With every broken bone

      Курт потянулся и открыл глаза. Сквозь неплотно задвинутые шторы проникали лучи солнца, продолжался отпуск и жизнь казалась радужной и прекрасной. Он привычно повернулся на бок, собираясь прижаться к Блейну, но обнаружил пустое место справа от себя. Это было странно, обычно муж просыпался гораздо позже, тем более в отпуске. Всего неделю назад они прилетели из Флориды, и всё ещё находились в расслабленном отпускном состоянии, нежась целыми днями в объятиях друг друга, гуляя по парку, готовя вместе ужины и встречаясь с друзьями. Курт встал с постели и отправился на поиски мужа, который обнаружился в гостиной на диване. Блейн сидел в странной позе, прижав колени к груди и обхватив их руками, глаза были устремлены в одну точку. - Милый? Ты в порядке? - Курт не мог не начать нервничать. Блейн медленно повернул голову и сфокусировал взгляд на муже, потом также медленно опустил ноги и ответил: - Не знаю. Мне нехорошо, может быть, съел что-то вчера или... не знаю, - голос был хриплым и каким-то слабым. - Эй, - Курт сел рядом с брюнетом и взял его за руку, переплетая пальцы. Руки были ледяные, а пальцы безвольные и слабые, - всё хорошо, милый, что у тебя болит? - Не знаю... - Блейн был странным, в плохом смысле этого слова, дезориентированным и потерянным, и это было пугающе, - живот болит, и я странно себя чувствую. Как будто голова мне не принадлежит, - он поднял глаза на мужа и рассеянно улыбнулся, - странное ощущение, не могу от него избавиться. Курт старался не поддаваться панике, но это становилось всё сложнее. Конечно, и сам он, и Блейн, болели раньше, но сейчас происходило что-то, что не подходило под описание простуды или кишечной инфекции. Никогда раньше брюнет не был таким растерянным и заторможенным, таким...таким странным. Курт прикоснулся ладонью к его лбу - температуры явно не было. - Милый, думаю, тебе стоит лечь в кровать. Ты должен поспать, и, надеюсь, тебе станет лучше. Может быть, Рейчел подлила что-то нам в коктейли вчера, ведь мы пропустили её сотый спектакль, пока были в отъезде! Вряд ли она может нам это когда-нибудь простить. Блейн не отреагировал на шутку, и это очевиднее всего доказывало, что ему плохо. Курт подавил нервный вздох - сейчас не время паниковать, это наверняка всего лишь отравление, или грипп начинается. Он потянул мужа за руку: - Идем, сладкий, я накрою тебя одеялом и принесу лекарства. Блейн послушно встал и вдруг покачнулся, едва не упав. Курт с трудом успел похватить его и удержать на ногах. - Прости, - он даже говорил с трудом, слегка задыхаясь, - не понимаю, что происходит. - Просто пойдем в кровать, - шатен бережно обхватил мужа и повел в спальню. Происходящее определенно ему не нравилось, но сформулировать у себя в голове тревожащую мысль он никак не мог. Уложив Блейна, Курт заставил его выпить лекарства, прикрыл пледом и лег рядом, прижавшись щекой к его плечу. Брюнет ласково погладил мужа по руке: - Ты всегда так заботишься обо мне. Мне будет лучше завтра, обещаю. Я должен тебе ужин в том ресторане. Шатен улыбнулся и поцеловал плечо, которое он уже целовал, наверное, миллион раз, но ему никогда не могло это надоесть, ведь это был Блейн, его муж, и всё было правильно. Он уткнулся носом в любимого и прошептал: - Я так люблю тебя. Счастье волной накрыло его, и в этот самый момент он был уверен, что дальше будет только счастливее, с каждый днем, который он проводит рядом с любовью всей своей жизни. На следующий день загадочная болезнь прошла, и Курт так и не смог поймать ту мысль, которая тревожила его в то утро.

***

- Мне не нравится, что ты общаешься с ним, - Блейн повысил голос и его слова прозвенели в тишине парка. Курт нахмурился и замедлил шаг. - Он мой партнер в спектакле, разумеется, мы общаемся. Как ты себе представляешь постановку, в которой актеры не разговаривают друг с другом? - Не знаю! Возможно, стоит участвовать в спекткалях, из-за которых нам не приходится говорить об этом. - Что ты несешь, Блейн? - Курт окончательно остановился, повернувшись к мужу, - мы репетируем уже два месяца, почему сегодня ты вообще поднял эту тему? Шатен действительно не понимал. Разумеется, драгоценный супруг ревновал его и раньше: к барменам, к парням на вечеринках, к общим знакомым, которые были слишком навязчивы, но никогда - к коллегам по сцене. И уж тем более он не закатывал сцен на ровном месте во время одного из их редких выходных, когда они могли просто побыть вдвоем, забыв о работе и проблемах. - Вот именно, дорогой мой, два месяца, каждый день, и меня это бесит. Я не хочу больше это терпеть! - Терпеть что? Мою работу? Ты сам целуешься в постановках, обнимаешься с поклонниками, а недавно один твой фанат, кстати, самый гейский гей на свете, подарил тебе букет, и я ничего не сказал! Это работа, Блейн! - Курт не хотел ссориться, не хотел повышать голос, не хотел выяснять отношения, но это происходило. Это должен был быть их день. Они с трудом согласовали общий выходной, не стали договариваться об ужине с Рейчел и Джесси, провели всё утро, занимаясь любовью, и отправились гулять в парк, оставив дома телефоны, чтобы ничто не отвлекало их друг от друга. Дома их ждало совместное приготовление ужина и романтический вечер с просмотром какого-нибудь фильма в обнимку. Идеальный день. И он испорчен. Курт не мог понять, с чего вообще начался этот разговор. Они обсуждали возможный ремонт в квартире, новую постановку на Бродвее, решили сходить в кино в следующую пятницу, если освободятся пораньше... И вдруг Блейн завелся. - В задницу такую работу, Курт! - брюнет стоял напротив него, щеки были покрыты красными пятнами, голос был злым и резким, - Этот Патрик просто нравится тебе, признай. Ты так бесишься, потому что я прав, и это не просто работа. - Ты в своем уме? - Курт задохнулся от возмущения, - С чего ты вообще это взял? - Я всё вижу. - Видишь что? Я возвращаюсь после репетиций домой так быстро, как могу, я подстраиваю выходные, чтобы проводить их с тобой, я готовлю тебе завтраки, я терплю твою одежду, раскиданную где попало, я всегда беру трубку, и всё потому, что я люблю тебя! Я никогда не давал тебе повода... - О, разумеется, ты слишком умен для этого! - Блейн уже кричал, совершенно не сдерживая себя. - Милый, - происходящее напоминало театр абсурда, но Курт всё ещё надеялся исправить ситуацию, - ты знаешь, что я тебя люблю. И это правда. Все остальные не имеют для меня никакого значения. Пожалуйста, успокойся и давай просто поговорим о том, что тебе не нравится. Шатен взял его за руку и попытался притянуть к себе для поцелуя. Но Блейн, похоже, не был настроен на примирение. - Знаешь, я устал от разговоров. Может быть, нам вообще стоит поменьше разговаривать. Курту показалось, что на него вылили ведро ледяной воды. - Блейн... - Может быть, тебе вообще стоит отдохнуть от меня и сосредоточиться на Патрике! - резко сказал брюнет и, развернувшись, зашагал по парку. Курт остался стоять на дорожке. Он чувствовал себя так, как будто его расстреляли. Ему было физически больно, больно было даже дышать. Больно было думать. Больно было стоять. Больно было быть. Курт не помнил, как добрался до дома. Скинув ботинки, он зашел в спальню, и, не раздеваясь, упал на кровать. Он резко вздохнул и разрыдался, безутешно и отчаянно. Они ссорились с Блейном много раз, но так глупо - впервые. За окнами уже стемнело, когда входная дверь хлопнула. Тихие шаги послышались в гостиной, а затем в их спальне. Блейн лег рядом с Куртом, прижался носом к его спине и зашептал: - Прости меня, любимый, прости, Боже, я не знаю, что на меня нашло, прости, прости, я люблю тебя, я знаю, что ты ни в чем не виноват, я тебя обидел, прости, прости, прости меня, прости, Курт, мой дорогой, мой единственный, прости... Его тихий шепот, его бесчисленные "прости" и "люблю" убаюкивали и шатен развернулся к нему лицом и молча прижался к его груди. Блейн резко вздохнул и начал целовать его висок, лоб, щеки, плечи, волосы - всё, до чего мог дотянуться, с каждым поцелуем нашептывая "прости-прости-прости".

***

Курт нетерпеливо ходил по гостиной. Блейн уже должен был вернуться. Два часа назад закончилось его интервью на радио, и, даже с учетом пробок, он уже должен быть дома. Они договаривались провести вечер вместе, и у Курта были планы. Шатен злился, набирая номер мужа, но в ответ раздались только длинные гудки. Наконец щелкнул замок входной двери. Курт развернулся, чтобы начать гневную отповедь, но слова застыли в горле. Блейн едва стоял, держась за дверь. Он был бледен, а глаза...Глаза были такими, как в то утро его загадочной болезни, только ещё более странными. И Курт никак не мог понять, в чем заключается эта странность. - Милый, Боже, что с тобой? - он бросился к мужу. - Не знаю, голова кружится и... - он попытался сделать шаг, запнулся и упал на пол. Курт не успел поймать его. Он упал на колени рядом с Блейном, обхватывая его лицо руками. - Господи, тебе нужно в больницу, дорогой! - паника прорывалась в голосе и он ничего не мог с собой поделать. - Да, - Блейн поднял на него глаза и Курт похолодел. Он понял, что было не так с глазами Блейна. Левый зрачок, черный и расширенный, смотрел на Курта, а правый съехал к переносице и странно подергивался. - Я не могу нормально видеть. У меня двоится в глазах или что-то вроде того. Мне плохо, Курт. - Мы сейчас же едем в больницу. Я помогу тебе дойти до машины. Шатен обхватил мужа и они с трудом спустились вниз и дошли до парковки. Курт бережно посадил Блейна на переднее сиденье и метнулся за руль. Паника охватила его. Что происходит? Что это за болезнь? Он никогда не слышал ничего подобного, даже не видел по телевизору. Будет ли его муж в порядке? Вопросы роились в голове и Курту было страшно, его руки дрожали, когда он вставлял ключи. Он приказал себе успокоится. Он нужен Блейну. Нужен больше, чем когда-либо. Шатен завел машину и взял мужа за руку. Пальцы Блейна нежно сжали его руку и Курт снова похолодел. Он вспомнил то утро и понял, что именно было не так. Пальцы были слабыми. Курт остановил машину. - Дорогой, передай мне, пожалуйста, телефон. Телефон лежал на приборной панели. Блейн потянулся за ним, взял в руку и телефон тут же выскользнул из его пальцев. Он больше не мог сжать их. - Курт. Я не чувствую пальцев. Мне страшно. И снова рваная, со вздохами, речь. Курт в ужасе надавил на педаль газа, одновременно поглаживая мужа по плечу. - Всё будет хорошо, любимый. Всё будет хорошо. Если бы только Курт знал, как он ошибался...

***

Тесты заняли весь следующий день. На правом глазу Блейна красовалась черная повязка и он весь день бодрился и шутил, что он теперь будет играть пиратов. Курт улыбался, но внутри у него всё сжималось и холодело. Врач зашел в палату ближе к вечеру. И то, что он сказал, навсегда запечатлелось в голове у Курта. Он так никогда и не забыл тот вечер, ту секунду, и ту фразу: - У вашего мужа рассеянный склероз. Мне очень жаль. В тот момент Курт разучился дышать.