Никто, кроме тебя...

- Да, сложная штука жизнь, и ведь не угадаешь, куда она повернёт… - наполняя рюмки, проворчал уже захмелевший Игорь, - Выпей, Серёга, помяни близких своих. Глядя сквозь барабанящий по стеклу дождь, Светлов кивнул, но к водке так и не притронулся. - …Ну, земля им пухом, - тяжело вздохнув, Игорь осушил очередную стопку. Татьяна укоризненно взглянула на мужа и, взяв со стола недопитую бутылку, прибрала её в шкаф. - Как страшно, я до сих пор в это поверить не могу, - всхлипнула она, - Ведь задержись они на какие-то полминуты, ничего бы не случилось. Ну, неужели не было возможности в сторону уйти? Неужели не было ни малейшего шанса?.. - Танюш, лобовое столкновение на скорости - тут без вариантов, - с горечью перебил Игорь. - Да что ж за черная полоса в вашей семье: сначала родители, теперь вот Вовка с Наташей… - судорожно вздохнула женщина, - И двое деток одни остались… Сергей сделал протестующий жест. - Они не одни, я пока ещё, между прочим, есть. И нормальную... сравнительно нормальную жизнь, - поправился он, - обеспечить им в состоянии. Таня приоткрыла окно и закурила. - Трудно тебе будет, Серёжка. Сам, без женщины, с двумя детьми… Светлов перевёл на неё усталый взгляд. - По-твоему, у меня есть выбор? Раздавшийся за спиной грохот заставил всех обернуться. Аля, остановившись посреди кухни, отрешённо смотрела на осколки разлетевшегося вдребезги стакана. При виде её осунувшегося личика в который раз болезненно сжалось сердце. Подойдя, он осторожно взял девочку за руку. - Как ты? - Нормально, - а сама взгляд в сторону отводит. - Тебе поесть надо и отдохнуть. - Я не голодна. - Аленька, детка, если что-то нужно, ты не стесняйся, говори... - Татьяна торопливо собрала с пола битое стекло. Девочка молча кивнула и, набрав чашку воды, вышла из кухни. Светлов проводил её неспокойным взглядом. - …Совсем никакая… - упавшим голосом озвучила Таня его тягостные мысли, - На похоронах её дважды в чувства приводили. - Она двое суток не ест ничего и почти не спит… - мрачно ответил он, - Я пытался с ней поговорить – бесполезно - не видеть, не слышать никого не хочет. Может у тебя получится?.. Женщина скептически покачала головой. - Сомневаюсь. - Оставьте её в покое, - проворчал Игорь, - Ребёнку просто выплакаться надо. Порыв ветра настежь распахнул окно, небо осветила яркая вспышка молнии. Таня защёлкнула раму. - Может успокоительного ей дать? - она поискала в своей сумочке, потом окинула взглядом стол, - Ребят, тут рядом с сигаретами пластинка реланиума лежала… Куда она запропастилась? - Ты у себя хорошо смотрела? - насторожился Сергей. - Куда уж лучше? - женщина вытряхнула содержимое сумочки на стол и проверила ещё раз, - Как сквозь землю провалились. Страшная догадка, мелькнувшая в голове, мгновенно переросла в уверенность. Рванув прикрытую сквозняком дверь, Светлов вышел из кухни, мимоходом осмотрел квартиру и направился в детскую, где горел свет. Примостившийся за письменным столом Илья собирал пазлы. Он присел рядом, коснулся ладонью курчавых детских волос. - Илюш, где Алина? Тот только плечами пожал. - Куда-то ушла. - Она тебе ничего не говорила? - Сказала, чтоб я всегда тебя слушался, - с детской непосредственностью ответил мальчик. *** Он вышел на лестничную площадку и прислушался: этажом ниже остановился лифт, хлопнула чья-то дверь. Гулким эхом в тишине подъезда отразился очередной раскат грома. Во дворе на разные голоса взвыли сигнализации нескольких машин. Положившись на интуицию, двинулся вверх по лестнице. Шёл быстро, практически бесшумно, напряжённо прислушиваясь к каждому шороху. Миновав пролёт восьмого этажа, почувствовал, как сверху потянуло сквозняком. Огляделся. Подниматься дальше не имело смысла: чердачный люк на замке, на площадке никого. Прогнав дурные мысли, подошёл к распахнутому настежь окну, намереваясь закрыть раму и... увидел её. Девочка сидела на полу, прислонившись спиной к мусоропроводу и, не обращая внимания на хлеставший в открытое окно дождь, трясущимися пальцами выцарапывала таблетки из ячеек упаковки. - Аля!.. - схватив за руку, он с силой сжал запястье, - Что ж ты, дурёха, делаешь?.. Она вздрогнула и подняла отсутствующий взгляд. - Уходи!..Оставь меня!..- отчаянный крик перешёл в надрывные рыдания, - Ну зачем ты пришёл?! - сделав несколько попыток освободиться, вдруг, притихла, - Я не хочу жить, слышишь!..- внезапно севший голос не слушался, но она продолжала твердить срывающимся шепотом, – Всё напоминает о них - каждая вещь, любая мелочь… А их больше нет!.. Я не могу находиться в пустой квартире!.. Сергей прижал её к себе. - Послушай, мы уедем отсюда, прямо сейчас, немедленно… - он гладил её по мокрым волосам, пытаясь достучаться до спутанного сознания, -…Только не надо делать глупостей, очень тебя прошу!..- а потом легко, словно куклу, поднял на руки и спустился вниз. *** Рассекая стену проливного дождя, машина неслась по тёмной трассе. Гнетущую тишину нарушил детский, слегка картавящий голосок. - Дядь Серёж, а Пикник привыкнет к новому месту? - Ну конечно, Илюш, - подбодрил мальчика Сергей, – Ведь рядом с ним будешь ты, его хозяин. - Мы построим для него вольер? - обеспокоенный участью своего питомца, поинтересовался Илья. - А зачем? Я думаю, в доме ему будет веселее, - как можно убедительней ответил Светлов, - Правда, Ник? Между спинок сидений просунулась добродушная морда пса. - Вот видишь, он со мной согласен. Илья с трудом оттащил за ошейник неугомонного щенка и, придвинувшись ближе, наконец, решился задать терзающий его вопрос. - Дядь Серёж, а нас не заберут в детский дом?.. - Нет! - внезапно выпалила молчавшая всю дорогу Аля, - И Пикнику не придётся привыкать: мы уезжаем ненадолго. Как только я найду работу, вернёмся домой. Сергей подавил судорожный вздох - не время сейчас эту тему обсуждать. В таком состоянии любое необдуманное слово может спровоцировать её на что угодно. - Аль, не забивай себе голову, - осторожно заметил он, - Тебе школу заканчивать нужно. - Закончу! В вечернюю переведусь, её и закончу, но Илюху в интернат не отдам! - с ожесточением ответила она. Светлов свернул на обочину, остановил машину и, включив аварийку, обернулся к притихшим ребятишкам. - Запомните одно - в интернат вы не попадете ни при каких обстоятельствах. Обещаю. - Его голос дрогнул, выдавая внутреннюю боль, - Ни при каких!.. - словно запоздалое эхо повторил он и мысленно закончил: «…Пока я жив…» *** Убедившись, что выбившиеся из сил дети наконец-то уснули, Светлов тихо прикрыл дверь спальни и спустился вниз. Достал из бара бутылку, наполнил водкой стакан. Из мыслей не шла Аля: что было бы, не успей он вовремя? Наглотавшись транквилизаторов, шагнула бы в окно? Не исключено - случай, отнюдь, не из редких. Гарантий, что подобное не повторится никаких, скорее наоборот… Сегодня таблетки, завтра ещё какой-нибудь сюрприз… Он на одном дыхании осушил горькую до дна. С тупым отчаянием боролось ещё не утраченное здравомыслие: всему своё время, всё образумится… а сейчас надо просто немного отдохнуть… Но он не чувствовал усталости. Он вообще ничего не чувствовал. Только зияющая вокруг черная пустота, и оглушительно кричащая тишина… А ещё - леденящая душу действительность, что ты уже не в силах ничего изменить. И никто не в силах. Наверно, так сходят с ума. Батюшка во время отпевания призывал к смирению, увещевая, что всё в руках Божьих… Сергей взял в ладонь висящий на груди крест и с горечью взглянул на Спасителя в центре распятья :«…Только что ж ты наделал?..» Внезапно вернувшаяся боль стальным обручем сковала грудную клетку. Боль нестерпимая, синхронно пульсирующая с каждым ударом сердца. Алкоголь тут не поможет. Он всего лишь притупит её ненадолго, а потом снова начнётся ломка. Но сейчас такое, пусть и ничтожно короткое время ему было просто необходимо, хотя бы для того, чтоб отдышаться. Откупорив вторую бутылку, вышел на террасу. С густой листвы виноградника при каждом порыве ветра сыпались брызги недавно закончившегося дождя. Но даже на улице казалось, что лёгким не хватает воздуха. Будто желая освободиться от душащей петли, рванул ворот рубашки так, что от планки с треском отлетели пуговицы. Вдох. Ещё один. Через силу, через боль… Вдох перед шагом в новую жизнь, где всё по-другому… Как долго будут затягиваться кровоточащие раны? Время – жестокий лекарь, хоть оно и прилежно врачует тех, кого пощадили его мгновенья. Такие незаметные, практически неощутимые мгновенья, которые ежесекундно вершат судьбы людей. Одних лишают единственного шанса, других надежды, третьих веры… Воспоминания терзали душу, как рой безжалостных ос. В вертящемся калейдоскопе мыслей из осколков памяти складывались эпизоды прошлого. И самым острым осколком, кромсающим открытую рану, было застывшее лицо дорогой ему женщины. Вновь хлынувший ливень своим шумом приглушил гулкий раскат грома. Ветер захлестнул на террасу обрушившийся с неба поток воды. Он вернулся в дом. Неяркий свет бра, бронзовым отливом мерцающий на поверхности большого зеркала, скупо осветил холл. Сергей взглянул на своё отражение и содрогнулся: почерневший, осунувшийся, с затуманенным взглядом, в разорванной рубашке, с недопитой бутылкой в руке… и это был он. С глухим стоном провёл ладонью по лицу, словно пытаясь стереть с себя эту ужасающую маску... И тут, в зеркале, увидел её… Такую реальную, что в какой-то миг захотелось поверить, будто всё происходящее – дурной сон. - Ты… - выдохнул Сергей, боясь оторвать взгляд от отражающегося в полумраке силуэта. Что это? Игра нетрезвого воображения? Галлюцинация? Не в силах бороться с собственным безумием, он с размаха ударил по зеркалу стиснутой в кулаке бутылкой. Грохот разлетающегося вдребезги стекла привёл в чувства. Обернувшись, столкнулся с полным немого отчаяния взглядом. Без резких движений, словно опасаясь спугнуть, шагнул навстречу. Девочка отшатнулась и, прислонившись спиной к стене, медленно сползла вниз. Он опустился на колени и, обняв вздрагивающие от рыданий плечи, прижал её к своей груди. - Потерпи, потерпи, моя хорошая… сейчас больно, но потом легче будет… Я знаю… Я обещаю.