Мой прекрасный принц

Прошел месяц, как раны Рая, пусть и не до конца, но затянулись, багровые и темно-фиолетовые синяки по всему телу медленно спадали — и все это отдавалось болью, которая затуплялась обезболивающими и мазями, которые способствовали быстрой регенерации, но ни первое, ни второе не помогали так хорошо, как хотелось бы. Раймонд не вставал с постели все это время и восстанавливал силы. Он был сломлен физически, но никак не душевно. Юноша до последнего верил, что сможет выбраться из поставленных ему условий и выжить, начав новую жизнь. За окном в комнату пробивались первые лучи утреннего солнца. В это время в комнату юноши под чутким присмотром охранника приходила служанка, принося сменную одежду, бинты и завтрак. Превозмогая боль, юноша приподнялся, и, облокотившись плечом о стену, слабо улыбнулся. Он видел, пусть и мутным зрением, людей, на чьих лицах было отвращение к Райю, к его виду, состоянию. Но юноша молчал, он знал, что сказав что-то по этому поводу, ничего не изменится, наоборот, станет только хуже. Рай давно мечтает, чтобы кто-то из поваров подсыпал в его порцию мышьяка, или охранник, не рассчитав силу удара, убил бы его, но каких-нибудь действий к их совершению он не станет предпринимать, ведь обещание самому себе — сильнее какого-то там желания умереть. Терпя поедающие взгляды, колкие фразы, презрение, юношу снова оставляют одного. «Еще немного и я сбегу. Только мне нужно потерпеть. Мама, дай мне сил. Я обязательно выберусь. Обязательно…» …Так прошел еще один месяц, и юноша смог уже передвигаться по комнате, еще прихрамывая. Его состояние улучшилось, но вид оставлял желать лучшего. Усталый взгляд, темные круги под глазами, нездоровый, бледный вид кожи, по-прежнему недоедание, которое заметно даже под слоями бинтов и мешковатой, потрепанной одежды. Но о внешности может сказать любой, а вот что в душе Райя, сказать никто не может. Там по-прежнему живет цель, которую, пусть и мало-помалу, он воплощает в реальность. Юноша отсчитывает каждый день, продумывает все детали до мелочей, выходя за крайности. Ведь в жизни всегда происходят неожиданные повороты, от которых сердце на секунду останавливается, в горле пересыхает, а почти достигаемая цель становится невозможной. Так и сейчас дверь в его клетку открывается, и вламываются люди в белых халатах, рывком поднимают парня на ноги и резко валят на кровать, заламывая руки за спину. Раймонд пытался вырваться, но укол, который ввели ему, подействовал моментально, и Рай уснул, выпуская из сжатой ладони стержень от ручки с почти кончившейся пастой. С того момента жизнь юноши изменилась…

***

Он проснулся только через трое суток, в больничной палате, с капельницей в руке, весь перебинтованный. Медленно изучая помещение, Райя привлекло во внимание окно, за которым была ночь, и большими хлопьями шел снег. Засмотревшись, парень и не заметил, как к нему кто-то подошел. — Вы Раймонд? — кашлянул мужчина, одетый в дорогой костюм, поверх которого был накинут больничный халат. — Я ваш адвокат — Ян. — Адвокат? — прошептал с болью в горле Рай, посмотрев в глаза мужчине. — Скоро будет суд, где определится ваше… будущее, — подкатив к кровати стул, Ян сел на него и достал блокнот. — Ответьте на пару вопросов. Это не займет много времени. Вас избивал отец? Было насилие? — Какой суд? — с тревогой судорожно прошептал парень, чуть наклонившись ближе к краю. — Где я? — Вас избивал отец? — только повторил Ян без эмоций, он холодно смотрел на Раймонда, который, тяжело отпустив голову на белые простыни, коротко кивнул. — Ваш отец, мистер Джером, отказался от вас, как от сына и будущего наследника, и это, конечно, дошло и до СМИ. Сами понимаете — это отличное время для людей, работающих в сфере журналистики. В недавнем интервью Мистер Джером заявил, что вы были зависимы от наркотических средств, которые свели вас с ума. В суде, если мы с вами проиграем, вас отправят в психиатрическую больницу. Сейчас вы находитесь в больнице Польши, через неделю состоится суд. Это все ваши вопросы? — Да, — лежа все в той же позе, уткнувшись носом в простыни, парень осмысливал происходящее. — Если вы не против, я продолжу, — уточнил мужчина, закинув ногу на ногу. — Было ли насилие с его стороны? — Нет… — Как обращалась с вами прислуга? — Презирала. — Были конфликты? — Нет, — закусил губу Раймонд, сев, запрокинул голову назад, смотря на энергосберегающие лампочки. — В самом деле не было? — Нет, — прикрыл глаза, сжав с силой одеяло. — Все были ко мне хладнокровны. Приносили одежду, еду. И уходили, с отвращением смотря на меня. Всем было все равно на мое существование, кроме мамы. — Где ваша мать сейчас? — не изменяясь в лице, как робот, задавал вопросы Ян, записывая все на диктофон и в блокнот. — Она умерла, когда мне было двенадцать, — без чувств сказал Рай, приоткрыв глаза. — Мои соболезнования, — на секунду осекся от своего дела адвокат, но сразу же уткнулся обратно в блокнот. — Авария? Несчастный случай? — Не знаю. В тот день, когда ее не стало, я был за границей, на выступлении с моим аккомпаниатором, а когда я вернулся, меня заперли в моей комнате, забрав все, что было связано с ней, оставив в одиночестве. — Вы пытались сбежать? — Конечно, — вяло усмехнулся парень, посмотрев на Яна и покачав головой. — Но сколько бы я ни пытался, меня находили и избивали. — Когда в последний раз вы сбегали? — Чуть больше двух месяцев назад. Но я не сбегал… Я просто гулял по городу, а после вернулся домой, через окно, но и это не осталось незамеченным. — И вас избили? — Да, — слабо улыбнулся Рай, глядя из-под отросшей челки своими безжизненными глазами. — Что же, — вздохнул адвокат, поднимаясь с места. — На этом я вас покину. Скорейшего вам выздоровления, — и с этими словами Ян покинул палату, оставив Раймонда одного наедине со своими мыслями. Выключив в комнате свет и вытащив иголку, из которой больше не поступало лекарство, Рай медленно, опираясь о стоящую мебель, добрался до окна, за которым продолжал идти снег. Открыв окно, в лицо сразу же ударил приятный, морозный ветер, а снежинки приятно щекотали кожу и таяли, стекая и впитываясь в больничную футболку. Забравшись на подоконник, всматриваясь на слабо освещенную аллею, засыпавшую снегом, Рай напевал себе под нос песню, которая стала частью его жизни. Устал — нету больше сил. И глупый страх совсем меня сдавил. Если должен — уходи. Ты лишь обратно не иди. Твой дух меня манит — И не оставишь ты меня в покое. — Ты чего творить удумал?! — дверь в палату открылась и на пороге, с освещенного коридора, стоял мужчина. Раймонд вздрогнул и сощурился, пытаясь рассмотреть лицо незнакомца. Пока парень отвлекся разглядыванием, мужчина подбежал к нему и, рывков стянув с подоконника, закрыл окно и уложил больного на кровать, включая ночник и вызывая медсестру. — Ты уже совсем с ума сошел? — кричал незнакомец, вдавливая не сопротивляющегося, но ошеломленного Райя. — Жить надоело? — Да я только воздухом подышать хотел… Я не хотел делать ничего… такого… — Да-да, знаю вас, суицидников. Только и можете, что притворяться паиньками, а сами в это время убиваете себя. — Да послушайте же вы!.. — придя в себя, парень дернулся, но хватка была сильной. — Я не собирался умирать, даже если бы и хотел того, не сделал бы! Я дал обещание своей матери! — Это точно? — сердито, но ослабив хватку, поинтересовался медбрат. — Более чем, — пробубнил Рай, резко сев. — Ты прости уж, сам понимаешь, — виновато улыбнулся он, почесав затылок. — Простите, ложный вызов, — обратился он уже к двум подбежавшим медсестрам, которые только коротко кивнули и вышли из палаты. — Как тебя зовут? — Раймонд. — Олег, — смягчившись во взгляде, мужчина протянул руку в знак знакомства. — Рай, никогда больше так не пугай. — Это уже как получится, — протянул парень, пожав в ответ. — Ого, у тебя такая маленькая ладонь, — удивился Олег, не выпуская из своей ладони ладонь юноши, слегка сжал ее. — Ты хорошо кушаешь? — Д-да, — испугавшись чего-то, Рай резко выдернул ладонь, прижимая руку к груди. — А ты тут работаешь? — решив, что нужно перевести еще не начавшуюся тему, он задал первый пришедший на ум вопрос. — Да, медбратом, по совместительству ассистентом хирурга. А ты студент? — Наверное, — не задумавшись, ляпнул Раймонд, но тут же, когда он понял всей сути сказанного, начал оправдываться и придумывать несуществующую оболочку, чтобы в случае чего не испортить о себе мнения, хотя бы сейчас. Но куда уж там, если отец уже испортил его будущее во все края в его родном городе, и, скорее всего, в его стране, где он жил всю жизнь. — Обычный халтурщик. Учусь на инженера. Ничего такого интересного. — А как сюда попал? — не унимался Олег, улыбаясь. — За драку с одногруппником, — неуверенно ответил парень, теребя нитки от бинтов. — Тц, неудивительно, — проворчал мужчина, сложив руки на груди. — Ты такой худой, как глист. Ни мышц, ни формы. Ты же чистый скелет, обтянутый кожей. Волшебство то, что тебя твой одногруппник не убил. — И что такого? — А вот что! Я придумал, — в глазах Олега загорелся огонек. — Давай, как только ты выпишешься, мы с тобой будем ходить в спортзал. Уж поверь мне на слово, я тебя приведу в форму. — Ну, мне не стать таким же, как и ты, — улыбнулся Рай, смотря на веселого мужчину. — Ты и не станешь таким, как я, — на секунду замолк Олег, но после засмеялся. — Ты будешь даже лучше меня, — теперь уже смеялся и Раймонд. Впервые за последние семь лет… Они общались всю ночь. Олег рассказывал о своей жизни, а Рай слушал и улыбался. Где-то глубоко в душе он представил, что Олег — его принц. Принц, который его спасет…