We Are Good

Они тоже начали искать новое место жительства, отчего Ифань был в восторге. Он особо не распространялся, но когда он пришёл домой с новостью о повышении, Ифань притащил так же целый ворох объявлений, показывая Чанёлю каждый вариант. Сияя, парень соглашался с каждым его комментарием, но Ифань раздраженно напомнил Чанёлю, что новая квартира будет и его домом. Но дом Чанёля всегда там, где и Ифаня. Несмотря на ворчание босса, Чанёлю всё же удалось взять один выходной, который он потратил на беготню от одной квартиры к другой в поисках идеального дома. Но в тот день идеальную квартиру они не нашли. Они убили уйму времени на туеву хучу квартир, но ни одна не понравилась Ифаню. Чанёль про себя задался вопросом, а как же выглядит идеальный дом? Но сегодня он точно понял, что они нашли идеальный дом. Для Чанёля это была очередная квартира с белыми стенами и черной гладкой плиткой на полу. Ифань провёл рукой по стене, представляя на этом месте полку, забитую книгами. Когда агент по недвижимости отвернулся, Ифань шёпотом попросил Чанёля узнать цену за жильё. Когда о цене спрашивает Чанёль – это совсем другое дело. Он сделал это с тщательной небрежностью в голосе, но ментально он ещё был в шоке от суммы залога. Цена особо Ифаня не беспокоила и Чанёль понял, что он копил как раз на квартиру. Они всё равно посовещались, отойдя в сторонку, как будто они находились в магазине и обсуждали покупку джинсов. Это сработало с таким же успехом. Они получили скидку и назначили время следующей встречи, чтобы внести задаток и подписать договор. Как только Чанёль вышел из квартиры, он начал: - У меня нет такого количества денег. Он засунул руки в карман джинсов, знакомо хмурясь и наклонив плечи, намекая Ифаню: «Уходи». Чанёль тоже копил деньги с момента начала своей работы, но не прошло ещё и года. Аргумент был бит – Ифань захотел заплатить больше своей доли, но Чанёль отказался. - У меня есть. Это не было новостью для Чанёля. Он вызывающе поднял голову и сник, когда Ифань вытащил его правую руку из кармана и обхватил своими ладонями. Молчаливая мольба. - Я хочу этого, - просто сказал он и Чанёль сдался. Он не мог отказать Ифаню. Они назначили подписание договора на субботу, чтобы Чанёлю не пришлось брать ещё один отгул и страдать от нескончаемого нытья босса. - Принеси печать, - вспомнил Ифань перед самим выходом и Чанёль пошёл к столу в спальне Ифаня. Несмотря на то, что комната Лу Ханя пустовала, они продолжали жить вместе, и использовалась она только когда парень приезжал к ним в гости с Джонином. - Печать, печать, печать, - повторял он, выбрасывая вещи одну за одной из ящика. В конце концов, Чанёль с рёвом перевернул весь ящик и заметил два небольших блокнотика, вылетевших из него. Точнее, не совсем блокнотиков. Чанёль с любопытством поднял красный паспорт и раскрыл его, хотя не должен был. Он быстро прочёл имя, чувствуя, как медленно холодеет его спина и покалывает кожа головы, заставляя конечности онеметь. Ли Цзяхен. На фотографии был Ифань, только темнее и моложе, чем сейчас. Совсем ребёнок. Но резкие брови остались такими же. Воображение Чанёля рисовало картины, когда он листал странички, но в паспорте была всего одна отметка. Полёт из Китая в Канаду. Что-то выпало из паспорта, когда он уже хотел положить его на место. Что-то маленькое и сложенное, похожее на письмо, скрывающее в себе сотни секретов. - А в синем написано У Фань, - Чанёль пораженно бросил паспорт. Его руки задрожали от угрызений совести. Однако, когда Ифань вошёл в комнату, он не выглядел разозлённым. Он опустился на колени возле Чанёля, принимая письмо. Его лицо по-прежнему напоминало поверхность озера в безветренную ночь. - А это, - пробормотал он, пальцем сминая уголок письма, - весточка от матери. Датированная месяцем назад. В этот день они не подписали договор. ★ Технически, это была половина лжи. Отец Ифаня умер, и парень никогда его не знал и даже ни разу ни спрашивал о нём. Но его мать жива до сих пор. Когда ему было двенадцать, она появилась в его жизни вместе со снегом, лежащим на её плечах. Это случилось зимой. И наверное, поэтому детские воспоминания Ифаня такие холодные. - Мы уезжаем отсюда, - сказала она. Ифа… Цзяхен очень хотел уехать, но он понятия не имел, кто эта женщина. Как ему сказали, теперь он ей принадлежит. У неё был документ, и эта сомнительная бумажка теперь объявляла его её собственностью. Теперь у него есть мать и он будет любим. Ребёнок с матерью – как любимое сокровище Эту колыбельную он учил в школе, когда они были помладше. Настолько младше, что он не понимал, что ни у кого в классе не было матери кроме него. Другая строчка гласила: Ребенок без матери – как сорняк. Цзяхен был сорняком, но с той самой секунды он станет сокровищем. Он был в этом так уверен. Лу Хань рыдал так, что даже задыхался от нехватки воздуха и цеплялся за футболку Цзяхена, пока мать тащила его обратно. Слёзы текли по его лицу и он кричал: - Не уходи! Не уходи! Цзяхен беспомощно уставился на это личико, что любил так сильно, и которое сейчас покраснело от агонии. Когда его утащили на выход, Цзяхен прокричал: - Сяолу! Он кричал его имя из-за того, что не знал, что ещё сказать. Он не хотел говорить, что хотел бы остаться. Как он узнал из разговора своей матери с сожителем, она больше не могла иметь детей. Цзяхе… У Фань переехал жить в их дом в Канаде. Они переименовали его потому что не хотели воспоминаний. Его мать и правда относилась к нему как к отголоску прошлого, которое она ненавидела. Он не знал, когда она отправила его из Гуанчжоу в Пекин. Он был ещё слишком мал для воспоминаний. Ему нравился её сожитель и он думал, что тоже нравится ему. Но однажды его мать забеременела и он перестал быть их сыном. Он был только её сыном. У Фань был сокровищем на все четыре месяца, но быстро превратился в Цзяхена. И Цзяхен был сорняком. А сорняки были никому не нужны. Он был выше своих сверстников, читал больше, чем они могли. Он был такой умный, а его улыбка – такой восхитительной. Но никто его не хотел. Ему сделали паспорт на Ли Цзяхена, только чтобы перевезти за границу, а потом сделали паспорт на У Фаня, чтобы смочь его вернуть. Он теперь не знал, как себя называть. Он чувствовал себя испорченным товаром. Когда он вернулся в приют, Лу Хань немедленно захватил Цзяхена/У Фаня в свои объятия. Как будто они никогда не расставались. Разве что сейчас Сяолу рыдал ещё сильнее. - Я д-думал, что т-ты больше к-ко мне не вернёшься, - прохныкал он сотрясаясь от плача и дёргая Цзяхена/Ву Фаня за рукав. Малыш Цзяхен/Ву Фань тоже плакал, потому что это была правда. Он действительно не хотел возвращаться к Сяолу, как только уехал. Но вышло так, что больше он никому не нужен. Он ушли из приюта, когда обоим исполнилось восемнадцать и больше никто не плакал от осознания того, что они нежеланны. В любом случае они были и есть друг у друга. Когда они приехали в Сеул, наступила весна – любимая пора Ву Ифаня. Он чувствовал себя заново рождённым. И всё потеплело. ★ - Она в Сеуле. И хочет денег, - пробормотал Ифань, обнимая Чанёля и рисуя пальцем круги на его предплечье. Они лежали в кровати и за окном достаточно стемнело, но Чанёль не включал свет, потому что страдать лучше на тёмную. Но при этом он потянулся и заглянул в глаза Ифаню. Тот улыбнулся и обхватил его лицо, чтобы приблизить к себе. – Она заняла у ростовщиков. Он болен и ей нужны деньги на оплату медицинских счетов. Чанёль был в ужасе. Обхватывая руками Ифаня, он зарылся лицом в основание шеи, как будто это ему нужна была защита. - Не давай ей денег! – закричал он. Ифань никогда бы не подумал, что будет в состоянии смеяться, когда наконец высвободит своих призраков прошлого, но сейчас он даже не удивился. Чанёль непобедим. - Это на нашу квартиру. Если я отдам ей деньги, я буду без гроша за душой, - на самом деле, его мать не просила уж слишком много, но сумма составляла как раз все Ифаневские сбережения. У него не было особо много капитала. Чанёль резко кивнул. - Мы будем счастливы в новом доме. Ифань зарылся тонкими пальцами в мягкие каштановые волосы Чанёля. - Ты злишься из-за того, что я скрывал это от тебя? - Не глупи, Ифань. У всех есть свои секреты. У меня тоже. Ифань легко рассмеялся. И правда, пока он рассказывал о прошлом, его тон был легким. Но коротко прикоснувшись, Чанёль знал, что у него не всё в порядке. Он никогда не высказывал этого вслух, а просто был рядом и утешал Ифаня разговорами. «Например?» Например тогда, когда Чанёль воровал кусочки десерта Ифаня в прошлом году, но сваливал вину на Лулу (он до сих пор так делал, и Лу Хань ему подыгрывал всякий раз, когда приходил в гости). А потом он утаскивал еду Лу Ханя и говорил, что это был Ифань. Но тише, детка. Однако, на следующий день, когда Ифань развалился на диване и смотрел новости, Чанёль скользнул к нему и прильнул рядышком. - Она умрёт? – тихо спросил он, когда Ифань обнял его. Чанёль не думал, что если из-за него кто-то умрёт, он будет слишком счастлив. Немного поколебавшись, Ифань ответил: - Наверное. Задыхаясь, Чанёль отпрянул от Ифаня и шокировано на него уставился, округляя рот. - По-любому ты шутишь, - просипел он высоким и плаксливым голосом, как будто бурундучок надышался гелия. - Кредиторы – отвратительные люди, Чанёль. Видел их в Чайнатауне? У них на всю спину татуировки с драконами и фениксами. Это на удачу, - Ифань сделал театральную паузу, - чтобы убивать людей. Чанёль видел кредиторов из Чайнатауна раньше в фильмах про Гонконгскую триаду. Они всегда молились Гуань Гуну перед тем как обернуть в газету длинные ножи и спрятать их в карман джинсов. А потом они шли воевать, чтобы отобрать территории у других кланов. Он обожал гангстерские фильмы. Они такие мужественные. Как и он. Но так только в фильмах. Его брови опустились и Чанёль оттолкнул Ифаня. - Я не знаю, что с ней случится. Вряд ли что-то хорошее, - уже не шутя признал Ифань. Повисла тишина, нарушаемая только болтовнёй телевизора. Чанёль хранил молчание, в основном потому что знал, что Ифаню не понравится его предложение. Но в любом случае, Ифань может сказать «Нет». Его тон был низкий и авторитетный. Иногда он использовал его, когда Чанёль ужасно упрямился. Чанёль считал, что упрямится сейчас только Ифань. Он нежно положил руки на плечи Ифаня, чувствуя лёгкую дрожь. Обнимая Ифаня, Чанёль прошептал: - Ты никогда не сможешь это пережить. Мы никогда не сможем, - правда жестко хлестнула по лицу. Ифань попытался вырваться, но забыл, что Чанёль – парень неслабый. Он часто забывал, что Чанёль так же силен как и он, если не внешне, то внутреннее точно. Прижав Ифаня к себе, Чанёль пробормотал: - Мы можем найти другой дом. Сделай это не для неё, но для меня, для себя, - он провёл большим пальцем по векам Ифаня, - для нас. Его глаза распахнулись и встретилиь с Чанёлевскими, всегда смешливыми. Но Ифань знал о ярком блеске его глаз, скрытым под мягкостью. Чанёль всегда будет направлять его на путь истинный. Ифань знал, он будет направлять их. Примечулечки: ★Ребёнок с матерью – как любимое сокровище Ребенок без матери – как сорняк. > 世上只有媽媽好 有媽的孩子像塊寶 沒媽的孩子像根草 > Китайская колыбельная из фильма 50-тых. Автор и не знал, что текст такой жестокий, пока не вырос. *тонны слёз* ★xiaolu > 小鹿 > Маленький оленёнок. ‘Сяо’ - это как японский суффикс "тян" только это приставка. ★little lulu > xiao lulu >小鹿鹿 > Маленький оленёнок оленёнок ._. ★стих《这一天,我想念你》(В этот день я думаю о тебе) > Когда солнечные лучи блестят на море, я думаю о тебе. Когда туман рассеивается и луна освещает родниковую воду, я думаю о тебе. оригинал на китайском >　 当阳光照在海面上 我思念你 当朦胧月色洒在泉水上 我思念你