Дети полуполуночи

      Анянка привычно проснулась от заверещавшего под подушкой будильника и так же привычно подавила порыв смачно потянуться, сбрасывая расслабленную негу, а вместо этого аккуратно разлепила сонные глаза… а-а-а, м-мать твою!!! Над ней висела черная фигня. Не то чтобы это зрелище было Ани внове, но сегодня эта сволочь висела над ней слишком низко, почти прикасаясь к коже, так, что при дыхании левый сосок раз за разом погружался в клубящуюся тьму, из которой состояла эта черная дрянь, так что девушка злобно ругнулась сквозь зубы и постаралась дышать не так глубоко. Вообще-то ни ее сосок, ни она сама от соприкосновения с фигней никак не пострадали, но Анянка предпочитала не рисковать понапрасну, а потому, опять-таки, привычно замерла, уставившись в потолок и пережидая, пока черная хрень не уберется в очередной раз из ее спальни.       Все началось примерно года полтора назад.       Проснувшись утром на работу, Ани раскрыла глаза и… не заорала от неожиданности только потому, что дыхание от ужаса перехватило и из горла вырвался только тонкий жалобный писк. В метре над ней висело странное непроницаемо-черное облачко, постоянно меняющее свое очертание. Более того, из этой заразы свешивались то ли ножки, то ли щупальца, упирающиеся в кровать по сторонам от ее тела и понятно было, что лучше бы ей не двигаться, если она не хочет «вляпаться» в одну из «ножек». Девушка съежилась и прикрыла глаза, напряженно прислушиваясь к своим ощущениям, чтобы не пропустить тот знаменательный момент, когда ее начнут переваривать или еще что похуже.       Ничего вроде не происходило. Анянка периодически приоткрывала один глаз, убеждалась, что черная дрянь висит и не двигается с места и опять зажмуривалась. Наконец, при очередной проверке, она увидела, что фигня исчезла. Оказалось, что с того момента, как она проснулась, прошло всего пятнадцать минут, а не два часа, как ей почудилось с перепугу.       В своем здравом рассудке она никогда не сомневалась, да и галлюцинациями не страдала, так что тот факт, что черная дрянь была, под сомнение не ставила. Что она могла предпринять, чтобы не допустить повторения? Позвать священника с кадилом? Или экстрасенса? Девушка решила не сочинять себе сложностей, собрала вещи и, наплевав на то, что у нее предоплата за квартиру в два месяца, переехала на другой конец города.       С месяц все было спокойно, пока в одно дождливое утро она, проснувшись, не увидела, что над ней, свесив «ножки» так, что ей не повернуться, не прикоснувшись к ним, висит уже знакомая черная клубящаяся хрень. Она опасливо сжалась и замерла, но, по крайней мере, на сей раз того всепоглощающего ужаса она не ощущала, надеясь, что и в этот раз обойдется.       И обошлось. Как и в прошлый раз, эта зараза бесследно исчезла минут через пятнадцать.       На сей раз Анянка предпочла свалить на другой конец страны, но уже недели через три с отчаянием убедилась, что это тоже не помогло — черная сволочь болталась над ней, заблокировав возможные телодвижения. Все вновь обошлось, а Ани поняла, что смена места жительства ей не поможет. Она даже решилась обратиться к экстрасенсу, но, едва увидев на шее пестро одетой дамочки позолоченное монисто, а за спиной заспиртованных антуражных уродцев в банках, резко передумала и ушла домой.       Так и повелось. Черная фигня посещала ее с периодичностью приблизительно раз в месяц плюс-минус две недели. Анянка натренировалась после просыпания замирать, открывать глаза, и только потом оценивать, можно ли уже шевелиться или у нее опять «гости»? Впрочем, иногда она размышляла на тему того, что никогда не видела, как эта зараза появляется в ее спальне. Может она еще ночью над ней повисает, а девушка всегда спала довольно беспокойно, что значит — она могла «вляпаться» уже не раз.       Первое время она параноидально осматривала себя, прислушивалась к ощущениям, но ничего подозрительного не обнаружила. Что бы черная хрень от нее ни хотела, она ничего активного не предпринимала.       Как-то Анянка обнаружила, что, если она ночует не одна, то зараза вроде не появляется, но от этого метода пришлось отказаться. Во-первых, ей пришло в голову, что черная дрянь может расстроиться, застукав ее не одну и тогда еще не известно, чем дело закончится, а во-вторых, Ани терпеть не могла спать с кем-то в одной постели, предпочитая встречи без совместной ночевки. Так что, при сравнении «храпящее, ворочающееся, пукающее тело против неведомой фигни в течении пятнадцати минут раз в месяц», через пару недель совместных ночевок, победа осталась за фигней.       Постепенно она, конечно, привыкла, по крайней мере бояться Ани перестала, все-таки за время «знакомства» с ней ничего не случилось, но и бдительности старалась не терять, а то, мало ли что черной дряни от нее все же надо? Не просто так же она ее так настойчиво преследует!       Новую силу параноидальным мыслям придал тот факт, что Анянка стала замечать знакомое клубящееся марево в темных уголках на улице. Не каждый день, но все же достаточно часто, чтобы убедиться, что без присмотра ее не оставляют. Откровенно говоря, нервишки от постоянного напряжения стали немного пошаливать, кому приятно осознавать, что находишься в сфере пристального интереса непонятной сущности? Но время тянулось и тянулось, а развязка событий не торопилась наступать и девушка поневоле устала бояться, немного расслабившись.       В один ничуть не прекрасный день ее новоприобретенная привычка вглядываться в темные уголки улиц в поисках знакомой черной хрени принесла довольно неожиданный результат — вдобавок ко всем прелестям ее и без того непростой жизни, за ней наблюдал еще и какой-то мужик в грязноватой джинсовой куртке с мерзким липким взглядом. Впрочем, по переулкам она и без того давным-давно не шлялась, предпочитая сделать лишний километровый кружок, но не срезая путь по пустынным подворотням, а на людных улицах на нее никто не нападал, ни черная фигня, ни подозрительный мужик. По крайней мере, пока. К сожалению, время ее, пусть нервного, но все же покоя подошло к концу.       Она прилично задержалась на работе с квартальным июньским отчетом, так что возвращаться домой пришлось уже глубоко в темноте. Ани, разумеется, вызвала такси, но чего не смогла предусмотреть, так это фекального гейзера из прорвавшейся канализации, суетящихся ремонтников, нагнавших кучу техники, и перекрытой дороги. Конечно, можно было объехать чуть левее «фонтана», но капли жидкого дерьма весьма конкретно долетали и до объезда, так что таксист только злобно рыкнул на вежливую просьбу Анянки все же доставить ее домой и грубо высадил из машины, не убоявшись ее вяловатых угроз пожаловаться начальству и уехал подальше от местных ароматов. Девушка осталась стоять на дороге.       Можно было все же проскочить по объездной и придти домой в пятнах известной субстанции или можно было свернуть за угол и пройти по переулку с обратной стороны здания заброшенной больницы, то есть тому самому темному мрачному переулку, «общения» с которыми она успешно избегала столь долгое время. Ни тот, ни другой вариант ее не прельщали, но время было позднее… а она так устала и задолбалась на работе… а переулок выводил на улицу, которая вела прямо к ее дому… а в дерьме идти не хотелось нисколечки…       Минут десять она мялась на повороте с подозрением вглядываясь в темноту улицы слабо разбавленную отблесками от софитов ремонтников, а потом рванула вперед, инстинктивно ступая на носочках, чтобы не щелкать в темноте шпильками от босоножек.       Рывок-захват со спины за шею оказался большим сюрпризом, но не сказать, что подспудно совершенно не ожидаемым. Прямо выигрыш «Один из одного» — один визит в ранее тщательно избегаемое место — одно нападение, пока еще не понятно, чье именно.       Анянка дико заорала (жаль только, что работающий экскаватор своим ревом все заглушал), задергалась и вцепилась когтями куда-то в область головы нападающего. Засранец явно не ожидал такого бешеного сопротивления и от неожиданности выпустил свою добычу из рук. Девушка шарахнулась в сторону и мгновенно развернулась.       Ну конечно это был тот подозрительный тип, на сей раз одетый не в джинсу, а в линялую черную футболку. Взгляд совершенно бешеный, особенно от того, что ее ногти, видимо, проехались по его лицу, придав некоторой пикантной полосатости облику. Мужик злобно выдохнул:       — С-с-сука!.. — и потянул откуда-то из-за спины, что-то подозрительно напоминающее нож, наподобие финки.       Дальше Анянка рассматривать не стала, а что мочи рванула вперед подальше от долбанного психопата. Жаль только, что босоножки она скинуть быстро не могла, потому что они крепились к ногам «греческими» ремешками, обхватывая икры в несколько витков, так что быстро и не снимешь. Она бежала, ни на секунду не замолкая и понимая, что из-за гребучих шпилек мужик догонит ее довольно быстро и, как пить дать, прирежет в этом переулке. Уже почти чувствуя на себе чужое недоброе прикосновение, она вдруг увидела сбоку знакомое клубящееся облачко черной фигни, зависшее у провала французского окна заброшенной больницы и без раздумий сиганула в него…       Она словно зависла в легком тихом теплом мареве. Паника улетучилась сама собой и Анянка с некоторым отстраненным интересом наблюдала сквозь прозрачную серую дымку, которая непонятным образом делала видимым все происходящее в переулке, как фигня своими ножками-щупальцами превращает психа в фарш, а потом шлейфом проводит над искромсанным телом и оно исчезает внутри, не оставив за собой даже пятен крови. Через секунду на девушку навалились все звуки улицы и Ани поняла, что спаситель только что выпустил ее из своих объятий. От неожиданности она покачнулась и едва не свалилась на то место, где еще несколько секунд назад валялись куски мужика, тело прошибла дрожь.       Ани зажмурилась и несколько мгновений пыталась вернуть себе самообладание и понять, что же ей теперь делать. Когда она вернулась в реальность и открыла глаза черной хрени уже не было, так что она собралась с духом и просто пошла домой на немного нетвердых от пережитого шока ногах, пространно размышляя о том, что теперь-то можно не опасаться прикоснуться, проснувшись однажды утром, к зависшей над ней черной дряни.       Ан-Арг-Тхе-Ра выпустил человека из своего шлейфа с неохотой — чувствовать биение чужой жизни внутри себя было довольно интересно.       Некоторое время назад ему сильно повезло, он встретил человека пригодного для размножения. Это было редкостью, особенно из-за того, что такие уникумы внешне никак ничем не отличались от остальных, пригодных только в пищу. Найденный человек, конечно, Ан-Арг-Тхе-Ра боялся, но, в отличие от других, боялся не инстинктивно, а только разумом, встретившим что-то непонятное для него. А если страх не инстинктивный, то, значит, его можно перебороть, банально «приручив» человека, дав ему понять, что ничего плохого с ним не случится. Человек привыкал к нему медленно, но вполне уверенно.       Сегодня случился прямо прорыв в приручении. Человек сам, добровольно, пришел к нему в поисках защиты и поддержки, так что Ан-Арг-Тхе-Ра получил двойной подарок: во-первых, ужин с приятной пикантной горчинкой безумия в ментальном поле, а во-вторых, он завершил первую стадию получения потомства, поместив внутрь человека крошечное черное зернышко-зародыш будущего Ан-Арг-Тхе-Ра.       Когда человек совсем перестанет его бояться, окончательно поймет, что вреда ему никто не причинит и расслабится, посеянное зернышко прорастет внутри. Оно будет расти и расти, медленно, но неуклонно меняя человека изнутри, меняя его тело, психику и душу и через некоторое время он переродится в юного Ан-Арг-Тхе-Ра-Туо, потомка, вторую половинку, самое ценное для Ан-Арг-Тхе-Ра создание, которое нужно будет беречь, воспитывать, заботиться и любить, пока малыш не вырастет, потеряв приставку «Туо» к имени и не пойдет на поиски того, кто сможет подарить потомство уже ему.