Отрывки памяти

      1993 год       В последнее время попытки найти работу оказались безуспешными, и Люпин переезжал из одной части страны в другую, пока судьба не оставила ему выбора. До этого Люпину удавалось с грехом пополам держаться на плаву, но тучи снова сгущались, и Римус был совсем на мели. Отчаяние терзало его с новой силой, когда летом Люпин оказался в Йоркшире. Положение ухудшалось с каждым днём, люди всё меньше доверяли друг другу, и подозрительность вызывал даже самый простой пустяк. Это накладывало свой отпечаток, сужая и без того узкий круг, в рамках которого существовал Римус.       Пытаясь отыскать укрытие во время полнолуния, Люпин вскоре наткнулся на старый коттедж, заброшенный и обветшалый. Его состояние было жалким. Здание пустовало не меньше десяти лет, и выглядело таким хрупким, что люди сюда не захаживали. Осмотревшись, Люпин обнаружил внутри крепкий подвал, в котором в итоге пережил злополучную ночь. Отсутствие людей поблизости — а, значит, и отсутствие жертв — придало Римусу больше сил. Он был благодарен этому старому дому, который спрятал его уродство, и, отчаявшись отыскать работу, Люпин постепенно обжился там.       Укрепив здание и кое-как починив крышу, Люпин постарался вдохнуть в дом новую жизнь. Случайных гостей вокруг не попадалось, и это заставило Римуса задержаться на этом месте. Работы всё равно не было, и жилища лучше он не найдёт…, а гостей ждать не придётся, так что всё складывалось удачно. Да, именно так, ведь на большую удачу надеяться не приходилось.       Ближе к вечеру Римуса стало клонить в сон, и он задремал в старом потрёпанном кресле. Неожиданный звук заставил его проснуться, и, вздрогнув, Люпин выронил книгу из рук. Оглядевшись по сторонам, он понял, что всё еще находился здесь, в этом старом заброшенном доме. Остатки сна покидали его, уступая место реальности, которая врывалась к нему с громким стуком в дверь.       Римус не мог поверить своим ушам. Кто-то продолжал стоять на пороге, словно напрашиваясь в гости. Сон полностью выветрился, уступив место внезапному беспокойству. Ведь здесь не должно быть людей. Что же делать?       Римус было подумал о том, чтобы погасить огонь в камине и постараться скрыться, когда услышал чей-то настойчивый кашель. Он показался Люпину знакомым. Тихо поднявшись с места и приготовив волшебную палочку, Римус рывком открыл дверь.       Напротив него с самым беспечным видом стоял не кто иной, как Альбус Дамблдор собственной персоной. Не смея скрыть удивления, Римус застыл на месте, разглядывая нежданного гостя с головы до ног.       — Здравствуй, Римус. Сколько лет, сколько зим! — сложив руки вместе и перескакивая с носка на пятку, директор Хогвартса беззаботно оглядывался по сторонам, наслаждаясь летним воздухом. — Даже не помню, как давно мы не виделись. Я тут проходил мимо. Решил, может, примешь в гости?       Люпин понимал, что проходить мимо этих мест никак не получится, ведь он не видел людей уже довольно давно. Однако, очухавшись, он отошёл в сторону.       — Да, конечно.       Дамблдор прошёл внутрь старого дома. В единственной комнате почти не было мебели. Кроме кресла напротив камина, возле окна стояла узкая кровать. Рядом — письменный стол, больше похожий на старый гарнитур. Проводив взглядом свои скудные пожитки, Римус опустил глаза в пол. Гостей он уж точно не ожидал. Тем более, таких дорогих сердцу людей…       Дамблдор, казалось, не заметил его смущения.       — Прошу Вас, садитесь! — опомнившись, Римус придвинул кресло.       Альбус оставался серьёзным, однако в его глазах мелькнул знакомый диковинный блеск, который, отразившись в створках очков, исчез где-то внутри.       — По правде сказать, в последнее время меня беспокоит здоровье. Спина совсем разболелась.       Небрежно взмахнув палочкой, он сотворил из воздуха высокий стул с удобными подлокотниками и прямой спинкой.       — Надеюсь, ты не возражаешь? — вежливо спросил он у Римуса.       Римус не возражал, и вскоре оба волшебника сидели рядом друг с другом.       — Может быть, чаю? — спохватился Люпин.       — Спасибо, Римус, ты очень любезен. Но, видишь, ли, я прибыл сюда прямиком из «Трёх метел», а мадам Розмерта не смогла отпустить меня без двойной порции сливочного пива, — Римусу показалось, что на лице директора мелькнула улыбка.       — Что привело Вас сюда? — спросил Люпин, сменив тему. Намёк директора он понял. Сейчас, сидя напротив седовласого старца, он вдруг осознал, как сильно скучал по чужому обществу. Даже по обычному, самому пустяковому разговору. К тому же, его мучило любопытство, почти забытое за последнее время.       — О, я прибыл сюда по делам. Снова проблемы с преподавательским штатом. Не знаю, слышал ли ты, но нашего последнего преподавателя по Защите от тёмных искусств постигло несчастье. Оказавшись в проходе в Тайную комнату, профессору Локонсу случайно отшибло память.… Боюсь, продолжить работу он больше не сможет.       Римус мельком слышал об этом волшебнике, но никогда не встречал. Правда, видел его многочисленные портреты на обложках книг, и изумлялся виду Локонса. Хотя, судить о чужих преподавательских навыках Люпин не решился даже в собственных мыслях. Это не его дело.       А вот о непостоянстве конкретной должности Римус знал не понаслышке. Будучи студентом Хогвартса, Люпин сам пострадал от этого, ведь учителя не могли продержаться на должности больше одного учебного года. Такая смена преподавателей может привести к тому, что школьники не смогут усвоить программу на должном уровне, а то и вовсе завалят экзамены. Как хорошо, что у него были друзья… «Мародёры» многое изучили сами, не надеясь на новых учителей, и благодаря этому смогли сражаться с Пожирателями, выйдя за пределы школы. У нынешних школьников, должно быть, таких знаний не будет.       Дамблдор словно расслышал мысли бывшего ученика, и продолжил заданную Люпином идею.       — Все эти смены учителей сильно влияют на качество знаний. Конечно, студенты попадаются разные, однако не каждый сможет приспособиться к подобному течению жизни. Поэтому мне нужен такой волшебник, который поможет детям усвоить как можно больше материала и поддержит их, когда они в этом нуждаются.       Римус кивнул, соглашаясь со словами директора.       — И вот я здесь, пытаюсь отыскать того, кто мне нужен. Признаюсь, — директор прищурился, разглядывая Люпина, — дело оказалось не из легких. Я побывал в дюжине самых различных мест, пока, наконец, не сумел выйти на след нужного кандидата.       — И кто же он? — совершенно искренне спросил Римус.       Дамблдор улыбнулся. Сложив все факты вместе, Люпин в ужасе откинулся на спинку старого кресла и побледнел.       — Вы, должно быть, шутите, — выдавил он, когда к Римусу вернулся дар речи.       — Вовсе нет, — возразил директор. Ситуация начинала его забавлять. — И прежде, чем ты ответишь, предлагаю обсудить всё как следует.       Люпин не оценил его хорошего настроения.       — Вы же знаете, что это невозможно, профессор, — он хотел оставаться вежливым, но голос Люпина зазвучал жёстко. — Я ведь опасен.       — Жизнь обычно доказывает, что в мире нет ничего невозможного, — директор пожал плечами. Посмотрев на Римуса сквозь очки — половинки, он добавил: — Ведь ты, Римус, сам тому пример.       Конечно, они оба вспомнили день их знакомства. Испуганные родители не хотели впускать директора в дом, однако, несмотря на все попытки спрятаться внутри крепкого здания, вскоре Лайелл и Хоуп обнаружили Дамблдора сидящим возле собственного камина, как ни в чём ни бывало играющим с маленьким Римусом в плюй — камни. Конечно, Люпин это помнил. Тот день изменил его жизнь. В тот день узнал, что пойдёт в школу, и будет учиться со всеми, как равный, словно и болезни никакой у него и не было.       — Это не одно и то же, — серьёзным тоном возразил Римус. — Я больше не школьник, мне не так легко спрятаться, да и последствия могут быть необратимы.       — Я понимаю, — кивнул директор. — Но это больше не проблема. Ты ведь слышал о волчьем противоядии? Говорят, оно отлично работает. Зелье не останавливает трансформаций, однако превращает оборотня в обычного волка, сохраняя ему рассудок.       Римус слушал директора и не понимал, к чему он клонит. Конечно, Дамблдор знал, какими дорогими были ингредиенты. Он не может позволить себе подобной роскоши. Люпин еле сводит концы с концами, волоча и без того жалкое существование. И Римус принял бы эти слова за очередную издёвку, если бы не любил и уважал директора, который так сильно помог ему в этой несчастной жизни.       Альбус видел его насквозь.       — Конечно, у него сложный состав, — продолжал он. — Но по случайному стечению обстоятельств, в нашей школе не только оказались все необходимые ингредиенты, но и прекрасный зельевар в лице знакомого тебе Северуса Снегга. Он, в свою очередь, любезно согласился помочь с приготовлением противоядия. Таким образом, в Хогвартсе будет неиссякаемый запас Аконитового зелья. Что ты на это скажешь?       Римус слушал, и не верил своим ушам. Где-то внутри него шевельнулась радость. У него будет работа! Настоящая работа, как у всех обычных людей. К тому же, Люпин сможет хоть ненадолго вернуться в Хогвартс, где он был по-настоящему счастлив. От неожиданной новости у Римуса захватило дух, и он вцепился в изъеденные молью подлокотники кресла.       Предложение было таким потрясающим, что в него невозможно было поверить. Радость шевельнулась, и снова исчезла. До боли знакомый страх пробудился в нём, и Римус тут же подавил улыбку.       — Не знаю, профессор… — он больше не возражал, но теперь был в смятении. Римус не видел смысла утаивать это от Дамблдора. — Не думаю, что родители школьников согласятся с подобным выбором.       Директор с прежней невозмутимостью пожал плечами.       — Никто открыто не знает о твоём недуге. Можно считать это прекрасным преимуществом. В прошлом нам все же удалось сохранить твой секрет, и если мы будем придерживаться подобных правил, он останется нетронутым. С другой стороны, родители бы оценили преподавание такого талантливого волшебника, как ты, Римус. Ты можешь многое дать новому поколению, и, не сомневаюсь, что те отплатят лишь благодарностью.       Дамблдор использовал новый ход, чтобы убедить Люпина. Безусловно, он знал, каким ответственным всегда был его ученик. И Римус никогда не отказывал другим в помощи. Как Люпин мог отказать сейчас?       Римус молчал. Люпину было стыдно и очень неловко. Ему не хотелось подводить детей, которых он ни разу в жизни не видел, но и подвергать их опасности Люпин тоже не мог.       Заметив его колебания, директор вздохнул.       — Не скрою, у меня были свои причины, по которым мне хотелось бы видеть тебя в замке. И дело не в том, чтобы помочь подправить твоё шаткое положение. Пусть работа и будет временной, она поможет тебе понять, что делать дальше.       Он окинул взглядом захудалую хижину.       — К тому же, — нахмурившись, директор обратил взор к камину. — Я искренне надеялся, что ты сможешь присмотреть за Гарри.       — За Гарри? — эхом переспросил Люпин.       Альбус улыбнулся.       — Разве я не сказал, что он — главный участник тех событий в Тайной комнате? Мальчик весьма смышлен, но буквально притягивает неприятности. Не удивлюсь, ты знаешь, от кого он это унаследовал.       Римус сидел в оцепенении, словно был поражён молнией. Конечно, после той памятной встречи с Хагридом, он часто думал о мальчике. Но когда директор упомянул учеников, в голове Римуса они все представлялись ему с незнакомыми, размытыми лицами. А теперь среди них появился Гарри. Сын его лучших друзей, такой реальный и такой настоящий. Помочь мальчику? Ну, конечно. О возражении не может быть и речи. Он готов рискнуть всем, чтобы помочь ему, а остальное уже не так важно.       Дамблдор внимательно наблюдал за размышлениями Римуса, однако не мог сдержать победной улыбки.       — Ну что, ты согласен?       Римус кивнул.       — Превосходно! — директор бодро вскочил на ноги. — Тогда жду тебя в школе в начале учебного года. По правде сказать, — на полпути он обернулся к бывшему ученику, — ты заставил меня понервничать. Я использовал все свои козыри.       — Значит, они сработали, — Римус тоже повеселел и теперь открыто улыбнулся Дамблдору. Они оба были умны, и прекрасно знали, что при упоминании Гарри Римус согласится принять должность безо всяких вопросов.       Тепло попрощавшись, директор покинул Римуса. Со стороны улицы послышался громкий хлопок, а, значит, профессор Дамблдор трансгрессировал из Йоркшира.       Он был честен с Люпином, но умолчал один факт. Тот самый, о котором знали пока немногие, но который вскоре предстояло услышать всем без исключения.       Утром директору доложили, что Сириус Блэк сбежал из Азкабана.