• • •
Баки пришлось иметь дело с драматизирующей все невестой, женихом-засранцем, флористами, которые делали совершенно не то, что от них требовалось, и отказывались это признавать, и, если честно, ему было этого достаточно. Он, наверное, каждые полчаса писал Наташе и спрашивал, как себя чувствует Стив, получая раз за разом один ответ: он в порядке. Ответ изменился лишь один раз — когда она написала, что приходил доктор, но она добавила, что Баки по-прежнему не стоит волноваться. Баки был уставшим. Он забыл позавтракать или хотя бы выпить кофе, потому что слишком волновался за Стива, и все эти идиоты, окружавшие его, вызывали в нем мысли только о тройном убийстве. Все, с него было достаточно. — Послушайте, — он повысил голос, стараясь перекричать трех спорящих людей. — В данный момент я не могу сделать для вас ничего, но давайте поступим так: вы обсуждаете все и приходите к согласию, а потом мы встретимся снова, потому что у моего парня буквально несколько часов назад была высоченная температура и мне на самом деле нужно быть рядом с ним. Прошу прощения. Он оставил их стоять, разинув рты, и ему было плевать. Его даже не волновало то, что он мог лишиться парочки клиентов. Сейчас он переживал только о Стиве. Барнс вышел на улицу, тут же поймал такси и, назвав водителю адрес, предупредил, что ему нужно заехать в «Деликатесы Бена Кошера» на Манхэттене. Он хотел купить куриный бульон с клецками, прежде чем ехать в Бруклин. Эти ребята делали лучший суп в городе, а его мальчик заслуживал лучшего. Такси остановилось напротив пекарни, и Баки увидел, что Пегги обслуживает клиентов. Он виновато прикусил губу и вздохнул, расплачиваясь за проезд, а после вошел внутрь, держа в руках суп. Баки немного беспокоился из-за того, что ночью побежал к Наташе и Сэму, хотя лучшим другом Стива была Пегги и, по идее, он должен был будить ее. Но он посчитал, что она этому очень не обрадуется. Однако когда она посмотрела на него, то будто бы с облегчением отметила его приход, и в тот момент, когда клиент ушел, Пегги вышла из-за стойки и крепко обняла Баки. — Спасибо тебе, — сказала она. — За что? — смущенно спросил Барнс. — За все, что ты сделал. За то, что разбудил Нат с Сэмом прошлой ночью и что не бросил Стива, когда он в тебе нуждался. Просто… спасибо. Баки выдавил из себя слабую улыбку. — Я думал, что ты будешь злиться на меня за то, что я не пришел к тебе. Пегги покачала головой. — Не глупи. Ты пошел к кому-то, кто знает, что делать, и ребята вовремя сбили температуру. С ним все хорошо и он не в больнице только благодаря тебе. Баки вздохнул и растерянно потер шею. — Я был чертовски напуган, Пегги. — Я знаю, — сказала она, нежно потирая его ладонь. — У меня была та же реакция, когда я увидела его таким. — Тем не менее он в порядке? Пегги вздохнула. — Ну, у него отвратительное настроение, как всегда, когда он болеет. Но кроме этого — все хорошо. Ты уверен, что хочешь подняться? Баки кивнул. Он мог понять, почему у Стива не было настроения, но ему было все равно — он собирался попытать удачу и заставить Стива чувствовать себя лучше.• • •
Стив проснулся от хлопка входной двери и тут же сел в кровати. Он предполагал, что это Сэм зашел проведать его, и тяжело вздохнул, приготовившись убеждать друга, что ему не требуется помощь, — Сэм и так сделал достаточно, а у Стива нет настроения на что-то, кроме сна. Но голос, который он услышал, Сэму не принадлежал. Это был Баки. В животе Стива что-то противно ухнуло вниз. — Стив? В дверном проеме показалась голова Баки. Тот улыбался, и от этого вокруг глаз собрались морщинки. — Баки… — Хей. — Что ты здесь делаешь? — вздохнул Стив, натягивая одеяло, чтобы закрыть голую грудь, снова чувствуя вину за то, что Баки пришлось поменять постельное белье. — Пришел посмотреть, все ли у тебя нормально, — весело ответил Баки. Он вытянул вперед круглую коробочку. — Я принес суп. — Спасибо, — механически ответил Роджерс. — Но тебе не обязательно делать все это. Улыбка Баки стала менее уверенной. — Но я хотел… — Ладно, — перебил Стив, — оставь на столе, когда будешь уходить. Баки выглядел так, будто Стив только что ударил его, и от этого Стиву лучше не стало. Он знал, что Баки хотел как лучше, но он действительно хотел побыть один сегодня. — Хорошо, — тихо ответил Барнс и развернулся, направляясь к выходу. Стив шлепнул себя по лбу и простонал. Господи, ну как он может быть таким неблагодарным?! Баки приехал к нему с Манхэттена в разгар рабочего дня, просто чтобы удостовериться, что с ним все нормально, а Стив повел себя как настоящий говнюк. Ведь в том, что Баки не знал списка болезней, его вины не было. Стив откинул одеяло и свесил ноги вниз, встал и, ощутимо пошатываясь и опираясь о стену, пошел к двери. Баки был уже в середине коридора. — Баки! — Да? — Баки остановился, уже взявшись за дверную ручку. — Прости меня. Рука Барнса дрогнула, и он, развернувшись, подошел к Стиву. Его лицо было серьезным. — Тебе не нужно извиняться, я все понимаю, Стив, — мягко сказал он. — Понимаешь? — отбрил Стив. — Действительно понимаешь? Осознаешь, каково это, когда тебе двадцать шесть лет и ты страдаешь от букета серьезных болезней, которые могут взять и в один момент сделать тебя абсолютно беспомощным, настолько, что ты не сможешь сделать для себя ничего? Ты понимаешь, как унизительно постоянно полагаться на других людей, чтобы просто раздеться или сменить одежду на чистую, потому что ты пропотел насквозь или так сильно пытался вдохнуть, что заблевал себе все, а теперь просто не в силах переодеться самостоятельно? Понимаешь, как это стремно, что кому-то приходится относить тебя в кровать потому, что ноги, чертовски слабые ноги, просто отказываются ходить? — Нет, — тихо ответил Баки, смотря прямо на тяжело дышащего Стива. — Это унизительно, и отвратительно, и меня это бесит и без того, чтобы иметь дело с жалостью. Баки фыркнул и подошел ближе. — То есть вот так ты это видишь, Стив? Жалость? Стив пожал плечами, и его ноги слегка дрогнули, будто стена на секунду отказала в поддержке. — А это не так? — Нет, — удрученно ответил Баки. — Нет, это не жалость. Стив, тебе когда-нибудь приходило в голову, что я мог действительно переживать о тебе? Я был в ужасе, когда посреди ночи обнаружил, что ты буквально горишь и трясешься, не реагируя на звуки. Я чувствовал себя бесполезным и сходил с ума от того, что ты реально мог умереть. Я писал Наташе каждые полчаса, чтобы знать, что ты в порядке. И когда я больше не мог получать одни и те же слова в ответ, я послал на хрен клиентов, купил суп, чтобы ты почувствовал себя лучше, и приехал прямо сюда. Я делал это не из жалости, Стив. Я делал это потому, что я лю… потому что я забочусь о тебе. Стив смотрел в пол, неожиданно почувствовав себя оглушенно и очень глупо. Секундой позже ноги окончательно перестали его держать, и он рухнул на пол. Баки тут же оказался рядом с ним. Его взгляд был полон беспокойства, пока прохладной рукой он трогал лоб Стива. — Я в порядке… — Я отведу тебя в кровать, — уверенно ответил Баки, закидывая руку Стива себе на шею, и отвел его обратно в спальню. Роджерс был очень рад, что на этот раз Баки не нес его на себе. Опустившись на кровать, Стив слабо провел ладонью по лицу, и Баки укрыл его одеялом, а сам сел рядом на кровать. Стив тяжело вздохнул. — Я не очень хорошо принимаю помощь, — пробормотал он. Баки улыбнулся и взял Стива за руку, легко сжимая в своей ладони. — О да, я заметил. Стив ненавидел себя. Ненавидел то, что был слабым, маленьким, тощим и грубым по отношению к Баки, хотя тот просто хотел помочь. — Я не хотел, чтобы ты видел меня таким, — прошептал Роджерс, отворачиваясь. — Не хотел, чтобы ты видел меня болеющим. — Хочешь сказать, что собирался вечно избегать болезней? — Я не хотел, чтобы ты видел меня таким, какой я есть на самом деле. — Каким? Стив зажмурился на мгновение. — Слабым и беспомощным. Он почувствовал, как выпрямилась кровать, и понял, что Баки встал. Стив был полностью готов к тому, что сейчас услышит щелчок дверного замка, но неожиданно одеяло рядом с ним приподнялось, и Баки проскользнул под него, полностью одетый, но без обуви. Стив открыл глаза и увидел, что Баки смотрит прямо на его лицо. — Стив Роджерс, единственный человек, который разбрасывается жалостью, это ты сам, — серьезно сказал Баки. — Ты лежишь дома и жалеешь себя, и тебе от этого не лучше. Слабый и беспомощный? Стив, ты ни то и ни другое! — Баки ласково убрал прядь волос с лица Стива, заправив ее за ухо. — Я считаю тебя сильным, и мне кажется, что ты красив. И я думаю, что ты идеальный. Да, у тебя проблемы со здоровьем и ты болеешь, и я понимаю, что ужасно быть тобой, когда происходит что-то такое, но иногда даже самым сильным людям нужна помощь. Ты живешь с этими проблемами, и ты каждое утро поднимаешься с кровати и идешь делать свою работу, потому что ты не позволяешь проблемам сломать тебя. Ты сильный, Стив Роджерс. Ты чертовски сильный, и тебя так легко любить, и мне нужно, чтобы ты знал, что я никуда не денусь. Неважно, как сильно ты пытаешься оттолкнуть меня, когда ты болеешь, я буду возвращаться с супом, и тебе придется с этим смириться. Стиву казалось, что его сердце вот-вот взорвется, и он чувствовал, как подступившие слезы жгут глаза. Он слышал все это прежде — от Пегги, от Наташи, от Сэма. Он всегда думал, что они милы с ним потому, что они его друзья. Они были лучшими друзьями, каких только можно пожелать, но это все же дело каждого друга — помогать другу чувствовать себя лучше. Но сейчас рядом был Баки, этот шикарный, милый парень, который знал его всего пять недель, который мог встать и уйти из квартиры Стива, чтобы никогда не возвращаться, и он говорил Роджерсу то же, что долгое время говорили его друзья. Более того, Баки говорил, что он здесь для того, чтобы остаться, и Стив понял, что никогда прежде он не был так безнадежно в кого-то влюблен, как сейчас — в Джеймса Бьюкенена Барнса. И его губы сами собой изогнулись в подобие улыбки. — Это куриный бульон? — прошептал Стив. — Да. — От «Бена»? — Как ты угадал? — Узнал упаковку, — ответил Стив. — Когда я болел в детстве, мама приносила мне их суп. — С клецками? — Какой толк от их бульона без клецок? — Я всегда думал так же, — с усмешкой ответил Баки. Улыбка Стива стала немного шире и увереннее. Он съел суп, и это было прекрасно. Баки разделся и вернулся к Стиву под одеяло. Роджерс проспал следующие шестнадцать часов, обернувшись вокруг Баки, который большую часть времени провел, читая книгу, почти год пролежавшую на ночном столике. Каждый раз, когда Стив просыпался, даже на секунду, он мягко целовал его в лоб, и тот улыбался. Роджерс был невероятно рад, что Баки остался с ним.• • •
Окончательно проснулся Стив очень рано, едва забрезжил рассвет. Медленно открыв глаза, он увидел Баки, лежащего рядом, спящего и невероятно красивого. Стив почувствовал, как на губах появляется улыбка, искренняя и счастливая. После сна он чувствовал себя гораздо лучше, сильнее и энергичнее, хотя голод сводил с ума. Стив выскользнул из кровати. На этот раз ноги не подвели его, и он неспешно прошел на кухню, где Пегги оставила свежевыпеченный вишневый пирог и записку, в которой выразила надежду на скорое выздоровление друга. Стив съел половину пирога, принял лекарства, запив их стаканом апельсинового сока, и вернулся в постель. Он определенно влюбился. Это чувство уже перестало быть только сильнейшим физическим влечением, каким было раньше. Стив знал это потому, что его сердце начинало биться чаще от одной только мысли о Баки. Роджерсу нравилось проводить с ним время, обнаруживать, что Баки боится пауков и ужастиков и что он не видит смысла в курином супе без шариков мацы. Баки думал, что Стив был сильным, красивым и просто идеальным. Кроме того, Баки Барнс был тем еще врунишкой, но Стиву это тоже нравилось. Как и то, что тот никуда не ушел, даже узнав о простуде Роджерса. Он вытянулся и легко скользнул пальцами по голой спине Баки, прикусив губу и чувствуя твердые мышцы под кожей. Баки шевельнулся, и Стив, улыбаясь, поцеловал его в плечо. Барнс медленно открыл глаза, пытаясь посмотреть на Стива. — Хей, — прошептал он, и его лицо озарилось улыбкой. — Доброе утро, — мягко сказал Стив. — Как твое самочувствие? — Лучше, — ответил Роджерс. — Намного лучше. Спасибо тебе за вчерашнее. За то, что остался, несмотря на то, что я вел себя как полный придурок. — Ты не был полным придурком, — произнес Баки. — Может, слегка. Но не полным. Стив ухмыльнулся и в шутку шлепнул Баки по плечу, вызвав у него смех и вынудив наклониться и поцеловать его. — Ты не должен хотеть этого, — сказал Роджерс, уворачиваясь. — Я не чистил зубы уже два дня, и мне необходим душ. Баки только улыбнулся в ответ и с невероятной скоростью притянул Стива к себе, обнюхал его волосы, шею, все, докуда смог дотянуться, заставляя парня смеяться и не всерьез сопротивляться. — Мне все еще нравится, как ты пахнешь, — ответил Баки, в конце концов добираясь до губ и ласково целуя. Стив счастливо вздохнул, наслаждаясь действиями Барнса, но все-таки оттолкнул его через пару мгновений. — Как насчет того, чтобы принять душ со мной? Баки выгнул бровь. — Серьезно? — Абсолютно. Вода ощущалась как нечто невероятное, и Стив, быстро почистив зубы, залез под ее теплые струи вместе с Баки. Они снова целовались, медленно и будто лениво, позволяя воде тонкими ручейками стекать по лицу и между тел. Баки намылил Стива, неторопливо и с любовью скользя руками по плечам и рукам, по груди и бокам, по спине и ниже. Стив только дышал, громко и глубоко, закрыв глаза и опустив голову на грудь Баки, наслаждаясь тем, как тот его касается. — Ты в порядке? — прошептал Баки. — В полном, — выдохнул Стив, скользнув ладонями вниз. — Я просто думал… — Про что? — Ты помнишь ту ночь в отеле? Стив почувствовал, как быстро поднялась и опустилась грудь Баки и как участилось его дыхание. — Не уверен, что смогу забыть это в ближайшее время, Стив. Роджерс улыбнулся. — Помнишь, что ты мне сказал? О том, что хочешь со мной сделать. — Да… — Я хочу этого. Прямо сейчас. Баки замер и немного отстранился, неуверенно глядя на парня. — Стив, — начал он, — это не значит, что я против. Потому что я правда очень этого хочу. Но ты ведь только-только отошел от лихорадки… Стив перебил его поцелуем, твердым и уверенным, одной рукой обвивая его спину, а другой — впиваясь в бедро и притягивая ближе. — Баки, я знаю, на что способно мое тело. Я бы не просил, если бы не был уверен. Он смотрел, как Баки обдумывает сказанное, слегка прикусив губу. Потом Барнс снова нежно погладил Стива по спине, проведя ладонью вверх и вниз, и тот мог чувствовать чужое возбуждение, прижавшись ближе. Стив слегка оттянул его нижнюю губу, зажав ее зубами. Баки простонал. — Пожалуйста, — жарко прошептал Стив. Баки резко вдохнул и на мгновение закрыл глаза. И когда открыл снова, в его взгляде уже горело желание. — Все, что захочешь.• • •
Стив пах просто восхитительно, мылом и мускусом, и Баки медленно и размеренно вылизывал его, скользя языком между разведенных ягодиц. Стив на животе, уткнувшись лицом в подушку, глуша ею свои стоны, лежал на кровати и комкал простыни в кулаках, подаваясь на язык. Баки очень хорошо помнил все, что сказал Стиву той ночью в отеле: свое обещание подготовить его языком, сделать его достаточно влажным и раскрытым, добиться возбужденной дрожи и большего, прежде чем долго и прекрасно отыметь его. И сейчас он уверенно выполнял обещанное, ввинчиваясь языком в горячее нутро, вылизывая изнутри, раскрывая Стива и медленно, дразня, подготавливая под себя. Стив наслаждался этим, и у Баки не было причин жалеть о проведенном вместе времени. Он не хотел доводить его до грани слишком быстро, понимая, каким чувствительным, несмотря на настойчивость, на самом деле был Стив. Несмотря на все его убеждения в том, что он не хрустальный и знает, что он может. Но Стив хотел его, хотел, чтобы Баки вылизал его прежде, чем он медленно опустится на его член, принимая так глубоко, как сможет, и позволит Баки делать все, что угодно, прежде чем они оба кончат. И господи, Барнс был более чем счастлив разрешить Стиву сделать все это. Он снова втолкнул язык внутрь, наслаждаясь тем, как Стив всхлипнул, когда Баки сжал его ягодицы чуть сильнее. Он провел пальцем по расселине, слегка надавливая, и улыбнулся, когда Стив подался на прикосновение. Когда они выбрались из душа и перебрались на кровать, Стив вытащил из прикроватной тумбочки бутылёк смазки и презерватив, объясняя, что планировал это, и краснея от каждого слова. И все это завело Баки только сильнее, подстегнув желание коснуться Стива. Теперь же он дотянулся до бутылочки, продолжая касаться языком желанного тела, выдавил немного на пальцы и медленно ввел один внутрь, заменив язык. Стив раскрыл рот, чувствуя проникновение, и сильнее уткнулся в подушку, когда Баки коснулся его спины ласковым поцелуем. — Все нормально? — прошептал Барнс. — Да, — выдохнул Стив, поднимая голову. — Больше. Баки улыбнулся и протолкнул палец глубже. Да, он всегда был хорош в следовании приказам. Он проложил поцелуями дорожку по позвоночнику, беспорядочно и иногда прикусывая нежную кожу, после снова касаясь губами и языком. Пальцами одной руки он продолжал растягивать Стива, а другой — обхватил его член и медленно двигал ими, пока Роджерс не начал дрожать под ним. — Господи, — простонал Стив. — Я могу кончить только от этого. Баки нежно коснулся плеча Стива губами. — Я могу продолжить, — промурчал он. — Даже не думай, — жарко ответил Стив. Когда палец начал скользить свободнее, Стив соскользнул с него и потянулся за презервативом. Баки позволил уложить себя на кровать и оседлать свои бедра. Роджерс зубами разорвал упаковку, прежде чем твердо сжать член Баки у основания. Парень прикусил нижнюю губу, чтобы сдержать стон, и откинул голову назад. Он не знал, как часто Стив имел дело с презервативами, но он надел его как истинный профи, быстро и умело, и скользнул вверх по телу Баки, целуя край челюсти. Баки не смог сдержать вздох, когда Стив наконец опустился на его член. Было так горячо, и тесно, и просто невероятно круто, и пришлось приложить все усилия, чтобы не толкнуться сразу до конца, упав в этот омут с головой. Он уверенно сжал бедра Стива, разрешая ему делать все в собственном ритме, прекрасно зная, как здорово ощущается эта наполненность и растянутость. Стив выглядел невероятно, возвышаясь над ним, его кожа блестела от пота, лицо, шея и грудь розовели румянцем, глаза сверкали от возбуждения, а рот был немного приоткрыт, когда он опускался на член. Тихий стон сорвался с его губ, когда он чуть двинул бедрами, привыкая к ощущениям, и все, что Баки мог делать, — это ждать, пока Стив почувствует себя достаточно комфортно. Они планировали делать все медленно, но спустя уже несколько движений, толчков, становящихся глубже и глубже, Стив начал терять контроль, неожиданно сильно и резко вжимаясь в Баки. Это было круто, просто нереально круто — ощущать Стива на себе, слушать его стоны и чувствовать, как тот нежно царапает его живот. — Черт, — прошипел Баки. — Сти-ив, давай помедленнее, солнце. Помедленнее. Он сильнее сжал бедра Стива, вынуждая его замедлиться. Стив наклонился вперед, обхватив Баки за шею, но не прекратил движения, принимая Баки так глубоко, как это вообще было возможно. «Помедленнее» длилось всего пару минут, а после Стив снова набрал прежний темп, насаживаясь на Баки, который чувствовал, как спираль в животе закручивается все туже и туже. — Стив, ты должен притормозить, — простонал он, отчаянно пытаясь не толкнуться навстречу горячему и узкому. — Почему? — выдохнул Роджерс куда-то в шею. — Потому, — ответил он, — что иначе я кончу меньше чем за минуту. Стив простонал и губами обхватил мочку его уха, чуть оттягивая ее. — Не смей, — приказал он. — Не смей кончать раньше меня. Баки держался изо всех сил, ожидая, пока Стив выпрямится обратно, не отводя взгляда своих блестящих голубых глаз, и начнет медленные движения. Раньше, когда сержант в тренировочном лагере отдавал Баки приказы, он находил это возбуждающим. Но только слегка. То, что с ним делал Стив, не шло ни в какое сравнение. Что-то подтолкнуло его подчиниться, что-то в блеске этих глаз говорило ему, что иначе будет хуже. И в этот самый момент Стив, растрепанный, тяжело дышащий и сидящий на нем, слегка двинулся, и Баки не был уверен, служило ли это разрешением продолжать, но, черт, он попытается. Он был чертовски близко. Настолько, что уже чувствовал, кусая нижнюю губу, как в животе становится жарче и тянет сильнее. Стив буквально кричал от наслаждения, снова набрав темп, и на этот раз никто не собирался его останавливать, позволяя двигаться в свое удовольствие. Одной рукой он слегка тянул Баки за волосы, а другой двигал по члену, приближаясь к разрядке. — Боже, — простонал Стив. — Еще немного… Да, вот так, Баки. Да! У Баки слегка занемели ноги, и яйца тянуло от того, как сильно ему хотелось кончить. Но он не мог, он не собирался этого делать. И тогда Стив снова насадился до конца и, вздрогнув всем телом и протяжно простонав, кончил, выплескиваясь Баки на живот. Барнс последовал за ним секундой позже, чувствуя, как наконец распускается тугая спираль, и кончая глубоко внутри Стива с низким стоном. Стив резко наклонился вперед, дрожа и тяжело дыша Баки в шею. И парень обхватил его маленькое, хрупкое тело, прижал к себе, и они лежали так, пока не успокоились оба. Стив не двигался долгое время, только вздрагивал, когда Баки оставлял невесомые поцелуи на его худых плечах. — М-м-м? — пробормотал он, ведя носом по подбородку Баки. — Просто проверяю, жив ли ты, — ответил Баки с улыбкой, осторожно перекатываясь на бок. Он выскользнул из Стива, быстро стянул презерватив, отбрасывая его куда-то на пол, чтобы разобраться с ним позже, и вернулся к Роджерсу. — Ты еще не убил меня, — сонно ответил Стив, обвивая своими ногами ноги Баки. — Не то чтобы это было так трудно сделать… Баки тихо рассмеялся. — Господи боже, — задумчиво произнес он. — Ты монстр. — Но тебе это нравится, — прошептал в ответ Стив. Баки ласково поднял голову Стива за подбородок и поцеловал, нежно и аккуратно. Ему не просто нравилось — он любил это. И даже больше — он любил самого Стива. Определенно любил Стива. Забавно то, как один парень изменил всю его жизнь всего за пять недель. И Баки не хотел отказываться от этих перемен.