***
Кову проснулся от прохладного дуновения. Вот уже не первый раз этот запах приносит с собой жизнь. Но теперь он был куда более влажный из-за близкого сезона дождей. Лев поднял голову и жадно вдыхал его, пока глаза не привыкли к темноте. Оказалось, он проспал целый день и вот уже шумиха прайда стихла под покровом вечера. Вдалеке виднелся выход и сиреневый, усыпанный бледными звездами, небосклон. Юноша резко закашлялся и сморщился от боли, с которой ему это давалось. Все тело изнывало от ран. Вдохнув побольше воздуха, он вновь уловил тот знакомый запах того, кто помог ему добраться. — Лежи смирно, — скомандовал грубый и невыносимо знакомый голос. По спине у наследника пробежали мурашки и шерсть испуганно вздыбилась. Это был Тахари. Между тем король продолжал: — Симба, Киара и дети твои весь день меня изводят. Раз пят ломились к тебе, но я не пустил. — Почему? — настороженно прохрипел Кову, обернувшись на светлого короля и стараясь, что бы его голос прозвучал как можно более спокойнее, хотя самого чуть ли не трясло от страха и томного предчувствия. — Ты простыл после сидения в воде в прохладном тоннеле, — пояснил Тахари, подойдя к кучке трав. — Не хватало еще, что бы ты заразил всех! Слава Духам, Киара была не так ослаблена и не поддалась. Но из-за всего этого у нее и так чуть не случился выкидыш. Встретившись с округлившимися от ужаса глазами наследника, он торопливо продолжил: — Теперь все в порядке. И она и малыш в безопасности. Мой шаман дал ей и львятам нужных трав. Теперь они чувствуют себя гораздо лучше. Кову невольно отвел взгляд. Вот уже второй раз заклятый враг спасает его жену, а он только и может, что беспомощно кашлять перед ним! — Тату держался лучше всех и все время подбадривал мать и сестер. Впрочем, не знаю, что бы мы без него делали. И как он только в одиночку добрался из джунглей?! Кову задрал голову, переполненный гордостью за сына и чуть не заурчал от удовольствия, но хриплый кашель вновь овладел им. Тахари взял в пасть небольшую чашу из половинки фрукта и, подойдя, опустил перед наследником. — Пей, полегчает. Но темный не двинулся с места и, выпустив когти, угрожающе ощетинился. Светлый король и ухом не повел, однако Кову выдержал его настойчивый взгляд и, наконец собравшись, заговорил: — С какой стати мне тебе верить?! В голове складывалась слишком тревожащая картина. Тахари привел его в пещеру, далеко от всех и никого к нему не пускал. Слишком хороший план, что бы прикончить наследника, не вызвав подозрений. Только и сказать, что не смог спасти, а раны были слишком глубоки. А вспомнив, с каким испугом Симба смотрел на него и как, по словам Тахари, рвался его навестить, Кову был почти уверен, что король поверил бы в это. — С чего тебе мне помогать?! Я проиграл войну, а ты... — наследник уже переходил на удушливый крик, но не мог подобрать нужных слов и вновь громко закашлялся, сгибаясь к полу. Тахари удивленно уставился на него. — Войну с гиенами ты выиграл, а о большем речи не шло. Да и над куфу была одержана победа, не смотря на все. Настала очередь Кову удивиться. Все-то было так, но он был точно уверен, что Тахари воспользуется нападением куфу и тем, что без своего сына Кову бы точно не справился. А вдруг он говорит это, что бы отвести подозрения? И тут он словно вспыхнул, одарив Тахари таким яростным взглядом, что тот отшатнулся в сторону. — А с чего куфу нападать на нас?! Твоя львица, там, на границе, сказала мне, что они заклятые враги Прайда Алых Водопадов! Они вас хотели достать, ваша армия была с нами! — с каждым мгновением Кову все яростнее царапал твердый пол и зло шипел на светлого короля. — Это из-за вас все! Вы наслали на мой прайд эту беду! — Им нужен был Тату, а не мы! — ощерился Тахари, прижав уши к затылку. — Киара и Симба тебе подтвердят! Они это прямо говорили! Им нужно Сердце, как и всегда! У Кову в голове пронеслись слова Дайсланга — " Часть моей армии всем выпустит кишки и скормит грифам. Но один нам нужен еще, потому почти всем выпустит кишки и скормит грифам. " Кто этот "один"? Возможно, речь шла именно о Тату? Воспользовавшись замешательством Кову, Тахари резко схвати его лапой за гриву на затылке и, откинув голову, влил в рот содержимое чаши. Кову резко отпрянул и скривился от резкого вкуса. — Без Тату мы все были бы покойниками, — уже спокойнее продолжал светлый, вновь принявшись перебирать травы. Слушая, как он нахваливает Тату и Киару, у Кову словно кровь застыла в жилах. Уж не хочет ли он избавится от него, а его семью взять под свою опеку?! Никогда этому не бывать! Наследник предостерегающе зашипел и король, обернувшись, словно прочел его мысли. —Ты воспитаешь из него достойного приемника. Ты храбро сражался, Кову. Ты показал себя достойным однажды занять место короля такого великого прайда. Наследник вдруг поймал на морде Тахари незнакомый взгляд, выражающий что-то вроде глубокого уважения. От этого темный зажался и часто заморгал, стараясь побороть мысли о том, что это все лишь притворство. Как ему сейчас хотелось верить в то, что все беды остались позади! — Но гиены не ушли из чужеземья, — неожиданно для себя, с досадой выпалил он. — Все было напрасно! — Они знатно напуганы. Даже при помощи таких сильных защитников как куфу, они не смогли побороть нас! — глаза Тахари сияли от удовольствия. — Да и сами куфу еще долго не сунут нос ни на одни из наших земель! Этой войной решилось сразу две проблемы, Кову! Я беседовал с одним львенком, — он странно замялся и потупил взгляд. — Кай вроде зовут. Он приходит тебя проведать, но я так же его не пустил. Он говорил, что на празднике Купатаны выдел очень похожих существ, среди толпы и это точно были не гиены. Куфу уже пробирались к вам, а вы даже не заметили! У Кову отчетливо нарисовался образ Кая, что со смешной моськой просит Тахари пустить его в пещеру и без устали приводит доводы, по которым король просто обязан его пустить. Вместе с этим образом, однако, приходило что-то тревожное и тут Кову вспомнил: у Кая вся спина исполосована точно так же, как у всех куфу! Конечно, ничем другим он не походил на них, но больше Кову нигде не видел этого узора. Стараясь прогнать тревожные мысли, он вдруг встрепенулся и с неким вызовом посмотрел на Тахари. — Но ты ведь тоже можешь заразиться, — для убедительности он старательно покашлял, но Тахари лишь самодовольно ухмыльнулся. — Каждый король нашего прайда должен знать большую часть основ лечения. Не беспокойся, от твоей простуды я себя уберечь сумею. — В таком случае ты гораздо нужнее своему прайду, — настаивал Кову. — Мой шаман и его ученики лечат тяжелораненых. Всех, как мкали, так и прайдлендеров, так и жителей Горного Прайда. Они справятся, а Рафики теперь не сможет помочь тебе. — Наш прайд сам может справиться! — обрушился на него наследник. — Мы не нуждаемся в подачках! Рафики отличный шаман! — Не смотря на недавнюю ссору с бабуином, Кову теперь так мечтал, что бы Рафики оказался здесь, как раньше! — У нас растет много трав и ягод, которых вы в жизни и не видели, — спокойно возразил Тахари. — Рафики весьма ограничен в этом, а из-за этого и его знания в своем деле. Кову раздраженно забил хвостом. Какое право он имеет сомневаться в силе Прайда Света?! — Разве от того, что я победил, ты перестал видеть во мне Шрама? Или Ахади?! — стараясь сдержать новую волну кашля, тоскливо вскрикнул Кову. Как же ему не хотелось оставаться с Тахари хоть мгновение своей, может быть еще не долгой, жизни! К его удивлению глаза светлого короля резко потемнели, но в них не было и следа злости или раздражения. — Я не потому говорил тебе это, — он встал и принялся отчаянно мерить шагами пещеру. Так длилось около минуты, после чего он остановился и устремил на Кову пытливый взор. — Помнишь, при встрече я спросил тебя, что за шрам на глазу? — Это было позавчера, — фыркнул наследник, но Тахари не обратил внимания. — Дело в самом шраме. Ты видел куфу? У них у всех такая метка! Кову удивленно тряхнул головой. И правда! Он этому очень удивился вчера, но вскоре забыл напрочь. Точно такой же был у Мвонго и маленького львенка Акару, но, быть может, это была случайность, как и с ним? — Так они помечают верных себе, — продолжал светлый король, вновь принявшись метаться из угла в угол. — Придя в Прайд Света я очень испугался, что наследник не только приемник Шрама, но и связан с куфу. Я был уверен, что ты с ними за одно! Потом я спросил у Симбы и он пересказал мне твои слова о том, как это было. Но ведь сам Симба не видел, а значит ты мог лгать. Все же я начинал сомневаться, что поступаю правильно, но когда ты вернулся из джунглей без Симбы я очень испугался. Потому и оставил часть армии в тоннелях на случай, если что-то пойдет не так и успокоился только тогда, когда увидел пришедшего Симбу сегодня утром. Неожиданное признание короля, казалось, мало удивило Кову. — Но у Шарма тоже он был, неужели он был с ними заодно?! Тогда бы в прайде помнили куфу, но, сколько я тут живу, никто не обмолвился о них! Все вспоминали лишь власть тирана и его гиен. К тому же, — Кову напряг память, силясь вспомнить слова Рафики. — Шрам получил его еще в детстве, от отца. И тут Кову все понял. Он понял почему Тахари так ненавидел Ахади и пытливо заглянул ему в глаза. — Ты считаешь, что он мог специально сделать это с сыном?! Тахари молча кивнул, но Кову не унимался. — Это могла быть случайность! К тому же, никто никогда не говорил, что бы у Ахади был похожий шрам! Тогда он не мог быть с куфу! — Тогда многие еще помнили куфу и их метку. Они могли просто не ставить ее, что бы не возникало подозрений! Сколько помню, часто она была не у всех. Многие действовали скрытно, особенно тогда, когда память об этих монстрах была еще жива. Кову хотел еще что-то возразить но устало опустился на землю. Тревожные опасения все еще не покидали его разум, но силы, накопленные сном, угасали на глазах. Лапы по прежнему горели, но не так сильно, как утром. Взглянув, Кову заметил что часть обработанная смесью из трав и на животе, приклеенные на липкую смесь, держались странные широкие листья. Тахари наконец прекратил смешивать травы и, взяв их в охапку, вновь подошел и с недовольным фырканием опустил их перед юношей. — Надеюсь, теперь мне не придется пихать их тебе в глотку?! Наследник поднял голову, готовясь встретится с, опаляющим до костей, суровым взглядом ярко-синих глаз, но на удивление взгляд Тахари заметно потеплел, а в глазах плясали веселые искорки. Кову нагнулся и, понюхав травы, скривился от незнакомого запаха. — Они растут только у нас, — пояснил Тахари, вновь отходя к куче своих примочек и обвел пол задумчивым взглядом. — Рафики залечил твою рану после ущелья, но, если быть честным, весьма неумело. В этом не стоит его винить, он просто не мог сделать больше. Кову задумчиво жевал сухие листья, удивляясь тому, что даже король в Прайде Алых Водопадов лечит лучше, чем шаман прайдленда, хотя был куда моложе бабуина. Вновь ощутив неприятный зуд, Кову раздраженно провел языком по исцарапанным ранам и попытался дотянуться до спины, но мышцы ужасно заныли, словно каждое движение пронзало их острыми шипами. Кову издал страдальческий стон, до того невыносима была невозможность даже пошевелиться и хоть немного о себе позаботиться! Он хотел облизать лапу и провести ею по исцарапанному лбу, но и это давалось с таким усилием, что юноша быстро бросил эту затею и опустил голову на опухшие лапы. — К ночи может начаться озноб, — задумчиво промычал светлый король, подливая масла в огонь. Кову стиснул зубы. Только этого не хватало! Он попытался заснуть, но то и дело беспокойно вглядывался во мрак, на силуэт короля. Взглянув еще раз, он заметил, как все те же светлые лапы стремительно приближаются к нему. Вздрогнув, Кову проследил взглядом как Тахари обошел его, встав позади. По спине вновь рассылались сотни мурашек, но что он мог сделать? Мысленно помолившись Великим Духам о том, что бы Тахари не перегрыз ему глотку, Кову закрыл тяжелые веки и постарался вообще ни о чем не думать. Внезапно он почувствовал, как грубый шершавый язык, с влажным теплом прошелся по шерсти на спине. Замерев, Кову не шевелился, пока Тахари продолжал вылизывать его раны, в некоторых местах с особой тщательностью расчесывая зубами шерсть, выгрызая застывшую глину и уничтожая забившийся в раны песок. Осмелев и приподняв голову, он в изумлении наблюдал за спокойным королем, что с прикрытыми глазами переходил все к новым и новым царапинам и открытым ранам. От этого по телу невольно разлилось спокойствие, хотя наследник и пытался это побороть, плотно прижавшись к холодному полу. — Ты все еще не спишь?! — с досадой фыркнул Тахари, оторвавшись от дела. Его встретили лишь два ярко-зеленых непонимающих глаза Кову. Король резко встал и, выбрав из кучки трав два небольших листика, дал их Кову и не отошел, пока юноша не проглотил последний кусочек. — Теперь быстро уснешь. Тахари на мгновение исчез и вернулся с вновь небольшой чашей. Улегшись прямо напротив наследника, он внезапно наклонился и провел языком по его исполосованному лбу, да так резко, что Кову испуганно отпрянул, ощутив теплое дыхание. Тахари строго посмотрел на него и под этим взглядом юноша уже больше не смел пошевелится, терпеливо ожидая, пока светлый король закончит вылизывать его лоб и наложит поверх смесь из резко пахнущих трав. Как только это произошло, Кову ощутил, что более не может справиться со сном и устало откинул голову.***
— Зря ты медлил, — наставительно пробубнил Акару, суетясь возле раненого дяди, то и дело прикладывая к огромной ране мокрые листки. — Надо было сразу прикончить его! Львенок вскарабкался на широкую темно-бурую спину подопечного и осторожно смазал рану. Ренат стиснул зубы, но не издал рвущегося стона. — И где только ты этому научился? — прокряхтел он. — Ты ведь сам меня учил! — на мгновение повеселев, вскрикнул Акару. — Да и я часто ранюсь, вот и приходится! — Неужели я смог чему-то хорошему научить? — ухмыльнулся бирюзовоглазый и тут же его морда перекосилась от боли. — Я отомщу Кову за то, что он сделал с тобой! — не унимался Акару и заглянул в глаза дядя, ожидая одобрения во взгляде, но тот смотрел строго и непреклонно. — Месть никогда не заканчивается хорошо. Это большая ошибка, Акару. Никогда не надо мстить! Львенок так и сел. — Но ведь не ради мести мы, — он растерянно оглядел чужеземье. — Мы... Мы тут?! — Зира, может быть, — чуть спокойнее проговорил Рен, прикрыв глаза. — Но что тебе до того? Ты должен собрать то, о чем я тебя просил и найти родителей, верно? — Но Кову на нас напал! — вспыхнул львенок. — Он чуть тебя не убил! Но Зира... Потому ты не разрешаешь мне играть с Сарой? Она учит ее мести? Ренат хотел еще что-то сказать, но резко отвернулся и закашлялся.***
Нука распахнул глаза и очутился в глубоком овраге, подернутом дымкой редкого тумана. Вокруг царил мрак, а в лапы непонятно откуда били тоненькие ручейки холодной воды. Лев испуганно огляделся, чувствуя на себе леденящий душу взгляд под которым лапы словно сами приросли к земле. Вдруг овраг разразился глухим эхом "Убей! Убей! Убей!", что прилетало откуда-то из темной глубины и словно шипи вонзалось в сознание. Лапы подкосились и Нука, потеряв равновесие, схватился лапами за голову, тщетно стараясь выкинуть назойливые, неестественные воспоминания. Он видел снова и снова, как стоит на краю пропасти и смотри в испуганные глаза Кову, как срывается с места и, вонзив когти глубоко под его кожу, со всего размаху кидает брата в смертельную пропасть. — Вот что ты должен был сделать! — сдержанный, словно на грани срыва, голос то приближался, то отстранялся, тем еще сильнее сводя с ума. — Убей! Убей! Убей! — Пожалуйста, — взмолился Нука, рвя когтями кожу и шерсть на морде. — Хватит! Прошло еще несколько мгновений, которые показались Нуке вечностью, как наконец назойливые мысли уступили необъяснимому страху. — Посмотри, что ты натворил! Если бы ты с самого начала убил Кову, то войны бы не было! Это все Кову, он предатель! Я избрал его своим наследником и он не устоял в преданности! Ты забыл, кому обязан своей жалкой жизнью?! Нука вновь очутился среди груды бревен. Снова и снова он пытался выбраться, кричал, задыхался и вдруг вода полилась со всех щелей от бревенчатой ловушки, стремительно затопляя и затягивая на дно несчастного льва. — Тебе, тебе обязан! Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Взглянув, Нука измученно отшатнулся от противного зеленоватого свечения и полных ненависти зеленых глаз. — Я дал тебе жизнь! Я дал тебе шанс для чего?! Убей Кову! Убей Симбу! Уничтожь их всех! — рядом с призраком на мгновение замерцал ослепительно белый шар, обдав льва странной, непонятной силой. Это же было и в тот раз, когда Нука вернулся к жизни, но гораздо сильнее и больнее. Нука, помня то, громко сглотнул и попятился в сторону. — Я сделаю все как ты просишь, Шрам! — У тебя нет выхода, — самодовольно прогрохотал хрипловатый голос. — Теперь я всегда буду с тобой и я — это ты. Нука подскочил на месте, пробудившись от тяжелого сна и судорожно огляделся по сторонам. — Как он посмел?! — с бешеной яростью перебирая лапами, шипела Зира, метаясь из угла в угол широкой пещеры. — Как они посмели?! Подняли лапу на родную мать! Предатели! Все они, весь мой прайд! Все меня предали! — Зря я не убил его тогда в ущелье! — придя в себя и заражаясь ненавистью, вскрикнул Нука, зло скребя когтями по камню. Зира резко замерла и вдруг поняла, что чувствует тоже самое. — Именно! Они ничтожны! И только ты... — львица резко обошла кругом поднявшегося на лапы сына и ласково провела хвостом по его гриве. — Только ты один остался верным мне! Ох, Нука! Как я раньше не замечала, что ты единственный мой любящий сын! Нука раздулся от гордости и, не смотря на глубокие раны, гордо приосанился. Наконец мать поняла, кто предан ей, а кто изменник и враг! — Кову поплатится за это, я тебе обещаю! — неумолимая решимость вспыхнула в его глазах. — Кову — наш злейший враг! — кивнула Зира, невольно вздрогнув при воспоминании о том, как она говорила те же самые слова своему избраннику о Симбе! Но теперь ненависть к Симбе была затуманена жаждой расправы над предателем-сыном. Глаза львицы загорелись яростью. — И Витани! Она предательница, как и Кову! Нука испуганно содрогнулся. Он ненавидел Кову почти с самых первых дней жизни младшего брата, но с Витани они всегда были очень дружны. Как же горька была мысль об ее измене! — Да, мама! — стараясь предать голосу как можно больше решимости, выпалил Нука. — Она поплатится вместе с Кову! Я разорву обоих в клочья при первой же встрече! Они пожалеют о том, что предали нас! И весь прайдленд захлебнется в собственной крови за убийство Шрама! Нука невольно съежился, заметив, как совсем рядом на мгновение показался черный как смоль силуэт, темный призрак жестокого тирана. « Правильно! » — грозно пронеслось в голове у льва и он испуганно вздрогнул. Прежде Шрам давал о себе знать только во сне, но теперь мог говорить и в его голове, направлять его мысли. « Я — это ты ».***
Кову резко распахнул глаза. Его всего трясло, словно он заживо примерз к кромке льда, а сверху обжигало ледяными хлопьями снега. Свернувшись в клубок, дабы хоть немного согреться, юноша испуганно смотрел на бешено колотящиеся лапы. Зубы так громко стучали, что Тахари быстро подскочил с противоположного угла пещеры. Подлетев к куче трав, он выбрал из них подготовленную заранее горсть и, быстро растолкав в чаше, подбежал к Кову. Откинув дрожащую голову, король насилу влил содержимое в пасть. Затем притащил еще чашу с обыкновенной водой и так же заставил выпить. Наконец остановившись, он взял колотящуюся лапу наследника и дотронулся носом до подушечки. — Горячая! Кову чуть притих, но продолжал дрожать. Тахари настойчиво просил съесть еще два листка успокаивающей травы и юноша, переборов себя, приподнялся на дрожащих лапах и проглотил листья. Почти сразу он ощутил во всем теле некоторое облегчение и, лишь слегка дрожа, опустился на, ставший под ним совсем горячим, пол. Тут же он почувствовал, как что-то теплое и мягкое легло на его спину. Тахари расположился так, что бы как можно больший участок тела наследника оставался в тепле и, свесив передние лапы, устало закрыл глаза. Проснулся Кову от уже знакомого движения шершавого языка по его спине. Самочувствие было гораздо лучше, чем накануне. Вдохнув полной грудью свежие порывы ветра, темный более не ощущал удушения в горле и дыхание стало чистым. Больше его не стрясло и не знобило, однако раны продолжали ныть. Не так сильно, как прежде, но пошевелиться давалось с немалым усилием. Покончив с ранами на спине и лбу, светлый король бодрым шагом обошел Кову и опустил перед ним кусок сочного мяса. Вдохнув этот свежий аппетитный запах, юноша зажмурился от удовольствия. Как же давно он не ел! — Ешь пока. Раны на животе достаточно затянулись для этого, — покровительственными интонациями проговорил Тахари и чуть улыбнулся. — Сегодня выглядишь гораздо лучше! Только теперь Кову заметил, насколько усталым выглядел его целитель. Ведь хотя он и не был простужен и у него не открывались старые раны, все же он так же сильно пострадал в бою и почти не спал с тех пор, выуживая для сна лишь то недолгое время, когда Кову не требовалась срочная помощь. Движения его стали гораздо медленнее, грива неопрятно свалялась, глаза почти всегда были полузакрыты. И теперь только Кову вспомнил, что ведь Тахари даже старше Симбы! Хотя раньше наследник никогда не сказал бы, что король намного старше его самого. Может быть во всем виноваты целебные травы, которых в Прайде Алых Водопадов всегда было с избытком? — Это так, — сконфуженно процедил Кову, одарив его сочувственным взглядом. Тахари вновь обработал все его раны и дал успокаивающих трав. — Но нужно снова поспать, — рассеянно прошептал он, глядя куда-то сквозь Кову. Когда наследник доел, Тахари вновь обработал его раны и оба льва забылись крепким дневным сном. Вокруг было пугающе темно. Легкие облака тумана проплыли в пещеру и зависли прямо вокруг Кову. Небо снаружи заволокло неприятной серой дымкой. Наследник осторожно ступал по холодному полу, стараясь пробраться к выходу, но он словно бы отдалялся от него и лев никак не мог даже приблизится. В темноте промелькивал темный, высокий силуэт, но каждый раз, когда юноша поворачивал голову, тень быстро уносилась прочь. Кову громко сглотнул и, крадучись, не оставлял надежды пробраться к выходу. Вдруг тень мелькнула прямо перед ним и тяжелым ударом сбила с лап, откинув далеко в сторону. Темногривый зарычал, пытаясь сбить с себя чью-то сильную хватку и на мгновение поймал взглядом белые когти, мелькнувшие во мраке. Быстро вскочив, он посмотрел на свою лапу. На нее, прямо с морды капали горячие капели крови, которых с каждой секундой становилось все больше и больше, все сильнее обжигая нежную кожу под шерстью. Отчаянно вертясь, юноша наблюдал, как весь пол покрывается его кровью и, испуганно задыхаясь, застыл взглядом на, в момент показавшиеся из темноты, двух ярких синих глазах с ярко-желтым белком. Тень довольно оскалилась и мелькнула совсем рядом... Вскричав, Кову распахнул глаза, в холодном поту оборачиваясь по сторонам и тяжело дыша. Постепенно, среди ночной мглы, он рассмотрел светлый силуэт Тахари, что, стоя возле выхода из пещеры, зло рычал куда-то в сторону. Не сразу юноша сообразил, что все, что было до этого — было сном. Сорвавшись с места он налетел на Тахари и, повалив на землю, зло зарычал прямо над удивленными ярко-синими глазами. — Это был сон, — несколько растерянно возразил Тахари, но Кову все сильнее придавливал его к земле. Внезапно Кову сообразил, что Тахари не мог нападать на него и тут же через мгновение оказаться на противоположной стороне пещеры. Юноша медленно разжал хватку, вновь почувствовав сильную боль в мышцах, и медленно отошел в сторону, все еще не до конца ощущая грань между реальностью и миром снов. Тахари вновь покосился на вход, куда только что недовольно рычал и заметно успокоился. — Темные духи сыграли с нами злую шутку. Кову перевел на него удивленный взгляд. — В моем прайде их нет. Защита Великих Королев не пускает темных духов на наши земли. Однако, я давно научился различать их, — король задумчиво обвел пещеру. — Они могут насылать сны, пугая самыми потаенными страхами. Очень часто эти сны настолько реалистичны, что ты не можешь, проснувшись, понять, что все это было не по-настоящему. Темный смущенно отвернулся. Ему вовсе не хотелось, что бы Тахари узнал о том, что его нападение является одним из его сильнейших страхов. — Мне тоже снился кошмар, — несколько ободряюще усмехнулся Тахари, не в силах сдержать улыбки. — Если тебя утешит, в нем был ты. Симба так же жаловался на кошмары, они часто его мучают. Даже говорил, что в первую ночь, что ты провел на Скале Предков, он не сомкнул глаз и то и дело вскакивал в холодном поту. Кову стиснул зубы, укоризненно глядя на короля, но, встретившись с его смеющимися глазами, совершенно растерялся. — Смотрю, на поправку ты идешь прямо на глазах, — спокойнее подметил светлый король и его глаза грустно потемнели. — Прости. Кову показалось, что это слово король пытался выдавить из себя то время после сражения и только теперь смог произнести. — Но почему ты, если думал, что я с куфу за одно, позволил мне начать войну? Это могло очень плохо кончится и ты мог не рисковать так... — Меня сбил столку рассказ Симбы о том происшествии в ущелье, — приободрившись, пояснил Тахари. — При моей теории ты бы никогда не стал жертвовать собой, особенно ради чужого львенка. А это видели и подтвердили многие, впрочем, твои раны сами говорили за себя. Я решил проверить и на войне убедиться во всем самолично, — лев вновь довольно улыбнулся. Казалось, тяжелый груз свалился с его немолодых плеч. — И убедился. Прайдленд будет процветать под руководством такого смелого и целеустремленного короля как ты. Кову смутился от столь внезапной похвалы. — Спасибо, что возишься со мной и что спас Киару и меня тогда, — наконец нашелся наследник и с невыразимой благодарностью посмотрел на Тахари. Тахари оценивающе оглядел его и с улыбкой перевел взгляд на чернеющее небо. — Наконец-то могу сообщить Симбе, что тебя можно навещать! Как я устал отгонять все множество твоих родных, друзей и сердобольных старушек! Кову просиял. Еще совсем недавно он думал, что прайд никогда его не примет и вот теперь они так беспокоятся о нем! Вдруг вспомнив что-то важное, он с тревогой обернулся на светлого короля, сев рядом, у выхода. — Можно тебя спросить о Худуме? Тахари, услышав имя давней подруги, сладко зажмурился и чуть не заурчал от удовольствия. — Худума мой самый верных друг! Еще когда я только пришел в Прайд Алых Водопадов подростком, она приняла меня и помогала во всем. Теперь же она самая заботливая няня, которую только можно желать своему сыну! Она так напоминает мне пропавшую сестру... Даже имена! Моя сестра — Хурума. — Но ты не замечал за ней чего-то... Странного? Тахари повернул голову и уставился на Кову широко распахнутыми от удивления глазами. Казалось, он никогда не задумывался об этом даже самым крохотным краешком сознания. Наследник продолжал: — Саура говорила, что когда была в вашем прайде, она все время провела с ней и точно помнит, что эту же львицу они видели в чужеземье вместе с львом, что помогает Зире. Остальные львята, увидев ее перед отправкой в джунгли, сказали мне тоже самое. — Какой вздор! — громко усмехнулся Тахари. — Ей просто нечего там делать, она всегда при деле! И никогда бы... Нет, Кову. Им просто показалось. — Они слышали, как тот лев звал ее по имени! Худума! — Они видно ослышались. Мне ли не знать, что похожих имен много. — Слишком много совпадений, — покачал головой Кову, но понял, что переубедить светлого короля ему никогда не удастся и быстро перевел тему. — Зачем куфу Тату и Сердце? — Оно единственное, что способно их остановить, — просто объяснил светлый король и устремил проникновенный взор на звездное небо. — На стороне куфу все темные духи всех времен саванны. Они обучены темной магии и служат их проводником. Я не знаю точно, что такое Сердце. Никто не знает. Но тот, кто стал его обладателем, является мощным врагом куфу. Но слишком мощная темная сила может поглотить и его. Возможно, поглотив, втянет на темную сторону всю силу Сердца, — Тахари перевел на Кову очень строгий взгляд. — Тату теперь в большой опасности! Они никогда не оставят его в покое! По спине Кову пробежал холодок и он часто заморгал, стараясь скрыть овладевающий им страх. — Почему тогда они так часто нападают именно на Прайд Алых Водопадов? — Так было всегда. Наш прайд всегда мог дать им достойный отпор! Из-за защиты королев им стоит больших усилий вторгнуться к нам! Наша территория единственная, которую они не могут захватить просто так. А теперь, — он довольно пошевелил белоснежными усами. — Теперь и Прайд Света выгнал их с позором! — Почему же они не нападали раньше?! — Их привело сердце, но, я думаю, что и без этого они бы пришли. Возможно позже, но они не остановятся, пока не захватят всю саванну. Скорее всего они копили силы. Я знаю от своего деда, — при этих словах Тахари словно просиял. Теперь он знал, что мудрый король Хаки не просто был его наставником, а являлся настоящим кровным дедом! — Что уже в правление Мохату их никто не видел. Впрочем, поколение Мохату знало о них, но я совершенно не понимаю, почему они не рассказали никому этого. Кажется, последующие поколения прайдлендовцев никогда не слышали о куфу. Воцарилось недолгое молчание, после чего Тахари вдруг встрепенулся и, что-то пробубнив, скрылся в одном из темных углов пещеры. Спустя мгновение он уже вернулся, сжимая в пасти кусок свежатиный. — Киара принесла, — освободив пасть и истекая голодной слюной, пояснил король. — Сказала обязательно передать тебе, что поймала ее самостоятельно. Кову довольно зажмурился и вдохнул аппетитный запах антилопы. — Значит, она совсем поправилась? — Почти. Но удержать ее от охоты теперь не под силу никому. Впрочем, многие члены прайдов уже чувствуют себя гораздо лучше и могут позаботится об остальных, — Тахари задумчиво оторвал кусок и, тщательно пережевывая, уставился вдаль, где в темноте виднелись спины отдыхающих львов и львиц. — Симба принял решение лечить всех не доходя до Скалы Предков. В пещере не уместятся все, да и неудобно это. Те, что в очень тяжелом состоянии, находятся в небольших пещерках группами по два или три пострадавших во главе с одним из учеников шаманов. Те, что по-здоровей устроены под деревьями, прочие целыми днями охотятся и составляют патрули границ. Шаманы трудятся не покладая лап и, надеюсь, все поправятся до сезона дождей, — Тахари зажмурился, вдыхая прохладный преддождевой ветер.***
Лев проснулся от негромкой болтовни детского смеха. Щурясь от просачивающегося в пещеру солнечного света, наследник широко зевнул и потянулся так, что лапы задрожали от напряжения. Прошло несколько дней и состояние Кову заметно улучшилось. Положив голову на лапы он лениво приоткрыл глаза, наблюдая за смутными силуэтами Тахари и Миратны, что лежали и беседовали на том конце пещеры, а король то и дело отвлекался на хохочущего и без конца болтающего сына. Утро казалось таким спокойным и теплым, что Кову совершенно не хотелось просыпаться и он, блаженно прикрыв глаза, сладко растянулся на прогретом камне. Однако, из головы все никак не шел недавний разговор с Киарой. Она рассказал ему, что когда еще приближалась к мосту, к ней подбежала Ари и заверила, что с Тату все в порядке. Ари сама сказала ему вымазаться в грязи, так что бы его запах не могли учуять враги и велела осторожно пробираться под лапами разъяренной армии. Киару так же вывела она, но, как сказала сама принцесса, как-то странно. Если куфу и хотели набросится на них, под взглядом Ари они тут же отступали прочь, становясь совершенно безвольными. Когда Киара добралась до моста, то уже забыла о львице, а после не видела ее. Это все подтвердил и Тату. « Ари и ее мать часто пропадали из прайда, » — с досадой подумал Кову. — « Может они и выжили, но просто не захотели возвращаться? Но разве им тут было плохо? »***
Витани осторожно кралась по сухой мертвой земле, приоткрыв рот, дабы лучше улавливать запахи дичи. В то время, пока все три прайда почти в полном составе находились на территории прайдленда, еды начинало не хватать, а охотники из Прайда Алых Водопадов и из Горного Прайда не всегда могли успевать приносить добычу со своих земель, хотя в это время всем охотникам было разрешено охотится на территории трех прайдов, лапы сами понесли Витани за аутленд. Еще в те времена, когда она жила с матерью и грезила о мести, она изредка, в поисках добычи, забредала сюда, к самой границе аутленда. За ней простиралась небольшая пустошь, а далее... Впрочем, львица никогда туда не забредала, но чуяла отпугивающий и резкий запах чужих меток. Вот и теперь он неприятно защипал нос. « Наверняка там чей-то прайд, впрочем... »— Витани принюхалась и с едва заметной улыбкой припала к земле. Из-за невысоких камней показалась мощная слаженная фигура. Выплыв из дымки тумана, темный лев внимательно принюхался и огляделся. Витани открыла рот от удивления, но осталась неподвижной. Спустя несколько мгновений бледный свет заслонила мощная фигура. — Опять ты? Витани медленно поднялась под бархатистым взглядом бирюзово-голубых глаз. Лев стоял неподвижно и постепенно втянул когти, расслабляясь. — Давно ты не приходила за ложной надеждой что-то поймать, — темногривый скользнул языком по губе и довольно прикрыл глаза. — Но и тощей тебя больше не назовешь, обидно. Львица уже давно узнала запах старого знакомого. Часто она встречала его здесь, потому как он являлся стражем этой границы, но нападать он не имел никакого права. Границы Витани по прежнему не переступила. — А тебя все никак не повысят? — с деланной горечью протянула бежевая. — Охраняешь эту границу чуть ли не с котеночного возраста, хотя и нарушала ее покой, наверняка, одна я! Так и не скажешь, что за прайд ты так усердно охраняешь? — Припомнила, — в глазах темного заплясали веселые голубые искорки, но голос звучал по-прежнему спокойно и сладко, словно бы он наслаждался каждым новым словом. — Мамочка не отругает, что ты опять так далеко забралась от дома? Витани резко вспыхнула, но тут же вновь села и прилизала вздыбленную шерсть. — Значит не повысили, какая жалость! — Я иду с поручением! — важно и резко отрапортовал незнакомец, но, заметив изумление в фиалковых глазах львицы, быстро осекся. — Нужно обновить метки! — он сказал первое, что пришло в голову, но тут же пожалел об этом и, ощерившись, отвернулся. Витани негромко засмеялась, стараясь не отрываться от умывания. — Ну да, ну да, важное дело! Не отвлекайся!***
— Пс, Кову! Заслышав бодрый голос сестры, юноша поднял голову, встречая Витани приветливой улыбкой. — Я уже думал, ты не придешь, — замурлыкал он, когда львица нежно боднула его шею. — Где ты пропадала весь день? — Охотилась, — беззаботно отмахнулась Витани. Ее глаза горели неудержимым восторгом. — Как ты? Идешь на поправку? Кову утвердительно кивнул, ломая голову над тем, что могло так поднять настроение его сестре. — Ты наверное очень устала. — Вот глупости! — Витани почти приплясывала на месте, судорожно вглядываясь в полумрак за выходом пещеры и тут же вспыхнула, словно больше не могла держать в себе какую-то страшную тайну. — А ты знал, что наша бывшая королева родом не из прайдленда?! Кову удивленно уставился на нее. — Сараби? Витани утвердительно кивнула и тут же замялась. — Я у нее спрашивала! То есть... Она рассказала мне сама! Кову изумился тому, что старая королева взялась откровенничать с молоденькой и вздорной львицей, но вслух лишь выдохнул: — Ого! Витани так сильно кивнула, что чуть не перекувыркнулась через голову и вновь опалила брата сиянием фиалковых глаз. — Оказывается ее родной прайд лежит сразу за нашим аутлендом! Раньше Прайд Света и ее прайд были дружны! « Наверняка как и с Прайдом Алых Водопадов... » — уныло подумал Кову. — « Неужели Тахари прав и Ахади разрушил столько союзов? Надо поговорить об этом с Сараби» — решил наконец Кову и, с трудом подтянув лапы, сел, дожидаясь, пока Тахари закончит разговор. Светлый король проводил семью до выхода из пещеры и, заметив пристальное наблюдение, вопрошающе обернулся на наследника. — Мне нужно поговорить с Сараби, — Кову несколько напрягало то, что он должен спрашивать разрешение на собственные передвижения вне пещеры, потому голос его прозвучал сжато и раздраженно. Тахари быстро прошел к своим травам и, выбрав то, что посчитал нужным, отдал их наследнику. — Съешь и иди. Ты немного окреп, но этого не достаточно для долгих передвижений. Но если ты так не можешь подождать, пока она навестит тебя... Кову послушно проглотил травы и, переглянувшись с Витани, поплелся к выходу из пещеры. К его удивлению сестра смотрела несколько раздраженно и испуганно. — Вернись в пещеру! — сбивчивым голосом прошипела она, когда они миновали порог. — Тебе нужен покой! Зачем тебе бывшая королева?! — Я хочу знать, почему наши прайды больше не общаются, — беспристрастно ответил темногривый, осторожно ступая по твердой земле и ища взглядом знакомую темно-бежевую шерстку. — Я сама могу ее спросить! — Витани беспокойно хлестала хвостом по лапам, но Кову не обращал внимания и вскоре оба приволоклись к небольшому дереву, под которым дремала пожилая львица. — Сараби! — поклонившись, негромко позвал Кову и бежевая медленно подняла голову, встречая обоих серьезным взглядом янтарных глаз. — Витани сказала, что говорила с тобой о твоем родном прайде. Я хотел спросить у тебя… Почему же теперь твой прайд не общается с Прайдом Света? Сараби перевела изумленный взгляд за спину Кову, где, переминаясь с лапы на лапу, молодая львица раздраженно рассматривала землю. — Я правда родом не отсюда, — негромко начала Сараби и Витани подняла на нее ошарашенный взгляд. Не сводя пристального прищуренного взгляда с молодой львицы, бывшая королева продолжала: — Северный Прайд находится за границами аутленда, — от волнения ее голос стал превращаться в хриплое каркание. — Твоя мать, Кову, так же родом оттуда, как и прочие бывшие аутлендерши. И выглядят они несколько иначе, чем прайдлендеровцы, не замечал? Но мой отец был родом из Прайда Света, я похожа на него, — львица помолчала и вновь опалила Виатни испепеляющим взглядом, так что та невольно отшатнулась. — Две львицы еще помнят откуда они родом, их же дети не знают… Нгуву и Акали были телохранительницами Зиры, когда она прибыла в прайдленд в качестве невесты для юного Таки. Позже они и остались верны Зире, как и еще один лев из северных, пришедших с ней. С этой троицей Зира стала вынашивать планы мести, — Сараби напряглась, силясь вспомнить те события. — У льва, преданного Зире, были три дочери от Ниоты, — сестры Сарафины. Он забрал их с собой в изгнание не смотря на возражения самой Ниоты. У двух других телохранительниц Зиры так же были дочери. Они все и составили группу, отправившуюся в изгнание с Зирой. Зира не была из королевской семьи Северного Прайда, но пользовалась большим уважением короля, который правил тогда. Из-за того, что он уважал ее родителей и взял на себя опеку над Зирой после их смерти. Изгнали их из прайдленда за спланированное нападение внутри прайда. Если до этого отношения Северного Прайда и Прайда Света были напряженными из-за раздоров тогдашнего правителя Угинеске и нашего короля Ахади, то после предательства Зиры никто бы не захотел иметь дело с ее соплеменниками, потому, — Сараби строго заглянула в глаза наследнику. — Потому никто не должен был знать и мое происхождение. Впрочем, сейчас ты и Киара объединили прайд Зиры и Симбы, но даже задолго до предательства Зиры, Ахади и Угинеске навсегда рассорили прайды. Кову застонал от тоски. Выходит, Ахади действительно рассорил все прайды?! Но ведь должна же быть причина! — Но из-за чего?! — не выдержав, вспыхнул он. Сараби грустно покачала головой. — У них были свои тайны, свои секреты в которые они не удосужились посвятить членов своих прайдов. Все обросло слухами и легендами, а больше ничего, — глаза львицы вновь загорелись у стремились на Виатни. — Мне пришлось оставить там то, что было дорого мне, что я любила, ведь я была нужна Прайду Света и считала его своим домом. Я лишь надеюсь, что Северный Прайд давно позабыл о прайдленде и живет своей размеренной жизнью. Впрочем, не стоит их недооценивать. Кову поблагодарил ее, мысленно вновь погружаясь в рассказы Рафики о Северном Прайде и поплелся в пещеру, путаясь в лапах и мыслях. Витани проводила его взглядом и задержалась, с благодарностью обернувшись на бывшую королеву, но, встретившись с ее бешеными глазами, едва сдержалась, что бы не отскочить в сторону. — Я ничего тебе не говорила! — хрипло прошипела Сараби. — Зачем ты солгала Кову? Откуда ты узнала о моем происхождении?! Витани попятилась в сторону, но старая львица моментально поднялась и, схватив лапой ее лапу, потянула к себе. — Что это ты удумала?! Не смей, это просто опасно, глупая ты полевка! Молодая львица насилу вырвалась и убежала прочь.***
Кову сидел у выхода из пещеры, с жадностью наблюдая за каждым движением прайда. Солнце стояло уже высоко и ласково грело его темную холеную шкуру. Прошел месяц с тех пор, как Тахари привел его сюда и с пристальным наблюдением вылечивал раны наследника. За это время Кову заметно окреп и о былых страданиях напоминали лишь небольшие проблешены в шерсти, что еще не успели зарасти после ран. На животе оставался широкий шрам, который навсегда останется напоминать наследнику о событиях в ущелье и недавней войне. — Уже поднялись, Ваше Высочество? Ни свет, ни заря! Или не ложились вовсе? — насмешливо протянул Тахари, выходя из недр пещеры. Кову повел ухом и усмехнулся в ответ, не отводя тоскливого взгляда от мутных силуэтов вдалеке. За это время он уже успел привыкнуть к характеру светлого короля и теперь Тахари не вызывал былого раздражения или страха. Подойдя ближе, Тахари уселся рядом и принялся вдумчиво вылизывать светлую шерсть на боках. Кову сощурился, до боли в глазах вглядываясь вдаль. Тахари удивленно посмотрел на него. — Поешь хоть. Кову наконец перевел взгляд на небольшую тушку в углу. — Кто ее принес? — Витани. Она только это и делает в последнее время. Киара даже думала обижаться, но слишком отходчива для этого. — А раненым в пещеры кто относил? — Тоже она. Как и Симбе с Налой, как и шаманам. Впрочем, на охоте она работает за троих. Кову тяжело вздохнул и, подойдя к туше, полной грудью втянул аппетитный аромат. Рот моментально наполнился голодной слюной. Приоткрыв пасть, Кову пропустил запах сквозь чувствительные железы на верхнем небе и удивленно поморщился. Уже который раз он улавливает в принесенной дичи нечто странное и совершенно чужое, но в который раз скрыл свои подозрения, так и не высказав Тахари. — Она всегда приходит ночью? — И так тихо, что я если бы и хотел, не заметил ее, — кивнул Тахари и подсел к завтраку, шутливо стукнув лапу Кову. — Ну-ка делись! Кову уже месяц не видел сестру не смотря на то, что очень искал этой встречи. Уходила она рано утром, когда еще было темно и возвращалась только в кромешной темноте, оставляя добычу там, где считала нужным и, переночевав, вновь пропадала но целый день. Только по смутному запаху оставленному в пещере и свежей дичи прайд понимал, что Витани приходила и ночевала. Наследник с горечью подумал, что может сестра его избегает? Но почему? И что за странный запаха каждый раз несет с собой новая дичь? Конечно, обеспечивать три прайда пищей требует гораздо больше усилий, но неужели Витани тайком охотится на чужой территории?! Тахари заметил его потемневший взгляд и ободряюще произнес: — Я оставлю тебе большой кусок! У Кову вырвался тоскливый смешок. Часто Тахари был очень проникновенным и мог словно читать мысли, но иногда его фразы казались такими глупыми и наивными. Но эти слова окончательно убедили Кову, что Тахари ничего не замечает и вообще не думает о поведении Виатни. Значил ли это, что Кову может поделится с ним хоть малой долей своего беспокойства? — Витани никогда не вытворяла подобного, — неожиданно для себя, начал наследник, вглядываясь в морду Тахари и пытаясь понять, интересно ли ему вообще будет то, что он ему расскажет. Тахари оторвался от еды и участливо посмотрел ему в глаза. Кову приободрился и продолжил: — Она почти не появляется в прайде, при том не ходит ни с одной из охотничьих групп. Она отличная охотница и всегда приносила больше всего добычи, но это никогда не заставляло ее появлялся только по ночам... — Ты можешь гордится своей сестрой, — покачал головой могучий лев. — Сейчас добычи нужно гораздо больше и она просто спасение для прайдов! — Но она не охотится ни на одной из территорий трех прайдов! Ни одна охотничья группа не видит ее уже месяц! Она избегает всех и... — Кову замялся, собираясь с мыслями и решительно сверкнул ярко-травянистыми глазами. — Принюхайся, у добычи странный запах. Это не запах Прайда Света или Горного Прайда и уж точно не твоего! Тахари втянул запах оставшейся добычи и настороженно сверкнул ярко-синими глазами. Кову тут же пожалел, что рассказал это, но Тахари быстро успокоился и лег, тщательно вылизывая лапы. — Возможно добыча прибежала с другой территории. Стада часто переходят туда, где больше пищи. Надеюсь, что твоя сестра просто печется о благополучии прайда. У нас нет причин ее обвинять. От уверенных слов светлого короля Кову заметно полегчало, но до конца тревога не покинула его разум и юноша вновь тоскливо уставился на светлый горизонт, вяло дожевывая свою долю. — Вставай, — резко и громко скомандовал Тахари, вскочив на лапы. Кову удивленно обернулся и медленно поднялся. Светлый великан облизал верхнюю губу, уничтожая остатки завтрака и возбужденно пошевелил усами. — Нападай! — встретившись с непонимающим взглядом наследника, Тахари пояснил: — Мне нужно знать достаточно ли ты окреп, что бы наконец прекратить с тобой возится! Кову радостно подскочил и встал в боевую стойку. Наконец он сможет вернуться к прежней жизни! Он оценивающе оглядел соперника и невольно вздрогнул, глядя как слаженно перекатываются мощные мышцы под его светлой шкурой. Однако, юношу быстро захлестнула волна знакомого боевого азарта и он, подобравшись, взлетел в огромном прыжке и приземлился на спину Тахари, вонзив зубы в густую гриву. Пасть скользила по мягким светлым волосками, что не давали возможности подобраться к шее и светлый король быстро воспользовался этим, одним ударом отшвырнув наследника, словно надоедливую гиену. Кову ударился об одну из стен, но тут же подскочил на все четыре и, сделав обманчивое движение замахнувшейся когтистой лапой, проскользнул за спину соперника и вонзил когти в светлую спину. Тахари негромко зарычал, пытаясь извернуться и скинуть Кову, но наследник вонзил зубы в его плечо и повалил на твердый пол, плотно придавливая передними лапами. Тахари сделал резки рывок и, приподнявшись на передних лапах, обернулся к наследнику, но тот, ослепленный азартом битвы, со всей силы полоснул когтями по его светлой, исчерченной шрамами, морде и отбросил в угол пещеры. Заметив, что светлый король более не предпринимает попыток подняться, Кову подбежал, пытаясь рассмотреть морду среди обильной светлой гривы, что неаккуратными прядями спадала со лба. Неужели он повредил еще не до конца зажившие раны? Остановившись возле короля, Кову испуганно отпрянул от резкого движения передних лап, а перед глазами на мгновение промелькнули светлые когти и тут же вонзились в его плечи, с силой притягивая к земле. Не успел Кову сообразить, как оказался повержен оземь, а над ним возвышался светлый исполин, со лба которого стекала тоненькая струйка крови. «Вот же хитер! » — подумал Кову, начиная злится и, сделав вид, что сдается, обмяк на земле. Как только Тахари потерял бдительность, Кову со всей силы забил лапами по его животу. Богатырь отпрянул в сторону, но, несмотря на внезапную боль, расплылся в довольной улыбке. — Ты быстро учишься новым приемам! Кову хотел сделать выпад для решающего удара, но принял слова Тахари как завершение боя и спокойно сел, довольно прилаживая языком вздыбившуюся шерсть. — Надеюсь теперь ты не будешь отрицать то, что я дальше справлюсь без няньки? — Не буду, — усмехнулся светлый лев, но тут же посерьезнел. — Но для боя или охоты ты еще не достаточно окреп. Я специально не задевал живот, но это не значит, что другой будет так же лоялен! Никакой охоты и тренировок, а уж тем более боев, еще месяц. Каждый вечер будешь приходить и я буду давать тебе нужные травы... — Ну па-а-а-ап, — с деланным недовольством протянул Кову, передразнивая маленького Миратхи. — Не папкай! — по привычке отрезал Тахари, но тут же осекся и ошарашенно уставился на смеющегося наследника.***
Первое, что решил Кову сделать, выйдя наконец из пещеры — попытаться найти след Витани. На удачу он оказался еще свежим и Кову без труда различил нужное направление. Осторожно ступая по сухой почве и разминая лапы, лев потрусил прочь от Скалы Предков, но мгновение спустя уже наткнулся на Киару, что летела ему на встречу. Принцесса слету зарылась носом в его грубую гриву и тут же отпрянула, серьезно оглядывая супруга. — Тебе уже можно покидать пещеру одному? — Слава Великим Духам, Тахари больше не заставит меня гнить там! — Он спас тебя, — резонно заметила золотистая львица. — Король Прайда Алых Водопадов очень помог нам в это нелегкое время. Что и говорить, Кову прекрасно это понимал, хотя еще чуть более месяца назад был готов поклясться, что светлый король — его враг. Но теперь все изменилось и было вовсе не обязательно пугать супругу рассказами о том, что происходило между ним и Тахари все это время, потому Кову весело встрепенулся и огляделся. — Эй, Узури! — юноша сделал несколько шагов навстречу бегущей дочери, но та словно не слышала. Сжимая в пасти охапку каких-то трав, принцесса стремительно миновала родителей и понеслась вниз по склону. — Да что это от меня все бегают? — Она умница, — с плохо скрытой гордостью заурчала Киара. — Все делает что бы помогать. Ни минуты не присядет! Как и Саура, она уже словно поселилась у Рафики и других шаманов. Знаешь, они словно повзрослели после всех этих событий! Не знаю плохо это или хорошо... — Это хорошо, — прильнув к ее золотистому меху, прошептал Кову. — Сейчас нам как никогда нужны мудрые и терпеливые члены прайда. — Думаешь, эти чудовища могут вернуться? — с тревогой спросила Киара, пытливо заглядывая в ярко-травянистые глаза супруга. Кову удрученно покачал головой. Он не знал ответа, но всей душой хотел верить, что куфу еще долго не забудут своего поражения. Киара внезапно заулыбалась и сверкнула в сторону Кову озорным блеском ало-карих глаз. — Ты ведь еще не видел малышей Керы! Они просто чудо, Кову! Наследник с радостью отогнал тревожные мысли и засеменил вслед за супругой. Как только он сам не подумал проведать молодую мать? Несмотря на округлившийся живот, Киара шла бодро и уверенно, сложно было сказать, что совсем недавно все тело принцессы было покрыто кровавыми ранами и жизнь их не родившегося малыша была на волосок от гибели. Оба вышли в центр большой поляны, что простиралась недалеко от Скалы Предков и где были уложены раненные. Чуть поодаль было несколько пещер, где продолжало лежать несколько тяжело раненных, а прочие уже давно переместились под навесы деревьев. Кову довольно огляделся, заметив, что раненных с каждым днем становится все меньше. Под небольшим деревом он наконец заметил желтовато-золотистый силуэт и два крошечных комочка, копошащихся рядом. Киара приветственно коснулась Керы кончиком хвоста и что-то сказала, на что молодая мама довольно заурчала и вновь с нежностью поглядела на резвящихся малышей. Ярко-золотистый котенок со светлым подпалом и яркими зелено-салатовыми глазами что-то весело пищал и наскакивал на более рыжеватую сестренку с ярко-янтарными озорными глазками и смешным хохолком на голове. Девочка ухватилась за рыжевато-шоколадный кончик хвоста брата и потянула на себя, — Получай, злобный куфу! Львенок поднялся на задние лапы и распахнул передние, готовясь обхватить сестренку, но та ловко вывернулась, заставив брата шлепнуться оземь. — Ишинди, мой мальчик, — завороженно произнесла Кера, мельком глянув на подошедшего наследника. — Я назвала его в честь нашей славной победы! Кову довольно зажмурился. Наконец-то прайд возвращается к прежней жизни! — А это Экандэйо, — ласково потерясь о щеку дочки, прошептала янтароглазая. Экандэйо очень походила на мать, но была чуть темнее шерсткой и с такими же светлыми окантовками на ушках. Краем глаза Кову заметил, как Саура метается среди больных, поднося каждому охапку трав и утешительно дотрагиваясь до носа каждого, что-то ласково напутствуя и вновь убегает к шаманам за новыми поручениями. Пробегая мимо родителей, она на секунду остановилась, что бы перевести дух и серьезно оглядела отца. Спустя мгновение она радостно улыбнулась и, подбежав, боднула его лапы лобастой головой. — Наконец-то ты поправился! Только у меня совсем нет времени болтать! — бежевая львичка отскочила в сторону и довольно расправила плечи. — Рафики без меня, как без лап! — Беги, — расплывшись в улыбке, подтолкнул ее Кову, переполняемый гордостью за дочь. Еще никогда он не видел детей такими собранными и готовыми помогать родному прайду не жалея себя. — Тату и Бинти весь день шастают по поручению Рафики и ищут какие-то ягоды от инфекции, — пожаловалась она напоследок. — Джейт с его командой патрулируют границы, потому что команда дяди Киона наткнулась вчера на запах гиен! Атка и Миратхи пошли в свой прайд за лекарствами каким-то, Гэба и Хамокото отправились к водопою за водой для больных, а мне хоть разорвись! — У тебя есть Узури, — напомнила Киара, чуть улыбнувшись. Но Саура лишь фыркнула. — Тоже мне помощница! Берет травы и убегает незнамо куда! И так все время, — бирюзовоглазая резко осеклась и словно бы испугалась собственных слов. — То есть, я хотела сказать... Она слишком часто бегает смачивать мох для больных! Оно столько не нужно... Пока! — львичка быстро попрощалась и юркнула в одну из небольших пещер. Кову удивленно поморщился и еще раз обвел взглядом поляну. Прайдлендовцы хорошели день ото дня и к патруля границ и охоте присоединялось все больше здоровых лап. В Прайде Алых Водопадов почти не оставалось больных, а вот в Горном Прайде дела обстояли несколько плачевнее. Шаман и его слепой ученик Кипофи не справлялись одни, хотя ученицы шамана мкали старались им помогать. — Изинтикиле! — раздраженно рявкнула охровая мятно-глазая львица со светлыми окантовками на ушах. — Переставляй быстрее лапы! Светло-бежевая львица сдержанно кивнула и с новой охапкой мха подлетела к пещере тяжело раненных. — Вечно ты ворчишь, Хатари! — И так постоянно, — со вздохом подошел к наследникам Трой. — Что день рубатсиро и телохранители ссорятся и выясняют кто из них важнее для прайда. Это же просто глупо. Кову учтиво поклонился темному королю и задумчиво поглядел на шипящих львиц. Затем он медленно повернулся к Трою. — Много жертв? Король заметно помрачнел, вспоминая души тех, кого унесла последняя война. — Вумби, Вингу, Нуаси и Кахава. — Соболезную, — учтиво посочувствовал наследник, хотя и не знал обоих львиц. — Уверен, их смерть была не напрасной и они прожили достойную жизнь. — Так и было. Еще раз взглянув на горных львиц, Кову даже пошатнулся от неожиданности, когда Изинтикиле повернулась другим боком. Ее тело было словно разделено на две части, одна из которой оставалась светло-серой, а вторая очень светлая, блекло-бежевая. Глаз львицы с более темной стороны имел темно-зеленую радужку, а со светлой она была бледно-голубых оттенков. На темной стороне, на ухе, была ярко-выраженная кисточка и светлая окантовка, а на светлой стороне — темная. Шерсть на кисточке хвоста была так же разделена на светлую и темную. И если смотреть только на более темную сторону, можно было подумать, что перед ним стоит самый настоящий куфу, но без полос на спине и с лишь едва заметными пятнами на морде, вместо маски. Кову перевел недоумевающий взгляд на Троя. — Она здорова, — слегка улыбнулся темногривый. — Некоторые считают ее проклятой или даже ведьмой, но я думаю, что это лишь шутка природы. Мы уже давно привыкли, хотя по началу я тоже пугался. Она смелая и добрая, ничуть не хуже, а во многом даже и лучше, остальных. Впрочем, ее внешность многих пугала и еще будучи подростком она попросила укрытие в нашем прайде. Мой отец пустил ее и пообещал, что в Горном Прайде она будет в безопасности. Долгое время Изинтикиле была ученицей нашего шамана, хотя сначала он всем своим видом показывал, что не хочет ее брать под опеку, однако должен был повиноваться приказу Малки и вскоре они даже сблизились, не смотря на строгость учителя и частые разногласия. Вот только закончив обучение, перед самой церемонией она почему-то отказалась становиться нашим новым шаманом и, кажется, Мсаада, — наш шаман, на нее до сих пор обижается. Но теперь ее лапы как никогда кстати для нашего прайда, а Мсаада взял нового ученика — Кипофи. Моему отцу Изинтикиле объяснила свой отказ тем, что король стал для нее как отец и она хочет защищать его, а не быть шаманом. Как раз в то время прежняя телохранительница моего отца погибла и он искал подходящую кандидатуру на ее место. В прайде любят пускать слухи о том, что Изинтикиле сама убила бывшую телохранительницу, но я в это не верю. Впрочем, на ее сторону стали все шесть телохранителей нашего прайда, а команда рубатсиро считает Изинтикиле скрытой угрозой. Вот и пошли разногласия, зачастую на совершенно пустом месте.***
Узури летела к границе, едва касаясь лапами земли и настороженно оглядываясь. Из-за огромной охапки трав в зубах, она плохо видела, что творится впереди нее, потому, когда на дороге показалась фигура Кая, принцесса не успела вовремя затормозить и слету врезалась в друга, уронив ношу и разбросав лапы на земле. Кай кубарем откатился на несколько хвостов назад, но быстро и невозмутимо поднялся на все четыре, с интересом оглядывая травы и подругу. — Что ты летишь, как гиена на кусок мяса? Ри смущенно поднялась, попутно сгребая к себе разбросанные листья и ягодки. Кай взял в пасть те, что лежали подле него и отдал подруге. — Куда это ты так спешишь? Лагерь с больными в другой стороне. — А ты?! — смущенно выпалила львичка, продолжая перебирать ношу лапками. — Я патрулирую границы, как и все стражи, — гордо выкатил грудь бежевый львенок и тут же ехидно усмехнулся, ткнув лапой в розовенький нос Узури. — А вот ты идешь к границе! Зачем это, а? — Ни говори никому! — взмолилась синеглазка. — Ага! Я угадал! Сейчас побегу и расскажу твоему отцу! Ты не помнишь прошлый раз, когда сбежала и привела сестер и брата в лапы этой Зиры? — Нет, пожалуйста, не говори! Пожалуйста, Кай! Это теперь вовсе не опасно! — Да шучу я! — победоносно ухмыльнулся Кай. — Не скажу, если... Если ты кое-куда сходишь со мной! — Не могу, — потупила глаза Ри, внезапно найдя свои лапы очень интересными. — Хотела бы, но не могу! Мне надо к границе, правда. — А если я тебе помогу, ты сходишь со мной? Я такое клёвое место нашел! — без лишних вопросов, уточнил львенок и Узури радостно просияла. — Конечно!***
Отойдя в сторону лагеря прайдлендовцев, Кову вдруг замер и насторожился, словно чувствуя на себе чей-то пристальный обжигающий взгляд. Оглядевшись, наследник понял, что Рафики сидит у изголовья раненой львицы и не отрываясь смотрит прямо на него. От этого взгляда стало даже не по себе. Может, шаман все еще продолжает злится из-за последнего разговора? Наследник набрал в грудь побольше воздуха, приблизился и слегка поклонился к бабуину. — Доброе утро, Рафики. Рафики резко кивнул и занялся травами. — Тебе уже лучше? — не отрываясь, спросил он. — Намного! Рафики, я... В общем, не важно, как у тебя оказалось Сердце тогда, уверен, у тебя были причины... Я хочу сказать, что доверяю тебе и не буду настаивать на объяснении. Глаза шамана заметно потеплели, но оставались так же строги. Он несколько раз обмакнул мох в густую травяную жижу и провел по ране львицы, которая стиснула зубы, но не проронила и звука. Кову сразу узнал буро-золотистую шерстку Зури, — подруги Киары, и сочувственно опустил глаза. Рафики негромко вздохнул, затем дал знак юноше отойти в сторону от пещеры и сам проследовала ним, напоследок что-то напутственно обговорив с львицей. — И все же ты не отступишься, пока я не расскажу все, что могу, верно? — бабуин заметно повеселел, перекидывая трость из лапы в лапу и уселся "по турецки" на прогретой земле. Кову так же опустился на залитую солнцем лужайку и блаженно потянулся, подставляя горячим лучам темную спину. Рафики прищурился и его глаза превратились в две темные внимательные щелочки. — Ты говорил, что видел Ахади в ночь его смерти, — подумав, начал Кову. — Может быть, он что-то еще объяснил тебе? Что-то по поводу Сердца? Мне очень нужно понять, что угрожает Тату! Огненное Племя было его хранителем, если бы можно было... — Их предки давно рассеялись по саванне и утратили свой дар оберегать и защищать Сердце, — покачал головой Рафики. — Ахади узнал не мало, но не смог мне рассказать да и понять я так сразу не смог бы. Он говорил так взволнованно, переходя на крик, что я скорее пытался его успокоить, чем слушать. Нельзя было его отпускать на Скалу Предков в таком состоянии... — Рафики вдруг запнулся и по-стариковски закашлялся. Хотя прежде икогда не давал знать о своем немалом возрасте. — Ахади не мог уничтожить Огненное Племя хотя бы потому, что они знали то, что ему было нужно! И почему он назвал их предателями? Бабуин вновь удрученно покачал головой, но тут же словно вспыхнул и опалил Кову торжествующим взглядом. — Есть еще кое-что! В ту ночь Ахади пытался мне донести о том, где таится разгадка сущности Сердца. Он сказал, что возле Юпенди есть небольшая роща, если идти от нее по направлению к югу, то... — шаман вновь замер и замолчал, задумчиво крутя трость в лапе. — Ахади не договорил. Это все, что я знаю, Кову. Кову задумался. Если идти к югу от Юпенди... Выходит, нужно было пройти к Прайду Алых Водопадов? Но как Ахади сделал это, если с тамошним королем у них были ужасные отношения? — Отец! — Тату летел со всех лап и широко улыбался. — Ты поправился, Саура мне рассказала! Кову приветливо потерся о шею сына и поймал улыбающийся взгляд бабуина. — Она все еще помогает больным? — Да уж! — недовольно фыркнул принц. — Такая ворчливая стала, словно бы делает больше всех! Тату вдруг встрепенулся, беспокойно поморщился и умоляюще поглядел на Рафики. — Я хочу с тобой поговорить, ладно? Кову кивнул шаману и, в последний раз проведя языком по затылку сына, оставил обоих, скрывшисб да небольшим холмом. — Рафики, — еще раз повторил Тату, провожая отца беспокойным взглядом. — Ты же не рассказал ему? — Мы ведь договорились, сам расскажешь, когда захочешь, — спокойно ответил Рафики, сложив в медитативной позе лапы на коленях и закрыв глаза. — Приступы продолжаются? — Усилились, — скомкано пролепетал львенок и резко дернул головой. — Рафики, что со мной?! — Опиши еще раз, что ты чувствуешь? Я не могу так тебя понять. — Я... я сам не понимаю! Просто...Это... Так странно... Я... — Вот когда точно сможешь объяснить, тогда и приходи, — резко распахнул глаза бабуин и поднялся на лапы, кряхтя и кашляя. Тату удивленно оглядел старика. — Что с тобой? Ты никогда так не... — Все со мной хорошо! — с непривычной раздраженностью бросил шаман, резко замахал лапами. — Ну-ка, хватит лекарства топтать! У меня полные лапы забот, приходи, когда сможешь нормально мне все объяснить! Тату растерянно захлопал глазами, уворачиваясь от лап Рафики и, отпрыгнув на пару шагов, унесся прочь.***
У самой границы Узури вдруг сорвалась с места и стремительно порысила к небольшому каменному выступу. Затормозив и осторожно ступая по грубой каменной поверхности, львичка быстро юркнула в овраг, предварительно помахав хвостиком, приглашая Кая молча следовать за ней. Бежевый львенок азартно сверкнул бирюзовыми глазами и, пригнувшись, засеменил следом, попутно оглядываясь и принюхиваясь, нет ли поблизости патрулей границ или младшей Гвардии. В овраге оказалось темно и сыро, так что Кай поежился и не сразу рассмотрел аккуратную фигурку подруги, что суетилась в самом дальнем углу, под каменным навесом. Рядом с ней резко зашевелились две небольшие фигуры. — Как хорошо, что ты пришла! — громко зашептал девичий детский голосок. — Могла бы и пораньше, у меня бока просто отваливаются! — подхватил второй, но принцесса взмахом хвоста заставила замолчать обоих. — Тише, вас могут услышать. — Ой, кажется уже услышали! — Кай заметил, как голова первой резко обернулась в его сторону, насторожив два огромных уха. Неужели гиены?! Львенок удивленно уставился на подругу. — Им нужна моя помощь, —с неожиданной твердостью пояснила Узури. — Они ранены, а в чужеземье не растет нужных трав! — С ума сошла? Они же наши враги! Они против нас воевали, стольких наших погубили! Что ты такое вытворяешь?! — Они еще маленькие, — теряя уверенность в собственной правоте, прошептала принцесса, потупив ярко-синие глаза. — Их родители погибли в схватке и я думала, что отец позволит им остаться у нас и... — Кову никогда на это не пойдет, — досадно усмехнулся Кай, невольно взглядывая на раненых детенышей. — Гиены должны жить отдельно, пусть их клан забоится о них, раз они попали в беду. — Никто не хочет о нас заботится! — раздосадованно вскрикнула светло-серая бирюзовоглазая гиена в темную пятнышку. — Я вообще не хотела войны, я хочу, что бы все мирно жили! Но в клане все либо не слушают, либо злятся, либо отмалчиваются. — Все они кусок помета! — поддержала светло-рыжая пятнистая гиена с ярко-алыми глазами и светло-серым хохолком. — Бросили нас и оставили умирать! Только Узури хорошая! Кай спрятал улыбку и отвел взгляд. — К тому же, закон велит снисходительно относится к поверженному противнику, а тем более к раненым и детенышам! — не унималась Узури, перебирая лапами принесенные травы. — Неужели ты хочешь преступить закон Великих предков?! Кай совершенно растерялся и повел плечом. — Поступая как знаешь, я тебя не выдам. Но Кову точно не пойдет на это, я уверен. Львичка не ответила и еще энергичнее стала смешивать кашицу из трав. Кай молча подождал пока она закончит и, когда они покидали овраг, Узури торопливо обернулась и бросила: — Кифахари! Рахиси! Мы на обратном пути еще зайдем, я принесу вас сочных полевок! Не скучайте! Рыжая и светло-серая гиены по-очереди кивнули, провожая львят жадными взглядами и так громко вздохнули, что стены под оврагом, казалось, отразились тоскливым грохочущим эхом. — Теперь за мной! — убедившись, что путь чист, весело скомандовал Кай и махнул вперед хвостом, приглашая следовать за собой. — И не отставай! В то же мгновение львенок опрометью слетел со склона и понесся в сторону Слоновьего кладбища. Ри растерянно огляделась и не чувствуя лап припустилась за другом. Ей казалось, что прошла целая вечность, пока они добрались до каменистого оврага, сплошь усеянного огромными, побелевшими на солнце, костями. — Это и есть клевое место?! — с досадой фыркнула принцесса, щурясь от отвратительного смрада, обжигающего ноздри. — Ну и вонища! — Бери выше! — моментально сбежав и в конце чуть не зарывшись носом в каменистую землю, прокричал Кай, оглядываясь с веселой улыбкой. — Нам придется тут пройти, но это не то место! Ну же, скоро закат! Мы не должны опоздать, шевелись! Львята очень быстро миновали мрачное место и выбежали на гладкое поле, что уже начинало окрашиваться в ярко-алые тона и, словно капли на каждом стебельке, багряный свет медленно стекал к самому их основанию. Кай издал не то восторженный, не то испуганный писк и ринулся через поле. Узури, уже не чувствуя лап от усталости, ведь она целыми днями помогала больным, что-то кричала ему вслед, прося бежать помедленнее, но Кай оставался глух к ее мольбам и лишь его поднятый хвостик мелькал средь золотой травы, зазывая вперед. К счастью поле было не большим и уже подбегая к его окраине, Ри заметила смутное очертание громадной скалы. Высокой, не широкой и с небольшим наклоном. Издалека она казалась даже выше ее родной Скалы Предков. Когда же львята окончательно приблизились, у принцессы перехватило дыхание, до того высокой и величественной оказалась эта громадина. Запрокинув голову, львичка едва могла разглядеть ее макушку. — Ну же! — вернувшись и спрыгнув обратно на землю, запищал Кай и принялся толкать Узури на импровизированную лесенку с одной из сторон скалы, образованную торчащими валунами и поросшие густым мхом. И чем дальше забирались львята, тем гуще он становился. Когда они наконец перепрыгнули последний выступ, львенок за шкирку выволок подругу на громадную гладкую площадку. Она была столь же гладкая, как утес Скалы Предков, словно по ней так же много-много лун ходили лапы сотней львов и львиц. Ри опасливо огляделась. На такой высоте у нее закружилась голова и лапы сами подкосились, но Кай не дал ей сделать опасный шаг к пропасти и что есть сил толкал вперед, наконец остановившись у противоположного края. — Давай же, посмотри! Львичка наконец перестала зажмуриваться и медленно приоткрыла ярко-синие глазенки. Огненные лучи заката превратили золотое поле в плавные переливы лавы и ударили в львят обжигающим прощальным теплом, так что Ри невольно пошатнулась но, не в силах произнести и слова, жадно ловила каждое мгновение этой невероятной, чарующей красоты. Теперь она поняла, почему Кай так торопился! Взглянув на своего товарища, она прочла в его светло-бирюзовых глазах невообразимый восторг, что теперь горел еще сильнее, чем обычно. — Успели, — лишь блаженно пророкотал они и наконец уселся на теплый камень. Узури подсела рядом и они вместе наблюдали, пока солнце скатится за высокие далекие горы. — Вот это да! — когда небо начало темнеть, подскочила на месте принцесса, взволнованно ударяя хвостом по бокам. — Это было что-то невероятное! Никогда не видела такого огненного заката! Узури почувствовала невероятные прилив сил, словно вместе с этим огнем она очистилась от всего плохого, что происходило в последние в последние месяцы. Ей вдруг так захотелось привести сюда мать и отца, брата и сестер и вообще весь прайд, все три прайда! Только бы они тоже почувствовали, прониклись этим и забыли о всех своих бедах! — Вот бы все это увидели! Но, — она вдруг осеклась и тревога вновь овладела ее разумом. — Это ведь чужая территория, Кай! — Тут никого нет, я часто здесь бываю, — возразил львенок, что-то суетливо вымеривая лапами и бегая туда-сюда по скале. — А если и есть, то сюда они не приходят. Вот глупцы! Но ничего, нам же лучше! Это немного успокоило Узури и она вновь повеселела. Она хотела еще что-то сказать, но Кай вновь сорвался с места и потащил подругу в немного дальше от обрыва и несколько правее. — Но это еще не все! Сиди тут! Закрой глаза! Синеглазка растерянно смотрела на него, но утвердительно кивнула и закрыла глаза. Она не поняла сколько прошло времени, как голос львенка взволнованно прошептал прямо у нее над ухом. — Открывай! От внезапной темноты Ри не сразу поняла куда смотреть и как успело так резко стемнеть? Вдруг в глаза ударил яркий ослепительно-белый свет. Словно по волшебству, небо над ее головой вспыхивало все новыми и новыми огоньками звезд и небосвод в конце концов словно разрывался под их количеством. Серебристым отливом, звезды отражались и тонули в ее глубоких синих глазах, а Ри, затаив дыхание, не могла насладится волшебной красотой ночных красок. Удар свежего порыва ветра заставил ее вздрогнуть и шерсть на ее спине невольно встала дыбом, хвост распушился, нос и рот судорожно вдыхали свежие запахи, а глаза жадно ловили каждое мгновение. Весь огромные небосклон был так близко и это было так прекрасно, что Ри невольно протянула к нему лапу и замерла, пораженная такой близостью Великих предков. Медленно повернувшись к Каю, она заметила в его глазах что-то похожее на благоговение. Он был таким спокойным и странная непривычная мудрость таилась где-то в глубине его сияющих глаз, словно перед ней сидел не тот веселый заносчивый задира, а молодой степенный юноша, полный невидимой силы и необъяснимой веры то, что Великие предки сейчас тут, рядом. И всегда рядом и всегда помогут. Возле него она заметила несколько мерцающих очертаний фигур, что столпились вокруг юноши и он, словно чувствуя их присутствие, расправил плечи и приосанился, решительно сверкнув глазами и не сводя взгляда с сияющего ночного неба. Узури почувствовала, что и она вовсе не львенок, я юная высокая львица, что сидит совсем рядом, так близко... Что-то непонятное затрепетало в груди... Львица отняла лапу от неба и, протянув, прошлась в воздухе, по степенной фигуре молодого льва и слезы брызнули из глаз, не понятно от чего. Кай медленно повернулся и когда Ри смущенно опустила лапу, с нежностью посмотрел на нее и прошептал взрослым мелодичным голосом: — Не бойся. Внезапно Узури отпрянула в сторону и, взглянув, вновь увидела сверкающие глаза львенка, что не сводил восторженного взгляда с чернеющего неба. Пустив взгляд на свои крошечные детские лапки, она не могла понять, что это было? Наяву или ей только приснилось? Что-то приятно защекотало ее шею, словно прикосновение хвоста и унеслось в сияющий небосклон. И отчего то ей вдруг стало так хорошо и спокойно. Ри вновь подняла глаза на небо и положила свой хвостик на хвостик Кая, иногда подрагивая от ночной прохлады, но на душе было невероятно спокойно и сладко.***
Пока бежали обратно, Ри невольно то и дело взглядывала на усыпанное звездами небо, но оно не было уже столько волшебным, что под загадочной скалой. Ночной ветерок приятно ворошил шерстку, подгоняя путников к оврагу у границы. На поле друзья успели кое-как поохотится и гордо тащили в пасти несколько полевок. Когда Ри наконец сбежала в овраг и освободила пасть, она со вздохом прошептала, качая головой: — Надо было охотится на нашей территории. Это ведь нарушение закона! — Да брось, там никто не живет, — шепотом отмахнулся Кай, пододвигая добычу к сладко сопящим гиенам. — Да и как могут несколько мышек прокормить львиный прайд? Львичка ничего не ответила и, виновато потупив глаза, несколько раз лизнула грудку. — И все таки это не правильно. Гиены стали медленно просыпаться, учуяв свежий аромат угощений. — Узури, ты вернулась! — радостно завиляла хвостиком светло-серая Рахиси и выхватила из под носа подруги последнюю мышку. — Эй, ты все забрала! Еле одну у тебя успела отобрать! Так не честно! — Кто первый, тот и съел, ты же знаешь, — ехидно прочвякала светло-рыжая, оторвав кусок сочного ужина. — Кифаха-а-ари, — осуждающе покачала головой Узури. — Но это закон клана! — прыснула недобрым смехом гиена. — Ты ведь любишь, когда соблюдаются законы. — Рахиси твоя лучшая подруга, — начала было принцесса, но тут же ощерилась и отскочила вглубь под каменистым выступом. По оврагу ходила чья-то огромная темная тень. Кай вздыбил шерстку, но остался неподвижен и лишь до боли в глазах всматривался в мельтешащий свет. Неужели гиены вернулись за своими чадами? Что же с ними будет? Внезапно тишину пронзил звучный знакомый голос. — Узури, Кай! Львята поджали хвосты и выковыляли из полумрака. Узури обернулась на гиен и молча дала знак следовать за ней. Подруги задрожали, но послушно засеменили следом, низко сгибаясь к земле. Кову встретил четверых грозным взглядом. Хотя он и пытался оставаться спокойным, вздыбленная шерсть и узкие щелочки глаз выдавали на сколько он взбешен. — Что это значит? Узури и Кай переглянулись. Принцесса потупила глаза, цвета ночного неба и принялась переминаться с лапы на лапу. — Я просто помогала им, они остались без родителей после войны и очень ранены. Кову подавил гневный вопль и с трудом заставил себя не выпустить когти при виде двух вражеских детенышей. Наследник еле слышно выдохнул и продолжил уже спокойнее: — Ты нарушила границу, подвергла себя опасности и все ради того, что бы помогать нашим врагам? — выждав недолгую паузу, Кову понизил голос от внезапной хрипоты. Он так гордился дочерью еще утром, а теперь вынужден отчитывать за столь дерзкое нарушение. — Как долго ты сюда ходишь? — С тех пор как закончилась война, — прошептала Узури опустив голову, так что стала казаться в два раза меньше ростом чем обычно, перед высоким отцом. Затем она встряхнулась и решительно заглянула ему в глаза. — Я могла бы сказать, что раскаиваюсь, но это не так! Их клан бросил их умирать! Разве закон не велит с сочувствием относится к поверженному противнику? А Кифахари и Рахиси даже не хотели войны, они же не выбирали где им родиться! Гиены позади принцессы испуганно закивали. — Не хотели, не хотели! Кову недоверчиво сощурился, узнав в рыжей ту саму гиену, что еще в начале боя напала на него и чуть не откусила пол уха. Та сжалась по пристальным взглядом наследника, словно прочтя его мысли. — Я думала, что ты позволишь им остаться... — осторожно подала голос Узури, загораживая собой гиен. Кову вновь вспыхнул. — Остаться? — низко зашипел он и сильно махнул хвостом, предотвращая новые возражения. — Узури, гиены и львы должны жить порознь и это тоже велит закон. Они уже достаточно окрепли и пусть убираются куда хотят. Ты им больше не помощница. Гиены испуганно переглянулись и нервно прилизали раны. Затем рыжая смело выступила вперед. — Между прочим, вы находитесь на нашей территории! Это наша земля вы и убирайтесь! — она вся ощерилась, загораживая удивленную подругу. — Это вы убили наших родителей и вы во всем виноваты! Да я лучше сдохну, чем приму от вас помощь! — с этими словами она сделала несколько угрожающих выпадов в сторону Кову. — Убирайся, убийца!***
На утро Узури проснулась первая из львят и поспешно выбралась из пещеры. Кову стоял на краю церемониального утеса, глубоко погрузившись в собственные мысли. Принцесса пригнулась к земле и неслышно прокралась вдоль утеса, намереваясь незамеченной ускользнуть со Скалы Предков, но внезапный шепот заставил ее вздрогнуть и обернуться. Из пещеры, так же крадучись, просеменил Кай и поравнялся с подругой. Узури тихо замурлыкала, радуясь, что не придется бежать в одиночку, но львенок строго посмотрел на нее и, убедившись, что Кову не смотрит в их сторону, произнес с непривычной строгостью: — Ты чего это опять удумала? — Я... Мне нужно... — невнятно залепетала Узури, окончательно растерявшись. — Я очень быстро! — Иди и скажи отцу, — без тени лукавства настаивал львенок. — Иди, иначе я сам все расскажу. Узури замялась и неуверенно покосилась на отца. Между тем Кай почти перестал таится и громко выдохнул: — Он поймет, не сомневайся! Просто расскажи ему все! Кову резко обернулся и удивленно уставился на обоих. Узури поджала уши и попятилась назад. Кай же выдержал суровый взгляд ярко-травянистых глаз и принялся подталкивать подругу вперед. — Что вы еще удумали? Кай, — наследник быстро спустился с утеса и оказался перед львенком. — Твоя обязанность защищать земли прайда, а не прикрывать непослушных принцесс. По-хорошему, я должен наказать вас обоих. Ри совершенно растерялась и удивленно захлопала ярко-синими глазенками. Отец еще никогда ее не наказывал. — Вот что. Вы двое будете в течении луны уносить остатки костей с ужина и помогать шаманам убирать нечистоты за ранеными, все поняли? Львята брезгливо поморщились и выдавили приглушенный утвердительный писк. Кову невольно поймал себя на мысли, что хочет еще долго отчитывать Кая за то, что тот не предупредил его о проделках дочери. Он скользнул взглядом по серьезной мордочке львенка, по смешно торчащей во все стороны черной гриве и невольно вздрогнул, остановив взгляд на полосатой спинке. По телу пробежал жуткий холод и слова чужака, некогда нарушившего спокойствие их земель, невольно всплыли в сознании " поплачете вы еще из-за этой твари ". А что, если Кинуонго знал что-то, чего сам Кову и не помышляет? Конечно, кроме полос Кай не в чем не походил на его заклятых врагов, но вдруг это все же не случайность? Вновь и вновь вспоминая моменты недавнего боя, как один за другим гибли его подчиненные, которых он сам повел на гибели, наследник зажмурился от боли и тоски. Имел ли он право так поступать? Стараясь отогнать тревожные мысли, Кову сильно тряхнул темной гривой. — Можете приступать прямо сейчас! Кай кивнул и понесся вниз со Скалы, напоследок весело подмигнув Узури. Львичке заметно полегчало и она постаралась уверенно приосанится. — Я... я хотела спросить совета. Когда отец и дочь сели на краю выступа, Ри вновь унеслась в воспоминания предыдущей ночи. « А на той скале было гораздо выше! Удивительно, насколько жизнь может быть красива! Как жаль, что я не могу никому этого показать... » — Я хотела спросить, — вслух произнесла она. Кову повел ухом в сторону принцессы, не отрывая взгляда от занимающегося рассвета. — Ведь, если Кифахари и Рахиси нельзя жить с львами, то может быть попробовать уговорить Джасири? Они ведь маленькие, вдруг кто-то захочет о них заботится. Кову, казалось, не изменил выражение морды, словно ничего не слышал, но после нескольких ударов сердца, удивленно обернулся к дочери. — Хорошо, если она захочет, то это будет справедливо. Узури просияла и еле удержалась, что бы не подскочить от радости и облегчения. Она резко посерьезнела и вздохнула. — Но мне очень стыдно, что я всех обманывала... Правда, я не знала как поступить! Я думала так будет лучше! — Ты могла серьезно пострадать. Узури, эти гиены опасны и ты должна это понимать. — Но они умирали! Кову помрачнел и, наклонившись, провел шершавым языком по темени дочери с густой челочкой. — Но ты должна была мне рассказать. Мы бы отправили взрослого шамана или его ученика. Никто бы не оставил детенышей умирать, но это не значит, что гиены отблагодарили бы тебя. У них другая жизнь и живут они по законам жестокости и коварства. Ты должна понимать и помнить об этом. Я не хочу потерять из-за них еще кого-то. Хватит с Прайда Света смертей. — Все так изменилось, — прижавшись к теплому боку отца, прошептала малышка и обхватила лапками его лапу. — Столько страданий вокруг. Я так давно не видела счастливых улыбок, — « Кроме Кая... » — про себя добавила она. — Мы ведь выкарабкаемся, правда? — Правда.***
— Они там! — Узури сбежала с оврага и вновь пересекла границу. Джасири робко последовала за ней, дав знак клану оставаться на холме. Кову прошел за предводительницей. — И им нужна помощь шамана! — Не волнуйся, моя сестра отлично о них позаботится, — пророкотала гиена, стараясь скрыть волнение. Из оврага медленно вылезли две худенькие фигуры и подняли торчком длинные уши. — Это Джасири, — с улыбкой вышла вперед принцесса. — Она согласилась принять вас в свой клан. Он будет заботится о вас. Рахиси просияла и выпрямилась. — Правда?! Вот это здорово! Я очень хочу новый дом! — Да ни за что! — прикрикнула на нее рыжая и обернулась к Узури. — Спасибо, Ваше Высочество, но нам от него, — она махнула хвостиком в сторону Кову, — ничего не нужно! Спасибо за то, что сделала для нас, но дальше мы сами. — Нет, Кифахари, — решительно мотнула головой светло-серая. — Я хочу присоединится к новому клану. В старом меня больше ничего не держит, они предали нас! — Но Джасири на стороне наших врагов! — зашипела на нее Кифахари, зло скребя когтями пол. — Они все убийцы единственного, что было нам дорого! — Нет, — спокойно выдержала ее взгляд бирюзовоглазая. — Наши родители сами избрали этот путь и поплатились за это. А я не хочу и не могу. Я хочу жить по светлым законам и приносить пользу новому клану. Очень тебя прошу, пошли с нами. — С нами?! — брюзжа слюной, взвыла Кифахари. — Ты готова так быстро переметнуться на сторону наших врагов?! Я ошибалась, что могу тебе верить! Я никому не могу верить, все вы просто куски помета и скоро ответите за все, что сделали! Я возвращаюсь домой! — гиена сделала выпад вперед и замахнулась на бывшую подругу, но в ту же секунду остановилась и лишь презрительно плюнула прямо в морду. — Предательница! Джасири прижала к себе всхлипывающую Рахиси, когда рыжая гиена скрылась за последним каменистым холмом. — Все хорошо, не переживай. Может она еще одумается, пойдем домой. Мадоа — моя сестра и наш шаман, она позаботится о тебе. Гиена сумбурно кивнула и поплелась по тропинке в сторону нового клана. Заметив, как многие с нескрываемым недоверием провожают ее косыми взглядами, Рахиси отчетливо поняла, как сложно ей будет доказать свою преданность новому дому, но она была готова к этому и потому широко расправила плечи, степенно миновав ряды соплеменников. — Джасири! — окликнул предводительницу Кову, когда они оказались на земле прайдленда. Наследник быстро подошел и склонил голову. — Я хотел попросить прощения. Я не должен был обвинять тебя и твой клан в предательстве, мне очень жаль... — Все хорошо, — улыбнулась молодая гиена, весело сверкнув ярко-синим отливом глаз. — Мы все были на взводе. А оплеухи ты уже наверняка получил от Киона! Рахиси с глубоким уважением посмотрела на свою новую предводительницу. Как она умеет прощать и утешать в трудную минуту! Гиена с наслаждением втянула ее сладковатый аромат и на миг почувствовала себя полностью защищенной, словно вновь находилась под боком матери.***
Симба велел Кову собрать сведения о том, сколько еще больных оставалось в пещерах и теперь юноша с приятным трепетом докладывал о том, что дела улучшаются с каждым часом и что все пещеры опустеют уже через несколько дней. Симба слушал, кивал и блаженное спокойствие медленно растекалось по его телу. Наконец все пойдет как прежде. — Симба! — голос Тахари заставил обоих обернуться. Рядом с королем шел Кион, что-то периодически шепча ему на ухо с веселой улыбкой. Кову только и успевал удивляется, как Киону удавалось со всеми установить хорошие отношения. — Симба, я хочу пригласить Прайд Света к нам на праздник в честь победы над куфу, — поклонившись, произнес Тахари. — Разумеется, когда все поправятся. Горный Прайд уже принял мое приглашение. Думаю, организовать празднование до того, как прайды разойдутся. И после праздника уже уйдем каждый восвояси. Этот праздник совпадет с нашим обычаем встречать Сезон дождей. — Прекрасная идея, — довольно пророкотал Симба. — Что скажешь, Кову? Кову замялся и еще раз оглядел всех. Может ли он теперь доверять Тахари и отправится со всем прайдом? Не будет ли это новым безрассудством? — Папа, мы же сходим в Прайд Алых Водопадов, правда, правда? — запищал Тату, подпрыгивая от восторга. Саура, Узури и Бинти подхватили его восторженные возгласы. — Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — Что с вами поделать? — подавив вздох, улыбнулся Кову и невольно взглянул на Тахари, но тот лишь слегка улыбался, а глаза оставались столь же проникновенными и спокойными. Да и с чего бы теперь не доверять Тахари? Он спас ему и его семье жизнь! Окончательно переборов себя, Кову твердо кивнул. — Я почту за честь принять твое приглашение! — Кион! — послышался со стороны Скалы Предков взволнованный крик Киары. — Тиифу рожает!***
— Ты слышала? — восторженно прыснул Атка, подбегая к Оне. — Мы все отправимся на праздник! — Угу-у-у, — печально протянула львичка, лежа под невысоким деревом. — Здорово... — Да что с тобой? Там можно столько вытворить! — Ты то сын шамана, — пошевелила ушками бежевая и вновь зарылась носом в лапы. — А у меня мама простая львица. Никто нас не возьмет! — Пф, твоя лучшая подруга — принцесса! Попроси Гэбу взять тебя с собой. Она с минуту строго смотрела на него, а затем вздохнула и отвернулась. — Не могу, я и так ужасно себя вела! Мне даже разговаривать с ней стыдно... Атка непонимающе уставился на нее и хотел еще что-то сказать, но заслышал чье-то стремительно приближение и топот крохотных лапок. — Она, — весело улыбнулась Гэба, подходя к подруге. — Ты слышала? Мы наконец повеселимся! — Угу-у-у, — раздраженно повторила львичка, пряча льдинисто-голубые глаза. — Хочешь пойти со мной? Я уговорю отца и он разрешит! Она разом подобралась и, сев, изумленно уставилась на принцессу. — Но я ведь так ужасно себя вела! И... Прости, мне правда очень стыдно... Гэба подошла и ласково провела язычком по ее лбу. — Только попроси прощение и у остальных, ладно? Она кивнула и радостно просияла. — А что на счет тебя, Атка? Львенок лишь фыркнул и отвернулся.