Face to face.

      Весело смеясь, в студию заходят, или даже влетают, две девушки. Восемнадцатилетние особы громко кричат, звонко смеясь, привлекая лишнее внимание. Сколько бы им не говорили, что это офис, где усердно работают люди, они всё равно поступали так, как делали это всегда — игнорировали недовольство и продолжали радоваться беззаботному возрасту, когда можно делать всё, что хочешь. И мнение окружающих их не особо волновало — они в праве делать всё, это их жизнь.       Девушка с темными волосами и карими глазами, поражающие своей глубиной, в одной руке несет скейт, выкрашенный в ярко-оранжевый цвет, другой рукой держит свою подругу. Подруга же, со светло-русыми волосами и ярко-голубыми глазами, едет на роликах. Её глаза были её главным достоинством: выглядели они неестественно, поражающие своей яркостью, словно были взяты из какого-то мультика — про такой цвет обычно пишут в книгах. Некоторые даже думают, что это линзы. Это одновременно льстило и раздражало.       Девушка, сидящая на ресепшене, лишь мотнула головой, тяжело вздыхая, когда увидела этих двух. Говорить без толку. Она упорно уткнулась в свои отчёты, не желая тратить нервы и время на двух подростков.       Две особы прошествовали к лифту. Темноволосая периодически подталкивала светленькую, а та шипела, угрожая своей подруге ужасной расправой. А потом они вместе громко смеялись.       — Вызывай лифт, — весело улыбаясь, сказала обладательница голубых глаз, обнажив ровные, белые зубы. Вторая улыбнулась, хмыкнув, и, комично изобразив солдата, которому дали приказ, героически нажала на кнопку вызова лифта.       Настроение у них сегодня было весёлое, даже через чур. Это можно было сказать просто посмотрев на них: громкий голос, звонкий смех, весёлые улыбки, шутки и глаза, горящие огнём.       Выйдя из достаточно просторного лифта, кареглазая встала на скейт.       — Смотри, — серьёзно сказала, заставляя подругу попытаться не смеяться, она постаралась, поднося ладошку ко рту, скрывая улыбку, — Я на скейте разгоняюсь и быстро еду, а ты спереди вставай на роликах, я буду тебя подталкивать.       Девушки встают по своим местам. Кареглазая, вздохнув, положила ладони на хрупкую спину своей подруги, та тяжело сглотнула. Послышался визг, и девочки поехали. Раздаётся торжественный визг — у них получилось!       И пусть неважно, что голубоглазая не умеет кататься на роликах. Главное, что им весело. В этом-то и минус. Большой такой минус. Кое-как разогнавшись, они заворачивают в кабинет отца русоволосой, схватившись за косяк двери, чтоб поменять направление.       — Гель, как остановится? — кричит девушка на роликах, привлекая внимание всех присутствующих кабинета. Адреналин плещет в крови; времени рассмотреть кого-то нет, сердце бешено стучит, мысли разлетелись.       — Я не знаю, — быстро заезжая следом, в страхе отвечает кареглазая.       В следующую секунду голубоглазая, снося кулер с водой, к которому несчастный и подошел, врезается в накаченного парня. Качок, не ожидая такого удара, роняет стакан, словно кто-то выбил его из рук, и тот падает на пол, заливая линолеум холодной водой, и падает на своего друга, который стоял рядом. Русоволосая, естественно, падает на них. Сзади едет кареглазая и внезапно начинает смеяться со своей подруги, но, встретив сопротивление на полу в виде той самой воды, летит к этой кучке, приземляясь сверху.       — Черт! — сдавленно шипит парень азиатской внешности, который лежит в самом низу, и, по неволе, держит этих трёх на себе.       — Аня! — раздается громкий голос Константина, что все перепуганными глазами переглядываются, смотря друг на друга, пытаясь оценить происходящее. Один только двадцатишестилетний парень сидел на диване с широко распахнутыми глазами и открытым ртом, и пока был в шоке от этой картины.       — Упс, — нервно улыбнулась русоволосая и посмотрела на подругу, которая послала ей такую же нервную улыбку в ответ. Парень, лежащий под ней, хмыкнул.

***

Наплевать на то, что скажут; Наплевать, что напоказ. Наплевать, как карта ляжет; Наплевать на все и сразу.