Another You

Тихое утро. Стены не своей комнаты подтвердили, что прошлая ночь не приснилась Хуну. Лу спал, развернувшись к нему лицом. Привычным движением погладив друга по голове, младший бесшумно поднялся с кровати и вышел из комнаты. Нужно было зайти в издательство, а потом заехать к брату. Брать на себя ответственность за филиал Хун не боялся, но он никогда не стремился управлять. Ему нравился сам процесс. Взаимодействовать с авторами, принимать непосредственное участие в самом рождении книги. И он вполне был счастлив на своем месте. Но если быть честным, не эта мысль стояла у него на первом месте в списке причин, по которым он не хотел отъезда брата. Хун зашел в подъезд элитной многоэтажки. У него по-прежнему не было плана или каких-либо аргументов по удержанию брата. Если тот что-то решил, переубедить его будет сложно. Тем более, если это была просьба отца. Двери лифта раскрылись, а пульс Хуна неожиданно участился. Странно. Он никогда не волновался в присутствии брата, а сейчас сердце билось где-то в районе горла, заставив судорожно сглотнуть. После звонка сначала раздалось звонкое тявканье, а через несколько мгновений дверь открылась. На пороге стоял Се со своим питомцем на руках. Мальтийская болонка, больше напоминавшая бишона, носила гордое имя Виви и была, как ни странно, мальчиком. — Привет, Хуни, проходи, — Се в белом халате с Виви на руках представляли из себя довольно комичную парочку, и Хун не сдержал смеха. — Господи, видели бы тебя подчиненные в таком виде, они бы тебя больше не боялись. — Нас с Виви имеешь честь лицезреть только ты, родной, так что моя репутация в безопасности. Собака перекочевала в руки к Хуну, радостно облизывая его лицо. — Вот сфотографирую тебя когда-нибудь таким и буду шантажировать. А что, — в голову пришла глупая идея, — может, так и поступить. Тогда ты не уедешь… — Значит, пришел меня отговаривать? — братья прошли на кухню, — Будешь кофе или покушаешь? — Нет, я поел, спасибо. Конечно же я буду тебя отговаривать! Я не хочу, чтобы ты уезжал. Виви спокойно устроился в руках сидящего Хуна, задремав. Се занялся приготовлением кофе. — Это просьба отца, ты сам должен понимать, Хуни. Знаю, что тебе нравится работа простого издателя и редактора, но больше мне некому передать филиал. Со своими основными авторами ты, я думаю, найдешь время работать. Просто… — Ладно. Работа- работой, но вообще-то я хочу, чтобы ты был рядом… Се замер с туркой в руках, а потом растерянно посмотрел на брата. — Что ты смотришь на меня, будто я Америку открыл? Только сейчас дошло, что ты вообще-то важен для меня? — аккуратно положив Виви на диванчик рядом, Хун подошел к брату, обняв его со спины. — А еще близнец называется. — Я тоже буду очень скучать, Хуни. Очень. — Тогда не уезжай. — Не могу. Вот и всё. У Хуна как не было плана, так его и не появилось. Что он мог противопоставить? «Не уезжай, потому что человек, которого я люблю, любит тебя и не сможет без тебя. Ему будет больно, а от этого будет больно мне»? Кстати, Хун был почти уверен, что после этих слов Се бы задумался об отъезде, потому что почти всегда на первом месте у него стояла забота о брате. Но так предавать Лу он не мог. После кофе братья завалились на диван в гостиной. Вполне привычное их времяпрепровождение. Се читал документы по работе, а Хун, устроив голову на его коленях и обняв Виви, смотрел какой-нибудь фильм. В такие моменты Хун чувствовал, как никогда, что они — одно целое. Было так спокойно, так тепло, так легко. Как же ему будет этого не хватать… Продолжая перебирать в уме способы удержания брата, он уснул. Се оторвался от документов, услышав мерное сопение. Хун задремал на его коленях. Вид спящего брата, прижимающего к себе Виви, вызвал прилив небывалой нежности. Как же он любил брата… Знал бы тот, как тяжело ему было принять решение уехать. Но это было нужно, так будет лучше. — Ты всё выпытываешь, почему я уезжаю, пытаешься отговаривать, — шепотом сказал Се и наклонился, поцеловав брата в висок,. — Знал бы ты, что я не уезжаю, а бегу… От себя, от тебя, от нас… Хун ехал домой. Несмотря на просьбы брата остаться и поздний вечер, он уехал. Лухан, хоть никогда и не признавался, но боялся спать, когда один в квартире. — Я дома! — Хун зашел в квартиру и сразу убедился в своих мыслях. Свет горел во всех комнатах, а в гостиной громко работал телевизор. — Хуни! — растрепанный Лу весь в муке выбежал из кухни. — На тебя напала кухня? — младшему было и жалко друга, и смешно одновременно. Видимо, тот пытался отвлечься. — Напала, мучила, издевалась, почти изнасиловала! — Лухан убежал обратно, чем-то гремя. — Зато теперь у нас будет пицца на завтрак. Она уже в духовке, сорок минут — и готово. Хун улыбнулся. В голове опять проскочила мысль, что не любить это чудо просто невозможно. Он боязливо зашел на кухню вслед за другом. Все было не так плохо, как он думал. Гора посуды лежала в раковине, но следов разрушения видно не было. — Жду-не дождусь утра, чтобы попробовать твою стряпню. — Можешь попробовать хоть сразу, как приготовится! — Лу радостно улыбнулся. — Хорошо… — Хун подошел к раковине, загнув рукава рубашки и включив воду. Лухан невольно залюбовался его руками. Длинные пальцы, красиво бегущие по предплечьям вены. Истинно мужские руки. — Что? Ты хотел сам помыть? — Хун непонимающе смотрел на друга, зависшего на его руках. — А? Нет, я задумался просто. — Лу взглянул в глаза младшего. Такие же, как у брата, но совсем другие. Теплые. Почему он раньше не вглядывался? Хуна терзали мучения выбора. Се, конечно, расскажет Лухану когда-нибудь, что уезжает, но тот наверняка обидется на младшего, что не рассказал раньше. Вот только расстраивать хёна очень не хотелось. — Лу, слушай, — сказать все же надо было, — есть не очень веселые новости. — Что такое? — хён оторвался от уборки стола и обеспокоенно уставился на друга. — Се недавно ездил в Китай, ты же знаешь. Так вот… отец попросил его взять на себя управление издательством в Пекине. Он согласился. — В Пекине? — Лу нахмурился, до него медленно доходил смысл сказанного. — Он что, уезжает? — Да… Не знаю, должен ли был говорить тебе. Просто не хотел, чтобы он ошарашил тебя этим. «Се.Уезжает. Жить. В Китай» — после этой цепочки мыслей в голове стало пусто. Хун ожидал, что Лу расплачется, разозлится или еще бог знает что, но не то, что тот будет стоять, застыв. — Лухани… — младший в два шага преодолел расстояние между ними и заключил друга в объятия. Тот вздрогнул, будто его разбудили, и поднял взгляд на Хуна. — Это уже точно, или он еще думает? — глаза смотрели с надеждой. — Точно… Я пытался отговорить, но он решил. Что я могу сделать, Лу? Подскажи. — Я не знаю. Он ведь кремень. Если решил… — старший положил голову на плечо друга, закрыв глаза. Хотелось не думать, просто постоять вот так в заботливых объятиях того, кто всегда был рядом. Рука Хуна тихо гладила его по спине. Хотелось заснуть вот так, чтобы сон забрал все мысли. — Слушай… — нарушил тишину Хун, — а что, если тебе признаться ему? Друг в его руках вздрогнул, но он продолжил. — Знаю, что ты боишься, но, возможно, он никогда не рассматривал тебя, как парня, а после признания посмотрит другими глазами и… В конце концов, ты тоже можешь уехать в Пекин к своим родителям. За кафе присмотрит Бэк, на него можно положиться… — А ты? — Лу поднял голову., — Ты тоже уедешь? — Я? — Хун был немного удивлен. При чем тут вообще он? — Я займусь филиалом в Сеуле. А тебе даже не обязательно пока признаваться. Едь в Китай. Там у Се не много друзей, ты будешь рядом. Он, наконец, рассмотрит тебя и… — А как же я без тебя… — Лухану никогда не приходила в голову такая мысль, а сейчас она буквально ударила в голову. — Как я буду без тебя?.. — Меня? — младший никак не мог понять, о чем говорит друг. — Там будет Се… — Дурак! — маленький кулачок прилетел в грудь. Лу сам не понимал, почему так злится. — Он не заменит мне тебя. А ты, значит, избавишься от меня — и только рад? Надоело со мной возиться — так и скажи! Хуна буквально парализовало от произнесённого. Где-то в груди стало так тепло, а на лице непроизвольно появилась улыбка. «Он не заменит мне тебя» — Ничего ты мне не надоел, — Хун только крепче прижимал к себе вырывающегося хёна, пока тот не перестал брыкаться. — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Лично я хотел бы, чтобы вы оба остались со мной. — Я не знаю, что делать, — Лу прижался щекой к груди младшего, вздохнув. — Мы что-нибудь придумаем, обязательно…