Мое желание

      Очнулся я неизвестно когда, неизвестно где. Вернее, проснулся-то я у себя дома, в постели, на родной подушке, только как здесь оказался я не в курсе. Последнее, что помню, так это как я собирался в гильдию поговорить с Нацу серьезно. Неужели мне это удалось? Нет, не дай Бог такое… …И да, мне это удалось. Но лучше я бы об этом не вспоминал. И снова застонал, ударяя себя по щекам, проклиная все на свете. Началось все с того момента, как я пришел домой после похода в гильдию, который закончился совсем неудачно для меня. Оглядев квартиру и увидев все то, что я натворил во время своей безудержной пьянки, я ахнул. Да, моя квартира больше походит на квартирку алкоголика со стажем. Бутылки от разных видов спиртных напитков, окурки, пепел, выжженные простыни и невыносимый запах алкоголя, дыма, пыли и пота. И самое главное, что картина не казалась мне страшной. Просто это было как-то привычно. Уже привычно, а повода пока убраться у меня не было. И я снова взялся за бутылку. На этот раз у меня осталось всего парочка, но эффект обещал быть сногсшибательный, и предсказывала это упаковка. Я вообще-то оставил эти сбережения на черный день, но не подозревал, что этот черный день наступит настолько скоро. И после этого мне стало на все по-барабану. Мозг, можно сказать, потек, а ноги сами меня понесли обратно в гильдию. Кто бы знал, что вместо гильдии я прибуду прямо к дому моего любимого «друга». Я даже помню, как качаясь, осмотрел эту маленькую лачугу и смеялся. Протяжно и звонко, совсем не так, как бы смеялся от самой смешной шутки. Потом у меня появилось дикое желание растормошить весь его дом к чертям. Когда в голове прокручивались воспоминания дня, я все время оставался именно у входа в дом, не смея продолжать. Почему-то мне было так страшно продолжать, что я просто останавливался. Было желание того, чтобы Нацу просто не оказался на месте, а, например, ушел куда-нибудь с Хеппи. Или же просто был дома с Хеппи, чтобы кот, если что-нибудь бы произошло, полетел предупредить остальных. Но когда я все-таки зашел в дом, то увидел Нацу. Одного, сидящего за столом и спокойно попивающего чай. Как он вообще оказался один? Он же всегда в компании, яркий, словно солнышко. Почему именно в тот момент, когда я был совсем в неадекватном состоянии, он сидел один? Помню, как у меня сорвало крышу, когда он повернулся и хриплым, но очень счастливым голосом поприветствовал меня. Его яркие серые глаза искрились веселыми огоньками, а губы изогнулись в широченной улыбке. И только из-за этой милейшей мордашки у меня потеплело внизу. Совсем-совсем тепло и как-то потянуло. — Нацу, — прохрипел с таким ярко выраженным возбуждением в голосе, что Драгнил невольно покраснел. Из-за этого мне стало еще хуже. — Отмороженный, ты окончательно нажрался, алкоголик гребанный. Я так понимаю, что тебя надо сдавать в клинику. Уже совсем скоро, — посмеялся розоволосый и налил воды из холодильника. — Слушай, мне, нет, нам вторая Кана без надобности. Тем более в твоем лице. Парень, все также улыбаясь, поднес стакан воды к моему лицу. Рука немного подрагивала, а я сам с жадностью всматривался в сильные мужские руки, немного выпирающие вены, длинные пальцы. Так хотелось погладить кожу, прикоснуться губами или даже прикусить. Это желание такое сильное, что из-за этого в горле запершило, и… …стакан откинули в противоположную стенку. Мои руки сжали его лицо и встряхнули. Кажется, это было очень сильно, но я не обращал внимание и продолжал трясти, а потом сжимать мордашку. Личико стало очень недовольным и передавало массу чувств и эмоций, и, увы, негативных, но он все также стал весь красным. Смущение не поддавалось объяснению, но я совсем не обращал на эту мелочь внимание и приблизил его совсем близко к себе. — Грей, — выдохнул Драгнил прямо в мое лицо, согревая своим дыханием. В тот момент мне показалось, будто лицо обволокло огнем. Я уже был готов поверить в магию, но все мысли оборвались, когда парень подался назад, выскальзывая из моих рук. Холод прошелся по моим ладоням и лицу, а я смог лишь поежиться и снова подобраться ближе к теплому телу, сжимая в руках. — Фуллбастер, перестань. Ты же нажрался, как свинья! Какого хера происходит? Уже весь город обсуждает, какими фейерверками встречать нового члена банды «веселые бухлоинги». Самое странное, что Нацу не сопротивлялся. Были легкие удары, но они были настолько мимолетны, что повлиять как-то на меня просто бы не смогли. А я как никто знал, что Нацу был далеко не слабаком. Он точно был в состоянии дать мне отпор, хоть был и мельче, да и ростом низковат. Эти недостатки, конечно, не проходят стороной, и если я его хорошо обездвижу, то он будет в полной моей власти, но до этого стоит еще дожить, а с его умениями он мог легко найти секунду, когда противник отвлечется, и напасть. Я же давал ему не одну секунду, отвлекаясь на мысли, но он не реагировал. Он мне… доверял? Именно так. — Что люди говорят? — насторожился я последней фразой парня. Неужели весь город в курсе о моих походах в аптеку? — Что ты шатаешься по городу, качаясь из стороны в сторону, — фыркнул он. — Это все ведь из-за женщины, да? Ты просто плохо пережил расставания, но все же хорошо. Пошли попьем воды. — Какие бабы? — словно озверел я, кривляя лицо, — да к черту этих баб. Да у меня на них даже не встает, о каких, мать их, отношениях может идти речь, а? Драгнил отшатнулся от меня и недоверчиво посмотрел в глаза. Он пытался понять, что я чувствую, но я на тот момент был уверен, что кроме дикого возбуждения он там ничего не увидел. — А это тогда что такое? — заикаясь, показал на штаны. О Боже, конечно, возбужденная плоть упиралась в его бедро, когда я его обнимал. Поэтому он с каждым движением краснел все больше. Сейчас у него была такая смущенная мордашка, что казалось, что на ней можно пожарить яичницу. — Как так получилось, что на баб у тебя не встает? Он что, сам поднялся, из-за воздуха? Не неси чепухи, ты ведь сейчас у нее был, у вас что-то случилось и ты прибежал ко мне. И все, я… — Ты совсем дурак? — шикнул я и резким движением подобрался к нему и схватил его лицо. На этом в этот раз я не закончил и поэтому дотронулся губами его лица, покрывая мимолетными поцелуями нос, морщины на лбу, щеки, подбородок… Словно сон, который обязательно закончится после очередного прикосновения и поэтому надо сделать все, что в моих силах. — Нет, Грей, ты не понимаешь, ты пьян, ты потом пожалеешь… — бормотал он не в силах остановиться. Я тоже не мог остановиться, касаясь кожи кончиком языка и губами. А дальше мир перевернулся, потому что я достиг той точки не возврата, из-за чего не могу уже остановиться ни в каких условиях. Руки сами скинули родную безрукавку и завязали его кисти крепким узлом, и именно тогда Нацу понял, что все это серьезнее некогда. Я уверен, что он пожалел, что доверился мне и не дал в пах левой десять минут назад. Я видел это в его глазах. Но, увы, все уже сделано и он уже лежит, весь красный и полуобнаженный на собственной кровати под тем человеком, которого считал больше десяти лет лучшим другом. А сейчас этот лучший друг желает Нацу больше, чем кого-либо. Губы уже скользили по телу: по острым, немного выпирающим ключицам, по шее, чувствуя трепещащую жилку, мышцам груди. Я не обращал никакого внимания на состояние партнера, а лишь изучал все то, что смело называл «своей территорией». Как будто в бреду вылизывал тело, дрожащее под руками. И я словно пьянел от мысли, что это не сон. Никаких пафосных мыслей типа «я не мог отличить сон от реальности» не было. Я просто знал, что он настоящий. А что случилось, когда я прикоснулся к его соскам! Это чувство, которое я не смогу никогда забыть. Содрогаться всем телом, когда чувствуешь под губами бусинку великолепный формы, которая как будто движется ко мне навстречу. Облизывать, словно мороженое, такое сладкое, манящее тело. А потом Нацу застонал. Очень тихо, сдавленно, смешивая со словом протеста, но очень мило и мягко. Мой агрегат вновь дернулся и стал больно давить в джинсы, которые я быстро расстегнул уже через секунду, другой рукой все еще держа руки Драгнила, связанные измятой и порванной безрукавкой. Шарфиком было бы лучше, но его нет. Вроде как его дал постирать Нацу Люське. Она единственная, кто может сохранить эту ценность в порядке. Играя с сосками и прослушивая голос его наслаждения, я вдруг вспомнил, что на одном форуме, где общались яойщицы, обсуждалась тема про соски уке. Что эти чуда природы очень чувствительные и что обычно после этих ласк заканчивается выпендреж самого укешка, и он улетает со своим партнером на небеса, но по Нацу не было видно, что он собрался летать со мной, но все-таки попыток выбраться было не так много, как в начале. Да и вообще, если бы Драгнил со мной что-нибудь подобное, я расплескался бы на кровати и не двигался, пробуждая стонами всю округу. Это точно не отличается из-за положения в сексе. Я упивался дрожащим под собой телом, играя языком со всеми местами, что только можно было вылизать. Ставил отметины, царапал, покусывал, а потом зализывал. Нацу стонал чаще, чуть громче, но все также сдавлено и мило. Когда я все-таки добрался до шаровар, что моментально упали на пол и более нам не мешали, я, не снимая боксеров, смотрел на выпирающий возбужденный член и давился слюнями. Я словно подобрался к самому сокровенному в этом мире сокровищу. Мой энтузиазм парень не разделил и поэтому начал сопротивляться еще сильнее. Ноги, зажатые моими руками, били мне по подмышкам и стирали кожу. — Грей, прекрати, слышишь, пожалуйста, ты же пожалеешь, — словно в бреду повторял он, а я будто не слышал его. Я был занят более нужным мне в данный момент времени делом, а именно дотрагиваясь до горящей плоти, которая была уже мною освобождена от трусов. И, как завороженный, притронулся к головке, не спеша всасывая в рот и поглаживая языком. И он остановил свои мольбы и впервые застонал. По-настоящему, не сдавлено, очень громко и открыто. Для меня словно загорелся огонек, и я погрузил плоть в рот до основания. Нацу распахнул глаза, пытаясь переместить положение рук, чтобы оттолкнуть меня. Но все же ему это нравилось, он стонал и выгибался, не смотря на борьбу со мной и с собой. Я сделал не так уж много погружений, а он уже был готов взорваться. Мой язык опустился ниже и облизнул дырочку. Нацу всхлипнул и выдохнул, теряясь во всем этом. А я уже тянулся к смазке, которую зачем-то взял с собой. Уж что-то не помню я, что все это входило в мои изначальные планы, но это как нельзя кстати. Обычно у всех пар смазка в тумбе, а у меня в кармане. Я сломал систему, хотя может и не совсем. Смазав свои фаланги пальцев, я погрузил один палец… И больше воспоминаний выдержать не смог. И не только из-за смущения, но и из-за глупого возбуждения.