Монстрогеддон-2: Революция

You are nothing You are a shadow You will waste away Before your time You are a plague upon the earth A flicker of light Your pain and all your fears Will fall upon deaf ears You will not know the peace You long so much for…       Группа «Blackguard», песня I Demon, альбом Profugus Mortis, 2009. 22 июля, 2018 г. 15:38; демоническое царство Лескатия, тронный зал королевского дворца Друэллавиля. - Ияяяа-а! Нет, п-прошу вас… Ваше Величество, г-государыня-матушка… только не там! – разрезал роскошные, но мрачные дворцовые покои девичий крик. – Н… не-эт, только не в попку, ш-шесть щупалец и столько слизи… больше не могу… Кончаю-у-у! - Хи-хи, - послышался злорадный смешок статной женщины, восседавшей в обрамлении множества щупалец на резном троне, - Фелиция, ты так быстро потекла всего лишь от пары легких касаний? Что за развратная и ненасытная горничная… тебя давно следовало наказать за нерасторопность, хи-хи-хи. Интересно, сколько ты еще продержишься до прихода шевалье Гаристрама?       Однако служанка-веревочница, бившаяся в склизких щупальцах своей королевы, к этому времени была явно не в состоянии что-либо соображать – настолько девушка-монстр утонула в волнах экстаза, сообщаемых ей ласками через тентакли. Она, как и другие прислуживавшие здесь веревочницы, сейчас находилась в своей родной и невыразимо приятной для нее стихии в окружении шевелящейся массы черных щупалец и липкой как сироп слизи, в которой купались слуги Франциски вместе со своей развращенной хозяйкой. Сама же правительница демонического царства Лескатии, глядя на жалкие подвывания от оргазма плененных ее тентаклями своих подданных, только сладостно улыбнулась. Эта черствая челядь, прислуга и надменные аристократки в одно время, до преобразования Лескатии в демоническое царство, смотрели на нее свысока, пренебрегая ей как высокородной принцессой правящей династии, ни во что ее не ставя. Как же ей было тогда больно и одиноко в этой атмосфере всеобщего отчуждения, когда она была еще никому ненужной тяжелобольной девочкой, у которой не было ни друзей, ни даже ручной комнатной собачки! Сутками напролет тогда еще совсем юная Франциска, четвертая дочь правящего тогда короля Лескатии, лежала, прикованная неизлечимой среди людей болезнью и с болью и завистью смотрела, как на ее глазах расцветают родные старшие сестры.       Ливилла, Сатурния и Ориана... три великие героини Лескатии, три высокородные принцессы, всеобщие любимицы, умницы и красавицы, отмеченные благодатью самой Верховной Богини, и три… чертовы сучки. Высокомерные и самовлюбленные сучки, считавшие, что люди должны испытывать радость и эйфорию от одной лишь возможности прислуживать им. У них было все: слава, почет, могущественная магия, хорошее образование, множество обожающих их подруг среди благородных дворянок и увивающихся вокруг них женихов да кавалеров, не без злости вспоминала Франциска. И никто, ни одна собака даже не вспомнила тогда, что помимо перспективных и подающих надежду престолонаследниц в одном из отдаленных и темных покоев дворца без вести прозябает никому ненужная и отверженная, несчастная и больная принцесса, бледная тень своих блистательных старших сестер. Единственными ее искренними друзьями, скрашивавшими постылое существование принцессы, были дорогой ее сердцу Эльт и Вильмарина Носкрим. Хотя Вильмарина была родовитой аристократкой и одной из героинь Лескатии, а Эльт в то время был выходцем из незнатного рода и служил рядовым гвардейцем, вся эта неравнородная троица очень крепко сдружилась и никакие сословные барьеры и этикет не смогли воспрепятствовать их теплым отношениям.       Глядя на корчившихся веревочниц в экстазе от ласк ее щупалец, королева Франциска не могла не вспомнить другой сладостный момент, который радикально перевернул ее жизнь к лучшему, если бы… Эльт до сих пор оставался бы жив. При воспоминаниях о трагическом взрыве во дворце Повелительницы монстров королеву-веревочницу сдавила щемящая в сердце боль и ярость на проклятую бывшую подругу-разлучницу, суккубу Вильмарину и других шлюшек – Мерс Дескарос, Мимиру Мильти, Аманомию Коёй, Примеру Концерто, которые мало того, что увели у нее из-под носа Эльта, принадлежавшего ей по праву, так еще и не сумевшие его уберечь от гибели! По крайней мере, в ту знаменательную ночь, когда в канун падения осажденной столицы взошла кровавая луна, совершилась хоть какая-то справедливость. В тот час отчаяния, когда задыхавшаяся и забытая всеми Франциска лежала беспомощно в своей опочивальне и в перерывах между спазмами адской боли призывала к себе смерть, сквозь незапертую лоджию ее тогда посетила Госпожа-Избавительница, раз и навсегда избавившая ее от унылого загнивания заживо, и подарившая ей нынешнее замечательное тело монстра. О-о, с каким она наслаждением тогда осуществляла свою месть и одновременно делала свой дворец по-настоящему родным домом, в котором она родилась и провела почти все свое детство и юность, но так и не ставший ей местом для приятных воспоминаний. Каков же был шок и неверие у этих черствых служанок, нахальных дворянок, ни во что ее не ставивших на фоне блистательных сестер, когда «новая» и изрядно «похорошевшая» да «выздоровевшая» Франциска впервые за 8 лет покинула порог своей спальни. Королева-веревочница, созерцая похотливый и обожающий взгляд одной из насилуемых ей в данный миг веревочниц, с наслаждением перебирала в голове события 90-летней давности, когда пала Лескатия.       Тогда еще никто не подозревал, что к утру с сопротивлением будет покончено и город падет. Франциска могла гордиться по праву, что она сыграла в крушении королевства, бывшим до этого ей неласковой мачехой, решающую роль. Она была безмерно счастлива от подарка Друэллы, давшей ей такой великолепный шанс исполнить все свои желания: вернуть к себе Эльта, преобразовать прежний угрюмый монастырь, которым была ее родная страна, в нынешнее демоническое царство, где ее милые подданные смотрят на нее с восхищением и обожанием, большим, чем когда-то пользовались ее старшие сестры. Хе-хе, да – она также отчетливо помнит страх, отвращение и отчаяние в глазах разбегавшихся от нее горничных и гордых дворянок, которых неизменно настигали вездесущие щупальца, даровавшие им впоследствии небывалые ощущения. Франциска не без удовлетворения восстанавливала в памяти образы этих засранок, которые наполняясь ее похотью и демонической энергией, постепенно уподоблялись ей, одна за другой обратившись в преданных ей веревочниц, алчущих хозяйской ласки и… хозяйской порки. Помнила младшая принцесса Лескатье, а ныне правительница, тот миг, когда все три ее сестры, не пожелавшие эвакуироваться, в отличие от кронпринца Умберто, отбывшего на материк Илиас еще до начала осады, вступили в последний и безнадежный бой за уже зараженный демонической энергией королевский дворец. Ливилла, Сатурния и Ориана в ту ночь храбро сражались, но истощив в себе всю магию и святую энергию, они были просто-напросто сметены шквалом демонической энергии, бушевавшей в столице, и множеством переродившихся ее бывших жителей, перешедших на сторону Друэллы. Илиас тогда, небось, испытала немалую досаду и ярость, видя, как ее хваленые героини и «святые» принцессы одна за другой переродились в сладострастных мамоно, пав под чудовищным прессом демонической энергии. Ха, они, как и высокомерные говняшки из их свиты, которые после преображения стали все как на подбор. Если избалованные дворянские дочки и служанки стали веревочницами, то старших принцесс и королевскую чету ждала иная участь… Ее августейшая матушка, став похотливой сциллой, уволокла последнего короля Лескатии в их опочивальню, откуда больше они никогда не выходили. Что касается ненавистных ей сестер, то судьба над ними сыграла поистине злую шутку, даровав им тела глазуньи, монстро-бабочки и василиска. Подумать только, бывшие «святые героини» обратились в самых отвратительных и ненавистных Верховной богине тварей, став на одну доску с их с «никчемной» младшей сестренкой.       Увы, это были последние из действительно радостных воспоминаний. Первый удар Франциску настиг уже на второй день после падения столицы, когда ей стало известно, что в городе ее дорогого Эльта больше нет. В какой же она была ярости, когда узнала, что Вильмарина вместе остальными «падшими героинями» увела ставшего инкубом Эльдариана во дворец на Хеллгондо, поближе к Друэлле. Такого вероломства и эгоизма со стороны прежней подруги Франциска ей не смогла простить. Еще больше королева-веревочница невзлюбила Вильмарину, Мерс и остальных после нелепой и обидной гибели Эльта. Тогда она прямо обвинила их в смерти возлюбленного, дав себе зарок больше не ступать на проклятую землю Хеллгондо, отнявшей у нее единственного дорогого ей человека в этом мире. С той поры характер новой правительницы демонического царства Лескатия только больше испортился, и она за последние десятилетия окружила себе под стать довольно мрачной и угрюмой публикой из числа прежних влиятельных лиц и сановников, оказавшихся при прежнем правлении по разным причинам не у дел и без желаемых ими почестей. Таковыми были шевалье Кассиодор Гаристрам и лорд Джериальт, одними из первых, кто переметнулся к Друэлле еще до ее окончательной победы. Став инкубами, и разделавшись с прежними врагами при дворе при новой королеве, они сделались ее ближайшими советниками и фаворитами. Фактически они и управляли большей частью дел демонического царства, поскольку новая королева-веревочница почти не покидала свой дворец-крепость, предпочитая раздавать распоряжения оттуда. А вот, кстати, они и легки на помине… - Примите мое глубочайшее к вам почтение, Ваше Величество, - послышался негромкий и наполненный лестью медовый голос темноволосого мужчины среднего роста, переступившего порог тронного зала дворца. - Рад несказанно лицезреть Вас, государыня, надежда Новой Лескатии, - в тон первому посетителю отозвался одетый в расшитый костюм из атласа широкоплечий, полноватый мужчина с аккуратными усиками на чуть припухлом плутоватом лице, - чем мы заслужили невиданную честь лицезреть Вашу несравненную красоту и возможность лобызать ваши туфли?       Франциска, страдавшая всю юность и детство от одиночества и недостатка общения и от этого падкая на лесть, на этот раз только тяжело вздохнула, угрюмо сдвинув брови. Оба ловких царедворца, заметив, что королева пребывает в столь скверном настроении, что даже ее излюбленные игры в тисканье горничных и придворных дам-веревочниц не поднимают больше настроение, мгновенно состроили на своих лицах вселенскую скорбь. Франциска, отпустив полуобморочных от многократных оргазмов служанок, велела им пойти и зажечь освещение в полутемных дворцовых покоях. Сама же она взяла с резного малахитового столика одним из щупалец увесистый пергаментный свиток с вислыми печатями с гербом Минаги и протянула его своим советникам. - Это позавчера, с Хеллгондо, - лаконично пояснила королева-веревочница. – Повелительница монстров, получив известия о бунтарских настроениях на востоке Сентории и заговоре против нее, была всерьез обеспокоена размахом действий мятежников и требует от своих вассалов собрать все имеющиеся силы и дать генеральное сражение Небесным Рыцарям. Как вчера на аудиенции мне заявил эмиссар с Хеллгондо: «Силы, собираемые Тамамо и Гранберией, должны быть остановлены любой ценой, пока мятеж не распространился на всю территорию материка. Владычица требует от вас исполнить данную ей присягу и выступить против объединенных сил мятежников в ближайшие дни». Прочитайте внимательно содержимое послания Повелительницы Минаги, шевалье Гаристрам и вы, лорд Джериальт.       Оба фаворита опустили взор к тексту развернутого свитка, принявшись изучать содержимое послания Повелительницы монстров, выполненное убористым почерком ее личного секретаря Трании. Если господин Гаристрам на всем протяжении чтения сохранял каменное выражение лица, то Фратрек Джериальт по мере просмотра пергамента все больше становился угрюмее под стать своей королеве. Первый министр, читая послание, по ходу медленно восстанавливал в голове череду бурных событий, произошедших за последнюю неделю. Насколько он помнил, первые известия о каком-то мятеже «старых монстров» на востоке материка дошли до королевского двора еще 10-го числа. Тогда почти никто не придал этому значения, поскольку даже наиболее информированные лица при королеве Франциске были уверены, что после удара по Яматаю и Зипангу противники Минаги точно не оправятся. По этой причине несколько мелких пограничных сражений, произошедших позже вблизи Волькурлака, были расценены, как разбойничьи налеты, не заслуживающие пристального внимания. Ситуация перевернулась коренным образом, когда весь южный регион облетела весть о поражении соединенных сил Волькурлака и Лойнара в сражении у бродов на реке Нурфалус от армии Небесных Рыцарей и союзников Зипангу. Как оказалось, Тамамо и Гранберия не просто пережили первые нападения, но даже смогли собрать в сжатый срок боеспособное войско и ополчение, а также привлечь на свою сторону часть местных правителей и вождей племен. Хуже того: после поражения феодального ополчения на восточной границе Лескатии по всему региону начались волнения всех, кто по каким-то причинам были не слишком довольны сложившимися порядками. Разбив силы орков и минотавров, Небесные рыцари и их союзники открыли себе дорогу на запад, в сердце демонического царства Лескатия, отрезав сторонников Минаги от богатого земледельческого региона и поставок продовольствия. Дочитав пергамент до конца с повелением Белой Суккубы всем вассальным правителям в Южной Сентории собрать силы и дать отпор вторгшимся войскам Зипангу и повстанцам, оба вельможи оторвались от него, подняв головы к ожидавшей их на троне королеве Франциске. - Ваше Величество, - начал шевалье Гаристрам, деланно прокашлявшись, - нам известна эта проблема, хотя признаться, поначалу мы действительно не придали ей серьезного значения, пока не узнали о прискорбных известиях о поражении войск Волькурлака и Лойнара в приграничном сражении, и особенно, о гибели Рагдаш. Однако мы слышали о волнениях на побережье и о росте активности разбойников в северных лесах, поэтому мы еще шесть дней назад усилили наши пограничные посты на востоке, а также наши войска, и разослали оповещение вашим верным вассалам. - Смею заверить, государыня, - подхватил речь Гаристрама лорд Джериальт, отвесив учтивый поклон, - мы предприняли неотложные меры по сбору ополчения в столичном регионе и в ваших ленных владениях. У нас достаточно сил с учетом возможных подкреплений, чтобы раздавить этих дерзновенных Небесных рыцарей, даже несмотря на все их могущество. - Я бы на вашем месте, первый министр, не стала бы настолько недооценивать Тамамо и Гранберию, - заметила с угрюмым видом королева-веревочница в ответ на его похвальбу и самоуверенные речи. – В одно время Гранберия сумела отразить превосходящие силы Священного Альянса во время осады со стороны последнего Замка Повелительницы монстров. Тамамо примерно в это же время спасла со своими кицуне весь восточный фланг, когда силы Илиас наступали по всему фронту и, казалось, тогда ничто не могло их удержать. Небесные рыцари тогда спасли Хеллгондо и по этой причине, недооценка их возможностей была бы опасной, непозволительной роскошью для всех нас.       Оба советника в знак согласия поспешили склонить головы перед своей хозяйкой, тогда как королева Франциска продолжала: - Более того, я не желаю больше выслушивать ежедневные отчеты о сожженных снопах и захваченных неприятелем приграничных деревнях. Пока мы здесь медлим с организацией отпора, передовые отряды мятежников отнимают наши территории, одну за другой, приближаясь к столице. Посему, я требую от вас выступить с уже наличными собранными силами и встретить противника как можно дальше от Друэллавиля и дать ему там бой! Чем больше Небесные рыцари берут под контроль земель, тем сильнее растут их возможности и силы. Этому нужно положить конец! - Э-э… разумеется, Ваше Величество, - елейным голосом ответил шевалье Гаристрам, - мы понимаем ваше волнение и беспокойство за ваших горячо любимых подданных и безопасность королевства, однако мы смиренно просим вас не торопиться с выступлением ополчения и нашей армии хотя бы на сутки. - Да, моя королева, - приклонил колено лорд Джериальт, - дозвольте еще выждать хотя бы один день, чтобы успели подойти собранные дружины ваших верных вассалов, прежде чем идти навстречу противнику. Если потребуется, мы разошлем гонцов-гарпий в разные части королевства, чтобы отстающие владетели земель подтягивали свои силы уже не к столице, а к восточной границе, скажем, к форту Галендур. Ручаемся, враг едва ли за это время успеет продвинуться далеко на запад. Каким бы он не был быстрым, но за таким солидным войском должен идти немаленький обоз, который его основательно замедлит.       Королева Франциска крепко задумалась над словами своих вельмож, увидев такой напор. В этот момент даже ее щупальца замерли неподвижно, словно их охватило окоченение. Шевалье Гаристрам и лорд Джериальт терпеливо ждали, нутром чувствуя, что им сейчас следует молчать, ожидая решения правительницы. - Ладно, - громко огласила свой вердикт королева-веревочница, - даю вам еще сутки, но не больше! А сейчас ступайте и вызовите ко мне Регвина. Никто лучше него не справится со стоящей перед нами задачей нанести поражение дерзким глупцам, бросивших вызов самой Лескатии! - Слушаюсь! – почти синхронно отозвались оба фаворита, которые получив дозволение королевы, начали пятиться к выходу из тронного зала, непрерывно кланяясь.       Когда они удалились, Франциска, ожидая прибытия Регвина Легардомара, командира наемников демонической Лескатии, поставленного ей бороться с «лесными разбойниками» и прочими смутьянами из числа приверженцев прежнего королевства, вновь погрузилась в тревожные размышления. Несмотря на уверенность в том, что она сможет дать отпор зарвавшимся Небесным рыцарям, исполнив поручение Минаги, царственную веревочницу не покидало ощущение, что они упустили слишком много времени, позволив мятежникам разгромить верных сторонников Хеллгондо. Королева на подсознании чувствовала неправильность происходящего и осознавала, что в последние дни они двигаются по ложному и тупиковому пути, допуская одну ошибку за другой. «Проклятие!» - выругалась про себя Франциска. – «Тоже самое я чувствовала и ощущала на сердце и разумом в дни накануне пришедшего известия о гибели моего Эльта!» Нет, рассуждала она, если плыть по течению, то ее так и будут преследовать один за другим удары судьбы. Видимо настал тот самый момент, когда в жизни нужно что-то менять, но прежде… прежде должно разобраться с текущими угрозами по мере их поступления.

******

24 июля, 2018 г. 18:41; восточные пределы демонического царства Лескатия, лагерь армии Небесных рыцарей и их союзников.       Пасмурный и ветреный день начал постепенно клониться к концу. После одержанной победы у бродов реки Нурфалус и отдыха, войска Зипангу и его союзников, получив существенные подкрепления, подоспевшие из анклавов, и увеличив свои силы приблизительно до 37 тысяч, двигались по Королевскому тракту на запад в течение двух дней. По совету ханши кентавров, имевшей богатый опыт степной войны, Небесные рыцари выслали впереди маршировавшего войска несколько небольших разведывательных групп, состоявших из гарпий, тэнгу, синоби а также кицуне из кланов «Незримого когтя» и «Призрачных лис», которые должны были отслеживать любые передвижения противника на множество верст вперед. Когда одна из таких разведчиц-йоко и тэнгу Айэндра принесли известие, что враг близок и уже ожидает их менее, чем в 40 верстах отсюда, на Комфорейских равнинах, союзники решили остановиться и разбить лагерь, дав возможность для отдыха воительницам и людям-ополченцам перед битвой.       Когда же пришли еще более свежие и подробные сведения о численности армии противника от нескольких людей-синоби, бывших в подчинении у Корэндо, они не на шутку встревожили Небесных рыцарей. Возникшую проблему было решено безотлагательно обсудить на военном совете непосредственно за день до битвы. Первой слово взяла не Гранберия, как обычно, а непосредственно Тамамо, которая раньше играла роль третейского судьи. - Друзья, храбрые воительницы и наши союзники! – начала свою тревожную речь девятихвостая кицуне. – Мы только что получили большой пласт донесений от нашей разведки, прежде всего от кланов ниндзя и синоби из Кинасацуюдзимму. Сейчас я хочу, чтобы все здесь присутствующие внимательно выслушали, что нам доложил часом ранее лучший из разведчиков Зипангу, Тхантор.       По разрешающему жесту Тамамо из полумрака дальней части шатра вышел довольно невзрачный низкорослый человек, с редкими начинающими седеть волосами в неброском темном костюме и с сапогами на мягкой подошве. Казалось, что при ходьбе этот человечек практически не касается ногами земли и попросту «плывет» над дорогой. Прокашлявшись, синоби, названный Тхантором, начал повторять почти слово в слово свой доклад. - Не далее, как в 4-5 часах пешего пути отсюда, если двигаться на северо-северо-запад ускоренным маршем, были обнаружены силы противника. Его войско перекрыло обширную равнину, ограниченную на севере речной заболоченной протокой и с юга – заросшими ракитником балками. Нашей группе удалось пробраться незамеченными с южной стороны, где расположился их правый фланг войска, и подсмотреть с близкого расстояния за ним и оценить количество и примерный его состав. Как нам удалось выяснить, армия, собранная королевой-веревочницей совсем недавно, и отряды, приведенные ее вассалами, имеет в своих рядах: орков из Лойнара и других земель – всего 160 сотен, 90 сотен минотавров из Волькурлака и иных горных племен, 280 сотен гоблинов, а именно 160 или 170 сотен пехотинцев, 95 сотен лучников и 15 сотен хобгоблинов…       По мере чтения доклада лица присутствовавших здесь командиров объединенной армии Зипангу и «свободных народов» Сентории заметно омрачились. Все шло к тому, что им придется иметь дело с превосходящим количественно противником, который к тому же имеет преимущество в выборе места для сражения на широкой равнине, где ему будет удобно использовать свое кратное превосходство в живой силе против их 37 тысяч солдат. Между тем Тхантор продолжал перечислять состав вражеской армии: - …30 сотен огров, 70 сотен человек, из которых по всей вероятности 20 из них являются инкубами в зачарованных доспехах с таким же оружием, тогда как остальные являются предположительно наемниками на службе у Франциски… - Я знаю, кто эти наемники! – перебила докладчика Лелеринн, в то время как князь Аристид Грераддан не находил себе места от гнева, его охватившего при упоминании о «псах войны». – По всей вероятности, досточтимый Тхантор обнаружил людей Регвина Легардомара, набранных им из самого отъявленного отребья и бывших бандитов с большой дороги, которые принесли много зла и горя другим человеческим и эльфийским поселениям, объявленных Франциской «мятежными». Знайте же, друзья и союзники, что у нас, у лесных эльфов есть давний личный счет к этому негодяю. Если Легардомар попадется кому-либо в сражении, оставьте его нам или князю Грераддану. Опознать Регвина не столь сложно – скорее всего, этот боров будет восседать на лошади или в колеснице рядом с его штандартом с изображением волка на красном фоне. - Благодарю вас, Лелеринн, за столь содержательную оценку и ценные сведения, но позвольте все-таки нашему разведчику закончить доклад, - с укоризной в голосе произнесла Гранберия, приподнявшись со своего места за столом. - Прошу меня извинить, - смущенно молвила эльфийка, опускаясь обратно на свое место.       Вновь кхекнув, низкорослый синоби продолжил свой отчет. - По нашим сведениям во вражеском войске имеется явное присутствие сильного чародея, вероятнее всего, лича или нескольких высших вампиров, способных поднять и поддерживать чарами 120 сотен скелетов и зомби. К ним можно прибавить гулей, которых, впрочем, мы не смогли насчитать более 15 сотен. Зато в рядах этой армии имеется тяжелая пехота в лице 30 сотен дуллаханов, а также 160-165 сотен ящеродев, среди которых имеется 40 сотен саламандр. В кавалерии имеется никак не меньше 140 сотен кентавров, а в воздух противник может поднять 30 сотен гарпий, из них 12 – черных, 700 виверн и 400 дракониц. Из прочих вспомогательных отрядов наша группа насчитала: арахн – до 85 сотен, ламий – около 50 сотен, амазонок – до 75 сотен, примерно 400-450 веревочниц, две сотни мантикор и с 900 остальных разноплеменных воительниц. Количество куноичи мы точно не знаем и можем лишь навскидку предполагать, что их где-то в пределах 15 сотен. Итоговое количество войск противника включает в себя по самым скромным подсчетам сто пятьдесят десятков сотен…       Последние слова разведчика потонули в нестройном хоре малость прифигевших военачальников Зипангу и союзников, которые хоть и ожидали, что силы врага могут превышать их собственные, но явно не думали, что у того будет настолько значительный перевес в живой силе. - Это надо же… - пробормотала Королева гарпий, - получается, на каждого из наших солдат у противника найдется по 4-5 воительниц? Это многое меняет…       Впрочем, некоторые из присутствовавших на военном совете, продолжали сохранять спокойствие или делали вид, что тревоги остальных их не касаются. Помимо Небесных рыцарей к таковым принадлежали Корэндо и Аншахар. Предводительницы эльфов и гарпий, наоборот, заметно нервничали. Лесные рейнджеры не очень любили бои на открытом пространстве, да еще и против численно превосходившего соперника. Королева гарпий выражала опасение из-за большого количества лучников в армии Франциски. В разгар прений всех полевых командиров о том, как следует поступить дальше, отступать или дать генеральное сражение на равнине, собрание потревожила гёбу-дануки, вошедшая в шатер Небесных рыцарей и сообщила о некой особе, предлагающей сделку с ней в обмен на ценную информацию. - Эта странная девушка в широкой надвинутой на лоб шляпе со шпагой, - пояснила енотка, - явилась к постам часовых и попросила отвести ее к вам. Себя она называет охотником на вампиров, имя не называет, как и подробные цели и намерения, утверждая, что все скажет только лично Небесным рыцарям или сохранит тайну при себе. Что прикажут высокочтимые, допустить ее на военный совет, выдворить или, может быть, взять под стражу? - Веди ее сюда… - не очень уверенным в себе тоном произнесла Тамамо, взгляд которой упал на чем-то недовольного юного барона Корбулонэ, - пускай для начала она покажет нам свой загадочный лик и поведает о преследуемых ей целях. Тогда, думаю, возникнет какая-нибудь почва для переговоров.       Гёбу-дануки бесшумно удалилась и после ее непродолжительного отсутствия полог на входе шатра вновь приподнялся. Стоявшие на страже эльфийки-самураи развели в стороны пики, пропуская вперед енотку и следовавшую за ней высокую, но худенькую девушку в широкополой шляпе и закутанную в длинный темный плащ. Едва незнакомка вступила в ярко освещенный круг в центре шатра перед столом, сидевшие за ним командиры союзной армии повернули свои любопытствующие взоры в ее сторону. Повисла тягостная тишина, словно присутствующие здесь Небесные рыцари, Аншахар, Тавия, князь Грераддан и остальные приценивались, разглядывая эту таинственную леди, подобно рабовладельцу подбирающего себе невольника на рынке. Первой тишину нарушила Тамамо. - Ты находишься на военном совете «Союза свободных народов Сентории и Зипангу», как того и добивалась, - обратилась девочка к закутанной в плащ незнакомке. – Прежде чем ты начнешь излагать нам свою просьбу о сделке, назови себя, кому ты служишь, род занятий, а главное, открой всем присутствующим свое лицо, если, конечно, хорошие манеры для тебя не пустой звук…       Закутанная фигура, казалось, даже не пошелохнулась. - Досточтимые Небесные рыцари, многоуважаемые леди и господа, - приглушенным голосом начала говорить незнакомка, - у меня есть веская причина, чтобы держать лицо закрытым и это связано с личными обстоятельствами, посему до поры до времени мне не хотелось бы раскрывать свое инкогнито…       В шатре пронесся гневный гул возбужденных голосов, обильно приправленный руганью и недовольными выкриками. Аншахар сурово сдвинула брови, предводительница гоблинов как-то странно с прищуром уставилась на таинственную девицу в плаще, а Лелеринн выглядела так, словно получила «целебный» разряд молнии от неугомонной бывшей отшельницы Райджи. Тамамо, сохраняя на лице маску спокойствия и видимого безразличия, забарабанила пальцами по краю стола, сдвинув к центру лежавшую на нем карту Лескатии, после чего извлекла веер и принялась с ленцой обмахиваться им. - Кем бы ты ни была, - холодно возразила королева кицуне, - это еще не извиняет твою неучтивость, равно как твоя личная жизнь и подозрительность к окружающим. Понятия не имею, какие у тебя были раньше личные проблемы, но в данный момент это ты ищешь встречи с нами и находишься у нас в лагере с нашего дозволения, а не наоборот. У нас больше оснований не доверять гостье, прибывшей в наш шатер с закрытым лицом, желающей хранить свое инкогнито и предлагающей нам сомнительные сделки, чем у тебя скрывать от нас свою личность, коли уж ты сюда напросилась. - У тебя простой выбор, - изрекла Гранберия, не сводя своих золотистых глаз с незнакомки в шляпе, - или ты говоришь нам о себе, открыв лицо, или ты немедленно уходишь отсюда, пока у нас не появился повод тебя задержать как вероятного лазутчика королевы Франциски. Тебе еще повезло, что дозволили прийти сюда и объясниться, а не бросили в яму за тайное проникновение в наш лагерь с оружием в руках.       С последними словами драконица сделала легкий кивок, указывая на серебряную рапиру, пристегнутую к левому бедру странной девушки. Та после минутного колебания все решилась сдвинуть шляпу так, чтобы всем было видно ее лицо и расстегнуть плащ. Взору всех присутствующих на военном совете предстала блондинка довольно хрупкого телосложения с рубиново-красными глазами, одетая в короткую блузку со вставками из черной кожи и серебристого металла. В том же стиле была изготовлена короткая юбка из кожи с металлическими ремешками, пряжками и серебристой застежкой, выполненной в форме крыльев ночной бабочки. Ноги до колен прикрывала высокая обувь в виде легких полусапожек, защищенных спереди наклепанными медно-красными «листьями» тутового дерева. Практически вся одежда и аксессуары незнакомки были выполнены и украшены в едином стиле в виде наклепок и нашивок в форме ярко-красных листьев и лепестков, расположенных на носках и голенище сапожек, на юбке в области бедер, на кожаном нагруднике, поверх блузы и искусно сработанном колье на шее загадочной девицы. Алым цветом были выкрашены и перья на широкой шляпе незнакомки. Таинственная леди небрежно поправила растрепавшийся хвост из ее роскошных светлых волос, и вновь начала говорить. - Право, вы меня ставите в затруднительное положение, принуждая открыться, но пусть будет по-вашему, - тихо промолвила девушка с серебристой рапирой. – Я – Джоанна Таркхорн, охотник на вампиров и у меня действительно есть информация, которая может для вас быть небезынтересной и полезной, если ей правильно воспользоваться в обмен на содействие в поимке одного могущественного носферату…       Шум среди собравшихся, пошедший было на спад, снова усилился. Среди участников военного совета пошли шепотки относительно личности гостьи. - Эта девка – дампир, легендарный охотник на вампиров, - чуть слышно прошелестел губами Джулио Корбулонэ. – А я полагал, что они давным-давно вымерли. Подумать только… увидеть одну из дампиров здесь, перед собой… - Дам… что? – удивленно поднял брови «Док», до этого не подававший ни звука на собрании. - Дампир, - надменным тоном тихо проговорил сквозь зубы барон, давая всем видом понять, что он делает великое снисхождение, «опускаясь» до разговоров с «простолюдином» из далекой и непонятной ему планеты. – Дампирами называют тех, кто родился от вампирши, либо от инкуба, сотворенного могущественной вампирессой, который затем зачал ребенка с простой женщиной, что еще реже. Так вот, дампиры эти – суть вампирши-полукровки, которые обладают множеством способностей, присущих носферату, но почти не имеющие их природные слабости. В силу этого они являются лучшими охотниками за нечистью и самыми опасными врагами вампиров. Дампиры чуют за многие версты кровососов, особенно своих прежних невольных родителей, если те по каким-то причинам бросили их в детстве. Настигнув преследуемого ими вампира, охотницы могут лишить тех сил, а дальше уничтожить или просто обезвредить опасного носферату.       Гомон в шатре за время рассказа Джулио об охотниках на вампиров постепенно улегся и совещание вернулось в обычное русло. - Так что ты от нас хочешь в обмен на твои сведения о противнике, леди Таркхорн? – решилась спросить напрямик Огненная мечница. - Немного, - тихим голосом ответила Джоанна. – Я хочу, чтобы вы дали мне слово захватить или, на худой конец, уничтожить высших вампиров, которые как я чувствую, наверняка присутствуют в армии демонической Лескатии. Носферату не должны уйти невозбранно с поля сражения. - И как же мы, по-твоему, это сделаем? – недоуменно пожала плечами Аншахар под возрастающий гвалт голосов. - Поимку вампиров и все связанное с этим я возьму на себя, - спокойным тоном произнесла охотница в плаще. – Мне же нужно от вас, чтобы ваши воительницы пробили мне дорогу сквозь вражескую армию к кровососам. Моих сил и возможностей не хватит, чтобы справиться с проблемой в одиночку, пробившись к вампиршам сквозь вражеские полчища. - Ну, допустим, - сказала Тамамо, поигрывая веером, - твоя выгода тогда в чем, если мы пробьем тебе коридор? Ты же не будешь утверждать, что все сводится к тому, что в мире станет меньше опасных вампиров на несколько особей? Что в таком случае тебе мешает обождать окончание битвы и нанести удар по твоим врагам, когда они будут оторваны от войска? - Я уже говорила вскользь, что у меня на то есть личная причина, хранить свое инкогнито, - ответила дампир. – И это напрямую связано с моей профессией охотника на носферату. Обычно вампиров не так-то просто достать, особенно, когда они находятся в своих родовых поместьях под хорошей защитой. А вот если по каким-либо причинам носферату вынуждены покинуть свои укрепленные замки, то тогда возникает реальный шанс добраться до них. Я не могу игнорировать такую великолепную возможность с учетом того, что Франциска своим указом вынудила их выбраться из своих логовищ. - Сдается мне, что ты о чем-то недоговариваешь, охотница, - с хмурым выражением лица бросила обвинение Лелеринн в адрес Джоанны. – Вампира можно попытаться обезвредить и по дороге в родной замок уже после сражения. - Все дело в том, - начала девушка, - что одна из высших вампиров, которую я хочу призвать к ответу за свои деяния, является… моей матерью.       Общий возглас удивления раздался в шатре вместо ответной реакции на словам Джоанны. Между тем она продолжала: - Я знаю… в это трудно поверить, но моя родная мать, в свое время изгнавшая меня из рода из-за внутренних фамильных интриг и бросившая моего родного отца умирать в нищете и нужде, должна заплатить за содеянное ей. Я и сама когда-то не верила в ее виновность, считая это поклепом, пока не узнала, что она в своем замке содержала тайную тюрьму, куда упрятали в разное время всех недовольных правлением королевы Франциски, с которой моя мать поддерживала наилучшие отношения. В первую очередь туда бросали всех мамоно, инкубов и немногих оставшихся людей, кто искал способ лишить ее верховной власти и плел какие-либо заговоры. Такие исчезали очень быстро и о них никто больше ничего не слыхал. Потом по просьбе Франциски в эту темницу стали помещать часть тех, кто был захвачен бандитами шевалье Гаристрама и этого Регвина во время их рейдов по лесным поселениям эльфов и людей. Выгода от этой сделки была обоюдная: наиболее опасные противники королевы-веревочницы исчезали без лишнего шума, а моя дражайшая матушка получала что-то вроде бесплатного приложения к коллекциям дорогих вин в подвале ее замка. Своих пленников она воспринимала именно как ходячие бутылки с кровью для удовлетворения собственных сиюминутных прихотей. Узнав об этом, я тогда помогла пленникам сбежать. Когда матушка узнала, кто стоял за организацией побега, она изгнала меня из родового замка, наказав никогда там более не появляться. Проведав о других преступлениях матери, я дала себе зарок при первой же удобной возможности наказать ее за это и отомстить за отца. После долгих поисков возможностей я узнала, что моя мать каким-то образом замешана в истории с этим Походом, организованным Повелительницей монстров. Мои поиски и сбор информации привели меня сюда, на поле битвы. Такова моя история… Ваше дело решать, верить мне или нет, как и принимать мою помощь. - Хм, не похоже, что твоя история выглядит надуманной, - глубокомысленно изрекла Гранберия после длительной паузы, - но где гарантии, что ты не лазутчик, присланный той же Франциской, который, спев здесь красивую сказочку о своей несчастной жизни, войдет в наше доверие и будет затем доносить ей ценную информацию? - Я понимаю, что в мою историю сложно поверить, ведь вы меня в первый раз видите, - немедленно отреагировала Джоанна. – Если вы хотите клятвы, то я ее дам. Если же вы потребуете, я могу остаться под постоянным вашим наблюдением вплоть до окончания сражения. Вы всегда можете меня остановить в случае подозрительного поведения или раскрытия явного обмана. Разве это так сложно? - Несложно, - усмехнулся князь Грераддан, - после всего сказанного здесь тобой, дампир, ты будешь до конца нашего сражения с прихвостнями Франциски под прицелом моих арбалетчиков. Стоит тебе только попытаться улизнуть в пылу сражения или обратить свое оружие против нас, я тебе гарантирую пару-тройку болтов в твоей груди. Думаю, это тебе понятно? - Хорошо, - кивнула драконица. – Мы дадим тебе шанс. Мы также окажем тебе всю возможную помощь в обезвреживании твоей матушки, если только она там вообще есть. В обмен – твои сведения, добытые о противнике. Но если ты попробуешь нас одурачить или предать, то наше правосудие не заставить себя долго ждать. - Лучше всего в таком случае заключить письменный контракт, - неожиданно изрекла Тамамо, сотворив магический свиток особым жестом прямо из воздуха. – Клятвы клятвами, а рукописи и бумага надежнее любых слов. - Согласна, - кивнула Джоанна, приближаясь к столу, на который лег девственно чистый пергамент.       Небесные рыцари склонились над свитком и составили текст договора из прозвучавших ранее условий с каждой из сторон, после чего поставили свои подписи и закрепили магической печатью. Затем настала очередь ставить роспись и девушке-дампиру, после которой также поставили свои подписи Аншахар, Лелеринн, князь Грераддан и другие командиры союзных войск. По просьбе Тамамо каждый из участников и свидетелей составления договора пожертвовал капелькой собственной крови, которая были вылита на магическую печать и впитана ею. После произнесения всех положенных клятв, печать вспыхнула на пергаменте, подтверждая закрепление контракта.       Завершив всю процедуру, Небесные рыцари с видимым облегчением потребовали от Джоанны теперь исполнить ее часть сделки. Охотница на вампиров в ответ начала издалека, рассказав о том, как она в течение нескольких дней собирала в районе предместий столицы Лескатии слухи и сведения о сборе армии и ополчения в королевстве, а также у вассалов Франциски. Поведала она также и о панических настроениях, охвативших здешних правителей, лояльных Минаги, после нескольких убедительных побед Зипангу и его союзников в приграничных сражениях. Как сообщила дампир, королевский двор с подачи министров-временщиков Франциски старательно раздувает слухи в народе, будто бы Небесные рыцари пришли с войной в этот цветущий край ради поживы и «черного передела» гаремов. Простым монстродевам дворцовые прохиндеи ловко прожужжали в уши, что «бандиты из Зипангу» жаждут у них отнять мужей, а инкубам наговорили, будто они нужны кицуне на одни только им понятные опыты. Знать же была напугана перспективой разорения их владений и начала повальное вооружение своих ополчений. Вскоре королева-веревочница объявила военные сборы и, не дожидаясь их завершения, Франциска велела всему разношерстному сброду дать бой союзникам на подступах к столичному региону Лескатии.       Слушая рассказ Джоанны, присутствовавшие на совете представители всех союзных народов и кланов пришли в негодование. Особенно возмущались лесные эльфы и люди из анклавов Южной Сентории. - Хороши же эти фавориты королевы-веревочницы! – возмущались князь Грераддан на пару с Лелеринн. – Эти гнилые поклёпы сочинил не кто иной, как этот гнусный лорд Джериальт да мясник Легардомар, на котором лежит вина за уничтожение целых деревень эльфов и людей и сотнях их детей, угнанных в рабство к аристократам! Надо же… и приписали собственные делишки своим же врагам…       Когда волнение в шатре понемногу улеглось, Тамамо вновь обратилась к охотнице на вампиров с вопросом. - Это все, что ты можешь нам поведать? Или у тебя есть для нас еще какие-либо сведения? - Есть, - ровным тоном ответила Таркхорн. – Численность и состав вражеской армии… - Это нам уже известно, благодаря разведке, - нетерпеливо отмахнулась Аншахар. – Дальше! - Тогда вы наверняка не знаете, что к армии Франциски идет с севера подкрепление, соразмерное величине вашего войска, - невозмутимо продолжала дампир. – Его ведет через перевалы драконица Элеасси и через двое суток оно будет уже около форта Галендура…       Известие, принесенное Джоанной, на этот раз всполошило весь военный совет. Часть из командиров нервно заерзали на своих местах. - Ты уверена? – поднимая руку вверх и призыва всех к тишине, переспросила Гранберия. – Точно через двое суток? Если твои сведения верны, то нам следует поспешить с принятием решения о битве или отступать. Я знаю Элеасси. Она горячая и молодая драконица, но по-своему опасна, особенно в нападении. Нам нежелательно допускать соединение общих сил противника.       Охотница за вампирами утвердительно кивнула головой, подтверждая верность сказанного. - Все верно, - изрекла она. – Возможно, вам и стоит поторопиться. Однако сразу же предупрежу вас: они этого от вас и ждут, будучи готовы даже к ночному нападению. Более того, Легардомар и другие полководцы Франциски не меньше осведомлены о вашем присутствии в пределах королевства Лескатия, чем вы об их армии. Нечего и рассчитывать, чтобы застигнуть их врасплох. С другой стороны, они привели свое огромное разноплеменное войско со всех концов королевства совсем недавно. Их воительницы очень утомлены спешным маршем, а половина из набранных солдат раньше практически не держала в руках оружия и не проходила обучение биться строем. Так что делайте выводы сами. Я свое слово сказала и вправе теперь ждать от вас такого же честного исполнения вашей части соглашения. - И мы выполним данное тебе обещание, - успокоила охотницу Тамамо. – Спасибо тебе за действительно бесценные сведения. Можешь быть свободна… в пределах лагеря. Советую тебе, Джоанна Таркхорн получше отдохнуть перед предстоящей битвой, ибо она не обещает быть легкой.       Девушка с рапирой поняла, что это вежливая просьба покинуть шатер и, поклонившись всем присутствующим, удалилась с заседания военного совета. Как только она скрылась с глаз долой, за столом немедленно возобновились жаркие споры о том, что следует дальше делать. Одни ратовали за то, чтобы не рисковать понапрасну и не давать генерального сражения на Комфорейских равнинах. К их числу принадлежал Корэндо, советовавший обернуть прежде силы против Элеасси и разбить неприятелей поочередно, не дав им соединиться. Против этого выступали люди князя Грераддана, утверждая, что этого не выйдет, поскольку гарпии противника отследят передвижение их войск с воздуха и успеют предупредить как Легардомара, так и саму Элеасси, и те смогут предпринять контрмеры. Не поддержала подобный план и Аншахар, бесхитростно заявив, что ее кентаврам будет совершенно негде развернуться в горах и лесах на севере Лескатии.       Другие же рвались в битву немедленно, чтобы опередить приход подкрепления врага и разбить сначала силы Легардомара, а потом лишь драконицы. Эту идею горячо отстаивали ханша кентавров и главы кланов ящеродев из «Железночешуйчатых» и «Солнечных гребней». Словесную перепалку между союзниками и собственными командирами прервала Гранберия. Огненная мечница снова подняв руку, призвала собрание в очередной раз к порядку и попросила выслушать ее. Авторитет Гранберии был очень велик, поэтому все замерли в ожидании, что драконица будет им говорить. - Многоуважаемые друзья и союзники, - начала она, повышая голос, - я в одинаковой степени понимаю каждую из сторон, особенно необходимость бить врага по частям, но многоголосица в спорах здесь ничего не решит. Я же считаю одинаково вредным в этой ситуации как нерасторопность, так и лишнюю спешку. Правы те, кто говорит о необходимости скорейшего разгрома сил королевы Франциски, но ошибаются, когда требуют незамедлительного наступления. Меня же заинтересовала больше информация, полученная только что из уст нашей общей знакомой о том, что громоздкая армия, ожидающая нас впереди, на Комфорейских равнинах, была наспех собрана и согнана туда относительно недавно. В этом я вижу наш шанс. Однако мы не станем атаковать ночью, ни тем более отступать. Лучше, по мне, сделать то, что неприятель от нас наверняка не будет ожидать. Слушайте же внимательно, что я хочу сейчас всем предложить…

******

Несколькими часами позже, на Комфорейских равнинах…       Покров ночи лег над обширными полями Восточной Лескатии, едва лишь кроваво-красное небесное светило скрылось за ломаной линией горизонта. Прохладный ветер беспрепятственно играл травяным морем, состоящим главным образом из степного ковыля. Первые ночные насекомые, пробудившись после полуденного зноя, завели игру своеобразным оркестром из тончайших смычков и свирелей, словно подавали сигнал собравшимся на этих полях воительницам, что настал час торжества сумрака, и пришло время отдыха от дневных забот. Именно этим и занялась солдаты и ополченцы огромного войска, собранного со всех концов Лескатии королевой-веревочницей, приступив к обустройству лагеря. Едва воительницы закончили с обустройством биваков и разожгли кострища, как часовые, выставленные на внешний дозор, подали сигнал всеобщей тревоги. - Вставайте, вставайте! Враг близко! – разошелся эхом их крик по всему лагерю.       Обозленные и изрядно уставшие солдаты демонического царства Лескатия и дружины местных вассальных князьков нехотя поднялись со своих пригретых мест у уютных кострищ и бросились к месту построения в боевые порядки, спешно облекаясь в доспехи и подбирая брошенное оружие. Как оказалось, часовые отнюдь не солгали – в нескольких верстах к северу и к югу от их лагеря все окрестные предгорья и овраги пестрили множеством огней зажженных факелов. Особенно бросалось в глаза активное движение противника на левом фланге, за рекой. Все выглядело так, будто мятежные Небесные рыцари, воспользовавшись ночным мраком, намеревались атаковать с трех сторон, взяв армию Франциски в клещи. Множество мелькавших вдали огоньков лишь усиливало впечатление, будто сторонников Минаги окружают со всех сторон несметные полчища неприятеля. Всерьез обеспокоенные этим обстоятельством шевалье Гаристрам и Регвин Легардомар, замещавшие королеву Франциску в армии, и прочие командиры, безжалостно понукали своих подчиненных, выстраивая войска в боевой порядок. - Пошевеливайтесь! – разорялись они. – Выставить стену щитов, держать ряды! Живо, бездельницы! Вы же не хотите, чтобы разбойники с островов вас застигли в чистом поле в рассеянном строю и без доспехов?!       Перепуганных и всполошившихся монстродев и инкубов не требовалось особо понукать дважды – они при виде моря огней факелов на горизонте изо всех сил спешили встать в спасительный строй. Как им представлялось, плечо боевого товарища могло бы их защитить от неминуемого нападения врага из ночного сумрака, в которое верили и рядовые, и их командиры.       Тем временем в противоположном стане, в лагере Небесных рыцарей, также царила суета, но совсем иного рода, чем у их противников. Армия Зипангу и их союзников, совершив четырехчасовой марш, разбили лагерь неподалеку от места, где обширные равнины начинали граничить холмистой местностью бассейна реки Сливник. На одном из пологих холмов союзники и разбили свой последний временный лагерь перед завтрашним сражением. С наступлением вечерних сумерек начал приводиться в жизнь план, предложенный Гранберией. Согласно ему, крылатые воительницы королевы гарпий скрытно перебросили несколько групп отборных солдат за реку на север от Комфорейских равнин и на юг далеко за глубокие овраги. Пока девушки-гоблины, держа в руках зажженные факелы, бегали взад-вперед в означенных местах, оглашая степи громкими криками, и даже пустив пару десятков стрел в сторону вражеских позиций, несколько кицуне в этих же группах сотворили зеркальных клонов метавшихся воинов. Эти иллюзорные фантомы далеко отсвечивая в темноте и создали множественный эффект несуществующих полчищ, которые так напугали воинов королевы Франциски. Закончив с созданием иллюзий, которые должны были развеяться лишь к рассвету, чародейки из Ордена «Лунного зверя» дали добро на отход и через час гарпии столь же скрытно доставили их обратно в лагерь, оставив противника в дураках.       Правда, многие скептики в стане Небесных рыцарей относились недоверчиво к задумке Гранберии, считая, что это лишь пустая трата времени и сил. Особенно такой подход критиковали те, кто ратовал за ночной бой, прежде всего, Тавия и князь Грераддан. Многие из них, будучи не в силах спорить с Огненной мечницей и каким-то ни было образом ее переубедить, бросились жаловаться к Тамамо, уговаривая девятихвостую кицуне прекратить эти «дурачества» и дать неприятелю настоящий ночной бой. Однако та проявляла завидную терпеливость, сказав, что эту меру она не видит излишней. - Напрасно вы так считаете, друзья мои, - мягко возразила девочка, обмахиваясь складным веером. – Нападать для нас ночью будет не самой лучшей идеей. Темнота будет для нас точно такой же помехой, как и для солдат королевы Франциски. Нет, мы измотаем этим ложным нападением вражеское войско, и без того утомленное длительным дневным переходом. Завтра, когда мы дадим им бой, противник будет изнурен от усталости и недосыпа и будет сражаться куда хуже, чем наши отдохнувшие воительницы. Я понимаю ваше беспокойство по поводу идущего сюда подкрепления Элеасси, однако потеря нескольких часов здесь не сыграет существенной роли. Куда важнее вымотать противника накануне решающей схватки. Поэтому, если вы не возражаете, друзья, я вернусь к восстанавливающей силы медитации для завтрашнего дня. И вам тоже советую не нервничать по пустяками и хорошенько отдохнуть перед предстоящей битвой. Завтрашний день потребует от каждого из нас полной отдачи своих сил и умений.       Некоторые пытались еще что-то возразить, но Тамамо уже погрузилась в транс, заряжая свое тело магической энергией, давая всем своим видом понять, что аудиенция окончена. Потоптавшись нерешительно на месте, наиболее ярым спорщикам пришлось смириться и отправиться из шатра королевы кицуне вслед за остальными, признав свое поражение.