Дай мне силы подняться

      Париж — город романтики, город истинной любви, земля влюбленных. Гермиона с благоговением осматривала всё вокруг, наслаждалась необыкновенной красотой старинных зданий, окруживших её, булыжными дорожками и пышными кронами деревьев. Волшебная часть Парижа была сначала отреставрирована Бернардом Пойет, предположительно, в 1791 году, а затем и остальными главными архитекторами Парижа. Готические и классические довоенные сооружения, построенные Джозефом Огюстом Эмилем Водремером, сохранились до сегодняшнего дня. Самый активный период застройки в Волшебной части пришелся на время правления Наполеона III. Перестройка, придавшая Парижу нынешний вид, была названа Хауманский План. Прямые широкие бульвары с кафе и магазинами сделали город современным. Гермиона бывала здесь и раньше, но Париж — такой город, что проживи здесь хоть всю жизнь, всех его тайн всё равно не узнаешь. Её глаза устремились на шумные улицы и оживленно болтавших на беглом французском покупателей. Старики курили свои трубки, а молодёжь в беретах стояла с сигаретами в зубах. Взгляд Гермионы блуждал по площади с рекламными щитами. Драко очень долго уговаривал её согласиться на эту поездку, но теперь она была несказанно рада, что согласилась. Но себе поклялась, что больше не купится на обаяние Драко. Всё шло слишком быстро. Совсем недавно у неё закончились одни отношения, и теперь ей казалось, что новые развиваются очень уж быстро. Она чувствовала себя виноватой, будто предает Рона. Чувство вины было нелепым, но слишком острым. Кроме того, Гермиона была напугана. Драко, несомненно, был замечательным отцом, но также она слышала, что он был легкомысленным, его романы были непродолжительными и ничего не значащими. Гермиона была не уверена, что готова стать… очередной девушкой для временных развлечений. Её нежное сердце жаждало романтики и любви, даже несмотря на всё, что ей пришлось пережить. Её детские мечты о прекрасном принце всё ещё жили, а вера в прочную, неизменную любовь удерживала от краткосрочных романов. А с таким человеком, как Драко… Он был таким большим, что Гермиона невольно ужасалась. Если он решит причинить ей боль, она не сможет защититься. А Рон ведь был ниже Драко, и, хотя она была уверена, что он не причинит ей боли, страх всё же не уходил. Она часто задавалась вопросом: неужели этот страх останется навсегда? Неужели она всегда будет сдерживаться? Бояться жить? Любить? Её жизнь навсегда станет разорванной из-за одного эпизода? Драко посмотрел на Гермиону. Его взгляд был снисходительным, когда он наблюдал за ней. Она с удивлением осматривала красоту Парижа. Он не был взволнован Парижем. Его взгляд с наслаждением смотрел на её красоту, грацию, возбуждение. На её лице было море эмоций, и он любил смотреть, как они сменялись одна за одной. Он любил, когда она смотрела на Скорпиуса, тогда её губы растягивались в нежную, ласковую улыбку, на щеках появлялись ямочки и морщился нос. Её глаза становятся нежными и почти светлыми от удивления. Когда её что-то смущает, её брови хмурятся, а губы надуваются. Её прекрасное лицо напоминало карту секретного острова, и ему хотелось найти скрытое сокровище, которое лежало под поверхностью. Драко никогда не чувствовал этого раньше; он жаждал оказаться с ней наедине, истощался этим. Он был похожим на жаждущего человека в пустыне, когда приходил к ней. Он мечтал схватить её и поцеловать её жаждущие губы своими, чувствовать, как она поддается ему, хотел чувствовать её маленькое тело и прижиматься к нему. Удовольствие, которое он мог ей дать, могло быть бесконечным. И его желание к ней росло изо дня в день, похожее на раздутый пожар… Он почувствовал, как в его руках пошевелился сын, потирая глазки пухлыми кулачками. Его большие голубые глаза с любовью смотрели на отца. Драко прижал мальчонку к себе и поцеловал в кудрявые светлые волосы, мягко покачивая и нежно щекоча. Услышав, как он хихикнул, Гермиона посмотрела на Скорпиуса и улыбнулась ему особой улыбкой. Скорпиус радостно залепетал, потянувшись к ней с распростертыми объятиями… Гермиона подняла мальчика на руки и крепко прижала его к себе. Она смотрела только на него, только так она могла не встречаться взглядом с Драко, и случайно не выдать свои чувства. Скорпиус хлопнул ладошками по её щекам, и Гермиона растаяла от его счастливой улыбки. Она очень сильно полюбила этого маленького мальчика, и теперь боялась, что также влюбится в его отца. — Привет, солнышко, ты хорошо спал? — заворковала она, мягко покачивая его. Драко посмотрел на объект своего вожделения, и почувствовал легкий укол… чего-то. Она — идеальна… Он боялся влюбиться в неё, но еще больше его напугало то, что он… что он уже был в неё влюблен. — Обед, — резко сказал Драко, потрясённый своими мыслями. — Давайте пообедаем, а потом осмотрим все достопримечательности Парижа. Скорпиусу нужно поесть и тебе, милая, тоже, а то скоро ветром сдует. Гермиона покраснела при его словах и посмотрела на него, её лицо спряталось в мягких, чистых и ароматных светлых волосах ребенка. Драко обнял её и притянул к своей груди, защитно прижимая к себе, когда они вышли на переполненную городскую площадь. Гермиона крепко держала маленького ребенка, потому что знала, как Скорпиус любил убегать, чтобы всё изучить. Она каждый день благодарила святых за то, что он зашел в её магазин, но не хотелось бы, чтобы он потерялся здесь. В воздухе витал запах свежести. Драко и Гермиона сели за стол в одном из уличных кафе. — Bonne journée! Mon nom est Amy et sera votre serveur aujourd’hui![1] — сказала подошедшая блондинка с подносом в руках и дежурной улыбкой на лице. — Драко, сделай заказ, пожалуйста, я на французском едва могу пару слов связать, — негромко сказала Гермиона, слишком занятая игрой с ребенком. — Bonjour Ami je pense que nous aurons les croissants et confiture de cerise avec quelques farine d’avoine pours mon fils s’il vous plaît, [2] — сказал Драко, с улыбкой смотря на ребенка, сидевшего перед ним и занятого игрушками. Молодая официантка ушла, записав заказ. Драко взял Гермиону за подбородок и заставил повернуться к себе, слегка улыбнувшись. — Не прячь взгляд, милая, я люблю твои красивые глаза… vos yeux sont magiques, et vous êtes une enchanteresse mon ange.[3] Гермиона покраснела и застенчиво закрыла глаза, и услышала его смешок. У него такой красивый голос… Как ядреная смесь Огневиски и шоколада. — Что это значит? — прошептала она. — Подойди ближе, — сказал он, наклонившись к ней. В его задумчивых глазах вспыхнула идея. Гермиона наклонилась, словно заколдованная. — Ближе, дорогая. Или я не скажу тебе… — Гермиона прижалась ещё ближе, пока не почувствовала его дыхание возле своего уха. — Твои глаза волшебны, и они зачаровывают меня на протяжении всего дня. Они заставляют меня хотеть тебя целовать… любить… иметь тебя всю… — говорил он, и с каждым словом его голос становился тише. Гермиона вернулась на свое место, испуганная не его словами, а своей реакцией на них, она ждала, когда её сердце перестанет так быстро стучать. И она захотела его ударить, когда он в шутку подмигнул ей. Но его глаза не шутили. Они доказывали его желание, показывали, насколько он серьёзен в том, что говорил… Официантка подошла как раз во время, ставя перед ними еду и разрушая чары, возникшие между ними. — Я страстно люблю ночь. Мне нравится, что я люблю свою страну, или когда я люблю мою любовницу инстинктивной, глубокой и непоколебимой любовью. Я люблю все свои чувства: люблю видеть её, дышать ею, люблю слышать в тишине, и люблю ласкать всё её тело во тьме. Жаворонки поют в первых лучах солнца. Голубое небо, теплый воздух, свежий утренний свет. Сова летает по ночам, тенью, проходящей сквозь тьму; она ухает мрачным, мерцающим криком, как будто наслаждается черной бесконечностью пространства, — внезапно сказал Драко. — Подумай о том, дорогая, что Париж делает с людьми. Не сопротивляйся опьянению любовью в Париже… Примечание 1 — Добрый день! Меня зовут Эми, и сегодня я буду вас обслуживать! 2 — Привет. Я думаю, мы будем круассаны с вишневой начинкой, а сын — овсянку. 3 — Ваши глаза волшебны, а вы очаровательны, мой ангел.