Прости за любовь

Читатели мои, я знаю, вам долго пришлось ждать, но я ничего не могла поделать, экзамены лишили меня эмоций и я долго восстанавливалась..... Сейчас я написала небольшую проду, чтобы возвратится окончательно в ту среду, в которой долго отсутствовала. Холодный ветер резким ударом встретил Чака, когда тот вышел из отеля. Решив, что пройдется пешком до пентхауса Барта, он не вызывал лимузин. Ему надо о многом подумать и попытаться найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. С каждой минутой то состояние, в котором он находился съедало его изнутри, вгрызалось во все внутренности, оставляя незаживающие, ноющие раны. Хотелось выть от переполняемой его боли, хотелось вырвать сердце, чтобы избавиться от этой гнетущей боли. С каждой секундой его сердце все больше и больше попадало в тиски боли. Он из последних сил боролся, чтобы выжить в этой схватке. Он пытался сражаться и знал, что если не выиграет в этой схватке, он не сможет сделать то, что собирался сделать этим вечером. Этот вечер принесет большие изменения в его жизни, и он собирался даже зубами бороться за эти изменения. Чак не может потерять ее второй раз, когда счастье совсем близко, когда случайность открыла глаза ему, когда так хочется встать на колени, чтобы уткнуться в ее живот и поцеловать его, зная, что там растет твой ребенок. Новая волна чувств захлестнула его, заставляя сжать зубы до боли. Он все испортил своим поведением и то, что Серена не рассказала, что беременна от него, заставило переосмыслить все свои ошибки, вернутся туда, откуда начал совершать их, чтобы вырвать с корнем их. Он не винил ее в том, что она не сказала ему, он знал, что сам виноват. Это он не дал возможности ей рассказать своей изменой. Последние слово прожгло его на сквозь, словно его кинули в кратер вулкана. Ненависть с новой силой поднялась в нем. Он не знал кого винить, он знал лишь одно, что не сделает больше ничего такого, что позволит Блер Уолдорф выкинуть что-нибудь такое, вновь разбивая его жизнь на мелкие кусочки. Безумно хотелось ее обвинить во всем, но только сейчас отчетливо он понимал, что в большем счете он виноват, не она его затащила в постель, она такая же жертва чертовых обстоятельств, которые смели все на своем пути, не оставив никого в живых. Сегодня он хотел попросить у нее прощение за свое поведение, когда она сказала, что беременна, но не более. Он не готов принять ребенка, хотя знал, что беременность – случайность. Это все, что готов он был принять. Но от этого решения у стало как-то легче на сердце. Простит, не простит - не его дело. Он просто должен высказаться, вот и все. Оказавшись возле здания, где располагался пентхаус Басса-старшего, Чак с минуту постоял, только затем зашел в здание. Поздоровавшись с консьержем, Чак прошел к лифту, который доставил в апартаменты Барта Басса. Как только Чак вышел из лифта, его встретил пьянящий звук ее смеха и еле заметная улыбка скользнула по его губам. Но доносившийся из глубин пенхауса мужской голос, который показался знакомым Чаку, заставил его остановиться, и все его тело напряглось. Ударив кулаком в стену, он заставил себя успокоиться. Как ни странно, но кровь не выступила, были лишь покраснения. - Добрый вечер, - поздоровался Чак, тем самым открывая свое присутствие. - Чак…, - взволновано протянула Эс и вырвала руку из руки Дена. - Это еще кто?, - прошипел Чак, указывая на парня возле Эс. - Ден Хамфри!, - встав с дивана, произнес Ден и протянул руку для пожатия. На что Чак лишь ответил взглядом полным отвращения и злости. - Мой шеф, - спокойно произнесла Эс и встала возле Дена. - И что теперь, раз он - твой шеф, то можно приглашать его на семейный ужин?, - проскрежитал Чак. - Он еще и мой друг, - ответила Эс и взяла Дена за руку, не обращая внимания на кипевшую ярость в глазах Чака, - сказали, что я могу прийти на ужин с кем захочу, я и пришла с тем, кого ХОТЕЛА видеть здесь рядом с собой. - Мне плевать на то, что он твой друг, он сейчас же уйдет и больше не появится рядом с тобой!, - властно произнес Чак и вырвал руку Эс из руки Дена. - Чак, мне больно!, - вскрикнула Эс. - Отпусти ее!, - с отвращением прошипел Ден. - Ты вообще никто ей, что бы что-то вякать!, - еще сильнее Чак притянул Эс к себе. - А тогда, кто ты для меня, а?, - процедила Эс и вырвалась из объятий Чака, - ты не в праве что-либо мне предъявлять, это не я тебе изменила! - Эс, дорогая, давай поговорим, - спокойно сказал Чак и протянул руку к Серена. - Во-первых, я тебе не дорогая, во-вторых, нам не о чем говорить, а в-третьих, убери свою руку, ты мне противен, - с отвращение закончила девушка. - Значит, так, - Чак прищурился и посмотрел на Дена, - а тебя не волнует, что не давно он еще с Блер кувыркался!, - злорадно усмехнулся Чак. - Во-первых, я с ней не кувыркался, - процедил Ден, беря Чака за лацканы пиджака, - во-вторых, она - мой друг, за которого я любому набью морду, а тебе это давно надо сделать, вот только она этого не хочет: жалеет и прощает тебе твое отношение к ней. Так что, ты не смеешь ее оскорблять. - Ден, прошу, успокойся, - Серена успокаивающе провела по плечу Дена и с нежностью отцепила руки Дена от Чака. - И ты ему веришь?, - Чак неверяще посмотрел на девушку. - Да, я ему верю, ему можно верить, в отличие от тебя, - Эс вновь взяла Дена за руку, на что Чак сжал кулаки. Боже, как же он хотел сломать челюсть этому придурку, которого так нежно держит за руку Серена. - Хорошо, верь, но, я уверен, неделя – две и он тебе изменит, - железно заверил Чак. - Чак, он - не ты!, - непоколебимо заметила Эс, - и все, Чак, давай закончим и не будет портить вечер разборками. Эс демонстративно развернулась и, не отпуская руки Дена, села вместе с ним на диван. - Отлично!, - с сарказмом парировал Чак и поплелся к бару. - О, Чак, наконец-то, ты пришел, - в гостиной появился Барт с неизменным бокалом виски в руке, а за ним появилась Корнелия. - Добрый вечер, миссис Корнелия, - поприветствовал Чак, целуя руку пожилой дамы. - Здравствуй, Чак, - холодно произнесла Корнелия и убрала свою руку. На что Чак не обратил внимания и налил себе бокал виски. - А Блер пришла уже или нет еще?, - безразлично спросил парень и отпил из бокала. - Скоро будет, - ответил Барт и вместе с Корнелией сел на диван. - Значит, пока ее нет, я хочу вам всем кое-что сообщить!, - Чак поставил бокал с виски на барную стойку и подошел к сидящим на диване. - Это настолько важно, что нельзя отложить на потом?, - скептически спросил Барт. - Очень важно!, - Чак набрал побольше воздуха в легкие и продолжил, - как всем известно, мы здесь собрались, чтобы поздравить меня и Блер тем, что через определенное количество месяцев появится на свет наш ребенок, - на слове «наш» Чака передернуло, - но для меня сейчас это не столь важно, как то, что Серена ждет моего ребенка. Повисло минутное молчание, которое было прервано Сереной: - Чак, - удивленно воскликнула Эс, - откуда ты знаешь? - Я случайно об этом узнал, - нежно проговорил Чак и продолжил договаривать свою мысль с того места, где остановился, - поэтому я желаю, чтобы моим наследником стал наш с Сереной ребенок и меня не волнует, что скажут старейшины или, что мне придется развестись с Блер. - ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ!, -процедила Корнелия, - ты и так много боли принес моей девочке, что сейчас ты не посмеешь отказаться от ребенка. - Ей еще будет больнее, если я вообще не буду обращать внимание на нее и на ребенка, а буду каждую минуту думать о Серене и ее ребенке. После этих слов в глазах Корнелии промелькнуло понимание, доказывающее, что он прав. - Чак, а кто сказал, что я хочу, чтобы ты воспитывал моего ребенка?, - задала вопрос Эс. - Эс, потом поговорим об этой теме, я просто хочу всем разъяснить, что я буду любить только тебя и нашего с тобой ребенка, что я хочу развестись с Блер и забыть о ней. - Тогда мы потеряем власть!, - гневно сказал Барт. - Барт, это не тот случай, чтобы идти у тебя на поводу, я слишком много сделал ошибок, когда сделал все так, как ты просил меня. - Чак, - обратилась к парню Корнелия, - ты уверен, что не сможешь полюбить ребенка Блер, он же и твой?, - с надеждой спросила она. - Корнелия, я бы мог соврать, но думаю, от этого было бы только хуже всем. Да, бывает, что случайная беременность приносит радость, но это не мой случай. Я устал от всей этой ситуации, и думаю, Блер тоже. Я во многом перед ней виноват, но больше не хочу приносить ей боль своим присутствием рядом с ней. Поэтому я уверенно заявляю, что подам на развод и признаю официально ребенка Серены своим и сделаю все, чтобы она была счастлива со мной, - закончив свои слова, глаза Чака засветились надеждой. В то время, как в глазах Серены отразилось непонимание, а в глазах Корнелии залегла печаль, так же, как и в глазах Дена. - Чарльз, - угрожающе начал Барт, - ты сделаешь все так, как я тебе скажу, иначе я исполню свое обещание, и ты будешь ходить побираться. - Ради Серена я не сделаю вторую большую ошибку, и ты можешь со спокойной душой выполнять свое обещание, отец, - выплюнул последнее слова Чак и посмотрел на Серену. Ее лицо не выражало никаких эмоций, но в глазах появился лучик надежды на счастье и он был уверен, что вымолит у нее свое прощение. - Это окончательное твое решение?, -поинтересовался Барт. - Окончательное!, - без промедления твердо сказал Чак, после чего повисла напряженная тишина. Никто не мог ее прервать, каждый находился в своих мыслях, каждый думал о том, что сказал Чак. Эс открыла рот, чтобы прервать эту тишину, но крик Дена обрушился на всех, словно снег среди лета: - Блер…, - Чак развернулся и все посмотрели на девушку, стоящую возле двери. - Блер, - позвала Корнелия свою внучку. На что Блер лишь подняла свое лицо на Чак и посмотрела на него. Одинокая слеза скатилась по бледной щеке девушки, а в глазах застыла боль. Сидящие в гостиной сначала услышали хлопок двери, а затем звук от соприкосновения створок лифта. - Блер, - сорвался с места Ден, но Корнелия его остановила, - Дай ей подумать в одиночестве. Парень повиновался Корнелии и обратно сел на диван. - Надеюсь, с ней ничего не случится, - заметил Ден, и после этого снова повисла гнетущая тишина, предвещающая больше боли, чем счастья.