённое. И всегда был рядом. Всегда. Шум воды утих, а через минуту щелкнул замок ванной комнаты. Хун, не заметив прихода старшего, прошёл в свою комнату, включая ночник. Тихими шагами Лу последовал за ним, желая пошутить, напугав друга. Хун стоял около шкафа в одном полотенце. Что-то заставило Лухана остановиться, не выдавая себя. Тем временем младший достал белье и домашние штаны из шкафа. Небрежным движением он скинул полотенце, которое скользнуло по ягодицам и бедрам, а затем было скинуто на кровать. Мурашки стаями пробежали по телу Лу, затаившего дыхание. Кровь прилила к щекам, а сердце вдруг решило станцевать какой-то танец. «Идеальный» — через туман сознания проскочила единственная мысль. Наверное, надо было уйти или хотя бы не разглядывать так нагло обнажённого друга, натягивающего боксеры, но ноги будто приросли к полу. Закончив с нижним бельем, Хун, по видимому, решил отнести полотенце в ванную, обернувшись и заметив силуэт в проёме дверей. — Господи! — вскрикнул он, подпрыгнув, и схватился за сердце. Давненько он так не пугался. Через пару секунд испуганное сознание узнало в силуэте друга, но вот сердце это не успокоило. — Какого хрена, Лу? Блин. — Бу? — только и осталось произнести Лухану, который вспомнил, что изначально его планом и было — напугать, а не глазеть. — Бу! Я сейчас тебе такое «Бу» устрою! — с мокрым полотенцем Хун побежал на Лухана, который запоздало спохватился, что надо бы уносить ноги. Друг нагнал его уже в коридоре, ударяя полотенцем по попе. Оба смеялись. Один пытался скрыться, петляя по всей квартире. Другой неизменно его догонял, даря новую порцию шлепков. Беготня закончилась в гостиной, когда пробегая мимо дивана, Хун повалил на него Лухана, отбросив полотенце и начав щекотать. Старший вырывался, как мог и чуть ли не плакал от смеха и щекотки одновременно. — Хватит, ну Хуни, пожалуйста, — Лухан отбивался, но Хун был сильнее. — Ладно, ладно… — прекратив щекотать, он замер над Лу, который тяжело дышал, но улыбался. — Будешь знать, как меня пугать, — младший сглотнул, наблюдая как поднимается грудная клетка друга, как тот дышит через приоткрытые губы. Лухан смотрел на Хуна снизу вверх и начинал понимать, что не сможет без этого человека рядом. Он всегда так эгоистично и безрассудно принимал заботу того, даже не задумываясь о ней, что становилось стыдно. А еще почему-то хотелось, чтобы друг продолжал нависать над ним. Но тот и не спешил отстраняться. — Хуни… — Лу обнял Хуна за шею, прижав к себе, отчего тот навалился на него. — не оставляй меня, пожалуйста… — Ты чего? — младший совершенно растерялся, обняв друга в ответ за талию. Даже для их многолетней дружбы это было слишком близко и интимно. — Будь рядом, я без тебя не смогу… — Я никуда не денусь, глупый. — Хун привстал, заглядывая в глаза хёна. Слишком близко, слишком компрометирующе, слишком несбыточно. Губы Лухана снова были так близко, всего несколько сантиметров. Стоит только чуть наклониться, чуть рискнуть. Хун даже чувствовал дыхание старшего на своих губах. Он чувствовал, что еще секунда — и момент уйдёт. Возможно, единственный во всей его жизни момент. В кармане Лухана громко заиграла какая-то попсовая мелодия одной из женских групп. Оба парня вздрогнули, тут же отстраняясь друг от друга. Этот звонок мог стоять только на одном человеке. — Да, Бэк? — Лухан устало выдохнул, подавив непонятно откуда взявшееся разочарование. — Ты чего не позвонил? Ты дома? Всё хорошо? — Да, всё хорошо, я дома. Прости, просто… забегался. Хун поднялся с дивана и направился в свою комнату, пытаясь скрыть смущение и злость на самого себя. Он в очередной раз испугался. — Тогда спокойной ночи, Лу-Лу. И Хуну привет передавай! — Спокойной ночи, Бэк… Обязательно передам. Друг отключился, а Лу глубоко вздохнул. Что было бы, если бы Бэкхён не позвонил? Они сейчас чуть было не поцеловались с Хуном, или Лу это только показалось? Глупо было утверждать, что сам Лухан этого не хотел. Хотел. Очень. Но вот хотел ли младший? Хун вышел из комнаты через несколько минут, уже полностью одетый, и предложил попить чай, как ни в чём не бывало. Этой ночью в квартире долго не шёл сон к её обитателям.