Муравей на листе Мебиуса

20. ... Молли и Артур Уизли спокойно ужинали на кухне своего дома, как вдруг охранное заклятье Норы подало тревогу. Ожидая самого худшего – нападения Пожирателей смерти – они оба, взявшись за палочки, побежали к выходу, готовые в любой момент вступить в бой. Но за калиткой дома они увидели не страшных пожирателей, а знакомую рыжую шевелюру своего младшего сына, Рональда. Миссис Уизли, взвизгнув нечленораздельно бросилась его обнимать, громко причитая при этом. - Сынок, сынок! – гладила она долговязого парня по голове и душила его в объятиях с заплаканными глазами. – Ты жив и цел, - облегченно сказала она, - а мы с твоим отцом думали уже о самом худшем ... - Не говори глупостей, Молли, - мгновенно отозвался Артут, похлопывая Рона по широкой спине. – Вот видишь, все с ним в порядке. А где Гарри и Гермиона, сынок? Парень замялся, потупив взгляд и весь покрылся красными пятнами. Миссис Уизли, сузив глаза, с подозрением посмотрела на сына. - Рональд! – прорычала она. – Только не говори мне, что ты сбежал и оставил их наедине! Ты подумал о том, что они могут натворить, пока остаются там одни без присмотра, долгими ночами напролет? - Надоели они мне, мам, хуже горькой редьки; осточертели их бесконечное переливание из пустого в порожнее и „высокомудрые“ разговоры о „спасении волшебного мира“. Они общаются между собой так, словно меня нет рядом. Они не замечают меня, я там как пятое колесо в телеге ... Дай им только чертить разные закорючки, соединять их черточками, рассматривать вероятности ... А я? То, что мне холодно, что я голодаю и мне скучно, им до лампочки, мам! И почему? - воскликнул Рон гневно уставившись на мать, словно та была причиной всех его злоключений. - Почему Гермиона заставляла меня прибираться в палатке? Нам с Гарри в ней и так было хорошо! Последние слова Рона, однако, не только не умилостивили миссис Уизли, напротив – они довели ее до белого каления, и она закричала: - Рональд Биллиус Уизли! Ты не должен был оставлять Гермиону наедине с Гарри, несмотря ни на что! Ты подумал, что будет с твоей сестрой, если они сойдутся ... - Не сойдутся, я им еще утром подливал зелье из того флакона, что ты мне дала, - сказал Рон и решив, что в достаточной степени оправдался в глазах родителей и Джинни, слегка толкнул миссис Уизли, чтобы пройти на кухню, откуда шел заманчивый запах вкуснейшего ужина. - Слава Мерлину, что ты такая мастерица в зельеварении… - Но эффект зелья отторжения сойдет на нет уже через неделю! – воскликнула следовавшая за сыном Молли. – На что ты надеялся, оставляя их наедине! Рон повернулся назад, и, глядя в глаза матери, сказал: - Ты сказала мне, что эффект продлится не меньше месяца. Никто из троих Уизли не произнёс ни слова, никто не шелохнулся, выпав из реальности на некоторое время. Наконец, рыжий парень сообразил, на что намекает его мама и почувствовал, как внутри у него что-то обрывается, а душа уходит в пятки. Хоть никто и не сказал больше ни слова, но все поняли, что делать больше нечего, и родители молча, последовали за сыном на кухню, где их ждал накрытый стол. Полчаса спустя, Рон подчистил до дна кастрюлю с похлебкой, которую Молли надеялась оставить мужу на завтрашний ужин; насытившись, он прикрыв глаза и скрестив руки на раздувшемся животе, откинулся назад в своем расшатанном стуле, рискуя сломать и его, и свою шею. Он думал только о том, как здорово вернуться в отчий дом, где тепло, сыто и где ему рады ... Его мечты прервал резкий окрик матери: - А теперь рассказывай, что не так было и зачем ты вернулся не вовремя? Улыбка блаженства Рона сменились выражением ужаса. Он не знал, что еще рассказать в свое оправдание. В отчаянии, он поискал глазами поддержку у отца; но тот молчал и лишь подслеповато зыркал на него из-за очков, обеспокоенно поглядывая на жену. Рон встал и подошёл к буфету, ища спрятанную там матерью для особых случаев бутылку огненного виски. Не найдя ее, он резко обернулся, и с ожесточенным выражением лица, прошипел сквозь зубы: - Поттер действительно, придурок. Я думал, он знает что делать, где искать эти хоркруксы ... Оказалось, он не имеет ни малейшего представления, что и где искать. Дамблдор не доверил ему ни крупицы информации, а мы таскались за ним по всей стране как слепые котята туда-сюда, туда-сюда ... Я так не могу. Грязнокровка так далека от самых необходимых каждой уважающей себя ведьме хозяйственных навыков, что порой готовить приходилось Поттеру, а то бы умерли с голоду ... И они все время спорили, рассуждали, читали те талмуды, которые мисс Всезнайка таскала в безразмерной сумочке, вместо запасов еды и питья. Он замолчал, вспоминая утреннюю ссору, после которой ему ничего не оставалось, как уйти. Хотя, по правду говоря, Поттер выгнал лучшего друга, не дав тому ни единого шанса объясниться, предпочтя ему компанию лохматой зануды. - Артур! – резко повернулась миссис Уизли к почти задремавшему мужу. – Иди зови Северуса ... - Зачем вам этот сальноволосый пожиратель? – прорычал Рон. - У него решение твоей проблемы. - Какой проблема, мам? У меня нет больше никаких проблем. Молли медленно поднялась из-за стола, с лицом, потемневшим как надвигающийся тайфун. Глядя на мать, Рона всего затрясло от страха, прямо как в детстве. Под ее тяжелым взглядом он почувствовал себя описавшимся маленьким ребенком. Обреченно зажмурившись, Рон весь сжался, в ожидании удара тяжелой материнской руки по своей многострадальной башке. - Рональд! – голос Молли возвысился до громового крещендо. - Как ты не понимаешь, в какое дерьмо вляпался? Да еще и всю семью тащишь за собой. Ты должен немедленно вернуться обратно туда, где оставил Гарри и Гермиону; извиниться перед ними и больше ни на йоту не отклоняться от плана профессора Дамблдора. Это все во благо нашей семьи! Поэтому нам придется позвать Северуса, чтобы он исправил то, что ты умудрился натворить. Артур! – крикнула она снова, - Чего ты ждешь, для тебя нужно специальное разрешение? Профессор по Зелеварению и, в настоящее время, директор Хогвартса приглашению в обитель семьи Уизли, Нору, мягко говоря, не обрадовался. Но бородатая сволочь даже из могилы держала его за ... держала его клятвами и обязательствами; и ему, хочет он того или нет, придется принять приглашение этих жалких прихлебателей той самой бородатой сволочи. Проворчав, что его отрывают от срочных дел, пропустив два стакана огненного виски из бутылки, которую Молли, под гневным зырканьем сына, принесла из „тайника“ в спальне, он спросил Рональда, при нем ли делюминатор Дамблдора. Получив утвердительный ответ, обещал, что заберет молодого Уизли на днях, а пока пусть отдыхает; а затем, ничего более не сказав, отбыл каминной сетью. Вернулся Снейп две недели спустя и, прихватив с собой отдохнувшего от невзгод рыжего парня, аппарировал ориентировочно туда, где по воспоминаниям Рона была установлена палатка искателей хоркруксов Волдеморта. В полном молчании Снейп наколдовал Патронус в виде грациозной серебряной лани и отправил искать Поттера с Грейнджер. Поттер, по мнению обоих, был тем еще дебилом. Увидев гарцующую перед ним лань, он непременно бросится за ней. Им пришлось терпеть зимний холод всю ночь напролет, хотя, согревающие чары значительно сократили их страдания. Чуть позже восхода зимнего солнца, из палатки прибежал запыхавшись Поттер... *** Первый Обливиейт, которым Снейп попотчевал экранного Поттера, Гермиона сопроводила тихим вскриком и последующими всхлипами. *** У озера, тем временем, разыгрывалась какая-то непонятная сцена уничтожения хоркрукса. Гарри и Рональд, подталкивая друг друга, пытались ударить по золотому медальону мечом Годрика, не замечая, как тварь внутри заволновалась. Наконец, темноволосый уступил право первым ударить рыжему за то, что тот нырял в ледяное озеро за ним. Рыжик долго упирался, пока Гарри не открыл медальон, шипя на парсельтанге „Откройся”. И тогда ... они увидели Гари и Гермиону, слившихся в поцелуе, нагими и в пылу страсти ... Сверкнул меч, Гарри шарахнулся в сторону, послышался звон металла, потом протяжный вопль. Их с Гермионой чудовищные копии исчезли без следа. Рон стоял с мечом в опущенной руке, а перед ним на камне лежали обломки разбитого медальона. На экране Гарри встал и отошёл туда, где валялся Рон с покрасневшими глазами и мечом в руках, но вполне владея собой. Они, поддерживая друг друга, отправились к палатке, которая отыскалась без труда. Гарри не терпелось разбудить Гермиону, а Рон топтался позади. На пороге их встретила сама мисс Грейнджер, сонная и взлохмаченная после ночи страсти. Увидев долговязого парня за спиной Гарри, выражение ее лица мгновенно стало гневным. - Чего приперся? – крикнула она опешившему Рональду и кинулась колотить его чем попало.- Рональд… Уизли… ты… последняя… задница! Каждое слово сопровождалось ударом. Рон пятился, прикрывая голову, Гермиона наступала на него. - Приполз… обратно… ты, ничтожество … где моя волшебная палочка?!!! - Она обвиняюще ткнула пальцем в сторону Рона, словно проклиная. - Я бежала за тобой! Я тебя звала! Я умоляла тебя вернуться! - Гермиона, прости. Я правда жалею, что ушёл… - пробормотал Рон. - Ах, жалеешь! - Гермиона нарочито громко расхохоталась. Рон беспомощно посмотрел на Гарри, но тот только растерянно развёл руками.- Столько времени шлялся неизвестно где, а теперь явился и воображаешь, что достаточно будет сказать: «прости меня, я жалею», - и всё будет в порядке?! - А что ещё я могу сказать? - заорал Рон. - Рональд, ты никогда ничего путного не говорил. Зато я тебе скажу – УБИРАЙСЯ! - Гермиона, - встрял Гарри, не вынеся такого грубого обращения со своим спасителем, - он меня спас… -Ах, он тебя спас ... У тебя, что, мозги иссохли или ты снова, увидев Рона, забыл все, что он раньше натворил? Забыл, что ты мне предложение сделал, а я ответила „Да”? Знаешь что, Гарри, выгони этого придурка и давай отправимся в Мунго. Грызят меня сомнения, что... Не успела она закончить свои рассуждения насчет душевного здоровья Гарри Поттера, как вход в палатку открылся, темная фигура закрыла собой дверной проем и прозвучало заклинание: - Обливиейт! *** То же заклинание, что раньше Снейп кастанул на ее друга, произвело на смотрящую в экран девушку в корне противоположную реакцию. Она подалась вперед, чуть не стукнувшись лбом об экран, и гневно скрипя зубами прорычала: - Ты поплатитишься за все, что сделал с нами, Снейп.