Плохие люди

Бывают дни, когда в коже Рейчел Берри лучше не существовать. Проще провалиться сквозь землю и сгореть заживо в аду. Только бы не быть Рейчел. Урок географии шел в самом разгаре. Рейчел быстро переводит взгляд на настенные часы, большая стрелка которых только что указала на число одиннадцать. Сидела весь день, как на иглах. Ногтями нервно постукивала по парте и дергала ногой, перекинутую на другую. Всего каких-то пять минут. Пять минут и прозвенит звонок. Можно нестись домой, по пути заехать в вегетарианский ресторан, позвонить Курту и возможно позвать его на ужин. У Берри все было распланировано. По полочкам. Но она уверена, что простейший и невинный план мог рухнуть. В любую секунду — бах, и никакого плана. Потому что Шустер это просто так не оставит. Никогда еще так страстно она не ждала конца урока. Дверь шумно открывается и урок, конечно же, прерывается. Рейчел застывает всем телом; всей душой и всеми мыслями, словно ее парализовало. Взгляд намертво впился в дверной проем. Там стоял парнишка, придурок из футбольной команды, наверно был дежурным… Ей все равно. Она сглатывает и шумно дышит носом, как разгневанный бык. — Рейчел, — некрасиво произносит ее имя и продолжает жевать жвачку. Беглым взглядом проходит по кабинету и находит нужного человека. Девушка сглатывает еще раз и забывает, что кислород необходим ее легким. — Ты нужна Шустеру. Примерно так оно и рушится. Каждая голова в кабинете оказалась повернутой к Рейчел. Любопытные занозы в заднице. Одноклассники посчитали нужным посмотреть на виновницу и заставить ее вжаться в спинку стула. Географ, как каменная статуя замер у карты, с указателем в руке. Будь она в сознании, она бы шикнула на них или остроумно пошутила. Будь она в сознании… Бывают дни, когда Рейчел Берри не везет. Это был один из тех дней. *** День назад — Робертс, на правую сторону! — орал и размахивал руками хореограф. Какой-то он слишком активный и полный энтузиазма. Злого, нехорошего энтузиазма. Рейчел иногда хотелось вылить на него ведро холодной воды. — Уилл Шустер налево, — прямо сейчас хотелось. Попросить не кричать так громко, и так хватает того факта, что большинство времени Рейчел проводит у колонок. В данный момент они молчали, но все равно. — Берри, прием. Я не собираюсь торчать тут до обеда, — она несколько раз моргнула и поправив майку, перешла на правую сторону. Она знала. Уже репетировала. — Музыку. Они тут сколько? Полтора часа. И Льюис Блэк был прав — этот мюзикл должен выглядеть идеально, актеры должны выглядеть идеально и поэтому репетиции просто нереальные. Нет времени вздохнуть. Переглянуться. Нет, случайно выискать Уилла в толпе она всегда могла. Найти его сосредоточенное лицо и успокоиться. Он не нервничал из-за поцелуя. Не так сильно, как должен, ей казалось. Она тоже не нервничала. Какая разница. Все в порядке. Национальные, вот что самое главное. Выиграть любой ценой. Актеры прыгали и скользили по сцене, репетируя номер в первом акте. Все появляются на сцене, пляшут с друг другом под дебильную песню, которую поют второстепенные герои. Не Бред и Джанет. То есть, Уилл молчит на этом номере, как и Рейчел. Но зато им придется приблизиться. Более того, им придется подойти к друг другу и наклониться в разные стороны, а потом столкнуться спинами. Невинные и простые танцевальные движения. И почему-то именно эти пары секунд сбивали Рейчел с толку. Ноги идут не в ту сторону, взгляд теряется в потолке, а руки она вообще не контролирует. Пару раз Уилл хватал ее запястье и перемещал в нужную сторону. А она слушалась, потому что знала, что ошиблась. А он прав. Всегда. Так не похоже на Рейчел. Но вот они стоят напротив и нужно танцевать, а не смотреть в глаза ты знаешь, нам скоро придется поцеловаться и мы даже не поговорили об этом взглядом. Только так они смотрели друг на друга. Или вообще не смотрели. На нем серая майка и обычные джинсы, которые он надевает в школу. Край майки постоянно задирался и Рейчел замечала его ремень (будто она никогда его не видела). А она в легинсах и черной футболке. И почему-то, ее вид напрягал Шустера. Не так, чтобы морщиться и закрывать глаза, но но напрягал. Каждый раз, когда они прижимались спинами. Особенно тогда, его напрягало все. Мюзикл, несуразная Берри, Национальные, ее обтягивающая одежда и их головы. Она глубоко вздыхает, понимая, что ее голова достает до его плеча: можно положить голову туда, если захочется. А он… он ни о чем не думал. Думал о танцах. О следующем шаге. Они отходят, идут вперед. Кто-то из девушек начал голосить, но Рейчел не обращает внимание. На ее спине словно остался горячий след его спины, который смывал любую адекватную мысль в голове. Она благодарила Бога, что у них нет отдельного танца; только для них двоих. Потому что столько времени проведенное с мистером Шу — перебор. Ее никогда ничего не сбивало с толку. Уже точно не какой-то Шустер. Он всегда поднимал на ноги, а сейчас — физически и морально уничтожал. О каком поцелуе может идти речь? Они даже поговорить о нем не могут, как адекватные люди. Не выйдет. Нельзя. Не получится найти подходящих слов, ни у него, ни у нее. Да почему какой-то короткий и бесполезный поцелуй портит настроение? Может, дело не в что, а с кем? — Ты витаешь в облаках, — тихо кидает Курт, когда оказывается рядом. Дальше их цель — стоять минуту на краю сцены и качаться, как березы на ветру. — Все в порядке? — Все в полном порядке. И я не витаю в облаках, — быстро отвечает Берри и отворачивается от Хаммела. — Просто думаю, зачем Блэк поменял сценарий и ничего не сказал. — Я не видел, чтобы кто-то жаловался, — пожимает плечами сам себе и продолжает гулять незаинтересованным взглядом по сцене. Девушка все еще пела, а две другие, на подпевке, носились вокруг. — Надо спросить мистера Шу. Ее переклинило. Как электричество прошло по венам. Да с каких пор? — Хоть что-то мы можем сами решить? Нет? — огрызается Рейчел и продолжает качаться с более холодным взглядом. Курт посмотрел на нее, понимая, в чем дело. Зная ее новое больное место. Отвернулся, потому что ситуация раздражает не только двух экранных любовников. — Необязательно при первой возникшей проблеме бежать к мистеру Шустеру. На одну секунду ей показалось, что она правда сможет справиться без мистера Шу. Сможет вытянуть роль. Но потом, камень, давящий на плечи дал о себе знать. Им нужно поцеловаться в конце. Вопрос: как? Короткий и дружеский поцелуй никому не навредит. А если Блэк захочет тот самый, настоящий, страстный: так, как целуются влюбленные парочки на улицах? Тогда, у них проблемы. — На сегодня хватит. Молодцы, — мужчина развел руками и похлопал в ладоши. Все сорвались со своих мест. — Марк, поработай над высокой нотой в первом куплете, — какой-то Марк быстро кивнул, уже исчезая со сцены. — Курт Хаммел, — Рейчел и Курту пришлось затормозить. Точнее, Рейчел успела сделать пару шагов и развернуться, а Курт остановился раньше и обернулся. — Перестань трясти руками, как девчонка. Больше мужественности. Как звали хореографа? Во всяком случае, парень послал его к черту в своих мыслях и хмыкнул. Плотно сложив руки на груди, он направился на выход. Через два шага схватил Рейчел за рукав и потащил за собой. Что-то ее держало. Что-то заставило обернуться пару раз и наконец-то выйти в коридор. На черной и блестящей сцене остался Льюис Блэк, который всю репетицию стоял неподалеку и наблюдал. Загадочный сукин сын, меняющий сценарий как ему вздумается. Серьезный. Иногда вспыльчивый. Непонятная и сложная личность, насколько успел заметить Уилл. Он остался последним. Перекинув полотенце через плечо, он не собирался уходить. Потоптавшись на месте, Шустер проводил последнюю спину и повернулся к Блэку, который что-то высчитывал. Записывал на бумагу. Гулял по сцене, как чертов псих, не обращая внимания на Уилла Шустера. — Привет, — вежливо начал мужчина, рукой привлекая внимание постановщика. — Сильно занят? — Что ты хочешь? — слишком спокойно и слишком дерзко спросил Льюис, бросив незначительный взгляд на Уилла. — Спросить, насчет… — Спрашивай. Последний штрих в его бумажках и внезапно, Блэк полностью посвятил себя Шустеру. Сел на единственную табуретку на середине сцены, закинул ногу на ногу и уставился на него с легкой улыбкой. Учителя это не смутило. — Ты начал менять сценарий. Добавлять, убирать некоторые сцены… — У тебя с этим проблемы? — Проблемы? Что ты, никаких проблем, — искренне рассмеялся Уилл и глубоко вздохнул. — Просто вдруг ты решился поменять последнюю сцену. Было бы неплохо. Он пытался звучать как можно мягче и культурнее: как обычно. Особенно, когда от мюзикла зависит будущее хора. Конечно, Уилл обязан быть вежливым. Брюнет откинул челку на бок и задумался. Засмотрелся вдаль на пару секунд. — В последней сцене Брэд и Джанет поют заключительную песню и целуются. Что-то не так? Уилл даже не моргнул и оставил глаза открытыми на, кажется, вечность. Что-то не так? Проблемы? Нет проблем. Так и хотелось выкатить длинный список того, что было не так. Перечислить и объяснить каждую причину. И Уилл был готов. Он продумал этот разговор. А на ключевом моменте мозг встал. — Понимаешь, — он начал, неловко усмехаясь и жестикулируя. — Рейчел. Рейчел Берри, она ученица. В средней школе МакКинли. Я там учитель и преподаю испанский. И если бы… — Вам неудобно целоваться и ты считаешь, что это моя проблема? Да. Примерно. Но когда бросают правду в лоб, становится более неловко. Уилл замирает. Надо же, какой проницательный дьявол. Медальку ему за догадливость. Лицо Уилла тут же холодеет. Обычно, он носил такую маску, когда Карл прилипал к Эмме, как банный лист. Сейчас, Льюис считает поцелуй нормальным. Обычным делом. Но это не нормально. — Но это проблема. Для меня. — Господи, сколько тебе? Двенадцать? — Льюис устало закатил глаза и поднялся на ноги, опираясь руками на колени. — Я же не заставляю вас проводить курсы французских поцелуев. В этот момент, взгляд Шустера потеряно блуждал по залу, в поисках надежды, а сейчас замер. Губы дрогнули в чем-то неясном. Он развернулся к мужчине и увидел его спину. Лучик света в бесконечном темном туннеле. — Нет? Тот медленно шел к пианино. Стянул с него свою кожаную куртку и взял в руки. Повернулся к надоедливому Уиллу с глупой ухмылкой. Если бы было смешно, Шустер бы смеялся. Но ситуация не для смеха. Серьезно. Вряд-ли он когда-нибудь сможет сесть в кресло-качалку у камина и за чашкой чая посмеяться над старой постановкой мюзикла и поцелуем с Рейчел Берри. Ему не будет смешно. — Целуй ее, как хочешь. Я не буду учить вас, куда надо сунуть язык и как им двигать, — отлично. Спасибо Льюису за подробности. Черт возьми, Уилл слабо улыбнулся и прикрыл глаза. Как только он приедет домой, ему понадобится холодный душ. — Делайте его каким хотите. Только сыграйте достойно. Посверлив Шустера тяжелым взглядом еще немного, он вздохнул и медленно зашагал на выход, стуча ботинками. Дверь с грохотом на весь зал захлопнулась. Сделать таким, каким хочется? Уилл стоял полумертвым, полуживым. Пустой взгляд упирался в незначительную точку. Он несколько раз сжал руки в кулаки. Наверно, просто затекли. Выдох. Он ненавидел себя за выбор. Что важнее: Национальные или Рейчел? Национальные перевешивали. Поэтому он приподнял подбородок и пообещал себе, пообещал себе, что поцелуй Брэда и Джанет будет самым коротким за всю историю поцелуев. Будет очень сильно ничего не значащим. Самым дружеским, потому что он и Рейчел — друзья. Хорошие друзья, которые делают услугу всему хоровому кружку. Самым быстрым, повторяет он мысленно и ненавидит себя. Самым. Мать его. Быстрым. *** — Рейчел. Ты нужна Шустеру. Ее сознание расплылось и в голову полезли совершенно левые мысли. Интересно, всегда ли я нужна ему? Бывают ли дни, когда я ему совсем не нужна? Или я его раздражаю? Несомненно, они есть. Но сейчас, она ему нужна. И это плохо. Под пристальными взглядами Рейчел поднимается со скрипучего стула и поправляет юбку. Приглаживает. С гордой улыбкой идет на выход и тут же сгибается, когда остается в одиночестве. Взгляд слегка потускнел. В мыслях она прокручивала все возможные разговоры и ее возможные варианты ответов, но они все плыли… плыли, смывались, рассыпались в пепел и ее это неимоверно бесило. Так злило, что хотелось пожаловаться Шустеру. А потом она вспомнила, что из-за него и не может нормально думать. Ей, ей страшно. Как дошло до того, что ей страшно? Любой бы было страшно. Рейчел так далеко и глубоко задумалась, что не поняла, куда прется. Шла по коридору и понимала, что где она нужна Шустеру не уточнила. Завернула за угол и слегка пошатнулась, потому что резко затормозила при видела Уилла с училкой по английскому. Что-то подписывал, но Рейчел заметил быстро и извинился перед женщиной. Рейчел важнее. Она упорно ждала, пока он подойдет ближе. Секунда самого дебильного молчания в мире. — Мистер Шу, я, — начала она, оборачиваясь назад, но там лишь длинный коридор и след дежурного простыл. — Вы искали меня. — Да, Рейч, пойдем, — Уилл кивнул вглубь коридора и дождался, пока девушка сдвинется с места. Она сдвинулась. И они оба направились бог знает куда. С ним безопаснее. Приятнее обстановка. Тише, спокойнее. Кажется, что ничто не сможет навредить тебе. И еще, Рейчел страшно. Ее бесит ее настроение. И бесит присутствие мистера Шу. Она рада, что он в школе, но с другой стороны — нет. Вдруг он прямо сейчас откажется от роли? Или заставит отказаться ее? Что, если они устроят скандал как старая супружеская пара? Будь проклят мюзикл и стечение обстоятельств. На нем куртка. В руке бумаги. В другой руке — кофе. Он только пришел в школу. То есть, что-то он делал до школы: что-то, что заставило его внезапно найти Рейчел и увести в хоровой кабинет. Они шли туда. — Вам нужна помощь с песнями? Или с новым заданием хору? Потому что с прошлым у Вас не особо получилось, — начала трендеть девушка, пытаясь разбавить молчание и разговаривать с его спиной. — Нет, речь о Рокки Хорроре, — усмешка. Но Рейчел вдруг стало не смешно. О. О Рокки Хорроре. О мюзикле, где у нас такие классные роли. Отлично. Буду рада обсудить поцелуй. — Льюис поменял сценарий, — на тяжелом выдохе произнес Уилл, входя в пустой кабинет. Видеть одинокое пианино было непривычно. Девушка замедлила шаг, уделив беглый взгляд некрасиво стоящим стульями после предыдущего класса. Они так давно не стояли здесь одни. Полностью одни. Наедине. — Да, я знаю. Курт хотел поговорить об этом с Вами, потому что слова песни… — Не слова песен, Рейчел. Не только это, — перебил он девушку и махнул рукой. Он встал по ту сторону пианино, развалил бумаги и пальцами двинул вперед одну из них. — Они добавили танец. Его голос слишком тихий и казался нейтральным, на первый взгляд. Но Рейчел знала, что он держался. Держал себя, ее и целую ситуацию под контролем. С недоверием, она притянула бумагу ближе к себе и наконец-то нашла предлог не смотреть на Уилла. Внимательный взгляд пробегается по первой странице: ничего примечательного, она это читала двести раз. Поднимает бумажку, и смотрит на ту, что под ней. Все было, было, было… Танец. Ей словно стрельнули в висок и она больше не была способна думать. Усмехнувшись и вчитавшись еще раз, на этот раз не пропустив детали в скобках, Рейчел поняла, что не ошиблась. — Это вроде тех танцев, которым Вы нас учите? — она скрывает волнение и удаляет картинку из головы, где он прижимает ее к себе. — Этот чуть медленнее. С элементами балета, но ничего сложного, — Шустер пожимает плечами и чувствует необходимость посмотреть в упор на девушку. Но сдерживается, потому что она не отводила взгляд. Они хотят прочитать друг друга: узнать, хочет ли кто-нибудь сдаться. — Можете показать? — тихо и вежливо просит Рейчел, поворачивая голову к центру хорового кабинета. Уилл хотел знать, что она чувствует? Она чувствует себя чайником. Проблем с танцевальными движениями у нее никогда не было: Рейчел не Майк Ченг, но и не Финн Хадсон. Девушка вполне могла выучить любой танец, которому их учил мистер Шу. Но одно дело танцевать с одноклассниками, а другое — с ним. Он танцует лучше, и ей вдруг стало так стыдно, что в детстве она сбегала с уроков танцев на уроки пения. Плечи Уилла напряжены, это видно. Лицо не излучало ни одной эмоции. И спина выпрямлена, когда он отошел от пианино и направился к ученице. Нет, не к ней. Она быстро выдыхает. Уилл остановился в шаге от Рейчел и дождался, пока она повернется и посмотрит. Лучше бы не смотрела. Шустер прокашлялся, убив звон тишины в ушах. — Дай руку. Его голос ледяной. Почти каменный. Разрезал теплый воздух в помещении. Он ненавидел происходящее, но протянул руку нежно, потому что он всегда так делал. Он держит ситуацию под контролем. Тогда Рейчел и поняла, что у них двоих серьезные проблемы. Проблемы, о которых они не подозревали.