«Люди давно потеряли веру, а без веры они бессильны»
***
«Мамочка, мамочка, я кушать хочу!» - от жалобного восклицания Агнесса вздрогнула и на секунду оторвалась от своего телефона. «Замолчи, у меня нет еды. Вы с сестрой все съели еще вчера» - мать, как всегда, чем-то недовольна, голос грубый и дребезжащий. Дребезжащий — из-за посаженных благодаря курению легких. Грубый - просто так. Несколько секунд стояла тишина, а затем Агнесса услышала топот маленьких ножек по картонному полу. Мгновение — и братик стоит рядом, вперив свои большие и доверчивые глаза в сестру. «Чего тебе, малой?» -«Я хочу есть!» -«Глупый, у меня нет еды» . -«Ну пожалуйста!» -«Правда нет. Попробуй повыпрашивать на улице, может тебе что-нибудь да дадут?» Она заметила, как глаза мальчика заблестели. «В прошлый раз я простоял три часа и весь замерз, но мне не дали совсем ничего» - его голос дрожал. Охнув, Агнесса посадила брата себе на колени и обняла. «Хочешь, я пойду и поищу тебе что-нибудь?» -«Но ты же собиралась на встречу с друзьями». «Говоришь так, будто эти "друзья" значат что-то для меня, - она невесело хмыкнула, или, быть может, ты хочешь пойти вместе?» «Хочу!» - мальчик слабо улыбнулся, размазывая выступившие на глазах слезы грязным рукавом кофты. «Но сначала тебе придется умыться» . Это были утренние часы, и на улице оказалось даже холоднее, чем обычно. Солнце давно уже встало, но заметить этого было нельзя — небо застилала грязно-молочная пелена, нависающая над городом уже столько времени, что теперь никто, наверное, уже и не помнит, как оно выглядело раньше. Хотя вряд ли и хочет помнить. Пахло сигаретным дымом, гарью, алкоголем и гниющим мусором, однако запах был уже настолько привычен, что ни Агнесса, ни ее брат совсем не обратили на это внимание, когда выходили из старенькой многоэтажки на запруженную народом улицу. Девочка привычно зашлась в сухом и сильном кашле. Брат ждал, пока приступ пройдет, стараясь никак не показать, что кашель сестры его очень пугает. -«Куда мы пойдем?” -«Что насчет парка?» -«Там так много пьяниц!» -«Зачастую пьяницы — самые добрые и приятные люди из всех, кого можно здесь встретить» - она засмеялась и повернула в сторону парка, и брат побежал за ней. Подойдя к старому неработающему фонтану, разрисованному баллончиками так, что невозможно было определить его настоящий цвет, она тяжело села прямо на асфальт, прислонилась к холодному камню фонтана и огляделась. Людей было полно. Они сидели и лежали на земле, на и даже под разломанными и разрисованными скамейками. Большая часть вливала в себя невероятные объемы алкоголя или вкалывала в свои серые тощие руки что-то из дешевых наркотиков. На последних личностей Агнесса даже не надеялась. Но вот если первые заметят их, то, быть может, они подкинут хотя бы немного денег? Ладно, на самом деле она знала, что этого не произойдет. Это все делается для того, чтобы дать брату хоть какую-то надежду. Иначе он разучится верить, как разучилась она, и ее мать, и ее друзья. И на самом деле скорее всего никто не даст им ни денег, ни еды. Попрошайничает сейчас каждый второй, и на это стали обращать столько же внимания, сколько обращают его сейчас на телевизионную рекламу или на наркомана, колющегося прямо на улице. Или на «волшебное» предсказание, которое у всех давно не вызывает ничего, кроме безразличия, а иногда и раздражения или бессильной ярости. -«Арсений, ты знаешь легенду о Боге?» Задремавший уже было мальчик сразу встрепенулся и заинтересованно повернулся к сестре. -«О чем она? Расскажи мне, расскажи пожалуйста!» -«Кажется я знаю, как смогу еще хоть немного поддержать в нем надежду» - подумалось ей, и она невольно улыбнулась.