Good Luck

      Замерев в темноте подземного Харрана, я провёл пальцами вдоль трещин неровной стены естественного тоннеля. Сеть пещер под городом оказалась не частью маркетингового хода по привлечению туристов, а чем-то гораздо большим. Она простиралась на многие километры, и я отчётливо понимал, что, скорее всего, сейчас нахожусь за пределами запертого на карантин города. Куда же приведут меня эти ходы и где я окажусь в итоге? Мне, сказать по правде, было уже всё равно. Я и так знал, как закончится мой путь.       Оглядываясь назад, я видел каждый поворот и многочисленные развилки судьбы, которые, в конечном счёте, и привели меня в эту темноту подземных тоннелей. Можно было сделать много предположений, пытаясь угадать, что было бы, если бы я поступил как-то иначе. Что, если бы тогда я мог прийти к совершенно иному исходу? Что, если тогда я бы смог сохранить себя?       История не знает сослагательного наклонения. С шумом выдохнув, я оскалился, чувствуя, как с болью натягиваются мышцы, удерживающие мою нижнюю челюсть в естественном для людей положении. Однажды и они порвутся, а вместе с кровью капающей вниз на алый кулон, висящий на оголённой груди, я лишусь этого последнего сходства с человеком, став неотличим от тварей, что шли за мной по пятам.       Обернувшись, я посмотрел на бредущего за мной прыгуна. Глаза мутанта светились в темноте и я знал, что радужка моих собственных тоже фосфоресцирует сейчас, придавая взгляду выражение нечеловеческой злобы и ледяной ненависти. В голове тихо зашумело и я, не скрывая раздражения, зарычал. Будь моя воля, я бы сейчас громко и со вкусом кричал на прыгуна, выплёскивая всю боль и агрессию, накопившиеся во мне, вот только способность говорить пропала ещё несколько часов назад. Тело продолжало стремительно мутировать изредка дёргая приступами боли и слабости, вот как сейчас.       Замолчав, я облокотился плечом о стену, пережидая новую волну бессилия. Похоже, мне немного осталось. Иронично, что несмотря на обречённость моего положения, я нашёл в себе силы и смог хотя бы выбрать свой конец. Но что я выбрал? Нет, не смерть. Оказалось, что я был слишком слаб для этого духом. Предпочёл сбежать, как последний трус, цепляясь за жалкое подобие жизни с отчаянием смертника. И вот теперь я встречу последние минуты своего человеческого существования в компании такой же твари, в которую и сам превращаюсь.       Не долго думая, я сполз по стене тоннеля прямо на неровный пол и обхватил себя руками. Боль в грудной клетке стала сильнее и порой отчаянно не хватало воздуха. Перед глазами всё покачивалось, как после аттракциона пятый элемент, и мне с каждым разом всё сильнее казалось, что я погружаюсь в темноту. Глубже и глубже, куда-то на самое дно.       Когда следовавший за мной прыгун подошёл ближе и замер рядом, я даже не отреагировал. Продолжил сидеть на месте, с равнодушием смотря вперёд.       Сознание начало угасать незаметно. Казалось, что я только вот сидел на полу, привалившись к холодной, каменной стене, а в следующее мгновение я обнаруживал себя в пути, бредущим куда-то по кажущемуся бесконечным тоннелю.       В один из таких «проблесков сознания» я нашёл себя в естественной пещере, чей потолок венчала широкая расщелина, пропускающая внешний мир. Прямо там наверху, надо мной, в кронах деревьев шелестел ветвями ветер. Я отчётливо слышал, как он перебирал выгоревшую под жарким солнцем листву. Замерев около луча солнечного света, каким-то чудом проскользнувшего в недра пещеры, я протянул руку, коснувшись этого сияния и с шипением отдёрнул пальцы, когда те мгновенно задымились.       Где-то вдалеке, из темноты тоннелей, я слышал эхо зова прыгунов. Они терпеливо ждали захода солнца, чтобы выйти на поверхность и до самого рассвета бродить по окрестностям в поисках добычи. Часть меня хотела присоединиться к ним, но вместо того, чтобы последовать этому желанию, я, тихо фыркнув, уставился наверх, жадно ловя свет такого недоступного теперь мне дня.       Постою немного так. Совсем чуть-чуть, прежде чем мой разум окончательно меня не покинет. Думаю, это будет верным решением, кто бы что ни говорил. Я много ошибался, что присуще людям моего возраста, но сейчас я чувствую, что поступаю правильно. Никогда раньше не обращал на это внимание, но, оказывается, дневной свет пахнет. Чем-то трудноопределимым, но таким тёплым, словно объятия близкого человека. Сделав усилие, я закрыл глаза и криво улыбнулся, не обращая внимание на боль.       Знаете, когда все летит в бездну, ты четко можешь вспомнить тот самый момент, когда сделал первый шаг к падению. Я остаюсь при своём мнении. В моём случае всё началось с новости о поездке всей семьей в Харран на Игры. Возможно, я повторюсь из-за слабеющей памяти, но как же я хотел бы вернуться в прошлое и изменить тот день. Разорвать билеты на самолет и отговорить отца от мысли побывать на одном из самых значимых событий сезона…