Никто не причинит тебе боль

* * *

Таксист откровенно нервничал, потому что так часто он слово "быстрее" не слышал никогда. Молодой мужчина рядом с ним явно был не в себе, потому что это самое "быстрее" он говорил ледяным тоном, таким спокойным, что от этого хотелось куда-нибудь сбежать, можно прямо в дверь и прямо на ходу. Он выглядел жутко, и водитель косился на Эрика всю дорогу, пассажиры на заднем сидении в количестве трёх человек его как будто не интересовали вовсе, потому как таксист всерьёз начал опасаться за свою жизнь, если человек, сидящий рядом с ним, опоздает - а Леншерр всё время смотрел на часы. Разумеется, они попали в несколько пробок, но большую часть из них удалось объехать, и тут уже стоило сказать водителю огромное спасибо за его знание города. И, тем не менее, дорога заняла целый час, потому что вечерами все улицы были буквально забиты, им ещё повезло, что они уложились в шестьдесят минут, но они стали для Эрика настоящим адом. Он погрузился в свои мысли весь, только изредка подавая голос, чтобы попросить таксиста ехать быстрее. Леншерр не мог не думать о Чарльзе, о том, где он и что с ним. И насколько всё плохо. Одна догадка была хуже другой, но сильнее всего давило ужасающе безразмерное чувство вины. Не уследил, не заметил, не уберёг - опять. Эрик вернулся в ночь десятилетней давности, когда пришёл в себя в том парке и всё, что он мог сделать, это наблюдать за происходящим - пусть он бездействовал не больше минуты, но этого хватило на всю жизнь. Это он назвал Чарльза трусом, это он отпустил друга вперёд одного, это он захотел сократить путь, хотя Ксавье просил пойти по освещённой части парка. Кошмар того вечера вновь захватил Эрика, кажется, даже пальцы его подрагивали, но он крепко сцепил руки в замок, унимая дрожь. Не время и не место, он должен быть спокоен и сосредоточен, чтобы найти Чарльза и помочь ему. Чарльз... Эрик стиснул зубы, чувствуя, что мог бы сейчас сам сломать себе что-нибудь в косточках ладони, если бы сжал пальцы ещё сильнее. Он видел лицо друга, слышал его смех, чувствовал вкус его поцелуев, которых было немного, так немного, что каждый из них стал настоящим полноценным воспоминанием. Поцелуй в коридоре, потом утром, когда они проснулись в одной кровати, а ещё - тот короткий у книжного магазина, такой мягкий и тёплый, что его одного хватало, чтобы делать Эрика самым счастливым человеком в мире. А сейчас его маленький Чарльз в руках маньяка, и виноват в этом был сам Леншерр, потому что не взял вовремя ситуацию в свои руки, не оценил угрозу по достоинству. Пожалуй, Эрик никогда не верил в Бога, но сейчас готов был начать молиться. У него была только одна просьба: найти Чарльза целым и невредимым. Живым, пожалуйста, пусть он будет жив. Леншерр готов был сделать ради этого что угодно, отдать свою жизнь, если потребуется, сесть в тюрьму, если этому психу приспичило наказать и посадить того, кто убивал маньяков по ночам. У всех разные моральные кодексы, чей-то позволяет таким ублюдкам жить, а чей-то готовит им только одну участь - смерть, желательно мучительную. Но сейчас всё это было неважно. Сейчас всё, что делал эти годы Эрик, теряло смысл, потому что он выходил в ночь с чемоданчиком инструментов для того, чтобы защитить Чарльза. И не защитил. Он не знал, что сделает, если с Ксавье что-то случится, просто не допускал этого варианта, потому что полагал, что в ту же секунду лишится и рассудка, и контроля, и себя самого. - Приехали... - Сдачи не надо, - Эрик сунул водителю несколько купюр. Здание было огорожено забором, они потратили несколько минут, прежде чем нашли в нём лазейку - спасибо местным хулиганам, всё-таки любопытство было и остаётся главной движущей силой человечества. Тёмная постройка была едва-едва освещена несколькими прожекторами, кажется, внутри тоже было какое-то освещение, но его было слишком мало, чтобы спокойно ориентироваться. - Как будем действовать? - Рейвен схватила Эрика за рукав до того, как он успел взбежать по лестнице. - Семь этажей, нам нужно как-то распределить их, - Хэнк окинул взглядом высокое здание, заставленное строительными лесами и укутанное в плёнку. Да, это была та самая плёнка, которой закрывают готовые участки фасада и сами леса. Она уже значительно истрепалась - погодой и временем, так что теперь вся постройка напоминала бездомного в лохмотьях, а обшарпанные стены и общий незавершённый вид только дополняли образ. Эрик тоже кинул на здание короткий взгляд. - Хэнк, за тобой первый этаж, Рейвен - второй, я возьму третий, а Эн - четвёртый. Хорошо? - Телефоны держите под рукой, - Нур достал свой и показал, демонстрируя. - И дайте мне свои номера. Они обменялись телефонами максимально быстро - и двинулись внутрь, поднимаясь по высокой лестнице. Одна из ступенек едва не провалилась, стоило на неё только наступить. - Смотрите под ноги, - Эрик толкнул дверь, которая поддалась с трудом. Воздух внутри был застоявшимся, затхлым, с первых же шагов взметнулась пыль - и Рейвен оглушительно чихнула, тут же испуганно прижимая ладони ко рту. Они не хотели выдать себя раньше времени, кто знает, что на уме у этого психа, который похитил их друга. Свет проникал внутрь через окна, всё от тех же прожекторов да от редких фонарей на самой главной улице, и лучи были видны особенно чётко из-за кружащихся в воздухе пылинок. Разделяться в одном здании с маньяком было не самой хорошей идеей, но так они сэкономят время, ведь этажи здесь были просто огромные, из этого здания планировалось сделать огромный торговый центр, но власти урезали финансирование - и работа остановилась, люди встали и ушли, оставив эту махину в таком удручающем состоянии прямо в центре города. Эрик взбежал на третий этаж по лестнице, прыгая через ступеньку, а иногда и через две, ему всё время казалось, что времени нет, совсем нет, даже лишней минуты у него не было. Он толкал двери, кое-где они открывались легко, кое-где отсутствовали вовсе, а в некоторых случаях на дёрганье ручки дверь никак не реагировала, так что приходилось её буквально выбивать. Чарльз мог быть где угодно, Леншерр старался не допускать мысли о том, что он ошибся, что неправильно разгадал загадку похитителя. На плече Эрика всё так же болталась сумка друга, там была и книга, и визитка, и он уже пару раз доставал послание маньяка, чтобы перечитать его и убедиться в том, что зерно здравого смысла в том, что они находятся именно здесь, есть. Тёмные помещения, пыль, эхо от шагов - атмосфера полного запустения царила в этом месте, но сейчас думать об этом Эрик просто не мог. Он начинал терять терпение, а вместе с ним и контроль, всё яростнее толкая двери, всё быстрее двигаясь от комнаты к комнате. Он не знал, с какой скоростью двигаются остальные, но надеялся, что они тоже торопятся, потому что у них до полуночи оставалось всего полтора часа, а это чертовски мало. И снова его лицо... Эрик замер на секунду, тяжело опираясь на стену, стараясь отдышаться, только теперь понимая, что он уже сорвался на бег, снося всё на своём пути. Мысли путались, пальцы дрожали сильнее, всё привычное хладнокровие Леншерра сейчас просто испарилось, он был близок к тому, чтобы начать паниковать. Эрика можно было резать по живому, стрелять в него в упор, угрожать свернуть ему шею - и он был бы более спокоен, нежели сейчас. Ему было неважно, что будет с ним, но Ксавье был его болевой точкой. Чуть-чуть нажать - и... Всё вставало с ног на голову, когда дело касалось Чарльза. Ксавье был смыслом его жизни, единственным смыслом, и без него Эрика просто не существовало. Он не мог его потерять, просто не мог. Леншерр зажмурился, чувствуя, как горячо становится векам, но не позволяя слезам подступить к глазам, резко встряхивая головой и выпрямляясь. Не время и не место. Нет ни одной лишней минуты, нужно найти Чарльза... Эрик резко повернул голову, боковым зрением заметив что-то постороннее и тут же бросаясь в ту сторону. Из-под одной из дверей мелькал свет, и Леншерр едва не с рыком сшиб её, полагая, что она заперта, но нет - дверь поддалась легко, и Эрик встал как вкопанный на пороге, забыв, как надо дышать. Просторное помещение, тут явно жили: у одной из стен был диван, на котором лежали подушка и плед, сейчас одним краем валяющийся на полу. Стол рядом, за ним, скорее всего, ели, какая-то раковина, неужели здесь был рабочий водопровод? В углу гудел генератор, дающий электроэнергию, сейчас лампочка под потолком мигала, наверное, запас был на исходе. Стены обвешаны плакатами и распечатками - что-то анатомическое, разные изображения человеческого тела, чаще всего здесь встречался позвоночник во всех ракурсах. Целая стена была обвешана фотографиями и вырезками из газет - Эрик глянул мельком, узнав на снимках себя, Чарльза, Хэнка, Рейвен, Эна... Всех, кто окружал его и Ксавье, тут были и его коллеги, и владелец книжного магазина, и снимки университета, где учился Чарльз, и больницы, где они работали с МакКоем. А вот вырезки пестрели заголовками, посвящёнными убийствам, которые совершил Эрик - всё про маньяков, которые убивали других маньяков, и никто не знал, что это всё делал один человек, который хотел совсем немногого: защитить своего лучшего друга и сделать этот мир немного чище. Леншерр не чувствовал ног, когда подбегал к столу в центре этой комнаты, он склонился над Чарльзом, который там лежал, быстро проверяя пульс и выдыхая, когда почувствовал сердцебиение друга. Он взял Ксавье за плечи, пытаясь поднять, и едва успел заметить нить, привязанную к его рубашке. Эрик уже успел прикинуть, куда прятаться на случай взрыва или до чего ещё мог додуматься этот псих, но рядом просто зашипел небольшой телевизор, включаясь. Эрик замер, уставившись на экран, с которого на него смотрел мужчина, сидящий на записи на этом же самом диване. Лицо казалось смутно знакомым, и Леншерр вглядывался в его черты, сжимая плечи Чарльза, ожидая, что же будет дальше. "Здравствуй, Эрик", - заговорил мужчина, и по спине Эрика побежали мурашки от этого голоса. Да, они знакомы, но вот откуда?.. "Я уверен, ты сейчас думаешь о том, что где-то видел меня. Да, мы встречались когда-то давно - дважды, и ты мог бы меня запомнить, как и Чарльз, но детские травмы многое стирают из нашей памяти, - мужчина усмехнулся, снимая очки и протирая их. - А ещё десять лет и тюрьма делают своё дело, меняя человека практически до неузнаваемости..." Леншерр почувствовал, что ему надо сесть, потому что колени подгибались. С каждым словом облик говорящего становился всё более знакомым и понятным, с каждой его усмешкой сердце Эрика пропускало лишний удар - и он даже проверил пульс Чарльза ещё раз. "Меня освободили через семь лет - за примерное поведение, - мужчина ухмыльнулся в камеру. - Я был примерным заключённым, несмотря на гонения, которым подвергался там из-за моих... Увлечений, - он сделал небольшую паузу. - У меня было время подумать. И придумать, как проучить тебя за то, что ты полез не в своё дело, мальчик. Тебе надо было очнуться и бежать оттуда со всех ног, но нет, ты бросился спасать своего друга. Согласен, Чарли стоил того, думаю, я бы даже не стал его убивать, слишком симпатичный малыш..." Эрик бы сжал кулаки, если бы не держал Чарльза за плечи, отстранённо удивляясь тому, что тот ещё не пришёл в себя, хотя рядом был и шум, и его перемещали. Может, этот псих его чем-то накачал? Похоже на то... Леншерр осторожно опустил друга обратно на стол, сжимая край так, что мог бы, пожалуй, его сломать. "И я нашёл вас, я следил за вами - и за тобой... - Шоу, а это был он, теперь Эрик в этом не сомневался. - Ты очень вырос и выбрал себе весьма любопытное хобби. Думаю, я могу считать себя твоим духовым учителем, ведь именно я сподвиг тебя на эти подвиги, верно? - Себастьян снова усмехнулся. - Можно было бы просто отправить пару снимков в полицию, и тебя бы закрыли, но это было бы слишком... скучно". Тучи сгущались в комнате с каждым произнесённым словом. У этой речи должен быть конец, ради чего-то же она затевалась... Эрик дрожащими пальцами достал телефон и разослал друзьям в здании смс, что нашёл Чарльза на своём этаже, теперь оставалось их только дождаться. И дослушать Шоу. "Мне хотелось, чтобы ты ощутил настоящую боль, - мужчина чуть подался вперёд. - За годы моей тюрьмы. За то, что я вытерпел там. За то, чего могло бы не быть, если бы не ты. Ты полез не в своё дело, мальчик, - он повторился, явно намеренно. - И я решил преподать тебе урок. Я бы мог убить Чарли, думаю, тебе бы хватило этого, но это тоже слишком примитивно и предсказуемо. Поэтому я просто заставил тебя немного понервничать, а сейчас возвращаю тебе твоё сокровище - целым и невредимым. - Шоу издал смешок. - Почти... Почти целым, я подправил только одну маленькую деталь". Эрик замер на секунду - и бросился тут же судорожно ощупывать Чарльза, тот был одет, так что цельность рук и ног пришлось проверять непосредственно тем, что Леншерр их поднимал и опускал. Он пробежался взглядом по другу и лишь теперь заметил краем глаза, что рядом со столом есть столик поменьше - и на нём стоял поднос с хирургическими инструментами, сейчас чистыми, Шоу явно убрал за собой. Леншерр сглотнул, начиная вертеть головой, понимая, что плакаты здесь развешаны не просто так, нет, далеко не просто так. "Думаю, тебе понравится, ты же так хотел его оберегать, - Себастьян на записи склонил голову набок, улыбаясь. - Теперь он точно от тебя никуда не денется. Не благодари, и... - он умолк, улыбаясь шире. - Удачи, Эрик. Попробуй теперь меня найти". Перевернув всё вверх дном, Эрик всё-таки нашёл аптечку, разумеется, она здесь была - и, к счастью, в ней обнаружился нашатырь. Пока Леншерр устраивал обыск в комнате, до помещения добрались Рейвен, Хэнк и Эн, но Эрик не мог сказать ни слова в ответ на их вопросы, он просто рванул снова к столу, оттесняя всех, резко поднося бутылёк к самому носу Чарльза - и тот поморщился, дёргаясь в сторону от раздражителя. Отбрасывая пузырёк тут же, Леншерр обхватил лицо друга ладонями, хлопая его по щекам, пока взгляд юноши не стал более-менее осознанным. Эрик чувствовал, что губы его дрожат, он заглянул в самые голубые глаза на свете, с трудом справляясь с голосом. - Пошевели пальцами на ногах, малыш. Он повернул голову быстро, уставившись на стопы Ксавье, он был бос, кажется, ботинки с носками - всё, что снял с него Шоу, и Эрик понимал, почему. Для максимального эффекта. Леншерр медленно повернулся снова к другу, делая глубокий вдох, который всё равно его не спас - сердце просто провалилось в груди Эрика от взгляда, полного паники и ужаса. - Эрик, я их не чувствую... Леншерр прижал его к себе так крепко, как только мог, чувствуя, что и Чарльз в него буквально вцепился, и горячие слёзы друга тут же обожгли его шею, в которую Ксавье уткнулся, отчаянно всхлипывая. Кажется, мир вокруг замер, не было ничего - ни времени, ни друзей рядом, ни шумящего за окном большого города. Ничего. Только Чарльз в его руках, пелена собственных слёз перед глазами и звон в ушах от прилившей к голове крови. И голос лучшего друга, прорывающийся через этот звон, повторяющий одно и то же - с бесконечной болью. - Я не чувствую ног, Эрик...