***
Савада выдохнул и устало рухнул на диванчик, растекаясь по чёрной кожанной поверхности. Его собственное пламя наполняло комнату, вытягивая из экзорциста последние соки. Как оказалось, Колыбель — не абы какой лёд. Нет, то, что с этой оранжевой глыбой, в которой и был законсервирован Занзас, было что-то не так, Тсуна понял сразу. Но кто ж знал, что для того, чтобы растопить осколки во внутренних органах, потребуется постоянное давление Неба при определённой температуре без вмешательства постороннего атрибута? Шатен обречённо застонал и запрокинул голову. Ещё нужно два дня, не больше. Теперь ему точно прилетит если не от Фуджимото, то от Киригакуре уж точно. Старик, может, ещё пожалеет, но вот суровая мечница ни в какую не станет цацкаться — пропишет фирменный подзатыльник и заставит проходить тренировочную программу раза четыре, не меньше. Мальчишка скосил глаза на своего «пациента». В принципе, ему и делать-то ничего толком не надо. Только следить за уровнем температуры и пламени. Ну и за самим Занзасом, конечно. С отварами проблем пока не было. Пространственные печати, в которых и находилась добрая половина его личных запасов, всегда была при нём. Тсунаёши втайне от Широ под чётким руководством Киригакуре набил себе таки печать на предплечье, чуть пониже сгиба локтя. Грудь брюнета уже не ходила ходуном, как первые сутки, а мерно вздымалась и опускалась. Испарины на лбу уже не было. Но маленькие капельки пота серебрились на висках. Лихорадить перестало, а значит, совсем скоро вариец очнётся. Вот тогда-то Савада сполна стрясёт с него за потраченные нервы, пламя и ингридиенты для отваров. А пока можно расслабиться и по-немногу снижать давление пламени. А то некрасиво получится, когда Занзас проснётся и тут же сляжет обратно из-за перегрузки. И по шапке прилетит. Нет, прилетит по шапке, конечно, обязательно — за несанкционированное выполнение задания. Но так влетит больше. И дело даже не в том, что Тсуна превысил свои полномочия. Нет, он мог брать задания такого уровня и даже уже выполнял. Однако без разрешения наставника брать миссию он права не имел. Возраст не позволяет. Пусть и эскваером он уже давно не является.***
Занзаса уже начинало бесить его пребывание в небытии. Нет, отдохнуть от собственноручно собранного сборища психов, конечно, стоило, но вот такой каматоз отчего-то особенно бесил. Да и сама причина этого состояния была не ясна. Что, собственно, бесило ещё больше. Скайрини уже чувствовал, как реальность понемногу тянет его обратно, в сознание, из этого кроваво-оранжевого марева. Что примечательно, под ногами простиралась холодная тьма. Ноги уже по щиколотку погрузились во что-то мокрое. А вот над головой ревело Яростное Небо. В какой-то момент Занзасу показалось, что ярко-алый медленно наливается янтарём. Тёплым. Прохладным даже. На корне языка оседал приторно-сладкий вкус жжёного сахара, чуть горький с привкусом гари. И стойкое ощущение куска льда в горле. Скайрини передёрнуло. Тьма под ногами медленно расступалась, оставляя после себя лишь сырость и мягкий оранжевый ковёр пламени Неба. Не его, Занзаса, пламени… Чужого Неба… Парень нахмурился, как он понял, ведь лица брюнет почти не чувствовал. Пальцы на руках дёрнулись, словно Скайрини хотел выхватить любимые пистолеты. Однако запоздало Занзас понял, что здесь их быть не может. Да и где он, чёрт возьми?! Внутри начинала клокотать ярость. От незнания, от собственного состояния, от бессилия. Занзас глухо зарычал. И тут же закашлялся. Его будто что-то неосторожно тянуло куда-то. Сознание возвращалось рывками. Как сквозь воду, Скайрини слышал, что над ухом кто-то причитает. Что примечательно, не на родном итальянском, а на каком-то заковыристом… японском? Нет, английском. Стоп, итальянском? Да что происходит?! -…тоб я ещё хоть раз тебя послушал! — зло выдохнул какой-то взъерошенный тощий мальчишка, заканчивая свою гневную тираду, уперев взгляд в стену. Простите, что? Скайрини проморгался и с удивлением — шоком даже — уставился на ребёнка в своих — своих же? — апартаментах. Он прочистил горло и уже хотел было заорать благим матом на Скуало, что позволил всякой мелкоте по резиденции балду гонять, как шатен посмотрел в его сторону, озадаченно похлопал глазами и, облегчённо — Занзасу не показалось? — выдохнув, подскочил к боссу Варии. — Очнулся, не прошло и года, — заворчал мальчишка, резво заливая Скайрини в рот какую-то подогретую бурду. — Вы уж извините за доставленные неудобства, но времени у меня маловато. Ваш Проклятый не-ребёнок уже оплатил мои услуги. Скажите ему, что за «сверхурочные» мне платить не надо. А то его удар хватит. Какой он у вас, однако, нервный. Но не мне судить, — пожал плечами Савада, не прекращая тараторить, параллельно меняя компресс Занзасу. — Ты вообще кто, мусор? — хрипло прорычал варийский босс. Тсуна поднял брови и нарочито глупо хлопнул ресницами. — Ну, как Вам сказать? — он погладил свой подбородок и поднял глаза на потолок. — Вы ведь знаете — не можете не знать, в Италии же живёте — что творится в Ватикане? — брюнет заторможенно кивнул, не понимая к чему ведёт мелкий шкет в странной форме. — Так вот, Ватикан — наш главный штаб, так сказать. И кому я это рассказываю? — тихо шепнул шатен в сторону, закатив глаза. — Ну, я экзорцист. — Э-э-э… Это который?.. — Занзас неопределённо махнул рукой, пытаясь на корню придушить в себе желание схватить стакан с водой и швырнуть его в мальца, чтобы тот не нёс какую-то ересь про экзорцизм. Пацан же ещё совсем. Но дерзкий больно. — Да-да, я изгоняю демонов и прочее, — торопливо выдохнул Савада, скрестив руки на груди. И с некой обидой уставился на Скайрини. Занзас подумал, что потом разберётся со своим зверинцем, который допустил такой беспредел, что пришлось вызывать экзорциста. Да ещё и такого мелкого. Да что за чертовщина, вообще? — Какого хер… кха-кха-кха!.. — вариец было подскочил, но шатен быстро уложил его обратно на лопатки и влил в рот ещё одну жидкость. Горькую. И вонючую. Скайрини закашлялся. — Ну, свои обязательства я выполнил. До свидания, — шатен коротко кивнул и быстренько шмыгнул за дверь. Занзас посверлил взглядом потолок, посмотрел на дверь, опять на потолок и вдруг взревел, сотрясая замок своим рыком: — Чёртова акула, что за херня тут творится?!***
Стёкла задребезжали в окнах, и Супербиа подскочил в кресле, едва не размалевав документы ручкой. А-Тан, подпирающий шкафчик с папками и виски, тут же подорвался и с сияющей миной кинулся к боссу. Мармон, соткавшись из воздуха, сухо спросил у мечника, который пребывал в астрале, о местоположении экзорциста. Капитан Варии моргнул, посверлил иллюзиониста взглядом и, рявкнув громогласное «отвали!», кинулся следом за Леви. Широкая спина Грозы стремительно удалялась. Мечник поднажал, чтобы не отстать, абстрагируясь от высказываний Вайпера. Внутри Скуало во всю кипело волнение за чёртова босса. Выкарабкался! И орёт, как прежде! Волнение и дикая радость. Его Небо, наконец-то, снова сотрясает стены замка своим ором. И пусть это отзывается тупой болью в висках, но для Супербии эти вопли были почти самым любимым звуком. Как же давно он не слышал грозного «мусор». Почему-то сейчас Скуало чувствовал себя сопливым мальчишкой. Простым счастливым сопливым мальчишкой. Распахивая двери, кое-как обогнав преданного Леви, что возбуждённо бубнил что-то под нос, Скуало ожидал чего угодно. И даже стакан, разбившийся о его голову, был, как бальзам на душу. Живой… — Что за шпендель тут шныряет? — рычал разъярённый Скайрини. — Что за психа вы привели в резиденцию, придурки?! Имбицилы! Мусор! Не вытирайте об меня свои сопли! А-Тан рухнул на колени перед кроватью босса и с жадностью хватал каждое слово Занзаса. Он уткнулся головой в простынь и что-то бубнил под нос. Скайрини распалялся всё больше: вслед за стаканом в капитана полетел графин с водой. Скуало не уклонился ни от первого «снаряда», ни от второго. Капли срывались с пепельной чёлки. Стеклянная крошка засела в волосах и начала колоть кожу. Но варийский капитан во все глаза смотрел на Скайрини и подавлял в себе желание рассмеяться. Только чувствовал, как губы медленно растягиваются в счастливом оскале. Живой!.. — Босс!.. — наконец, более-менее вразумительно пролопотал Леви. — Заткнулись! — рявкнул Скарини, сдвигая брови к переносице всё сильнее. Парень уже покраснел от злости. — Ты, — его взгляд метнулся к застывшему изваянием мечнику, — тупой мусор, какого хера в замке делает этот мелкий больной? Где наш долбаный пидор? И почему у тебя такие патлы? Скуало моргнул и выпрямился, пытаясь подавить улыбку. Он прокашлялся и прикинул, как именно преподнести боссу то, что тот был законсервирован в Колыбели едва ли не восемь лет. А-Тан уже счастливо жевал сопли и шевелил губами, пытаясь сказать что-нибудь во славу Занзаса. Скайрини гаркнул на него, и тот быстро выпрямился, ожидая приказа варийца. — Кхм, — кашлянул Супербия и, стряхнув движением головы мокрую чёлку набок, внимательно посмотрел на брюнета. — Ты был… в Колыбели, — аккуратно начал капитан. Занзас нахмурился сильнее. — Где-где? — прорычал варийский босс. — В Колыбели, — терпеливо повторил Скуало. — Где, чёрт возьми?! — Вро-о-ой!!! — не выдержал мечник. — Девятый закатал тебя в лёд Посмертной воли! — и тут же прикусил язык, стушевавшись. Скайрини вмиг ощетинился и едва не зашипел разъярённой кошкой. — А у мальца чистое Небо, — торопливо добавил Супербиа. — Бо-о-ос! — в комнату влетел взъерошенный Лусурия, распахнув двери с такой силой, что едва не пришиб Скуало, стоящего в проходе. За ним следом семенил мелкий шатен, держа руки в карманах плаща. Тут же соткался из воздуха Мармон, зависнув над плечом А-Тана, так и стоящего по стойке смирно. Савада спрятался за спиной Скуало и задумчиво осмотрел бывшего пациента. Удовлетворённо хмыкнув, он скользнул к кровати и, похлопав парня по лбу и щекам, горящим праведным гневом, дёрнул уголками губ в улыбке, спешно ретируясь за спину капитана. Почти здоров. Отлично. — Вот этот отвар пить с утра на голодный желудок в течение недели-полторы, где-то так, — Тсунаёши протянул сложенный вчетверо листок капитану. — А Вам, Скайрини Занзас, рекомендуется соблюдать постельный режим и послушно глотать эту несомненно вкуснейшую гадость, — экзорцист говорил это таким голосом, точно не советовал, а приказывал. Он бросил взгляд на пепельноволосого. Тот кивнул и опасливо покосился на закипающего босса. Скайрини был раздражён. Сильно раздражён… Он был просто в бешенстве! Какая-то мелкая сопля смеет указывать?! Ему! Самому Занзасу! Крылья носа часто трепыхались. В глазах закипало вино кроваво-бордовым цветом. На щеках горел лихорадочный румянец, выдавая крайнюю степень бешенства. Грязно-красный туман рывками пополз по полу, наливаясь каким-то дьявольским цветом, медленно темнея. Казалось, коснись — сгоришь в этом самом тумане. Тсуна незаметно передёрнул плечами и раздражённо посмотрел в глаза Скайрини. Холодный янтарь столкнулся с кипящим вином. Занзас глухо зарычал, порываясь подскочить с кровати и кинуться на дерзкого щенка. Да он явно нарывается! Скуало, вылетевший на мгновение в астрал, быстро взял себя в руки, и по комнате хлынул поток пламени Дождя. Лусурия тут же оказался у постели босса, укладывая того обратно в принудительном порядке, и начал выпускать своё пламя. — Вон! Все вон! — рявкнул брюнет. Леви не стал перечить боссу и удалился, бросив напоследок на мелкого пацана презрительный взгляд, скривившись. Мармон поджал губы, но тоже исчез. Скуало помялся на месте, не решаясь выходить. Мальца на растерзание Скайрини оставлять не хотелось. Всё же тот вытащил Занзаса почти с того света, помог освободить. Да и несмотря на весь жуткий вид мальчишки, шатена хотелось поберечь. Ребёнок всё-таки. Пусть и пугающий… Пугающе взрослый… Супербиа тряхнул мокрыми волосами и, потянув юного экзорциста за воротник, вышел за дверь, тут же натыкаясь на Ураган. Бельфегор стоял в коридоре, привалившись к стене. Блондин вертел в пальцах стилет, но заходить не решался. Принц — самый младший из высшего офицерского состава — не считая Мармона, там отдельный случай — поэтому ему, наверное, было сложнее всего в силу возраста. Хотя с его сорванным чердаком, в котором частенько гуляет кровавый ветер, должность Урагана Варии подходит ему как нельзя кстати. Двинутый психопат с маниакальными замашками и нервными срывами. Замечательно вписывается в их «семейку» ненормальных головорезов. — Не драконь Занзаса. Он нервный, — Скуало посмотрел на шатена, что задумчиво жевал губу, беззастенчиво разглядывая потрошителя. — Я уже понял, — не отрывая взгляда от блондина, Савада махнул рукой, мол, услышал и принял к сведению. — Он всегда таким был? — А чёрт его знает! — в сердцах рыкнул Супербиа, всплеснув руками, окончательно теряя контроль над расшатавшимися нервами. Радость медленно заменялась поднимающимся раздражением. — Пошло оно всё!.. — мечник резво зашагал по коридору. — Скройся! — гаркнул он на встреченного младшего офицера. Светловолосый парень вздоргнул, пролепетал что-то и быстренько смотался с глаз долой. — Какие вы все нервные, — пробурчал Тсуна, скрестив руки на груди. Отчего-то внутри поднималась обида. Банальная детская обида. Он, чёрт подери, Занзасу жизнь спасал, а его, Тсуну, обложили и выгнали! Одно радует, кажется, это сборище ненормальных вполне соответствует своему статусу бесшабашных психов. Да и разгорающийся кроваво-оранжевый огонь за дверьми приятно грел душу. Всё-таки задание Савада выполнил. И заслужил, как минимум, компенсацию за колоссальные расходы сил и потерянные нервные клетки. У него даже волос седой появился! Шура теперь не отвяжется со своими подколами. Шипящий смех Бельфегора вырвал мальчишку из мыслей. Блондин спрятал любимый метательный нож и, сунув руки в карманы, перекатываясь с пятки на носок, медленно пошёл в сторону экзорциста. Тсуна вопросительно вскинул брови. — Босс — это босс. Если орёт, ши-ши-ши, значит, всё нормально, — губы его тянулись в уже привычном оскале. Разве что натянутом. Не было прежнего безумия. У Савады появилось стойкое желание посмотреть в глаза Принцу. Просто заглянуть за завесу светлой чёлки. Увидеть искры безумия, костерища задора в глазах. Подавив в себе это очередное «хочу», зудящее пониже поясницы, мальчишка вздохнул и, благодарно кивнув Урагану, побрёл в выделенную ему комнату. Бельфегор проводил экзорциста взглядом и продолжил сверлить угол коридора, за которым тот скрылся. Лёгкий шлейф чувства благодарности осел на извращённую кровью душу. Савада вернул им босса, опору. Скуало, конечно, хороший руководитель, но никто и никогда не заменит Небо. И Бельфегор был просто благодарен мальчишке за это. Не более. Но никогда не скажет этого вслух. Ни один вариец не скажет.***
Савада бил пятками по стене, свесив голову с края кровати. Он уже не знал, чем заняться. Его обещали вернуть в Рим, доставив под ворота Ватикана. Делать было нечего, а время только-только перевалило за полдень. У Занзаса ему делать было нечего, высший офицерский состав не обращал на него внимания, что уж говорить об остальном составе Варии. Так, кинут какой-нибудь взгляд в лопатки и пройдут мимо, пряча глаза. — Джотто-са-а-ан? — протянул Тсунаёши, долбя пятками одному ему известный ритм. Появление призрака мягким туманом прокатилось по комнате. Экзорцист довольно зажмурился, наслаждаясь ощущениями. — Я вижу, с заданием ты справился, — улыбнулся Примо, присаживаясь на край кровати. — И как тебе Колыбель? — Я не думал, что это будет глыба льда, — честно ответил шатен. Тёмно-рыжие волосы, казалось, были взлохмачены ещё больше. Джотто потрепал потомка по голове и поймал на себе его вопросительрый взгляд. — Спрашивай, — легонько кивнул блондин. — Так наследник — это Занзас? Точно? Хотя для мафии он очень даже… — мальчишка замялся, подбирая слово. — Вспыльчивый? — предположил Примо. — Нет, — мотнул головой Тсунаёши. — Он слишком… горячий. Это нормально? Занзас может сжечь самого себя. Это опасно. — Его основное пламя Небо. Это Гармония. Но Гармония подавляется разрушающей силой Урагана. И появляется Ярость, горячая и беспощадная. В его крови уживаются, считай, противоположные по свойствам виды пламени. Ему тяжело, — заметил Джотто. — Надеюсь, это не намёк на то, что я обязан ему помочь, — фыркнул шатен. — Иначе он очень прозрачный, Ваш намёк, — глаза призрака блеснули детским задором. — Джотто-сан, Вы интриган! — обиженно воскликнул экзорцист, подскакивая на ноги. Матрац под ним прогнулся и характерно скрипнул. Примо только загадочно улыбнулся и прикрыл оранжевые глаза. Иногда и призракам хочется поребячиться. Шатен кинулся на шею предку, притворно-обиженно колотя кулаками по груди мужчины. Блондин охнул и откинулся на спину. Сейчас ещё можно подурачиться. Пока Фуджимото не ворчит над ухом и не отпускает едкие замечания Шура. Хочется насладиться последними минутами одиночного задания. Ведь чует Тсуна, что его ещё до-о-олго не будут пускать на миссии. И Савада, ощущая где-то на периферии успокаивающееся клокотание пламени Ярости, отчего-то чувствует радость. Такую давнюю и почти забытую. Когда впервые встретил Джотто. Когда впервые ступил на земли Тру Кросс. Когда получил первый пистолет. И сейчас, вдыхая запах порошка от свежих простыней вперемешку с ненавязчивым сладким привкусом карамели и ириски от тумана Примо, обнимая предка и кутаясь в ластящийся мягкий туман, Тсуна понял, что действительно живой.