Интеграция

      Я появился на свет давно. В Северной Америке. Вернее, этот термин не совсем подходит, ибо я был всегда, но лишь тогда впервые смог обрести бренное тело. Мальчишка – индеец, ученик шамана, провел обряд вызова древнего духа. Все его племя уничтожили, Белый Койот требовал мести. Воля его была столь сильна, а сердце пылало столь ярко, что пришел я. И мы заключили договор: мальчишка отдает тело в вечное пользование, а я совершаю месть.       Это было сложно. Поскольку тело мальчишки не могло похвастаться особой силой, пришлось освоить тактику засад и выжидания. Несколько месяцев я преследовал тот отряд, выбивая их по одному. Ловушки, стрелы, метательные ножи – все шло в ход. Больше не нужно было зрение, чтобы учуять их. Я слышал страх, и с каждой смертью он становился только сильнее. Как бы эти бледнолицые охренели, если бы узнали, что их преследует ребенок! Люблю такие парадоксы.       Тогда я почти отомстил. Их осталось пятеро. Не повезло. Они уже тряслись от каждого шороха и разрядили свои винтовки в лес. Случайная пуля попала в живот. Умирать пришлось долго. Глупая смерть.       Я покинул это тело. И тогда наконец, понял, что возвращаться обратно не тянет. Началось долгое, полное приключений, путешествие. В мире постоянно находится кто-то, кто хочет умереть, быстро и безболезненно. Эту возможность я и предоставлял, взамен надевая ненужное бывшему хозяину тело, проживая жизнь за жизнью. Некоторые были длинными, я даже влюблялся, заводил детей и умирал от старости. Некоторые – короткими, на Первой Мировой мой рекорд – пятеро за день. Скучно не было, мир каждый раз предоставлял новые и новые горизонты.       Последним был студент. Рокер из России. Он стоял на вершине девятиэтажки и собирался прыгнуть. Неразделенная любовь, проблемы с учебой – стандартные причины. И, как обычно, я оказался в нужное время в нужном месте.       - Хочешь, помогу?       - Т-ты кто? – отшатнулся парень, едва не оступившись и пытаясь разглядеть хозяина голоса. Напрасно, впрочем. – Что за хуйня?       - Я твой шанс на быструю и безболезненную смерть. Впрочем, как захочешь. Прыгать с крыши – это, вообще-то очень больно. И не дает стопроцентной гарантии. А я даю.       - Ты демон? Тебе что, моя душа нужна? В чем подвох?       - Его нет. И не душа мне нужна, а тело. Люблю, знаешь ли, пожить нормальным человеком, а не бестелесной сущностью. Ну так что, по рукам?       - Подожди, то есть ты будешь потом жить моей жизнью? Нет, так дело не пойдет! – он снова развернулся, приготовившись прыгать.       - Что за дебил… Собака на сене. Ни себе, ни людям.       - Разбежавшись, прыгну со скалы! – он расставил руки в стороны и шагнул. Я полетел следом, интересно же, выживет этот идиот, или нет.       На полпути к земле парень передумал, глаза его округлились, явно вспомнил что-то. Может родных, или какие-то не осуществленные дела. Он успел сказать:       - Согласен.       Увы, времени было слишком мало, и, к тому же, когда я стал выпихивать неудачника из тела, произошло нечто странное.       В воздухе открылась воронка, в которую мы и упали. Души слиплись и перемешались, тело тоже корежило и изменяло. Сознание погасло, а когда включилось…       Я летел. Кувыркаясь, слыша свист ветра в ушах. Зрение скакало, пытаясь найти хоть какую-то точку, чтобы уцепиться, но меня вращало так быстро, что горизонт проносился со скоростью, достойной самого охуенного аттракциона…       Резко открываю глаза. Надо мной склонился пожилой доктор пони в белом халате. Он светит в глаз фонариком.       - О, гляди-ка, герой очнулся. Поздравляю, значит, идете на поправку.       - Я! Я! Какого хуя! Не человек! Не был! – паника захлестывает с головой.       - Сестра, скорее сюда, у него припадок! Успокоительное!       - Не был! Не был… - слезы стекают по щекам. – Как же так… - чувствую укол в бок и проваливаюсь в сон.       Теперь многое встало на свои места. Те отрывки памяти из разных времен улеглись в черепушке. Песни, которые я пою в сложные моменты жизни. То, с какой легкостью я победил Амрака внутри себя, поглотив его. Мир духов. Я – всего лишь кадавр, слепленный из кусков. Не дух, не человек, не пони.       Иду по лесу. Черная трава обвивает копыта. Я подавлен, разбит. Потребуется время, чтобы это принять.       - Ну, по крайней мере, никого не убивал. За исключением последнего, но это тоже сложно назвать убийством, ведь я – наполовину он.       Выхожу на берег озера. Вода черная, как нефть. Она плещется, и в волнах проглядываются лица тех, чьи тела я забрал, они корчатся в немом крике.       - Оставьте меня в покое! Это было ваше решение! – я зажимаю копытами уши. Но это бесполезно, так как вокруг все равно гробовая тишина.       - Ваше решение! Ваша ответственность! – повторяю еще громче, затем кричу. – Я ЛИШЬ ИСПОЛНИЛ ВАШИ ЖЕЛАНИЯ!       Озеро выходит из берегов, и подступает к копытам. Лица кривятся, пародируя меня. Из воды вылезают черные руки и хватают, стремясь утянуть на глубину. Туда, где только забвение и безумие.       - Отпустите! – кричу, но черная вода затекает в глотку, и я захлебываюсь. Кажется, это конец.       - Мы пришли вовремя, – сверкают вспышки, и вот я, уже откашливаясь, лежу на берегу. Мир медленно избавляется от черных оттенков. Оглядываюсь, и вижу принцессу Луну. Она выглядит величественно и в то же время прекрасно (хотя с Зекорой все равно не сравнится).       - Спасибо. Значит, это всего лишь кошмар? – прихожу в себя.       - Не простой кошмар. Этот мог свести с ума. Нам пришлось потратить много сил, дабы развеять его. Мы искали тебя.       - Можно было и не искать. Я валяюсь в больнице, в шестой палате в виде мумии, и никуда не денусь, по меньшей мере, еще месяц.       - Принцессе не к лицу посещать больницы. Мы хотели выказать благодарность тет-а-тет. Найтмер больше нет, и в том немалая толика твоего участия.       - Ну. Спасибо. Значит, мы квиты. Оба чуть не сошли с ума, и оба друг другу помогли.       Принцесса рассмеялась. Не как Найтмер Мун, а приятным, мелодичным смехом.       - Друг другу? Знаешь, нам приятно будет иметь такого пони в друзьях. Поправляйся, мы это проконтролируем. И вот еще что: ты тот, кем ты хочешь быть, не больше и не меньше. Не кори себя. – Луна исчезла во вспышке.       - Спасибо, - шепчу вслед, затем бодрею. - Ну что? Пора просыпаться. Мозги привести в порядок, кроссворды порешать. А у пони есть кроссворды? Если нету, то их срочно надо придумать, пациенты ж со скуки умирают!       Луна действительно все проконтролировала. Новейшие способы лечения, дорогие лекарства – внезапно меня начали лечить с удвоенным усердием. Через две недели я уже мог ходить на приспособлении, похожем на инвалидную коляску. Передними копытами я ступал по земле, а задние висели в воздухе, их функцию выполняла ось с колесами. И весь в бинтах, этакий монстр Франкенштейна. Психически тоже пришел в норму. Действительно, какая разница, сколько хуйни я совершил? Главное, не совершать ее в будущем.       Как только смог перемещаться, заглянул в соседнюю палату, к Трикси. Я постоянно слышал ее крики через стенку, и это беспокоило. Представляете, никто ее не навестил за все это время. Никто. Это столь грустно.       Единорожка лежала, отвернувшись и сверля взглядом пустую стенку.       - Кхм! Трикси, верно? Я Карма, – никакой реакции. – Я твой сосед по палате. С тобой все в порядке? Ночью я слышал крики…       - Ты тоже… - еле слышно прошептала она.       - Что «тоже»?       - Все предают. Трикси хочет побыть одна. Уходи.       Я закрыл дверь со смешанным чувством. Надо ей помочь, но как? Увы, в таких делах я не силен. Единственная идея, это поговорить с Луной, когда она захочет в следующий раз меня навестить, может найдет причину. Единорожке сильно досталось, и это как-то связано с событиями той ночи. Сколько еще судеб будет изменено и поломано из-за меня…       Вспоминаю ту тварь, в которую превратился Амрак. Подумать только, аура реальности может творить такое с телом оборотней. Теперь его так просто не остановить. Нужны новые способы. Оружие, броня, магия. Как вылечусь, начну подготовку. И не на двадцать процентов круче, а на все сто, двести!       А пока остается только решать кроссворды. Которые сам же и сочинил, блять.

* * *

      Селестия сидела на кровати в своих покоях. Луна зашла без стука.       - Здравствуй, моя царственная сестра! Хотела ты увидеть нас?       - Луна, не надо так официально. Это давно уже не в моде. Я позвала тебя, потому что требуется идея. Ну, знаешь, две головы лучше одной. Да и вообще, я соскучилась, сестренка! – Селестия вскочила и подлетела к ночной принцессе, обнимая крыльями. – Прости меня за все.       - Мы не сердимся. Мы понимаем, что то был выход единственный. Но одно дело принимать это разумом, а другое – сердцем. Прости и н… Меня, сестра. Не скоро еще смогу привыкнуть к тому. Какую идею ты хочешь обсудить? Селестия отошла и задумчиво проговорила:       - Я хочу проверить, насколько сдружились носители Элементов. От них зависит будущее Эквестрии, необходимо перестраховаться.       - О, это просто, сестра! Дай им то, что они не смогут поделить.       - Хм. Интересно. А что если… - тут принцесса дня ушла в раздумья, даже не заметив, как Луна ушла, притворив дверь.       - Соскучилась она… Хм, – Луна не удержалась от небольшой шалости, подвесив над дверью комнаты ведро с водой. Теперь, когда сестренка ее откроет, то получит неплохой заряд бодрости. Ночная принцесса тихо хихикнула и бодро поскакала вниз по ступенькам.       Селестия попалась в ловушку намного позже, когда решила сходить перекусить на ночь.       - СЕСТРА! – кантерлотский глас разнесся по замку, будя прислугу и заставляя протирающих глаза стражников вытягиваться по струнке.       - Да. Была венценосная, теперь ведроносная, – констатировала Луна, смеясь в копыто и наблюдая из потайного хода через глазок в стене. Ведро насадилось точно на рог Селестии, закрыв корону, а грива намокла и потеряла былой объем.

* * *

      Я шел-катился по улице. Такой способ передвижения уже почти не доставлял неудобств. Пока что в качестве тренировки несколько раз обходил город, а потом возвращался в больницу. Не выписали еще.       - Эй, Карма! Тебе так понравилась твоя телега, что ты решил с ней сплестись в одно целое? – сзади раздался смех Рейнбоу. Она догоняла меня, вися в воздухе кверху ногами и закинув копыта за голову.       - Над инвалидами издеваться нехорошо, – проговорил я, ставя мягкий барьер.       Продолжаю свой променад. Сзади в воздухе, растопырившись подобно пауку в паутине, застряла пегаска, источая ругательства. Пусть повисит пару минут, подумает.       Выхожу на берег речки. Вода журчит, переливается, солнышко светит. Картина абсолютно противоположная тому сну.       - Что ж я Зекоре-то теперь скажу? – вздыхаю. – А говорить надо. Не должно быть от любимой ТАКИХ секретов. Эх… - снова на меня находит уныние: Эти стены снова давят меня, Закрывает темнота, что дальше, Штыками наступают холода, Выгрызая из груди рваный кашель. То ли это смех, то ли это крах, То ли страх вернуться в пустоту, Стало что-то не так, как будто Снова дверь прикрыл кондуктор, И о стёкла бьётся ветер. Ветер холодом закуёт сердца, Роса выест глаза солью, И нельзя ни кричать, ни молчать, Можно разорванным ртом харкать кровью. То ли это смех, то ли это крах, То ли страх вернуться в пустоту, Стало что-то не так, как будто Снова дверь прикрыл кондуктор, И о стёкла бьётся ветер.       Велика цена вечности. И ее еще только предстоит платить.