Face to face.

Аня.       Сидя на диване, сделанного в кремовом цвете, я нервно проводила рукой по волосам, желая унять дрожь в руках. Отца я не боялась, но расстраивать его тоже не хотелось. Подумаешь, детская шалость. Я не думала, что всё повернётся вот так! Рядом со мной сидела Ангелина, вполне спокойно, в отличие от меня, скажу я, и любопытно разглядывала парней. И я бы поверила в её спокойствие, если бы не знала её достаточно давно, чтоб понять, что закушенная губа — уже один намек того, что она нервничает. Качок, самый первый парень, пострадавший из-за нас, потирал руку — у него на локте красовалась огромная, красная царапина. Сидели все три парня напротив нас, не сводя внимательного взгляда, отчего хотелось спрятаться за спиной отца. Стыдно, ужасно, особенно перед азиатом, который, бедный, держал все тушки на себе. Не выдержав тяжелого взгляда, я опустила голову, как бы говоря, что, всё, я сдаюсь, вы выиграли этот страшный бой.       — Я жду объяснений, — напомнил о себе папа, сурово посмотрев на нас, но долго строить из себя сердитого у него не вышло, поэтому, сразу после его же слов, на его лице мелькнула улыбка, но после он принял самый серьёзный вид... Он что, смеётся надо мной? Признаю, ситуация получилась достаточно глупой, но я ребенок, мне можно. Хотя, я уже не считаюсь ребенком.       — Ну, мы просто... Точнее, я просто... — вот тут-то я и замялась, в конец признавая поражение, но отчаянно стараясь: я жестикулировала руками и меняла мимику на лице, словно я говорю что-то важное и умное. Отец слушал внимательно, опустив голову на свою руку, пальцами которой он поправлял свои очки. Я поймала на себе заинтересованный взгляд не пострадавшего парня.       — Аня, хватит мямлить, — улыбнулся милой улыбочкой папа, победно подняв голову выше, отчего я фыркнула, по-детски насупив губы, отчего один парень издал смешок, тут же прикрывая рот, словно, прости, случайно вырвалось. Ну да, так я и поверила.       — Ну, что сделать? — я развела руками, послав папе невинную улыбочку, — Я просто решила научится кататься на роликах, а тут позвонил ты. Вот я и решила все совместить, поэтому поехала на роликах к тебе, но что-то пошло не так, — я нахмурилась, желая показать, что я вот здесь как бы вообще не причём, — Это не я такая, это судьба такая.       — Ладно, — вздохнул отец и, сочувственно посмотрев на своих подопечных, которые, не скрывая своего любопытства, во все глаза смотрели на меня, добавил, — Извинись перед ребятами.       — Хорошо, — взвизгнув, я подскочила с диванчика, налетая на папу, крепко обнимая его и целуя в морщинистую щеку, и, смерив взглядом всех, отмечая, как внимательно они смотрят, подошла к парню, который, к удивлению, раздражал меня меньше всего, — Извини меня, пожалуйста... — с ужасом осознав, что я не знаю их имен, я прервалась на полуслове, растерянно посмотрев на папу, который в миг побагровел.       — Аня, — голос звучал раздраженно; я поёжилась, папа редко общался так со мной, — Я тебе уже много раз говорил! Это Артём, — тяжело вздохнув, приложил руку ко лбу. Мне вдруг стало стыдно, что я не запомнила имя парня, которого увижу один раз и, надеюсь, больше никогда.       — Извини, Артем, — пробурчала я, поднося кулачок к качку; мне кажется, такие люди, как он, здороваются именно так.       — Да, ладно, — улыбнулся в ответ Артём и стукнул по моему кулачку, звонко смеясь; я отметила про себя, что он очень даже красивый, — Толику больше досталось.       — Прости меня, — подошла к тому самому Толику и поднесла кулачок, сделав голос, как у ребенка, и состроив милые глазки, — Я больше так не буду-у-у-у.       — Ничего страшного, — это подействовало: он отбил кулачок и, улыбаясь, посмотрел таким взглядом, типа, да ладно, возраст и всё такое, я понимаю. А для себя я отметила, что у него очень красивая улыбка.       Я подошла к третьему парню, который заинтересованно следил за моими действиями, видимо, ожидая, что я ему скажу. Я с минуту смотрела на него, полностью осмотрев. Я знаю, что он сидел на диване и не пострадал — мне было не за что извиняться, но парень смотрел так, словно ожидал от меня что-то. Я нахмурилась, не понимая, и собралась уходить, но парень резко встал с дивана, хватая меня за руку.       — Никита, — тихо сказал он, улыбаясь, пожимая мою руку в знак приветствия. Я сжала его ладонь, пожимая в ответ.       — Аня, — в ответ сказала я, почувствовав, что его ладонь стала влажной.       Тогда до меня дошло.       Он волновался.       Я поспешила высвободиться и засеменила к дивану, замечая, как отец хмурится. Никита сел на место, где сидел до этого, проводя ладонями по ткани своих джинс, моргая так часто, словно он пытался очнуться от чего-то. Я в прострации наблюдала, как подруга, нацепив маску полнейшего безразличия, скупо извинялась перед ними, перепутав имена Анатолия и Артёма. К Никите она даже не повернулась — он даже не обратил на это внимание, ни один мускул не дрогнул на его лице, только нижняя губа была плотно поджата. Я вдруг задумалась, о чём же он беспокоился?       — Пап, — обратилась я к отцу, не желая тревожиться чем-то лишним, тот, внимательно посмотрев на меня, кажется догадался, что именно я буду спрашивать потому, что его глаза вдруг приняли виноватый вид, — Зачем я здесь?       — Ты здесь, чтобы официально познакомиться с моими подопечными, Аня, — деловито проговорил он, в конце сжав губы в тонкую полоску. Я на секунду прикрыла глаза: отец знал, что мне не очень хочется знакомиться с любыми известными личностями, знал, как я к ним отношусь, но намеренно пригласил меня именно для этого. Спокойно. Вдох-выдох, вдох-выдох. Чёрт возьми, он что, издевается? Я не особо медийная личность, хоть и собираюсь выбрать актёрскую деятельность.       — Мы познакомились, — я подорвалась с уютного диванчика, полностью захваченная раздражением, Геля подорвалась сразу за мной, и я схватила её за руку, крепко сжимая и тихонько направляясь к выходу, — Значит, мы можем идти.       — Подожди, не так быстро, — остановил нас папа, с серьёзным лицом посмотрев на меня, отчего мы сразу же остановились, и я тяжело вздохнула, предугадывая, что для меня это ни чем хорошим не кончиться. Артём нервно сглотнул, — Дело в том, что у парней скоро гастрольный тур, но я не могу с ними поехать, а им нужен, так сказать, директор, — начал папа, вскидывая руки, а потом подставляя под голову, — Ты же не можешь отказать любимому папе?       — С ними? — в данный момент мне было абсолютно всё равно, что мои слова прозвучали обидно, я не думала ни о чём, кроме как того, что мой отец издевается надо мной, — Еще и на месяц? Еще и в течение лета? — три пары глаз перескакивали с меня на папу, пока я, вопросительно изогнув бровь, вскинула руками, как бы говоря, мол, ты серьёзно? — Ни за что.       — Аня, — тихо сказал папа, и я вдруг вздохнула.       Не могу отказать.       Нет, только не папе.       Только не ему.       По моему обречённому виду папа понял — я согласна. Он кивнул мне в ответ. Я отвела взгляд, слёзы скопились в уголках глаз — мне было жутко обидно, что моё мнение не считалось. Никита это заметил, но отвёл взгляд, закусывая губу.       Дверь кабинета распахнулась. Лёгкой походкой вошла мама.       Как во время.       — Всем привет, — мама обвела всех взглядом и, остановив его на мне, послала воздушный поцелуй, сразу проходя дальше, и теперь всё внимание зациклилось на ней, поэтому я приняла попытку улизнуть, но наткнулась на взгляд шатена, который помотал головой, как бы говоря "не надо".       — Представляешь, Аня...       — Согласилась, — обречённо выдала я, перебив восторженную речь папы, не вдаваясь в подробности, ведь он бы описал все детали разговора. Могла поклясться, мама всё знала и без меня.        — Ну, вот и молодец, — радостно воскликнула мама, подходя к папе. Она погладила его по голове, целуя в щёку, и полуулыбка появилась на моём лице, но сразу же исчезла, когда взглядом я наткнула на Толика.       Господи, этого ещё не хватало!       — Все свободны, — желая побыть с мамой наедине, проговорил он, а после подозвал к себе Толика и, когда тот наклонился, прошептал ему, — Проводите девочек до дома, пожалуйста.       Я фыркнула, всё же услышав его просьбу и, посмотрев на папу, развернулась и пошла к выходу. Толик пробормотал что-то вроде "конечно" и поплёлся за нами. Ангелина подорвалась за мной, тоже услышав папину просьбу. Мы вызвали лифт, и только тогда к нам присоединились Артём с Никитой. Всё трое молчали — это угнетало меня. Никита, психанув, решил ещё раз нажать на кнопку вызова лифта. Как только он потянулся рукой — какие красивые кисти — створки лифта открылись, и мы вошли внутрь.       — Надо как-то сбежать, — нацепив веселую улыбку, которую она посылала парням, шепотом, но уверенно процедила Геля. Я лишь хитро улыбнулась в ответ, продумывая план побега.       Остановившись на первом этаже, открыв тяжелые двери, лифт начал выпускать, и первым выскочил Никита, шумно вдыхая воздух, словно ему его не хватало. Остальные, в том числе я, потянулись из лифта менее энергично. И, оглядев первый этаж, я прошла за всеми до конца на выход, останавливаясь уже после того, как мы вышли из здания.       — Мальчики, — я ослепительно улыбнулась, проводя рукой по волосам, после чего сделав вид, что мне надо в уборную, — Мне кое-куда надо.       — Хорошо, только не задерживайся, — Толик так по-доброму улыбнулся, искренне смотря мне в глаза. Артём подозрительно уставился на меня, словно уловил что-то. Взяв за руку Гельку и выдержав тяжелый взгляд Артёма, в глазах которого так и читалось "не верю", пошла по направлению в туалет, в последний раз замечая, что Никита смотрит вслед, и как только мы скрылись из виду парней, сразу завернула за угол.       — Бежим, — весело воскликнула я, но тут же зажала рот рукой, и мы с Гелей, схватившись за руки, побежали куда глаза глядят.

***

Sometimes love’s a scary place It’s like standing in the dark. --- Иногда любовь — это страшное место. Это как стоять в темноте.