Тайны в их головах...

      На следующее утро здоровая, но озабоченная тяжкими мыслями Гермиона Грейнджер была благополучно выписана мадам Помфри, которая была очень недовольна тем, что пришлось отпускать больную так скоро. Жертву недавнего нападения, конечно же, сопровождали члены ордена Феникса - Тонкс и Люпин. Гермионе сейчас полагалось идти на завтрак в Большой зал, но она не хотела встречаться со своими друзьями, после того как солгала им, и поэтому направилась к себе в комнату.       - Меня не обязательно сопровождать, я буду в полном порядке, - уверяла своих охранников Грейнджер.       - Гермиона, на тебя было совершено нападение всего четыре дня назад. Возможно, тот, кто хотел причинить тебе вред, все еще не отступил от своих планов, - Римус говорил очень умеренно и четко, без всякого давления, но его тон был непреклонным.       - Да, Люпин прав. Мы обязаны выяснить, кто хотел твоей скорой смерти, и теперь мы станем твоей тенью, - Тонкс подмигнула Гермионе и продолжила: - На занятия ты пойдешь или на обед - даже в гостиной факультета мы будем рядом. Это распоряжение Дамблдора, которое, помимо всего прочего, касается и Гарри с Роном. Вам теперь запрещено быть везде, исключая кабинеты во время занятий, большой зал во время трапез и гостиной Гриффиндора, - весело отчеканила Нимфадора, при этом поменяв цвет своих волос три раза. Грейнджер потеряла всякую надежду на то, чтобы выяснить хоть что-то о том, что обдумывала всю ночь. Тихий голосок в голове неотступно повторял: «мне необходимо найти способ поговорить со Снейпом». Она без сомнений понимала, что «поговорить со Снейпом» даже звучит смешно, а уж думать о том, что это возможно - просто глупо. Если бы ее не оберегали на каждом шагу зоркий и внимательный взгляд бывшего учителя защиты от темных искусств (по совместительству оборотня) и энергичный, дотошно-техничный мракоборец, то можно было что-то да придумать. В обычных обстоятельствах, Северуса она видела только во время завтрака, обеда, ужина и на занятиях по зельеварению. А говорила с ним и того реже, и естественно только по поводу домашних работ, экзаменов и дополнительных усложненных заданий. Когда они дошли до гостиной и гриффиндорка собралась идти к себе, Тонкс, у которой на этот раз быд фиолетовый цвет волос, обратилась к ней:       - Смотри, твои вещи, которые были при тебе в тот день, ждут тебя в твоей комнате. Мы их тщательно проверили. Надеюсь, ты не против: сама понимаешь, это было необходимо. И да, как можно носить с собой столько книг? Эта многовековая тяжесть знаний на твоих хрупких плечах еще не испортила твою осанку? – девушка рассмеялась и похлопала Грейнджер по тонкой спине, даже не заметив, как та сначала посинела, а потом побледнела. Книга!!! Она же была в моей сумке! Как я могла забыть о ней! Но… но… никто не говорил о ней, никто не спрашивал о чертовой книге! А Люпин все же заметил некое беспокойство подопечной:       - Все в порядке, Гермиона? Ты себя плохой чувствуешь? – обеспокоенно спросил Римус и подошел ближе к испуганной девушке.       - Я? Нет, сэр, все в порядке. Просто что-то немного тошнит, - еле вымолвила Грейнджер.       - Говорил я тебе, что все-таки немного нужно было перекусить. Почему ты не пошла на завтрак?       - Нет-нет, правда, все хорошо. Я уже в норме, просто аппетита никакого нет, - и действительно она немного успокоилась, осознав, что даже если и нашли тот злосчастный предмет, который обеспокоил ее, то, похоже, никто не усомнился в его обыденности. – Я пойду, приведу себя в порядок, - и с этими словами Гермиона удалилась. Следовать за ней в комнату сопроводители, конечно же, не стали. Грейнджер быстро поднялась в спальню, в которой никого не было, тут же обнаружила свою сумку на кровати, огляделась и, удостоверившись, что Нимфадора не пошла за ней, принялась искать причину всех ее бед – проклятый предмет, найденный ею месяц назад в библиотеке.       Где же… где же она? Я уверена, что положила ее в этот карман! Прямо сюда! Может ее переложили? Нет, тут ее тоже нет. Так! Я пересмотрела все карманы…. Но… ЕЕ НЕТ! ЕЕ НЕТ!       Мысли со скоростью света пролетали в ее голове, она снова и снова открывала, тщательно осматривала и закрывала сумку, затем вытряхнула все вещи, которые там только были, на пол, где принялась все внимательно перебирать и осматривать. Нет… Слово набатом раздалось в голове. Книги не было! Тук-тук-тук, кто-то постучался в дверь:       - У тебя там все нормально? Мы слышали какой-то шум, - это Тонкс поднялась и стучалась в дверь комнаты девочек.       - Да! Да, все хорошо! – соврала который раз за сегодня Гермиона. - Я просто уронила книги, не беспокойтесь, это просто моя неуклюжесть.       - Ладно. Тут пришла весточка, что тебя ждет директор. Как только приведешь себя в порядок, тебе стоит направиться в кабинет Дамблдора.       Ну конечно, меня же ждут впереди еще расспросы. Этого стоило ожидать.       - Хорошо, я поняла, скоро спущусь!

***

      Старый седовласый маг сидел за своим столом и что-то писал. Когда девушка из золотого трио уже как пять минут стояла у двери, ожидая приглашения присесть, он все-таки оторвал взгляд от бумаги, отложил перо и будто очнулся ото сна: так его очи быстро просветлели. Он еще помедлил, рассматривая блики солнца на стекле, немного постучал пальцами по столу и, наконец, обратился к студентке:       - Хотите лимонный леденец? Сегодня замечательное утро, и я снова чувствую себя моложе на пятьдесят лет, - старик игриво улыбнулся. - Не правда ли замечательно чувствовать себя молодым? О, простите мисс Грейнджер мою невнимательность, присаживайтесь, - и он указал на кресло, которое стояло перед его столом. Оно было сделано из кожи, мягкое и удобное, но не настолько, как домашнее, а, скорее, как кресло для чтения. Легкий скрип кожи сопровождал каждое движение девушки, но это ее не смущало, а наоборот успокаивало. Пока она усаживалась, то не обратила внимания, как Дамблдор переместился к окну позади ее кресла.       - Как вы себя чувствуете, мисс Грейнджер? – добродушным тоном осведомился директор.       - Спасибо, сэр, я прекрасно себя чувствую, – сказала она и опять покраснела от досады, что приходится снова лгать.       - Может быть, чаю? – удивительно, как тихо перемещается великий маг по своему кабинету: Гермиона снова не заметила, как он оказался у столика с чайником, который весело кипел и пыхтел. И к своему удивлению гриффиндорка обнаружила, что перед креслом, в котором она сидит, уже стоит поднос с ее любимым чаем с корицей. Пока она наслаждалась чашкой горячего напитка, маг присел в директорское кресло.       - Вы, наверное, догадываетесь, почему я позвал вас. Видите ли, дорогая, в тот ужасный миг, когда вы были на грани жизни и смерти, я незаметно для всех первым проверил ваши вещи. Простите мне мою бестактность, но мне нужно было узнать причину вашего недуга. Я много лет прожил на этом свете и, уж поверьте, многое видел. И то, что я увидел в вас тогда, напугало меня. Вы подверглись не просто сильной темной магии, но проклятию, которое заточает душу. И, признаюсь, я познакомился с вещью, которая стала вашим персональным проклятьем, задолго до вас, более того, я знал того, кто заколдовал эту вещь. Мы учились на одном курсе и были хорошими друзьями. Колфридж Кавендиш был одержим идеей чтения мыслей. Долгие годы он изучал трактаты и теории, связанные с этой способностью. И, признаюсь, я всячески поддерживал его стремление в этом. Гениальный, но безрассудный в своей одержимости Колфридж после долгих лет изучения всех замечательных книг и теорий о чтении мыслей обратился к Темной стороне, пытаясь найти ответы там… Я был раздосадован и всячески отговаривал Колфриджа, но так и не смог его защитить. Мой друг вскоре нашел-таки способ открыть разум людей для себя: необходимо было связать свой разум с предметом. Для этого Кавендиш использовал свой дневник. И после его гибели от своей же магии, я годами искал эту заколдованную вещь, но найти не смог. И к стыду своему, я никому не рассказал тогда, что такая сильная темная магия присутствует в стенах школы. Да я и не был уверен, что она в пределах Хогвартса. Но она оказалась у тебя в руках... Мне жаль, дорогая, что тебе пришлось через все это пройти. В этом только моя вина, - и седовласый, посеревший от чувства вины старик замолчал. Казалось, молчание длится уже час или два. Вид профессора угнетал Гермиону: она напротив считала виноватой себя. Ведь она нашла опасную и подозрительную вещь, но по своей самонадеянности или простой глупости скрыла тот факт, что дневник, как оказалось Колфриджа Кавендиша, хранится у нее в сумке, что она тоже стала одержимой и часами пыталась разгадать тайну дневника. Она виновата в том, что Альбусу Дамблдору пришлось вспоминать своего друга, которого он потерял, пришлось бередить старое чувство потери. Почему она так сглупила? Почему она с Гарри и Роном всегда лезут не в свое дело и постоянно находят смертельные проблемы на свои задницы?! Она ведь уже не ребенок, и на кону не просто веселое приключение, а жизни людей. На кону война, а она ввязалась в эту глупую историю. Еще и солгала в три короба самым близким людям не свете!.. Она прервала гнетущее молчание:       - Профессор… Сэр… простите меня. Я виновата…       - Все уже позади. Не беспокойся и зря себя не изводи. Я разберусь с дневником. Рано или поздно, я уничтожу его. Несомненно, придется повозиться, но я не Альбус Дамблдор, если не справлюсь с этой задачей, - и маг улыбнулся, хотя глаза его все еще были наполнены горечью утраты и вины. - А теперь, если не хочешь мне ничего сказать, можешь идти.       Гермиона замешкалась: ей хотелось выложить все, что ее беспокоило. Она вспомнила боль и темень души самого одинокого на свете человека, но ее решение помочь ему осталось прежним. Однако скрывать что-то еще от своего директора она больше не хотела: это чревато новыми последствиями.       - Сэр, я хотела бы кое-что все-таки рассказать. В тот день, когда меня настигла сила этого дневника, я приобрела способность читать мысли людей вокруг. И в тот момент я случайно прочла мысли профессора Снейпа о том... – и она не успела договорить, как директор ее перебил:       - Пусть мысли профессора Снейпа останутся при нем. Чтобы ты там не прочла и как бы это не выглядело, я не хочу знать об этом, потому что уважаю и доверяю ему. И тебе советую из-за почтения к своему профессору ни с кем не говорить о том, что ты услышала. Даже с самим профессором Снейпом, - Дамблдор наклонил голову и поверх очков внимательно посмотрел на Гермиону, будто бы ожидая сейчас только ее кивка без лишних слов.       - Но… - она пыталась возразить, однако старый маг опять ее перебил:       - Мисс Грейнджер, надеюсь, вам понравился чай, буду рад принять вас еще раз, приходите, если у вас будут какие-либо ко мне просьбы или вопросы: ваш старый профессор всегда готов помочь своим студентам, особенно таким выдающимся, как вы. А сейчас мне пора заняться скучными директорскими бумагами. Доброго дня, мисс Грейнджер, рад, что вы в полном порядке.       - Спасибо, сэр. Но у меня есть еще один вопрос. Раз вы знаете, в чем причина того, что я была в таком состоянии, тогда почему вы приставили ко мне и к Гарри с Роном охрану?       - Да, вы правы, я не объяснил причину своих действий. Память уже не та... Поймите, многие годы я искал дневник своего друга, и я, несомненно, знаю много способов спрятать или найти вещь. А вы его, насколько я понимаю, нашли в легкодоступном месте.       - Да, профессор, в библиотеке.       - Тем более в библиотеке. Еще десятки лет назад, мы с профессорами Хогвартса поставили защиту на библиотеку, чтобы ни одна книга с информацией о темной магии или заколдованная темной магией не оказалась на полках хранилища знаний. Это то место, в котором студенты нашей школы проводят много времени, и мы позаботились об их безопасности. Я уверен, что кто-то с умыслом подложил дневник как раз в то время, когда там были вы. И охрана вам и вашим друзьям сейчас необходима, пока мы не исключим опасность вашим жизням. Придется всем вам немного потерпеть компанию пары доверенных магов. Гермиона поняла, что спорить не стоит. Профессор выглядел очень уставшим, и непреклонным:       - Тогда всего доброго, сэр.       Как только она вышла из кабинета директора, то столкнулась (и почему всегда он?) с Северусом Снейпом. Он был мрачен и строг, как всегда. Прямая осанка, стремительный взгляд черных глаз из-под лба. Он имел способность наполнять атмосферу вокруг холодной и вязкой пустотой. У Гермионы пробежали мурашки по коже.       Грейнджер? Вот почему у кабинета Альбуса патрулирует этот оборотень со своей нелепой подружкой… Гриффиндорка выглядит вполне здоровой, значит, не зря я провел часы, колдуя над зельем Alium*. Похоже побочных эффектов не наблюдается. Я не чувствую перемен в себе относительно ее.       - Относительно меня? – переспросила ошеломленная Гермиона и только через секунду осознала, что Снейп ничего вслух не говорил. Я опять слышу мысли? Но как?       - Что вы сказали? – ужасающим голосом обратился к ней Зельевар. - Что вы только что сказали? Как вы смогли… - не успел задать свой вопрос, как Грейнджер стремглав побежала от него в сторону Люпина и Тонкс.       Этого не может быть! Я же не слышала мысли Нимфадоры и Римуса и мысли Дамблдора тоже, я вообще не слышала ни чьих мыслей, с тех пор как я последний раз слышала мысли о матери Снейпа…       Грейнджер подбежала к своим охранникам, но так и не смогла прочитать их мысли. Похоже, теперь эта ее способность распространяется только на Северуса Снейпа.       *Ради другого. Зелье, в которое нужно добавлять свою кровь. Редко применимое из-за своих непредсказуемых последствий. Чаще всего вызывает смерть того, кто добавил свою кровь в зелье, или глубокую привязанность к субъекту, которого спасали этим зельем.