***
— Танис обещал приехать к полудню. Ты помнишь, Рейст? — Карамон закинул в рот очередной оладушек. — Нет, — маг скривился, — я забыл, что этот знаменательный день именно сегодня. — Они с Лораной едут из Квалиноста. Встретишь их? — Зачем? Танис прекрасно найдет дорогу и без меня. — Вежливость, Рейст, гостеприимство, в конце концов. — Боги, брат мой, просто скажи, что хочешь избавиться от меня примерно до обеда. — Я этого не говорил. — Ты это подразумевал. Не юли, Карамон, я не один десяток лет тебя знаю. — Вали уже. Волшебник ехидно ухмыльнулся. — Пойдем, Крис.***
Маг и жрица с удобством расположились в корнях старого валина. Крисания читала, Рейстлин дремал, привычно положив голову ей на колени. Мирная пасторальная картина. Высокая трава и кусты закрывали пару от любопытных глаз, чародея было совсем не видно. — Госпожа! — раздался голос. Крисания удивленно подняла голову, Рейстлин приоткрыл глаза. На дороге замерли двое всадников. Стояли они спиной к солнцу, мешавшему рассмотреть незнакомцев. — Вы отошли далеко от Утехи. Для вас может быть небезопасно сидеть одной возле дороги. Позвольте, мы проводим вас обратно. Первый был в доспехах- они чуть бликовали на солнце. Второй, точнее вторая, судя по очертаниям фигуры, имела длинные светлые волосы. Крисания вопросительно посмотрела на мага. Рейстлин хитро улыбнулся и приложил палец к губам. — Не стоит беспокоиться, — отозвалась Крисания, — я под надежной защитой. — После войны в этих краях все еще небезопасно. Вы не сможете защитить себя… Посвященная?! — Поздновато он разглядел, — едва слышно хмыкнул Рейстлин. — Доброе утро, Танис, верно? — Крисания невозмутимо спрятала медальон под платье, бросила на мага недовольный взгляд. — Вы знаете, что вас ищут светлые жрецы и маг? — Маг? — Я бы не советовал вам с ним встречаться. Я неплохо знаю Рейстлина и совсем не уверен в его благородных намерениях. Танис спешился, но подходить к девушке не спешил, оставаясь стоять на дороге. Его спутница молчала, продолжая наблюдать за происходящим с лошадиной спины. — А жрецы? — Я так и не понял, почему вы сбежали в тот раз. — Простите за коня. — Видимо, он вам был нужнее… И все же, Посвященная, позвольте проводить вас. — Вот зачем ты лезешь, куда не просят, Полуэльф? — Рейстлин сел и, не мигая, уставился на старого знакомого своими невозможно-золотыми глазами. Танис смутился: — Мне стоило догадаться, что просто так Посвященные в Утехе не появляются. — Стоило, — Рейстлин поднялся, подал руку Крисании и двинулся к дороге, раздвигая траву руками. — Между прочим именно тебя и прекрасную Лоранталласу мы и ждали. — Рада тебя видеть, Серебряный, — хрустальными колокольчиками прозвенел голос эльфийки. — Прекрати меня так называть. Лорана лишь рассмеялась. — Как так получилось? Почему вы вместе? — Танис обернулся к жрице. Та наконец смогла рассмотреть его: ничуть не изменился ни с последней войны, ни с посещения храма. Доспехи тогда ввели ее в заблуждение, но… Взгляд все тот же, та же борода, та же мудрость на челе — неизменен, как и все эльфы. — Это долгая история, — качнула головой девушка, — ее не рассказывают посреди дороги. — Зато она вполне уместна для теплого вечера в «Последнем приюте». Надеюсь, ты не забыл дорогу, мой долгоживущий друг? — Вы не идете с нами? — Я обещал Карамону, что он не увидит меня раньше полудня. — Твой брат опять устал от тебя? — Лорана улыбнулась. — Я от него тоже устал, — хмыкнул Рейстлин. — Считаю дни до возвращения в Башню. — Хорошо, что ты упомянул о Башне… — Танис нахмурился. — Вечером. Думаю, тебе не доставит удовольствия пересказывать свои «добрые вести» по десять раз. — Вечером, — кивнул Полуэльф. — Рано они. До полудня еще два часа, — задумчиво заметила Крисания, глядя вслед исчезнувшим в дорожной пыли всадникам. — Эльфы как всегда пунктуальны. — Мы еще будем кого-то встречать? Рейстлин задумался: — При большом невезении можем наткнуться на Таса. Варвары придут с севера, а больше мы никого и не ждем. — И часто вы так собираетесь? — Последний раз был еще до начала Третьей Войны Копья. Грубо говоря, именно с нас эта война и началась. — Расскажешь? — Почему бы и нет…***
Вечер начался со смеха и злобно сверкающего глазами Рейстлина. Крисания с сочувствием признала, что варвар нарвался: маг таких шуток в свой адрес не понимает. — Да брось, Рейст, ты сам виноват, — Карамон хлопнул брата по плечу, усердно скрывая смех за кашлем. Следующий негодующий взгляд достался Крисании. «Чувствую, эта милая косичка мне еще аукнется. Как, впрочем, и венок. — Жрица опустила голову, стараясь не смотреть, как волшебник медленно распускает волосы, не отрывая от нее глаз. — С другой стороны, я ведь не знала, что у его друзей такое бурное чувство юмора. И вообще, он сам забыл ее расплести!» Придя к таким выводам, Крисания вскинула голову, провокационно глядя чародею в глаза. Рейстлин слегка улыбнулся. На голову жрице опустился венок, а чародей уже занимал место рядом с братом. Посвященная подавила детский порыв показать худой спине язык и прошествовала в сторону кухни, где вовсю суетилась Тика. — Наш неприступный волшебник наконец завел подружку? — донесся до жрицы бас варвара. — Вот это событие! — Не нарывайся, Речной Ветер. Ты и так уже заработал себе ночь кошмаров. — Когда ты уже перестанешь так остро реагировать на шутки, Рейстлин? У тебя самого чувство юмора под цвет мантии. — Никогда, Танис. Черным магам положено быть обидчивыми и злопамятными. Расслабишься — и тебя тут же съедят… — Крис! Ты как раз вовремя! Мне нужна помощь, — всплеснула мокрыми руками Тика. — Из года в год ничего не меняется, — мягко рассмеялась светловолосая женщина. — Тика каждый раз старается сделать для друзей все самое лучшее и каждый раз не успевает вовремя закончить. — Потому что вы всегда приезжаете раньше времени. — Хорошо, в следующий раз обязательно опоздаем, — рассмеялась Лорана, — но ты все равно ничего не успеешь. — Жаркое готово. Специи нужны? — Крисания, позади тебя на полке красная банка, подай Золотой Луне. — Так ты и есть Посвященная Паладайна? — женщина ловко открыла банку, наполняя кухню ароматом трав. — Таинственная спутница Рейстлина? — Почему таинственная? — О тебе мало что известно. И в то же время хорошо известна ты. — Поясни. — Светлые жрецы ищут тебя по всему Кринну, — вмешалась Лорана, — но они ищут именно Посвященную Паладайна, не называя ни ее имени, ни облика. Кто-то считает тебя дряхлой старухой-отшельницей, кто-то — суровой женщиной-воительницей, воспитанной соламнийскими рыцарями, кто-то и вовсе уверен, что ты сущий ребенок. — Правда, есть и те, кто точно знает, кого искать. — Например? — Соламнийские рыцари. Они прекрасно знают и как ты выглядишь, и на какое имя откликаешься. — И почему же они ищут меня? Тика исчезла в кладовке. Эльфийка и жрица Мишакаль переглянулись. — Считается, что тебя похитил темный маг. — И тем страннее нам видеть тебя с Рейстлином. — Глупости. Я сама сбежала. А Рейстлина встретила и вовсе случайно. «Наверное», — промелькнула мысль. — Разве так плохо быть жрицей? — неодобрительно спросила Золотая Луна. — Так плохо быть будущей жертвой. — Поясни. — Изволь, — пожала плечами Крисания, — тогда мне предложили направить свои светлые стопы к Палантасской башне Высшего Волшебства, с помощью своего бога пройти через Рощу и уничтожить живущего там мага. Уже в то время, еще не зная ни Рейстлина, ни его брата, я неплохо представляла, на что способен окопавшийся в башне чародей, знала, что поход к нему — подвиг с вознесением в герои посмертно. А мне… очень хотелось жить. — А Паладайн? — округлила глаза Лорана. — Паладайну нужны жрецы. Пусть даже такие… кардинально настроенные. Женщины задумались. Из погреба вынырнула Тика. — Что вы стоите? Мы так ничего не успеем! — Жаркое! — Ой, чай! — А что было потом? — тихо спросила Лорана, вместе с Крисанией нарезая овощи. — Потом? — Ты ведь встретила Рейстлина, узнала, что он тот самый чародей из башни. И что потом? — Я не поверила. — Почему? — Не может у монстра быть такого чувства юмора. Эльфийка недоверчиво покосилась на собеседницу. — Какая забавная фраза! Я обязательно ее запомню и передам Флинту, когда он опять вздумает ругать нашего волшебника. — Тас! Вот только кендеров мне на кухне не хватало! — Позвольте представиться, госпожа, Герой Копья Тассельхоф Непоседа. — Крисания Таринская. Посвященная с интересом вгляделась в кендера, сиявшего счастливой улыбкой и помахивавшего высоким хвостом на макушке, грозясь попасть волосами в готовящиеся блюда. — Тика, тебе ведь очень нужна моя помощь! — Брысь с моей кухни. — Ты так любезна. Я очарован! — Где-то здесь лежала ложка… Лорана, ты не помнишь, куда я ее дела? — Ты имеешь в виду не эту ложку? — Тассельхоф! Кендер с веселым хохотом вылетел из кухни, сопровождаемый возмущенными женскими возгласами. — А вот и последний гость. Уже успел что-то позаимствовать у хозяев, — усмехнулся Танис. — Мм, Тика, какой запах! — Мы все старались, — хозяйка смущенно покраснела под взглядом мужа. — Да не хватай ты руками! Ложка же есть! Лорана прыснула. Золотая Луна по-доброму улыбнулась, опуская блюдо на широкий стол. — За встречу? — Карамон извлек из-под стола оплетенную бутыль. — Ну давай, если это не паршивый гномий самогон, как в тот раз. — Гномьим самогоном то прекрасное пиво стало после того, как ты, Рейст, решил, что тебе градуса не хватает, хотя и так уже был изрядно пьян. — Ложь и клевета. — Я тоже помню, — Речной Ветер ухмыльнулся, показав крепкие белые зубы. — Пора брать на попойки зелье забвения. — Чревато, — Танис слегка улыбнулся. — Кружку выпил и уже не помнишь, где твой дом. — Кто ты, что ты… — Могу ли я? Хочу ли я?.. — Хватит уже, не о том у вас все разговоры, — оборвала мужское веселье Тика. — А судя по вашим довольным лицам, вы и так за встречу приложиться успели. — Я же говорил, зелье — хорошая идея. — Рейст, лучше заткнись. Маг фыркнул и отправил в рот маленький кусочек мяса. — Так что там в Палантасе, Танис? Порадуй нас. — Было бы чем, — Полуэльф печально вздохнул, — жрецы беснуются, соламнийские рыцари собираются в военный поход на твою башню. — Бедный Даламар!.. — Не удержалась Крисания. — Это еще не все. Я прав? — мрачно уточнил маг. — Китиара объявилась, — Танис скривился, словно у него разом заболели все зубы. — Собирает армию. Самое позднее через месяц пойдет на Палантас. — Так чего же мы сидим?! Надо… — Сядь, Речной Ветер, — Карамон хлопнул нетерпеливого варвара по могучему плечу. — Побереги свою горячую голову. — Почему Палантас? — Цветных разведчиков видели именно в этой стороне, — Лорана сложила перед собой руки, грустно рассматривая недоеденный салат.— Думаю, она хочет взять реванш. — Гарнизон в Башне Верховного жреца усилен. Понемногу туда стягивают рыцарей и отряды палантасских лордов. — Бесполезное занятие. У Китиары две летающие цитадели и плевать она хотела на какой-то фортпост на земле. Лишь напрасно людей положите. — Мы не идиоты, Рейстлин, и, если ты забыл, на нашей стороне также сражаются драконы. — Цветных больше. — Меня больше волнуют черные маги, — Лорана бросила на Рейстлина настороженный взгляд. — В прошлой войне вы представляли существенную силу… и сражались не за нас. — Но и не за Китиару, — холодно отрезал чародей. — Наша предводительница — Такхизис, и только за нее мы поднимем руки и посохи. Если ты боишься, не встанем ли я или мои коллеги по цвету на сторону Китиары, то нет, этого не будет. Слово черного мага. — А?.. — К тому же в Нераке остались лишь пара дезертиров, польстившихся на награбленное золото. Всех сильных и преданных темных жрецов и магов я отправил в Бездну. — Ты был в Нераке? — Мы вернулись совсем недавно, — прокомментировал Карамон. — Тебе для этого нужна была Посвященная? — Золотая Луна неодобрительно нахмурила светлые брови. — И для этого тоже, — ушел от конкретного ответа Рейстлин. — Хорошо, темных магов и жрецов со счетов скидываем. Кто еще ушел? — Наемники, — Карамон глотнул из деревянной кружки. — Похоже, Кит перестала им платить, вероятно, переведя остатки золота на тех самых магов-дезертиров. Зато солдатское жалование увеличилось, и теперь армия целиком состоит из фанатиков, преданных идее и сиськам Синей Госпожи. — Карамон! — Что не так? — Брось, Тика, он даже на смертном одре будет ругаться. — Ох, я представил! Седой беззубый Карамон, опирается на палочку и гневно шамкает: «Они все продались за сиськи Китиары»! — Тас, не время для шуток. — Вот тебя, Танис, я в старости видеть точно не хочу. — Да упаси боги с тобой тогда связаться! Ты сейчас-то ядом плюешься. — Рейстлин, Рейстлин! А как далеко может плюнуть ядом зеленый дракон? Лорана хихикнула, окончательно разряжая обстановку, за ней рассмеялась Золотая Луна, улыбнулась Тика, захохотал Речной Ветер. — Поверь, неугомонный кендер, тебе лучше не знать. — Ты ведь наверняка мерял. Рейстлин промолчал, но что-то такое все же отразилось на его лице. Карамон затрясся, прячась за кружкой. — Ну ты дурной, — протянул Танис. — Так сколько метров? — Шестьдесят четыре и семьдесят два, если очень разозлить. — Вот ты до старости точно не доживешь. — Мне напомнить, как ты решил объездить «единорога»? — Это была корова. — Нет, — Карамон все-таки оторвал раскрасневшееся лицо от кружки. — Это был бык. Я проверял. — Тот самый, волшебный, которого Рейстлин расколдовал! — Я не слышала эту историю. — Зачем вообще потребовалось объезжать быка? — удивленно спросила Крисания. — Я думал, это корова! — Единорог. — Да лошадей у нас свели, — махнул рукой на друзей Карамон. — До города надо было как-то добираться и побыстрее, дело к вечеру шло, а тут, как на удачу, мы наткнулись на здоровенного быка. Сбежал, наверное, откуда-то. — И Танис решил, что недаром в нем течет кровь лесных эльфов, — восторженно взмахнул руками Тассельхоф. — Он ринулся к этому громадному зверю. Признаться, даже у меня поджилки затряслись при виде его окровавленных рогов! — Ну хватит, обычные у него рога были. — Но Танис не струсил, он, точно дикая кошка, вскочил на спину быку. Бык взревел и поскакал! Он носил Таниса кругами, ревел, стонал, валил деревья, а Танис не сдавался, ибо кровь диких людей и гордых эльфов не давала ему разжать пальцы. Звериная ярость не могла одолеть его! Мы думали, они так и будут вечность скакать, пока небо не рухнет на землю, но тут Карамон совершил ужасную ошибку!.. — Показал быку свою задницу в красных штанах. — Я только помочь хотел! — И Танис закричал: «Я не дам этому монстру растерзать моего друга и любимого…» — Не было такого! — Ты хочешь, чтобы он процитировал твою грязную эльфийскую брань, от которой даже у Флинта уши завяли? — ехидно ухмыльнулся маг. — … и направил зверя в могучий валин, посаженный еще тысячу лет назад над могилой эльфийского воина, который… — Началось. Тас, сократи описание. — В общем, Танис принял героическое решение отдать жизнь за… — Мы поняли, — поднял руки Полуэльф. — Бык врезался в дерево и сломал себе левый рог. Я сломал себе два ребра, а Рейстлин почему-то решил вылечить не меня, а эту треклятую скотину. — Повежливее, эта «скотина», в отличие от тебя, не нападала на беззащитных домашних животных. — Я бы не назвал его беззащитным, — хохотнул Речной Ветер. — И чародей распростер над истекающим кровью зверем тощие руки и взрыдал и завыл от отчаяния, ведь был тот монстр его заколдованной возлюбленной… Хлебнувший из кружки Рейстлин поперхнулся. Карамон «нежно» хлопнул брата по спине. Танис уткнулся лицом в сложенные на столе руки, дрожа от смеха. — И древнее заклинание подействовало! Чародей поцеловал умирающего со всей страстью высушенного сердца!.. — Я тебя сейчас самого в быка превращу со всей страстью высушенного сердца. — Подожди, мне жутко интересно, что дальше, — шикнула Крисания. — И бык взвился! И посыпалась на землю благодать Мишакаль, и обернулся зверь легендарным волшебным конем — единорогом! Одернул в ужасе руки маг, ибо были пошлы и нечестивы помыслы его. — Рейст, мы чего-то не знаем? — Иди в Бездну. — И заговорил единорог человеческим голосом: «Да пребудет с вами свет, недолговечные! Вы пленили меня, но потом освободили и вернули истинное обличие. Я награжу вас за это. Тебе, бесстрашный Полуэльф, гроза драконидов и женских сердец, я дарую волшебный лук, да не промахнешься ты из него ни любовной, ни смертельной стрелой. Тебе, маг, что освободил меня, я дарую покой и забвение, пусть не волнуют тебя кошмары и не коснется рука тьмы твоих снов и памяти. Тебе, могучий воин, что удивил меня, я дарую щит, который не пробьет даже драконье пламя. Тебе, Флинт Огненный Горн, я дарую рог, чей голос всегда услышат лишь друзья твои. Тебе, Тассельхоф Непоседа, я дарую волшебный камень, он принесет тебе удачу и ни одна неприятность не омрачит твою улыбку!» Тас замолчал, выудил из сумочки фиолетовый полупрозрачный камень, напоминающий аметист, и с гордостью продемонстрировал слушателям. — Что-то не очень он тебе удачу принес. Ты мне в кости три партии подряд продул… Компания разошлась спать за полночь. И то не все. Речной Ветер остался азартно отыгрывать у Тассельхофа свой кинжал в кости, все еще надеясь заполучить в честной схватке приносящий удачу камень. На протяжении вечера Танис еще пару раз порывался начать разговор о Китиаре, армии и проблемах Палантаса, однако его бесцеремонно обрывали, настоятельно советовали хоть раз отдохнуть, а не обсуждать проблемы мирового масштаба на усталую, пьяную голову.***
Дверь тихо скрипнула. — Рейстлин? — Ты против? — Нет, заходи. Что с тобой? — тихо спросила Крисания, когда волшебник привычно уткнулся носом ей в волосы. — Ты с самого рассказа о быке сам не свой. Неужели у тебя и впрямь была заколдованная возлюбленная? Девушка не могла видеть лица Рейстлина, но ей показалось, что оно дрогнуло. — В байках Таса не все сплошная выдумка. Посвященная непонимающе нахмурилась. — Да, у меня была заколдованная возлюбленная, принимавшая облик белого единорога. Да, я помню ее, хотя видел всего раз и даже имени не узнал. — Ты не пытался искать? — Пытался, конечно, хотя и чувствовал, что это бесполезно. Она пришла, как тень, как прекрасный сон и так же ушла. Но она помогла мне. Она избавила меня от кошмаров, не дала мне увязнуть во тьме Такхизис и чарах Фистандантилуса. Рейстлин замолчал, что-то обдумывая. — Я не рассказывал о ней даже Карамону. Слишком личное. — А тот бык? — И был единорогом. Я просто снял иллюзию. А ночью появилась она. Крисания чуть повернула голову, заглядывая магу в глаза, едва светящиеся в темноте. — Мне приятно такое доверие. Я сохраню твою тайну, если ты этого хочешь. — Спасибо, — Рейстлин улыбнулся.