Final Assault

      – Мама, когда я вырасту, я стану такой же сильной и смелой, как ты. Я буду работать в Овервотч вместо тебя, и ты больше не будешь кричать по ночам.       – Маленькая моя...       – Мам, почему ты плачешь? – мою веселость как ветром сдувает. Видя мою реакцию, Ана смахивает слезы с глаз и, улыбаясь, обнимает меня.       – Это слезы счастья, доченька. Ты – лучшее, что есть в моей жизни и твоя судьба в руках лишь твоих, но прошу тебя, не становись солдатом. Эта жизнь принесет лишь горе и тебе, и мне, и твоему избраннику, если он будет. Я надеюсь, что когда ты будешь взрослой, война уже не будет частью нашей жизни. Но спасибо тебе, Фария.       – Фария... Фария... Фарра! Очнись. Там еще омники и, кажется, они чем-то не довольны. Я подлатал твой костюм и доложил ракет, но топлива осталось на один взлет. Удачи тебе, и пусть Солнце осветит твой путь.       Что-то ответив ему, я перепрыгиваю бруствер, за которым я и задремала, пока смелый тунисец латал мой «Raptora Mark IV», докладывал барабанов с зарядами для «Сокола» и перезаряжал «Ракетный залп». Хорошая вещь – ракетница. Тебе совсем не обязательно попадать врагу в голову, чтоб причинить травму, не совместимую с жизнью – или что там у этих ботов вместо нее.       Да, не с биологической, но с социальной точки зрения у них действительно жизнь. Они разумны, имеют потребности, желания, мечты, надежды. Гордость... Да, пока ты бежишь на врага с ракетницей наперевес, в голову лезут разные странные мысли. О врагах, о том, чем они живут. О своем прошлом, о близких и любимых.       Я отталкиваюсь ногой от очередного препятствия, некогда бывшего линией обороны. Армия не была готова к появлению «смерти из моря» здесь, и первая линия была снесена практически сразу же.       В прыжке я успеваю выпустить несколько ракет во врагов, которые собрались кучками и явно не ожидали появления бешеного ястреба с ракетометом. Да, вы – смерть из моря, но ваша смерть придет с небес. Отправив еще одну ракету себе под ноги, я подлетаю чуть выше и левой рукой нажимаю кнопку на ладони костюма. Мгновенно сработавший двигатель, расположенный на спине моего костюма, подбрасывает меня метров на пятнадцать. Сопоставив на забрале шлема точку прицела и толпу омников, которых прибыло сразу после моего появления, я переключаю переводчик огня с одиночных на очередь и жму на спусковой крючок. На плечах и бедрах костюма откидываются лючки, предохраняющие ракеты от окружающей среды.       Справедливость, суки. Дождь с небес на ваши бренные микросхемы.       Отстрелявшись, я начинаю падать: топливо кончилось, теперь основная «фишка» костюма отсутствует. Остается только повышенная защита, скорость и маневренность. Будем надеяться, что этого хватит для выживания в том аду, в который превратился этот городок. В который превратился весь наш мир.       Топлива нет, но боеприпасов еще хоть отбавляй, у многих не было даже этого.       Перед самым приземлением, движок таки выдает слабую струю огня и замедляет мое падение. Долго пришлось повозиться с настройкой, но зато теперь всегда можно быть уверенной, что, прыгая или падая с большой высоты, я не поврежу Марк IV и не сломаю ноги. Если, конечно, есть топливо... А теперь системы костюма истерично сообщают о полном отсутствии топлива для реактивного двигателя.       Выбегаю из-за угла и сразу же даю короткую очередь на все шесть ракет магазина, упреждая попытки убить меня. Моя мать сказала мне однажды, что во мне течет кровь великих воинов, которых в древние времена боялись во всех известных землях. Порой я чувствую, как будто кто-то или что-то подталкивает мою руку – или наоборот, не дает сделать выстрел. Чутье это или еще что, но это уже достаточно раз спасало мою шкуру, чтобы начать доверять этому чувству. И действительно, за углом стоят два бастиона, уже разложившиеся в режим турели.       Стояло... Щиты их не спасли, они просто не успели довернуться в мою сторону. Защита только лобовой поверхности – серьезный изъян этой модели.       Сквозь какофонию войны вокруг мой слух выхватил жужжание, как будто там раскручивались две большие дрели. Я отпрыгнула в сторону, разворачиваясь в полете – и, через мгновение после этого, в место, где я была, воткнулись две серые длинные дрели, бывшие руками бело-оранжевого омника с большой буквой «W», заключенной в круг на грудной пластине. Из-под такого знакомого забрала шлема в виде птичьего клюва в меня воткнулся взгляд почти человеческих глаз и вслед за ним прилетел сигнал – видимо маячок, который системы костюма вывели на забрало: AZN-013 [Crash Man].       Странно, не припомню, чтобы морские омники имели привычку представляться.       Понимая, что его цель ушла, робот заменил сверло на левой руке на что-то, выглядящее как ствол какого-то оружия. «Например, ракетницы», – проскочило у меня в голове и я, выпустив в него весь барабан, поспешила отпрыгнуть за ближайшее укрытие, коим оказалась стена. Я не видела, поразила ли я бота, повредила ли или не попала вообще, но, надеясь на лучшее, я затаилась в своем импровизированном укрытие, которое раньше было магазином.       С глухим стуком, так похожим на звук стрельбы мобильного миномета, что-то просвистело в воздухе и воткнулось в стену с другой стороны от меня. На секунду я замерла, ожидая взрыва, но его не последовало. Возникшая тишина была подобна той, какая бывает, когда люди смотрят на таймер на бомбе. Осознание пришло внезапно – и я отскочила от стены одновременно со взрывом детонатора. Очевидно, именно ими стреляла дальнобойная трансформация оружия омника.       Сделанный в последний момент, маневр принес свои плоды, однако правая рука обвисла плетью под тяжестью вырубившегося рукава костюма, который принял на себя основной урон. На забрале привычно загорелись сообщения о ошибках, уровни повреждения оборудования и явно не радующая надпись:       «Critical damage. Time to repair: err».       Охренительные новости. Кажется, рукав разбит напрочь. Что с рукой – я также без понятия. Разбитый рукав не может просканировать целостность и сообщить о повреждениях. Плохо, очень плохо. Перезаряжаться во время боя или на бегу я теперь не могу, стрелять от бедра тоже. А если я вернусь живой из этого приключения, мне определенно оторвут голову за порчу государственного оборудования. Если вернусь.       Омники умны, и этот несомненно понимает, что бежать-то мне некуда. Хотя, он не знает про повреждения «Марк IV» и следующие из этого проблемы с перезарядкой. Снова этот звук выпуска детонатора. Пока надо бежать, прятаться за зданиями, надеяться, что боеприпасы у него кончатся.       Думаю, он уже мог бы убить меня, но он играет со мной, как кошка с мышкой. Этот маячок, эта улыбка из-под шлема. Кровожадная улыбка. Он совсем как человек, опьяненный битвой и готовый убивать. Желающий убивать. Совсем как все мы, совсем как я порой. Да, они совсем как мы. Научники дали им человеческие эмоции, дали “сердце” и личность. Глупо было ожидать, что омники согласятся быть лишь машинами, инструментами. Дали им человеческую “душу” – странно ждать от них нечеловеческого смирения и альтруизма.       Очередной поворот и я упираюсь в стену – бежать некуда. Кажется, пора напомнить этому омнику, что порой загнанная в угол мышь может напасть на кошку.       Проверяю оружие ближнего боя – огромный нож, больше похожий на меч, сделанный из того же сверхпрочного и сверхлегкого сплава, что и костюм. Его добавили в стандартную комплектацию после моего долгого объяснения конструкторам, что никакое идеальное оружие не поможет, если кончатся боеприпасы. Перевесив нож, чтобы он был, если что, слева, и кое-как перезарядив лаунчер одной рукой, я беру его левой за рукоятку. Справляясь с секундным неудобством, я даю два выстрела в проем между домами – и выбегаю в него.       Омник со странным позывным Креш-Мен стоит посреди маленького пустыря, который был когда-то детской площадкой. Судя по его довольному лицу, он рад, что я решилась на самоубийственную атаку, вместо того, чтоб ждать, пока он меня убьет. Я уверена в собственной точности, но на нем ни царапины...       – Ты и я потомки великих воинов бога солнца Ра. Раз уж ты выбрала судьбу воина то будь сильной, дочь моя, и не посрами их даже перед лицом своей смерти.       Я не посрамлю их, я не посрамлю тебя, мать. Я не умру так просто! Кажется, я кричу это, но это уже не важно. Выпустив последние четыре ракеты в ноги робота, я кидаю ракетницу в него же и срываю с пояса нож. Прилетевший в левое плечо детонатор слегка оттолкнул меня, но не помешал мне прорычать приказ костюма: «Cбросить крылья и подкрылки! Экстренный вброс обезболивающих и адреналина в кровь! Отмена безопасного режима, всю энергию на сервоприводы. Код 1358HY4, пароль: Ангел».       Похоже, боту понравилось это решение и он, оскалившись еще сильнее, заменил миномет левой руки на сверло. Правой нет – я оторвала ее прямым попаданием ракеты. Судя по всему, это был единственный выстрел, который смог пробить его защиту.       Заметив на горле плотное переплетение кабелей, мечу туда. В ушах звенят сообщения об ошибках, но сейчас это уже не важно. Последняя атака. Сверло омника не может пробить мою броню, но, перенаправив всю энергию на сервоприводы, я добровольно лишила себя энергощитов с обратной стороны костюма. Еще пара секунд и пластина поддастся. Я с размаху бью ножом роботу в горло, пробивая его насквозь. Судя по исказившей его лицо гримасе – это больно. А когда твои кишки наматываются на сверло – тоже больно, как я только что выяснила.       Я начинаю проворачивать нож у него в горле, мерзко пахнет паленой изоляцией, после очередного провода у бота что-то мелькает в глазах, как будто исчезло удаленное управление. Прилетает новый маячок, переписывая старый: DWN-013 [Crash Man].        Внезапно звучит голос, похожий скорее на скрежет:       – Пробей мне голову и уничтожь чип, дура. Если омники получат информацию из него, никто рад не будет.       Не знаю, с чего ему подсказывать мне, но я исполню его последнее желание. Его сверло затыкает рану и пока кровь вытекает из меня еще не так сильно и у меня еще есть силы на это.       Пробив его голову и постаравшись превратить всё её содержимое в мелкое крошево, я отбрасываю нож в сторону и медленно встаю, стараясь не смотреть вниз. Вытащив сверло полностью, я сразу чувствую, как кровь сильными толчками вытекает из меня. Я падаю на спину и жду, пока придет моя смерть. Боли нет — ударная доля обезболивающих которую по моему приказу вколол мне «Марк IV» все еще действует.       Та забавная немка, которая спасла нас недавно. Я так хотела поговорить с ней по возвращении. На пять лет меня старше, а ведет себя как ребенок. Слишком веселая, слишком светлая, слишком сияющая среди египетских вояк, которые уже какой год подряд сдерживают основной напор морских омников. Хотела расспросить ее про «Кадуцей», почему-то напоминающий мне мамину снайперку. Хотела обнять ее.       Прости, Ангела, я умерла.       Прости, Мерси, но герои умирают.

14.07.2016 — 16.07.2016 jeccys(Zukumimifuari), Johannesburg