Он и его кот

Стоя перед большим зеркалом в ванной, Хиддлстон застёгивал пуговицы на жилете. Во всей остальной квартире разливалось звонкое своей тишиной раннее утро, понемногу наполняющее комнаты своим неуверенным светом. Закончив с последней пуговицей, Том, отмахнув полу пиджака назад, и опёрся рукой на бедро, разглядывая своё отражение. Встряхнув руку, он стал застёгивать пиджак, поправил узел галстука, одёрнул воротничок рубашки. Наклонившись к зеркалу, Том потёр какое-то пятнышко на щеке пальцем, пригладил свою уже достаточно отросшую аккуратную бородку, и, удовлетворившись зрелищем, потянулся за гребнем. Он зачесал волосы на бок, заправляя их за уши, и поправил выбившуюся прядь расчёской. Прикрыв глаза, он самодовольно усмехнулся, наблюдая в зеркале тщательно прибранного красавчика лиса, кардинально отличавшегося от недавнего лиса-фермера со всклоченной шевелюрой, в безразмерных кофтах и следами трёхдневной щетины на щеках. Любование собой грозило приобрести грандиозный размах, но, пока Том, витая в облаке высокомерия и дорогого парфюма, в который раз вымерял правильность положения прядей причёски, от двери ванной донеслись шаги. Том, гордо вертящий носом перед своим отражением, не замечал ничего вокруг. Упоение накатывало всё сильнее и внушительнее, как вдруг в ванной погас свет. Он неожиданности лис чудовищно перепугался, резко обернувшись и чуть не снеся тылом раковину. Пару мгновении он продолжал изумлённо глядеть в темноту, после чего выдохнул, слез с несчастной раковины и направился к двери, на ощупь открывая её и выбираясь из ванной. Углядев спину вяло бредущего в гостиную Криса, он скорчил сердитую мину и, подлетев к тому сзади, обхватил за шею. Хэмсворт повернул к нему сонную физиономию, с трудом соображая, что это значит, а Том, покрепче ухватив расчёску, многозначительно истыкал ею его бок. - Ай, ай… Том… - пытаясь вывернуться из его рук, выпалил пятнистый кот, постепенно догадавшись о причине сучьего недовольства, - Я думал, ты уже ушёл! Хиддлстон недовольно дыхнул носом ему в ухо. - Я нечаянно, - всё ещё пытаясь оправдаться, пробубнил Крис, - Я не знал, который час, а там было так тихо… Можно я пойду спать?.. - Нет, нельзя, - заявил Том. - Пожалуйста, можно я пойду… - и широко зевая, закончил, - …спать... - Проводишь меня и пойдёшь, - сказал на это Хиддлстон. - М. Ну когда так, то хорошо, - согласился Крис, и Том соизволил отпустить его, заполучив вполне приятное обещание в плату за свой глупый испуг, устроенный полуспящим оцелотом. Вручив Хэмсворту расческу, с которой тот так и остался стоять в прихожей, Том открыл свой дипломат, на всякий случай ещё раз проверяя его содержимое, счёл увиденное идеальным, и закрыл его обратно, после чего повесил его на плечо. Он быстро влез в начищенные ботинки, и, поправив чёлку, поднял глаза на подошедшего альфу. Улыбнувшись, попутно одёргивая рукава рубашки, Том, вместо того, чтобы прощаться, лишь тихо выдохнул, не двигаясь с места и тихонько поедая глазами своего аппетитного, хоть и вопиюще утреннего кота. Крис поднял бровь, не совсем понимая, что означает такой поворота сюжета. Я ведь тебя провожаю и хочу пойти спать, как говорится, а ты на меня уставился, будто никогда раньше не видел. На самом деле, Тома одолевали чрезвычайно противоречивые мысли. Виной тому был непростительно долгий полугодовой перерыв в привычной работе. С одной стороны – он горел поскорее вернуться в знакомый офис, услышать последние новости и начать вливаться в рабочий процесс, с другой стороны – он помнил, как высоко ценили его прежде, какой репутацией он пользовался и как позволял себе себя вести, отбирая лучшие проекты и ориентируясь исключительно на собственную заинтересованность. Станет ли всё, как прежде? Забудется ли без приведения аргументированной причины его взбалмошная выходка с увольнением? И, в конце концов, сможет ли он… как раньше? Кто его знает, как отразится на лисице смена на нервную упорядоченную по строгому графику работу после размеренного и неторопливого быта на ферме? Когда даже если ты опоздал на плантацию на полдня, ничего страшного не происходит. Ты сам решаешь – выйти ненадолго в выходной день, пораньше встать завтра, просто немного ускориться по сравнению с обыкновенно вдумчивым и степенным распорядком… или заставить отрабатывать пропущенное время всегда готового оказать помощь Хэмсворта. Тот и впрямь всегда готов был прийти на выручку. Хотя бы потому, что эти самые опоздания обычно случались по вине его же ночной любвеобильности и нежелания утром будить так сладко спящую самку. В городе, на старом месте о таком разгильдяйстве следовало забыть сразу. Да и то, что господин директор согласился принять блудного замдиректора в отчий офис с тем, чтобы составить с ним диалог об условиях его дальнейшей работы, в чём пока ещё были заинтересованы обе стороны, не давало ровным счётом никаких гарантий. Том очень хотел рассказать всё это Крису, поныть в его тёплых объятьях, пролепетать по-сучьи жалобно «Крис, любовь моя, мне так страшно туда идти!», но, в то же время, он совершенно отчётливо понимал, что не сделает этого ни в коем случае. Так уж он привык поступать. Но, независимо от привычек, на душе было неспокойно, и лис жаждал получить от большого кота как можно больше приятного настроя, перед тем, как выйдет из дома. Чтобы всю дорогу до работы только и вспоминать это маленькое прощание, воображать себе аромат своего самца и получать от этого удовольствие. Молчание очаровавшегося Тома и непонимающего этого Криса было прервано топотом лапок по полу: котята и щенок, заметив отсутствие спящего оцелота, перебудили друг друга и принялись искать его по комнате. Так и не найдя никого сколько-нибудь похожего на папу, мелочь наперегонки кинулась в гостиную, а из неё – дальше, вносясь прыжками в прихожую и, наконец, находя там потерявшегося родителя. И, что было ещё приятнее, даже не одного, а сразу двух, непонятно зачем стоящих друг напротив друга и не говорящих ни слова. Крис оглянулся на топот, улавливая перемещение пушистых прыгунов от выхода из гостиной к своим ногам, а Том, не давая ему опомниться, развернул его к себе и поцеловал. Собственно, этого Хэмстворт и ждал, вот только замысливал он нечто вроде быстрого чмока, планируя к тому же сохранить свою сонливость ненарушенной, а получил качественный глубокий поцелуй, в процессе которого был ещё и хорошенько облапан за зад. - Ты же пахнуть будешь, - справедливо заметил уже полностью проснувшийся Крис, выдохнув после такого внезапного проявления лисьей страсти. - Да? Ну и пошло оно всё к чёрту, - сказал на это Хиддлстон, поглаживая его ягодицу пальцами. - Раньше ты после такого ещё полчаса в ванной торчал… - Раньше от меня не пахло коровой, - сообщил Том, - А сейчас – пахнет. Тот сам дурак, кто на такого позарится. - Дурак?.. - Я теперь собственность трёх самцов и одной самки. Поэтому да. Полный дурак, если возжелает связаться с парнем с таким многообещающим шлейфом ароматов. Крис почувствовал, как в его штаны вцепились кошачьи коготки, и Арни, перебирая лапами, живо вскарабкался по его одежде наверх, забираясь на плечо и, покачиваясь, уселся на нем. - Вот это дела! – обхватывая его рукой, чтобы не свалился, произнёс восторженный трюком Хэмсворт. - Кому-то мозгов чересчур досталось, – сказал Том, - Не растерялся, пока сестра с братом по полу круги нарезают, - он краем глаза глянул на часы, - О. Чёрт. Опаздываю. - Иди скорей. - Боже, в первый же день опаздываю, - сокрушённо произнёс Томас, открывая дверь. - Позвони потом обязательно, - велел Крис. - Хорошо, хорошо… - Как поговоришь с начальством, сразу, - добавил он, - Не забудь. - Да всё в порядке будет, не волнуйся, - придавая интонации как можно больше небрежности, бросил Том. - А я буду волноваться, если не позвонишь. - Понял, понял, понял, - покивал Том. - Удачи, - пожелал Крис удаляющемуся в сторону лифта Хиддлстону. - Спасибо, - ответил тот на ходу, - Иди уже, спи. Хороших снов. - Иди уже, спи… - передразнил Крис, сомневаясь, что после всего этого сможет заснуть. Лис скрылся за поворотом. Он нажал кнопку вызова лифта и, от нечего делать, выглянул из-за угла, проверяя, закрыл ли Хэмсворт дверь или ещё нет. Тот замер с ручкой в руке, смотря на Томаса с выражением лица «Ну ещё-то что?». Облагодетельствованный лаской альфы лис, исполненный желания повалять дурака, поднёс лапу к губам и, поцеловав пальцы, отправил Крису воздушный поцелуй. Тот недовольно сдвинул брови, после чего, качая головой, захлопнул дверь, ворчливо щёлкая замком на придурь суки. Но, как бы то ни было, Том улыбнулся на это краем губ и, заодно радуясь пришедшему лифту, стал размышлять о том, каким именно путём ему лучше было бы добраться на работу.