***
Две недели спустя Эштон спотыкаясь о дверь дома, в котором они живут, пока находятся в ЛА, пьяный и хихикающий, пытался скинуть с себя обувь. На самом деле он не ужасно пьян, но этого достаточно, чтобы все выглядело так уморительно. Особенно то, что парень чуть не изменил Калуму сегодня. Он мог бы, но не сделал этого. — А вот и ты. Парень посмотрел вверх и поднял руку, закрывая глаза от света, поступающего через открытую дверь кухни. Майкл стоял в дверном проеме, одетый в одну из футболок Люка и боксеры. Ребята простили Эштону его выходку за несколько дней, но Майкл все еще держался на расстоянии от парня, думая, что старший этого не замечает. Эш удивился, что Клиффорд говорит с ним сейчас. Не тому, что Майкл разговаривает с ним, а тому, что он такой… такой глупый, дурак. — Ты такой неудачник. Эштон снял обувь и подошел к Майклу, прижимая его к стене. — Ты такой глупый, Майкл, не можешь смотреть людям в глаза. Ирвин поставил локти по бокам от головы Майка и наклонился, заставляя красноволосого мальчика посмотреть на него. Майкл положил руки на плечи парня, пытаясь оттолкнуть его, но Эштон сильнее, и ему не надо применять каких-либо усилий, чтобы удержать Клиффорда на месте. Слезы навернулись на глаза Майкла, и когда Эш думает, что парень собирается позвать на помощь, кто-то хватает его за футболку и тянет прочь от парня. — Какого хрена ты делаешь? Люк был в ярости. Его взгляд мог убить, оставив от Эштона лишь кучку пепла на полу. Но к счастью, это было невозможно, так что Ирвин все еще жив и видит, как Люк в защитном жесте оборачивает руки вокруг Майкла, который сразу утыкается лицом в его шею. — Да, правильно. Беги к мамочке Люку, чтобы он защитил тебя. Какой же ты тупой, Майкл! На мгновение все выглядит так, будто Люк на самом деле собирается ударить Эштона. Но прежде чем парень получает шанс сделать это, кто-то хватает его за руку, и Ирвин рванул по коридору в свою комнату. — Ложись спать, — Калум даже не взглянул на Эштона, а просто включил свет и закрыл дверь, ожидая, пока Ирвин сделает то, что он его просит. — Давай, Эштон, ты пьян. — А ты секси, — попытки Эша соблазнить Калума, кажется, остались незамеченными, потому что Худ никак не среагировал, ничего не сказал. Он постоял возле двери пару минут, прежде чем подошел к Эштону и помог ему выбраться из одежды. — Давай, Калум, ты ведь знаешь, что хочешь. — Меня тошнит от тебя, Эш, — голос Кэла что-то пробуждает в Эштоне, и вдруг он чувствует себя менее пьяным. — То, что ты сказал Майклу. Те вещи, что ты делал. Это не ты. Калум прижал Эштона к кровати и обернулся, чтобы уйти. — Я люблю тебя. Калум на момент замер и Эштон думал, надеялся, что парень вернется и ляжет с ним, но он продолжил путь к двери, выключил свет и ушел.***
Эштон, конечно, опаздывал. Калум не знал почему, но он считал, что, возможно, в этот раз Эш появится вовремя. Парень опаздывал на полчаса, и Калум задумался о том, чтобы уйти, даже несмотря на то, что он очень хотел поговорить с Эштоном. Где-нибудь, где они не будут прерваны другими мальчиками. Кэл видел, что у Эша, кажется, проблемы с Майклом, и Люк, определенно, имеет претензии к Ирвину. — Калум! Худ уже собирался встать и уйти, как вдруг услышал знакомый голос. Эштон появился напротив него момент спустя, садясь рядом. Он ничего не сказал: никаких извинений, совершенно ничего. Несколько минут парни провели, сидя там в тишине. — Нам надо поговорить, — слова Калума заставили парня понять, насколько сильно между ними все изменилось, так как в последнее время они были там, где сейчас. Сидели на этой же лавочке, в этом же парке. Там они, как и сейчас, говорили о своих чувствах друг к другу. — Мы не можем так поступить, это никого не сделает счастливым. — Из-за меня ты сходишь с ума, — голос Эштон звучал не громче, чем шепот, но Калум услышал его и хотел не согласиться с ним, сказать Эштону, что он не прав, но не смог. — То, что ты делаешь, Эш, я просто… Я не понимаю, зачем ты унижаешь людей, которые любят тебя. Кэл посмотрел на Ирвина, который уставился на землю и погрузился глубоко в свои мысли. Прошло несколько минут, и Калум понял, что не получит ответа от Эштона. — Я просто… не могу. Худ встал и пошел прочь, игнорируя чувство, что его сердце крошится на части. — Это потому что я испугался. Эштон встал на ноги и подошел к Калуму, после остановился и засунул свои руки в карманы. Кэл обернулся, и Ирвин продолжил. Он знал, что, возможно, это его последний шанс. — Я боюсь ненависти, Калум. Боюсь осуждения со стороны тех, кого люблю. Я боюсь потерять тебя из-за других людей. Боюсь того, что я чувствую, потому что никогда никого не любил. Но я люблю тебя. Все это ново для меня, и я не знаю, что делать. Я издеваюсь над Майклом, потому что завидую ему и Люку: какими милыми они могут быть на публике, хоть люди и считают, что все это шутки. Майкл уверен в том, что кто-то любит его. Он такой храбрый, а Люк любит его всем сердцем, и его не беспокоит, что о них думают другие. Я хочу быть храбрым, выходя на публику, и рассказать всему миру, как я люблю тебя. Но я не храбрый, так что делаю эти глупые, хреновые вещи, отключаю разум. Я нуждаюсь в тебе, Калум. Просто… пожалуйста, просто будь моим. Будь моими звездами и луной. Будь моим, и я попытаюсь стать храбрым ради тебя. Просто дай мне еще один шанс. Калум ничего не сказал. Парни стояли, смотря друг на друга, по ощущениям несколько часов, не сказав ни слова. Но когда Эштон собрался уйти, Кэл протянул руку и схватил парня за запястье. — Попробуй еще раз и извинись перед другими. Эш кивнул и взял Калума за руку, игнорируя возможность получения грязных взглядов в их сторону. Ирвин понял, что Калум стоит той ненависти, что Эш может получить. Этот парень стоит всего.