Good Luck

Человечество славится своей приспособляемостью. Способностью подстроиться под любые условия, и держаться до последнего. Не мутировавшие обитатели обновленного Харрана не были исключением. Они приспособились, научились жить в новом мире, полном врагов, смрада и страха перед наступающей ночью. Обитатели Башни были теми немногими, кто видели впереди свет. Они старались улыбаться и не смотреть из окна вниз, на загнивающий город. Они старались жить не поддаваясь унынию. Группы бегунов делали вылазки в город, обеспечивая общину едой, медикаментами и другими важными вещами. Изредка в Башню приходили новички. Некоторые успешно вливались в коллектив, а другие уходили в поисках лучшей судьбы. Жизнь продолжалась… Джейк       Удобно устроившись на краю крыши, я смотрел на закат. В Харране он был особенный. С каждым днем он немного менялся. Окрашивая небо в багровое золото, он был отражением глаз мутировавших. Глаз прыгунов… Вздрогнув, я силой заставил себя перебороть предательскую дрожь, охватившую всё моё тело. Я проснулся после обеда, ближе к вечеру. Амира еще не было, и я решил прогуляться. Надел свою одежду, которую кто-то заботливо постирал и сложил на спинке кровати, после чего забрал нож отца и осторожно выбрался из квартиры-палаты изучать окрестности.       Башня представляла собой несколько зачищенных этажей и крышу, с которой можно было перебраться на соседнее здание, используя кран. Выйдя на крышу, я замер, пораженный открывшимся видом переродившегося города, и решил остаться, чтобы хоть немного побыть под открытым небом в безопасности. Где-то в семь вечера прошел дождь, немного прибил смог гниющего мяса, витающего над землей, а потом, когда тучи разошлись, я увидел закат.       И теперь, любуясь этим зрелищем, я невольно задавался множеством вопросов: что же будет потом? Как мы будем жить? Когда военные планируют ввести в город войска, чтобы зачистить здесь всё? Как они смогут зачистить подземную часть, где находятся те, кто выходят лишь по ночам? Доживет ли хоть кто-то из выживших до этого момента?       Я не хотел просто существовать. Как какое-то животное, загнанный в угол зверь. Сидеть и ждать, когда тело перестанет бороться с вирусом, полученным через укус, и привыкнет к антизину, что теперь стал для меня бесценным гарантом существования. Но я не мог и сражаться. Боец из меня, мягко говоря, никакой. Я не мог нестись вперед, уничтожая толпы мертвецов и мог лишь помогать с добычей ресурсов, но не больше.       Машинально поглаживая камень кулона на шее, я бездумно смотрел, как солнце заходит за горизонт и дернулся от неожиданности, услышав крик вышедших на охоту прыгунов. В груди что-то екнуло, отзываясь на призыв и я, неожиданно для себя, рассвирепел. Проклятые твари, ненавижу! Сжав кулон до боли, я схватил обломок кирпича, лежащий на крыше, и со всей силы швырнул его в темноту. Заткнитесь! Просто заткнитесь, вы, твари! — Замолчите…       Упав на колени, я попытался подавить приступ боли, с силой скрутивший внутренности и лишивший всех сил. Темнота на несколько мгновений пропала, но мне было не до этого. Мышцы тела дергало в судорогах и я был не готов к такому. Когда же всё прошло, я закашлялся, пытаясь вдохнуть воздух в непослушные легкие. Так вот что испытывают зараженные, когда вирус начинает менять их тела… Мерзкое чувство. — Вот ты где! Амир вернулся, а я, с завтрашнего дня, буду кладовщиком в безопасной зоне недалеко от Башни. Там у нас устроил себе дом док. Он хороший старик и очень умный. Говорит, что раньше работал в какой-то фармацевтической лаборатории и хочет создать аналог антизина, — ко мне подошел Спайк и посветил в лицо фонариком и нахмурился: — Что случилось?       Вместо ответа я, сплюнув непривычно темную кровь, вытер губы, продолжая заставлять себя дышать, пусть и с хрипами. Заметив, как напрягся Спайк, я предпочел всё же ответить, пока мой спаситель не надумал себе чего-то лишнего. — Похоже, у меня был приступ, — я нервно хохотнул. — Тогда идем давай, Прыгун, пока ты не превратил свое прозвище в реальность, — хмыкнул Спайк и, схватив меня за шиворот, заставил встать на ноги. — Шевели лапками, мелкий.       Я послушно зашагал следом за Спайком, стараясь не обращать внимания на слабость. Впрочем, она быстро прошла, и к Лене я заходил уже в бодром состоянии. Облокотившись о стену, Спайк кивнул на меня и ответил на немой вопрос врача: — У него был приступ. — Так быстро? — поразилась Лена и указала мне на стул. — Садись.       Послушно сев, я внимательно следил за тем, как врач быстро подошла к пластиковому ящику и, открыв его, достала капсулу. Набрав из неё странным шприцем серебристого вида жидкость, она подошла ко мне и вколола антизин мне в шею. После этого она провела пальцами в перчатках по уголку моих губ. Мы дружно уставились на темную жидкость. Лена помрачнела. — Я должна взять у тебя образец крови. Спайк, — врач посмотрела на моего спасителя. — Док еще тут? — Да, — кивнул Спайк. — Сейчас я приведу его. Он быстро вышел из помещения, а я посмотрел на Лену и спросил: — Это плохо? — Не думаю, но лучше перестраховаться, — она ободряюще улыбнулась мне, беря кровь из вены. — Вы меня звали? Что тут у нас?       В кабинет зашел пожилой и уже седой темнокожий мужчина, в чьем взгляде я увидел доброту и тепло. Неожиданно. Я ожидал увидеть совершенно иного человека. С другим взглядом и улыбкой. — Вот, доктор Зере. Посмотрите, — врач протянула ампулу с кровью. — Поразительно, — охнул старик. — Какой интересный образец. Где вы его достали? Лена кивнула на меня: — Это его кровь. Антизин не действует положенное время.       Док окинул меня внимательным, неожиданно цепким взглядом, а я ответил ему не менее пристальным. Хмыкнув, Зере как-то по доброму улыбнулся и, потрепав меня по голове, произнес: — Ничего страшного нет. Просто его организм, похоже, подвержен воздействию мутагена сильнее и ему потребуется доза антизина, превышающая обычную на половину. Полторы дозы, чтобы запереть вирус на положенное время. Но не больше, иначе организм начнет отторгать временную вакцину. — Док посмотрел на меня и добавил: — Просто будешь приходить ко мне каждые три дня, проверяться. Как, кстати, тебя зовут? — Джейк, — усмехнувшись, я протянул свободную руку, пожимая старую морщинистую ладонь дока. — Хотя, здесь меня уже скорее всего будут звать иначе. — Как? — заинтересовался доктор Зере, на что Спайк хохотнул: — Он у нас Прыгун. — О-оо! — протянул док. — Так ты и есть тот парень, что смог сбежать от прыгунов? Похоже слава летит впереди меня. Поморщившись, интересуюсь: — Хоть кто-нибудь не знает эту потрясающую историю? Взрослые переглянулись и, громко смеясь, хором ответили: — Нет. — Да ну на вас, — надулся я, но это вызвало лишь усиление смеха. ***       Амир направлялся в больничные помещения Башни, крепко прижимая к себе два ящика антизина. Остальные предметы были распределены и отданы кладовщику Башни. Часть провизии отнесли на кухню, остальное собирались разнести по постам вне Башни и на обмен в убежище на рынке.       Это был удачный заход. Они успели прибыть раньше людей Раиса и забрали себе все содержимое сброшенных в город ящиков. Его настроение омрачал уход Джейд, что предпочла его обществу душ, отправившись туда сразу после возвращения. Амир хотел поговорить о Рахиме, её младшем брате, что с энтузиазмом подбивал Омира и еще парочку подростков на вылазку за пределы Башни.       Этот ребенок был неугомонным и вечно пытался влезть в неприятности. А три дня назад к ним в Башню пришел ещё один парень. Амир был одним из тех, кто помогал нести его до лифта. Выглядел тот… пожеванным. Амир даже был бы не удивлен, если подросток уже давно сгорел от лихорадки и потери крови. Его больше удивило другое. Спайк, тот самый циничный ублюдок, слишком хорошо знающий себе цену, волновался за паренька. Это доказывало, что человечности ещё есть место в этом проклятом городе. Амир был рад такой новости.       Но если Рахим и новичок, если тот выживет, споются, то будет смысл подумать о бегстве из Башни. Амир тяжело вздохнул и аккуратно открыл дверь в квартиру, служащую складом для медицинских препаратов, и прислушался к смеху из соседней квартиры, где располагался кабинет Лены и импровизированная палата. Покачав головой, Амир аккуратно уложил ящички с антизином и направился к Лене.       Зайдя в комнату, он стал свидетелем потрясающей картины, которая теплом отозвалась в его сердце. Искреннее веселье было подобно яркому пламени холодным днем в лесу. Доктор Зере, Лена и Спайк весело смеялись, искря светлой радостью, а сидящий на стуле подросток, в котором Амир узнал паренька, уже успевшего получить свое прозвище, выглядел очень обиженным. Тот самый парень, что устроил ночной переполох.       Ощущение приближающихся неприятностей стало сильнее. Карма, однозначно карма! Именно так подумал Амир, бывший агент ВМГ, но решил не терять лица и надежды. — Всем привет, чего веселимся? Спайк резко оборвал свой смех и кивнул подростку на Амира: — Это он. — Что? — хором с пареньком переспросил Амир и поежился от какого-то мрачного довольного огонька, который зажегся в глазах Спайка. — Вы Амир? — подросток подпрыгнул и протянул руку для рукопожатия. — Мое имя Джейк Хоук. Вы знали моего отца, Майкла Хоука.       Амир замер. Ещё бы он не знал командира своего отряда. Того, кто научил его многим трюкам и был тем, кто несколько раз спасал его бесполезную шкуру. Но так же Майкл был тем, кто привел в своё время Амира в ВМГ. Неужели они нашли его? Тогда почему пацан один? Амир переглянулся с доком, который тоже был, не понаслышке, знаком с лучшим чистильщиком ВМГ. Вцепившись в растянутую футболку Прыгуна, который назвался сыном Хоука, Амир спросил: — Где Майкл? Кто тебя прислал? Как они узнали, что я жив?       Прыгун отшатнулся, выдрав футболку из пальцев турка, и зашипел от боли. Сквозь светлую ткань проступила темная кровь. Плечо вновь решило заявить о себе, обидевшись на такую вопиющую небрежность. Амир не обратил на это внимания и лишь когда ему буквально под нос сунули помятый и надорванный листок бумаги, на котором, знакомым подчерком и особым шрифтом, была записана просьба Майкла, позаботиться о его сыне, отшатнулся, бормоча извинения. Он был опустошен. Рухнув на один из стульев, он негромко поинтересовался: — Что произошло?       Джейк, вокруг которого бегала Лена, перебинтовывающая уродливые отметины, оставленные прыгуном, замер. Коснувшись красного камня, болтающегося на шее, он криво усмехнулся, а Амир снова вздрогнул, узнавая усмешку. Теперь сомнений в том, что перед ним сын Хоука, нет. Майкл не умел улыбаться. По крайней мере, никому, кроме самых близких. Амиру стоило многих трудов добиться улыбки командира, обращенной ему лично. — Короткую версию или полную? — Полную, — неожиданно твердым тоном произнес Зере. — Я хочу узнать, что случилось с лучшим уборщиком ВМГ. Усмешка Джейка стала шире: — Какие подробности открываются… — Прыгун мотнул головой и начал негромко говорить.       По мере того, как он в подробностях рассказывал обо всем произошедшем, Амир внимательно изучал сына своего командира. Очень похожи. Пусть и не внешне, но жесты, телосложение, выражение лица и, немного, голос. Зато понятно, почему парень смог уйти от прыгунов и выжить в среде, ставшей столь резко агрессивной. Но вот прав ли Амир в своих предположениях? Этого он не знал. Смотря на укус прыгуна, он невольно зауважал Джейка.       Но оставалось множество вопросов. Почему семью командира не вывезли? Майкл был лучшим в своем деле. Почему Хоук отправил своего сына именно к нему? Тому, кто так и не смог до конца одобрить все, что творили ВМГ? Неужели опасался, что они сделают из сына его копию? Амир обменялся с Зере мрачными взглядами. Похоже, течение их мыслей совпадало. Получив в глазах Спайка немое обещание вытрясти всю информацию, Амир снова тяжело вздохнул.       Именно в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Рахим. Окинув внимательным взглядом всю компанию, он задержался на Джейке. Широко улыбнувшись, брат Джейд подошел к Хоуку и произнес: — Привет, меня зовут Рахим. Это ведь ты обогнал прыгунов и стал единственным трейсером, получившим прозвище до вступления в команду бегунов? — Джейк Хоук, — вновь усмехнулся Прыгун и добавил: — Вообще-то я паркурщик. Но побегать в последние дни пришлось много. — Отлично! — просиял Рахим. — Значит ты поможешь мне с новичками в перерывах между рейдами. Амир прищурился, просчитывая причину такого поведения, а потом с негодованием воскликнул: — Ты подслушивал, мелкий негодник!       Впервые за все время нахождения в Башне, Джейк фыркнул, а потом громко расхохотался. Протянув руку Рахиму, он вновь растянул губы в усмешке, больше похожей на оскал, и с довольным видом произнес: — Мы поладим. Точно карма… Несмотря на то, что на улице была ночь, Амиру захотелось сбежать.