Крылья

Я лежал на кровати в своей комнате и не мог сосредоточиться на чтении книги. Ведь не так далеко сейчас находится Себастьян, интересно, о чем они говорят с Мартином? Может, обо мне? Черт! У меня, кажется, уже или паранойя, или мания величия. Лучше почитать, пока есть возможность. Тем более, при жизни мне редко попадались книги такого плана… Все-таки стоит отметить, как называются поместья, и что литература тут соответствующая. Впрочем, довольно любопытная, надо сказать. Легкий стук в дверь. — Входите, — отчего-то я уверен, что это Мартин. Сомневаюсь, что ты, Себастьян, пришел бы ко мне. Что ж, увы, мои опасения оправдались… — Еще раз здравствуй, Сиэль. — Мне пора уходить? — Да… — Хорошо, — тон безразличный. Я вроде бы рад, а вроде бы и не особо. Если бы Себастьян относился ко мне так же, как и Мартин, может быть, я бы не чувствовал себя игрушкой?! Хотя… Что еще может чувствовать слуга, чья жизнь напрямую зависит от хозяина? — Не хочешь? – черт, все демоны пытаются читать мысли, или только мне такие попадаются?! Что это вообще за …. Черт! Ну не могу я так! Я ненавижу перемены! А последний месяц меня качает, как на волнах, и мне это совершенно не нравится! — Да нет, что вы, я очень хочу туда, где всех раздражает мое присутствие! – лед в голосе, надеюсь, то же – в глазах. — Да ты не малыш, ты ежик, колючий такой… — он потрепал меня по волосам. Я мысленно попытался себя успокоить. Больших люстр на потолке нет. А жаль. – Сиэль, там к тебе никто плохо не относился… — Я перебил: — Да неужели? — А что, разве тебя там кто-то обижал? Оскорблял или бил? — Нет, но… — Я запутался. Я просто не знал, как объяснить этому парню, каково чувствовать себя чужим и ненужным. А в последнем я точно не сомневался. – Просто… Странно все как-то… И они все… Они ведут себя так, будто бы вполне довольны тем, где находятся… — Ах да, я снова забыл, что ты у нас своеобразный уникум… Единственный, кто попал сюда вопреки своим желаниям. Хотя… Тебе и выбора, в общем-то, не давали… До безумия разболелась голова. Черт! Черт! Черт! Я совершенно не понимаю, в чем тут дело. — Спроси у них сам, — Мартин опередил мой вопрос. – Джозеф ведь пытался с тобой пообщаться нормально… — внезапная догадка. Джозеф, вот ублюдок! — Это ведь от него информация обо мне, да? — Он кивнул в ответ. Меня разрывали противоположные чувства – с одной стороны я рад, что Себастьян не оказался такой мразью, а с другой – я был до безумия зол на Джозефа. Какого черта он трепал про меня всяким…? — Сиэль, они все к тебе хорошо относятся, и Себастьян… — Что, Себастьян, что? Ему было так сложно самому меня учить? – от моей новой вспышки гнева мне самому стало стыдно… Черт! Что я делаю? У Мартина может сложиться впечатление, что меня волнует этот чертов демон… — а впрочем, неважно, забудьте. Спасибо за гостеприимство. Когда я должен уйти? – Смотрю с вызовом, светловолосому вроде бы все равно. Легкая заинтересованность и капелька разочарования, хотя… черт, возможно, это все моя паранойя. Просто хочется, чтобы относились ко мне по-человечески, хоть я и в аду… о боги, я здесь скоро сойду с ума. — Через пять минут, — он кинул взгляд на книгу, что я читал. – Книги можешь забрать с собой. — Да нет, не стоит. Здесь все равно нет ничего интересного… — стараюсь говорить как можно небрежнее. А здесь было… Ммм… Увлекательно. Самую малость. Интересно, а кто меня заберет, Себастьян? А о чем мне с ним говорить всю дорогу?.. Но я был как всегда неправ в отношении своего бывшего дворецкого. Забирал меня Джозеф, что ж… Это повод кое-что прояснить. — Ты готов, Сиэль? – вместо ответа – лишь холодный взгляд, и я лениво встаю с кровати, поправляю ленту на груди, и только потом смотрю в глаза этому ублюдку. Скептически, надеюсь. Джозеф, уже как обычно, сделал вид, что не заметил. Мы вышли, вроде, тем же путем, что и пришли сюда с Мартином. Не особо помню, и, в общем-то, не хочу вспоминать, как же глупо я тогда себя повел… Мы прошли три минуты в гнетущей тишине, которую, казалось, не перебивали даже поющие птицы. А днем здесь красивее… Черт. Черт. Черт. Это ад, в конце концов! Чего это я так раскис?! Да и потом, мне все-таки НУЖНО узнать, что это за непонятное место, раз просветить меня по доброй воле, видимо, никто не собирается. — Джозеф, Мартин говорил, что я здесь единственный, кто попал сюда не по своей воле… — а еще он говорил, что ты, чертов ублюдок, любишь слишком много трепаться. И мне, если честно, противно обращаться к тебе сейчас. Впрочем, уверен, со временем это не изменится. Ты мне сразу не понравился! Да… Мое чутье меня редко подводит… — Да, — о боги, какой лаконичный ответ! Так и прибить бы тебя тем огромным камнем, что валяется у дороги. Проходит еще минута. Неужели это все, что ты хотел мне сказать? — Что это значит? – я не буду ходить вокруг да около, мне нужна информация. Почему же ты так охотно болтаешь всем про мои шнурки и боязнь гроз, и не в состоянии ответить мне на такой простой вопрос?! — Это значит, что я здесь добровольно… — вот придурок! Из-за него у меня еще сильнее заболела голова… — Как можно быть в аду добровольно? – Черт. Черт. Черт. Совершенно не понимаю, в чем дело. Черт! — Если заключишь контракт с тем условием, чтобы там побывать, — до безумия хотелось взять его за воротник сюртука и приложить обо что-нибудь. Я, конечно, и сам понимаю, что здесь я стал довольно агрессивным, но, черт побери, не могу не злиться, глядя на этого урода. – Мы пришли. Можешь идти в свою комнату, все равно от тебя сегодня уже ничего не потребуется, а можешь подняться в библиотеку, там как раз сейчас Айседора и Франческо… Ни слова не говоря, я отправился вместе с Джозефом в библиотеку. Там будет хотя бы тот добродушный старик, возможно, он сможет мне помочь. *** — То есть, Франческо, я вас правильно понял – вы продали душу демону, чтобы сохранились ваши музыкальные работы, посвященные дочери? — Ну да, а еще для того, чтобы прожить какую-то часть вечности в свое удовольствие – выращивая розы… — Вы… Я… Вы… — дыхания не хватало. Да что же это за люди такие? Как это вообще понимать?! Что это? Что??! – Вы продали душу демону за цветочки? – голос отчего-то осип. — Ну, можно и так сказать… — старик снова углубился в книгу, которую читал. Я не знаю, что на меня нашло. Я был шокирован, потерян, и да – безумно зол. В голову будто впилась тысяча игл, в глазах потемнело. Я задыхался… — Да вы.. Да… Да как можно быть такой мразью, чтобы обменять свою душу на цветочки? Как можно опуститься до положения парии из-за исписанных нотами листков… Как… — Мгновенье, и передо мной уже стоишь ты. Ну что, ударишь? Или твоих сил хватает лишь на то, чтобы контракты за цветочки заключать?! От своих собственных мыслей мне стало до безумия смешно. И я смеялся, не понимая, почему из моих глаз текут слезы и так сложно дышать. Хлопок по щеке. Один. Второй. От удивления даже перестаю смеяться, а ты внимательно смотришь на меня, и уже нет твоей привычной дурацкой улыбочки. Ты произносишь – чеканя каждое слово: — Единственная здесь мразь – это ты, Сиэль, — Оп-па, даже по имени назвал. Внезапно мне снова стало смешно, широко улыбаясь, практически не подавляя смех, я произнес: — Да неужели? У меня не было выбора. Мне было не спастись. Мне не жаль своей души. На, подавись! Я отдал ее за то, чтобы отомстить за тех, кого любил, — не выдерживаю, и в конце тирады снова начинаю безудержно смеяться. Краем глаза заметил, что остальные поспешили на выход. Они расплываются в неясные тени. Неужели из моих глаз все еще текут слезы? Как же смешно! И снова пощечина. На это раз намного сильнее, наверное, останется след. Неужели калечишь собственную игрушку, Себастьян? Ты — смешной ублюдок! — Обстоятельства бывают разные, — пощечина. – Вспомни своих «слуг», Сиэль… — И что, идиоты, к тому же неуклюжие… — зачем ты напомнил мне, Себастьян? Они там, я здесь, и так же, как и они… О боги, я сейчас задохнусь от смеха. Еще одна пощечина, еще сильнее. — Бард – был на войне. Дважды он был единственным, кто выжил – из всего отряда. Рядом с ним умирали его друзья. Там же погиб его младший брат. Думаешь, он просил демона явиться? Нет, порой он молил бога о смерти, но никогда – о мести. Месть – удел слабых, так считал он… Мне уже не смешно, и дело, вроде бы даже не в очередной пощечине. Меня трясет. Почему здесь так холодно?.. Я – боюсь. А демон все же ждет ответа. Стараюсь быть равнодушным. — Ну… он же взрослый… — Хорошо, а Финни? Его забрали из детского приюта, едва он научился ходить. В его тело ежедневно проникали сотни игл, а мальчик не просил смерти у бога. Он просил просто сил выдержать все это. Очередной сбой в эксперименте – и он обладает нечеловеческой силой, но он даже не стал убивать мучителей. Он просто хотел свободы… Трясет еще больше. Сердце, кажется, зашкаливает за все частоты в своем ритме. Я – беспомощен. Никогда так не бывало. Никогда. Понимаю, что звучит совершенно как "из уст мрази", но все же пытаюсь оправдаться: — Он – простолюдин. — Ах так… — голос еще тише. Становится страшнее, боюсь позволить себе всхлип, а ты продолжаешь меня мучить. – Мэйлин. Ранее была известна как виконтесса Мэйкхар Лински, ты слышал о ней? – демон обращается к моим глазам, полным ужаса. – Да, ты слышал… Так вот, за грехи отца выкрали девочку, а ты знаешь, что с ней делали?.. Впрочем, тебе и не стоит это знать, не думаю, чтобы она хотела этого. В любом случае, итог такой: она прислуживает в притоне и в конечном счете сбегает с парнем – бывшим военным. Именно он научил ее стрелять, и именно его она убила первым. За всю свою жизнь девушка ни разу не прокляла Бога и не обратилась с призывами к Сатане – она лишь молила стать сильной. И просила, чтобы ее Бог послал ей столько испытаний, сколько потребуется, чтобы она смогла такой стать… Окружающий мир потерял свои краски. Дыхание уже было нормальным, а сердце уже никуда не торопилось – казалось, оно останавливается в груди. — Разница между тобой и Франческо – ты продал душу, чтобы сделать несчастными всех людей, кто тебе не угодил, он – лишь для того, чтобы стать счастливым. Разница между тобой и твоими слугами – они были готовы отдать жизнь за того, кто помог им приобрести жизнь заново. Ты готов был умереть, чтобы убить тех, кто виноват в твоей новой жизни. Так кто еще дрянь, граф? Демон развернулся и вышел, а я осел на пол. Кажется, я совсем сломался. Мокрые дорожки по щекам… Что ж… Зато мы все теперь хотя бы знаем, как выглядит сломанная пешка, по незнанию нацепившая корону.