January Rose

Дни идут и с каждым днём я все ближе стаю к сентябрю, к школе. Новая школа, ученики, учители, издёвки. Единственное, что никогда не меняется — это я. Все та же девушка с тонкой белой кожей через которую видно синие, словно ручьи, вены, черные словно ночь волосы по лопатки, карие с зеленоватым отливом глаза, пухлые красные губы и худое измученное бывалой анорексией тело. Я выгляжу безобразно. Мои длинные руки вместе с костлявыми пальцами, выпуклость которую часто называют грудью, маленькая талия, слишком плоский живот (ребра стали меньше видны), маленькие бедра и не слишком длинные, но худые, словно две спички, ноги. Так же ко всему этому чуду, часто прибавляются мешки под глазами и многочисленные синяки. Насколько же я уродлива. Я похожа на живого трупа. Я по-прежнему пытаюсь скрыть свою худобу. Мама заставляет меня употреблять пищу, но мне совершенно не хочется её есть. Мой организм словно знает сколько ему нужно для полного счастья. Луи всё так же регулярно посещает наш дом и скоро они с Гарри должны будут посетить какую-то вечеринку. Мать с отчимом постоянно куда-то уезжают оправдываясь работой. Жизнь скучна и монотонна. Поэтому в попытках веселья я начала часто рисовать и играть на инструментах стоящих у меня в комнате (из находившихся вещей в моей комнате была лишь скрипка, так как белый рояль отчима стоял на первом этаже во втором зале). Я заметила, что Гарри начинает больше понимать меня. Я учу его языку жестов которому сама недавно научилась. Так мне легче с ним общаться. Он по-прежнему хранит мои секреты, а я его. Главным из моих секретов является порванные связки. Именно из-за этого я перестала разговаривать. От каждого произнесенного мной слова, я чувствую невыносимую боль. Все жжет, пылает, словно огонь в аду. Мне кажется, что у меня диссоциативное расстройство идентичности или же просто раздвоение личности. Называйте как хотите. Но часто из-за того, что мне не хватает общения я начинаю разговаривать сама с собой. Но не вслух, а в голове. Кажется, скоро у меня совсем поедет крыша и все мои тараканы будут мокнуть под дождем ища себе новое жилье. — Нет, Гарольд, Джина права. Если идешь к друзьям, то бери и Ронни. Ты ведь идешь просто в кафе и на ночевку к Луи, а не на вечеринку века. — Но, па… — Как я сказал так и будет. И не смей перечить иначе месяц не увидишь ключей от машины. До меня доносились разъяренные голоса из первой залы. Гарри с отчимом часто ссорятся, чаще всего из-за невыносимого характера Стайлса младшего. Он часто рассказывает, что из-за подросткового возраста у них с отцом неполадки. Гарольд врет ему о вечеринках потому что, считает так более правильным. Но эту ложь он привык называть совсем по-другому, для него это «скрытая частичка правды». Ведь он ведь с парнями и в частности с ночевкой. Отчим не интересуется у него что они там делают, так что вечеринка это всего лишь скрытая частичка правды. Лично, так мне рассказывает парень. Но я считаю, что он таким способом пытается привлечь внимание отца, который постоянно пропадает на работе. Ему не хватает отцовского воспитания, он не может поговорить с отцом о футболе или о красивых черлидершах, он лишен этого. И я думаю, что это нормально. Мне нравится слушать Гарри. Мы начинаем сближаться и быть словно настоящие брат с сестрой. Он рассказывает мне, а я слушаю. Он делится со мной всем, я словно живая шкатулка его секретов. Он полностью мне доверяет. И не из-за того, что я физически редко говорю, а из-за того, что за 17 лет он нашел того с кем ему комфортно и не стыдно поговорить. В такие моменты я вспоминаю себя. Мне не с кем поделиться всем. Никто не сможет узнать меня лучше. Никто не способен услышать от меня как прошел мой день. Я не из тех людей которые больше говорят, нежели слушают*. Я слышу как Гарри быстро удаляется от отчима в свою комнату громко хлопнув дверью. Я встаю оставляя книгу покоится на диване и медленно подымаюсь к нему в комнату. Стучу перед тем как войти. Ответа как и полагалось не последовало. Но как говорится, молчание — знак согласия. Хотя, знаете я часто не соглашусь с этими словами. Ведь каждый может замолчать именно тогда когда посчитает молчание нужным. Я открываю дверь и войдя в его комнату закрываю ее на защелку. В последнее время я так делаю лишь из-за того чтобы дать Гарри понять, что мы наедине и мне можно довериться. он сидит на кровати подперев голову руками. Я медленно подхожу к нему. Словно он самый опасный хищник на Земле готовый в любую секунду накинуться и разодрать мое тело на тысячи мелких кусочков. Убедившись, что он этого не сделает я сажусь возле него по-прежнему соблюдая личное пространство каждого. Дрожащими от вечного холода руками я беру его большую ладонь. Она не обычно холодная, чаще всего у Гарри руки слегка горячие. Но не путайте это с потными руками. В отличие от некоторых людей у него руки всегда сухие. И теплые… — Можешь сделать кое-что для меня? Я киваю. Знаю, что он предложит мне сначала уйти с ним якобы к другу, но потом когда родители уснут вернуться домой через окно которые мы оставим открытым. Я всматриваюсь в изумрудные глаза Гарольда чтобы понять о чем он думает. Думает ли, что я соглашусь или как правильно подобрать слова чтобы мне все рассказать. Гарри единственный человек с которым я могу поддерживать зрительный контакт. Он может узнать, что творится в моей душе, он может прочесть меня по моим карим с зеленоватым отливом глазам. Он в каком-то роде тот единственный. Я не чувствую к нему любовь, я чувствую к нему привязанность и тепло. У меня не возникает порыва поцеловать его смотря на его тонкие губы, мне хочется лишь вечно обнимать его. Чувствовать себя защищенной от всех проблем. Он тот кого мне не хватало так много лет и вот он появился. Иногда люди которые нам так нужны, увы, не живут в наше время.  — Ты ведь знаешь, что я иду на вечеринку? Я не хочу чтобы ты шла со мной в отличии от моего отца… Но и оставить тебя я не могу… Я периодически киваю смотря на него. Он смотрит точно мне в глаза иногда опуская голову вниз, чтобы правильно подобрать слова. У него есть особенность, смотреть в глаза собеседнику, чтобы знать, что он точно его слушает. Но часто на меня он не смотрит. Он знает, что я его слушаю. И мне это нравится. Это означает, что он полностью доверяет мне. Он затих на пару секунд. Наверное, правильно подбирает слова. Я лишь продолжаю держать его за руку, пытаясь, придать уверенности. — Возможно, ты подумаешь, что я последний гад на Земле, но прошу пойми меня. Я возьму тебя с собой только ты должна будешь оставаться в одной из запертых комнат… Я внимательно вслушиваюсь в его слова. Он заботится обо мне. Но и сидеть в запертой комнате в кромешной тьме лишь наедине с своими мыслями это тоже не по мне. Я не знаю, что делать. Впервые. У меня были не решаемые проблемы, но и из них я находила выход. Но эта не похожа на те проблемы. Он смотрит на меня с такой заботой и надеждой в глазах. Мне хочется отказаться, но каждый раз когда я вновь смотрю в его глаза я не могу. Я не знаю, что делать и как поступать. Руки сами отпускают его ладонь. Убираю выпавшую прядь волос за ухо и пытаюсь понять все. Но не могу. — Пойми. Там много пьяных и неадекватных парней. А ты похожа на невинный бутон розы… Ты отгораживаешься от всех шипами при этом оставаясь настолько прекрасной еще не распустившись… Я не могу причинить тебе боль, почувствовать себя униженной, сломанной, разбитой… Я чувствую как мои глаза начинают наполняться слезами. Никто никогда не говорил не такого. Никто не сравнивал меня с розой. Ведь я всего лишь сорняк среди прекрасной клумбы. Никто не возвышал меня больше чем только что сделал Гарри. Глаза начинает щипать и мне приходится моргнуть отпустив слезу течь по моей щеке. Я чувствую как она обжигает мою белую кожу спускаясь вниз к скуле оставляя после себя соленную дорожку. Но тыльная сторона ладони Гарольда не дает ей подойти ближе. Он быстро смахивает ее пальцами поднимая мой подбородок, заставляя наши глаза встретиться. Но я не могу. Не хочу чтобы он видел меня такой. Слабой. Я знаю, что люди не на столько сильны и им иногда нужно побыть слабыми. Но только не сейчас. Я не хочу чтобы Гарри проявлял ко мне чувство заботы и обеспокоенности. Не хочу чтобы он утешал меня так как я утешаю его. Я не хочу чтобы хоть кто-то знал мои чувства и даже он. — Хэй, не плачь. Это все ради твоей безопасности. Я могу попросить кого-нибудь посидеть с тобой там или же остаться самому. Я отрицательно машу головой. Я не хочу чтобы кто-то опекал меня кроме него, но и заставлять нянчится с собой не хочу. Ты уже взрослая, Ронни, пора научится самостоятельности. Он обнимает меня заставляя прижаться к его груди. Я вдыхаю его аромат. У него он всегда одинаковый. Яболoчно-персиковый. Это именно тот запах. Запах настоящего Гарри, не скрывающийся под дюжинами одеколонов. Мне нравится когда он меня обнимает. Он, чертовски, хорошо обнимается. Я чувствую его ладони у себя на спине. Он легко поглаживает ее заставляя меня успокоится. Я обнимаю его в ответ. Мои ладони сжимают его футболку. Я не хочу его отпускать.