• • •
Баки очень хотелось дать кому-нибудь в морду. Он уже час торчал с невестой, споря с ее мамой насчет цвета платьев подружек невесты, в то время как две морковно-рыжие девчушки с ужасом наблюдали за происходящим. Эту часть подготовки к свадьбе Баки, пожалуй, даже ненавидел. Некоторые невесты превращались в героинь популярного американского телешоу, в котором невеста отчего-то думает, что все вертится вокруг нее, и ведет себя, как последняя стерва. Некоторые же, наоброт - кроткие тихони, во время примерок смотрели в пол, оставив матерей решать все за них. Но иногда все было еще хуже: сделать все по-своему стремились и мать, и невеста. И сейчас они бились за выбор оттенка цвета, который будет лучше всего смотреться на подружках невесты, хотя Баки считал, что ни один из них не подходит этим девочкам, но все уже настроились на розовый. Баки потер переносицу и встал между спорящими женщинами. — Как насчет того, — громко сказал он, обращаясь сразу ко всем, — чтобы выбрать розовый, а не цвет фуксии? Оба варианта хороши, но я думаю, что розовый больше подойдет к цвету лица этих девочек, верно? Обе девушки посмотрели на него бесконечно благодарным взглядом, невеста триумфально выдохнула, а мать невесты, кажется, прокляла его. Но Баки это не волновало. Он отправил ассистентов за нужными размерами и подтолкнул подружек невесты в сторону примерочных, и тут зазвонил его телефон. Прочитав имя на дисплее, он вздохнул и отошел от клиентов, чтобы ответить на звонок. — Княгиня, чем могу помочь? — Ничем, просто у меня перерыв. Чем занимаешься? — Ну… — он взглянул в сторону женщин, которые так и не прекратили ссориться. — Я час убил в спорах насчет цвета платьев подружек. Фуксия или розовый? Кошмар. Лично я считаю, что нужно брать фисташковый, но раз уж они не послушаются, то хотя бы я смог убедить их на розовый. Фуксия больше подойдет темнокожим женщинам, а не этим рыженьким бледнушкам. — Вау! Звучит забавно. — А я о чем. — Ты уже выбрал нам торт? — Ты ведь знаешь, что да, — ответил Баки с улыбкой. — Должен признать, что ты разбираешься в кондитерах — все варианты оказались чудесными. — Вопрос в том, Джеймс, хорошо ли ты разбираешься в кондитерах? — протянула Наташа. Баки застонал и взъерошил волосы. — Мы же уже говорили об этом, Нат! — Да ладно тебе! — ответила Наташа. — Он тебе нравится. Ты уже признался в этом. Что плохого случится от одного невинного свидания? Он тихо вздохнул. Если честно, да, от одного свидания со Стивом ничего плохого не случится, кроме того, что одного свидания Баки будет мало. Он захочет еще несколько, чтобы потом привести Стива домой. Захочет просыпаться с ним, прижимая к себе хрупкое тело, и готовить Стиву завтрак. Все прекрасно, кроме того, что он думал об этом во время работы. А по прошлому опыту Баки знал, что нельзя мешать работу и собственное удовольствие. Баки бродил по залу ожидания, остановился у кофейного столика и рассеянно пролистал пачку флаеров, лежащих на нем . Но один из них привлек его взгляд, так что он вытащил его, чтобы рассмотреть поближе. — Наташа, я перезвоню, — сказал он. — Джеймс, перестань уходить… — Я никуда не ухожу, — весело сказал он. — Мне просто нужно вернуться к своим обязанностям. Пока, Принцесса! Он прервал протесты Наташи, сбросив вызов, и присмотрелся к флаеру. Кажется, теперь он знал, каким должен быть их свадебный торт.• • •
С головы до ног перепачкавшись в глазури, которая покрывала большой нижний ярус торта, Стив полностью ушел в себя. Его это успокаивало: вращать, раскатывать, вращать, переворачивать, и снова вращать, останавливаясь только для того, чтобы время от времени посыпать сахарной пудрой рабочее пространство. Стиву нравилось это делать — помогало отвлечься от всего, что происходило вокруг. Над дверью весело звякнул колокольчик, и Стив нахмурился, отложил скалку и выглянул из-за двери. — Привет… Посреди комнаты стоял Джеймс Барнс, широко улыбаясь Стиву. Он выглядел так же сногсшибательно, как и вчера. От удивления у Стива перехватило дыхание. — Привет, — ответил он. — Я тебя не ждал. — Извини за внезапность, — извиняющимся тоном произнёс Джеймс. — Я просто встречался с клиентом, и меня неожиданно посетило вдохновение, так что я придумал идею для торта. Можно мне войти? — Конечно, — Стив кивнул и отошел назад, пропуская Джеймса. — Боюсь, тут небольшой беспорядок. Понимаешь, вокруг мастика и… — Ничего страшного. Джеймс тепло улыбнулся ему, нашел чистое место на столе и положил туда свою вездесущую папку, открыл её и вытащил оттуда немного помятый флаер. Он протянул его Стиву. — Ну, ты знаешь, что Наташа русская и её фамилия в оригинале звучит как «Романова»? Наша старая шутка насчёт того, что она действительно член русской царской семьи. Поэтому, когда я сегодня увидел листовку, то сразу подумал: «Что может быть лучше для нашей Русской Принцессы?». Стив взял листовку, чтобы лучше рассмотреть её. На ней размещалась реклама Художественного Музея Уолтерса в Балтиморе, и довольно странно найти её в Нью-Йорке. Но в самой листовке не было ничего примечательного. Стив обратил внимание на фотографию на лицевой стороне, где изображался один из экспонатов. Он посмотрел на Джеймса и медленно улыбнулся. — Яйцо Фаберже. Джеймс улыбнулся тоже, прикусив нижнюю губу. — Идеально, да? Стив кивнул. В его голове уже крутились множество идей. Он резко отложил листовку и достал из глубокого кармана фартука карандаш и скетчбук. Он быстро очистил стол и открыл альбом. — Мы остановились на чем-то элегантном, но не показушном, верно? — Да, —Джеймс встал за спиной Стива, через плечо разглядывая зарисовки. — Пусть будет два яруса, — бормотал Стив себе под нос, карандаш невесомо летал над бумагой, — может, три… И на верхнем поставим небольшую подставку, а в неё — яйцо… — Я знаю, что говорил про зелёный. Но сейчас думаю, может быть, остановимся на голубом? — сказал Джеймс. — Что-нибудь не слишком яркое и насыщенное. Что-то вроде цвета утиного яйца*? — Я могу оставить листовку себе, чтобы сверяться с ней? — Конечно, можешь, Стив. — Джеймс, это бесподобная идея. Она идеально подходит Наташе, и, я думаю, Сэму тоже понравится, —Стив отложил карандаш и улыбнулся ему. Джеймс смотрел на него пару секунд, потом легко потряс головой. — Баки, — наконец сказал он. — Прости? — Зови меня Баки, — повторил он. — Только клиенты и Наташа зовут меня Джеймсом. — О, — тихо сказал Стив. «Баки» шло ему куда больше, чем «Джеймс». — Хорошо. Они смотрели друг на друга, продолжая улыбаться, и Стив чувствовал, как его сердце снова несётся вскачь. Для человека с шумами в сердце такой пульс ничего хорошего не предвещал. Его сердце в буквальном смысле порой пропускало удар, а когда рядом находился Баки — оно пропускало несколько. Все почти пришло в норму, и тут Баки протянул руку и указательным пальцем мягко заправил выбившуюся прядь Стива. Сахарная пудра с волос посыпалась на пол. — У тебя что-то в волосах, — тихо сказал Баки, задержав руку на мгновение дольше необходимого. — Спасибо, — выдохнул Стив. Ну, хотя бы он мог дышать. Воздух в комнате казался густым и горячим. Взгляд Баки метался по лицу Стива. Он открыл рот, собирался что-то сказать, но тут же закрыл его, словно придумал что-то лучше или передумал вовсе. Он на шаг отступил от Стива. — Не буду мешать, — сказал Баки, забирая папку со стола, и непринужденно улыбнулся Стиву. — Рад был снова увидеть тебя, Стиви. Стив покраснел, услышав щенячью кличку. — Я тоже, Баки, — ответил он с улыбкой. — Я дам тебе знать, когда у меня появятся идеи. Баки замер в дверях и обернулся, окинув Стива взглядом с головы до ног. — Буду ждать, — мурлыкнул он, потом ухмыльнулся и вышел из пекарни. А Стив остался, для устойчивости вцепившись в скамейку, и перевел дух. Ему не показалось: Баки Барнс действительно его разглядывал оценивающе. Через какое-то время Стив окончательно пришёл в себя и подхватил со стола флайер и скетчбук, очистил их от сахара. Ему, как всегда, требовалась помощь Пегги.