Пятьсот оттенков красного

Cries in a sea of laughter weeping gently in my soul. Love’s the only thing that matters[1]

— Ну, как тебе? — Гин покрутилась на месте, отчего платье всколыхнулось в разные стороны сангиновой тканью. Ичиго оторвался от смартфона, на котором играл в очередную стрелялку, и многозначительно фыркнул, ласково улыбнувшись: — Ни разу не видел тебя в красном. Не знаю, что и сказать… ты выглядишь так, будто бы собралась поставить на колени весь мир. — Кто знает, — тонкая хитрая усмешка скользнула по тонким губам Ичимару, когда серебристая чёлка упала на опасно прищуренные глаза. — Может, я решила просто покорение вселенной начать с тебя, а ты, как последний дурак, поддался. — Такой ли я дурак, раз поддался, зная, чего ты хочешь? — вернул шпильку парень, откинувшись на удобную спинку и победно ухмыльнувшись. — А знаешь ли ты, чего хочу я? — прошептала она в самые губы Куросаки, резко наклонившись вперёд и всунув острую коленку между ног парня. — Купить это платье? — вопросительно выгнул бровь Ичиго. Он даже не вздрогнул: давно привык к странным выходкам девушки, которая раз за разом проверяла связывающие их узы на прочность, порой безжалостно ломая себя.       — Верно, — Гин отстранилась и покрутилась перед зеркалом. — Но и от мира я не отказалась бы. «Ведь мой мир давно сузился до одного человека». — Заверните, пожалуйста, для капризной, но чертовски привлекательной леди, это шикарное платье, — Ичиго встал и, широко оскалившись, скользящим шагом приблизился к замершей в предвкушении на месте девушке, чтобы оставить на губах, которые обычно отпускали язвительные комментарии, чувственный поцелуй.