Вампир из Трансильвании

Машина неспешно катила вдоль расчищенной трассы, позволяя размышлять о посторонних вещах. Мои выводы насчёт таинственных событий вечера в канун Рождества сводились к тому, что мне следовало навестить злополучного румына, не отличавшегося дружелюбием, если я, конечно, хочу узнать правду: что именно произошло в тот вечер и о чём я должна была забыть? Перспектива новой встречи с Владом не слишком радовала. Он запомнился не слишком гостеприимным хозяином, и не желал мне приятной обратной дороги или благодарил за помощь. К тому же он попросту мог не захотеть разговаривать со мной. Увы, но такой исход выглядел вполне в его духе. Побившись лбом о стену, я поняла, что у меня всё равно нет выхода, если я действительно собираюсь раскопать эту историю. А я собиралась, надеясь, что именно эта ниточка поведёт меня в нужном направлении. Тщательно поразмышляв над возможностями, я решила, что если отправиться немедленно — а на часах было только одиннадцать, то мне вполне должно хватить времени, чтобы отыскать убежище румына-отшельника, поговорить с ним и вернуться в Брашов или сразу домой к трём или четырём часам. Сигишоару, запланированную на сегодня, я могу посетить в любой другой день, но мне следовало хорошенько рассчитывать время, если от Влада я узнаю нечто стоящее. Возможно, мне придётся исправить свой маршрут, добавив новые пункты назначения. Это воодушевляло, и, несмотря на неоднозначные странности и даже возможные наркотики, я впервые испытала приятный душевный подъем после того, как мои Искатели обернулись обидным разочарованием. Возможно, у меня ещё всё получится, и не придётся возвращаться домой с пустыми руками. До Поэнарь я добралась довольно быстро; сбросила скорость, когда разворачивалась в обратном направлении, повторяя маршрут в самые дебри Румынских лесов. Главное — не пропустить нужный указатель. Знак, убедивший меня срезать путь через горы, отыскался довольно скоро. Я, не раздумывая, свернула. Выпрямившись на сидении, я покрепче перехватила руль и стала вглядываться вперёд, тщательно изучая обочины, словно пытаясь что-то отыскать. Глупо было рассчитывать, что я вот так случайно наткнусь на румына во второй раз. Хотя должна сознаться — так было бы гораздо удобней. Я добралась до следующего указателя (не стоит говорить, что очень нужный мне румын так и не встретился), оставляя знак позади, уверенно взяла левее и покатила вдоль просёлочной дороги. Теперь следовало искать менее заметные повороты — пожалуй, эта часть пути будет самая сложная. Я отчётливо помнила, что подобрала Влада метрах в двухстах от указателя. Затем мы проехали совсем немного и свернули налево. Мне тогда понадобилась третья передача — я поехала в горку и, наконец, свернула направо, а потом по прямой до самой стены. Вот и хорошо, что я ничего не забыла. Еле тащась вдоль дороги, я внимательно разглядывала еловые заросли щедро укрытые снегом. Может, здесь, — притормозила я, глядя на едва заметный просвет среди деревьев. В небольшой зазор едва ли протиснулась бы машина, и я решила проехать дальше. Минут через десять черепашьей скорости показался другой промежуток, не занятый обильной растительностью. Чуть отпустив газ, я помедлила, раздумывая, и приняла влево. Дорога уходила вверх под небольшим углом, что выглядело хорошим знаком. Теперь предстояло не пропустить нужный поворот направо. Ели выглядели обманчиво, то и дело намекая на возможные дорожки, которые зачастую оказывались узкими, едва уловимыми тропами, где нельзя было проехать, и, слава богу, я понимала это раньше, чем машина успевала увязнуть с засыпанном снегом овраге. Поколесив по дороге около часа и прокляв румына с десяток раз, жутко раздосадованная, я повернула обратно к главной дороге. Добравшись до указателя, я почувствовала себя немного лучше. Ключ повернулся в замке зажигания, двигатель заглох: мне нужно было подумать. В теории всё выглядело намного проще, чем оказалось на практике. В запасе ещё есть время, и я уже проделала весь чёртов путь до этой глуши, — так размышляла я, — и невероятно обидно уехать вот так, ни с чем. Кроме того, мне всё равно позарез нужно поговорить с Владом, и если сейчас я отправлюсь домой, всё равно придётся вернуться в другой раз. И снова искать эти чёртовы повороты. Мысль о том, что я потратила целый день впустую, вызывала раздражение, и я решительно завела мотор, снова собираясь атаковать глухие дебри. Итак, вот место куда я решила не сворачивать. Я снова притормозила напротив первого поворота, решив тщательно осмотреться до того, как ехать дальше. Тем более следующий поворот, куда мне не повезло угодить, был уже хорошо знаком. Я выбралась наружу, ступив на пустую дорогу. Я каталась здесь уже больше часа и за всё время мне не встретилась ни одна живая душа. Приблизившись к просвету, я отвела рукой пушистые лапы густого ельника, снежные шапки легко осыпались под ноги. Так и есть, за разросшимися ветвями оказалась дорога. Достаточно широкая чтобы проехала машина. Я сделала несколько шагов вперёд, вглядываясь вдаль. Чуть виляющая тропа уходила вверх под уклоном. Солнечные лучи едва пробивались под густые снопы игл елей, украшающих обе стороны дороги. Несмотря на морозы, лес жил птичьим щебетом. Всё казалось простым и понятным — этот лес мало чем отличался от мест под Архангельском, но у меня никак не получалось отделаться от стойкого ощущения, будто здесь меня подстерегает опасность. Словно кто-то или что-то выжидает, позволяет мне подойти поближе, чтобы… наброситься? Я даже не заметила, как сердце в груди набрало обороты и я помимо воли отшатнулась назад, поспешив выскочить обратно на залитую светом дорогу, где меня мирно поджидал оставленный «Акцент». Остановилась я только у водительской двери. Рука замерла на ручке, готовая нажать и потянуть в любой момент. Я замерла, уверенная, что в случае угрозы успею среагировать. Нет я не была отчаянно-храброй, но и пугливым зайцем себя не считала, с детства твёрдо веря, что у страха глаза велики. Тогда папа объяснил, что люди боятся того, чего не понимают, с чем незнакомы. Их пугает всё новое, скрытое, тайное. В будущем я не раз убеждалась в правоте этого мнения. Даже мастера ужастиков и триллеров достигали наибольшего эффекта, водя главных героев по пустым тёмным коридорам, позволяя заглядывать за углы или в тёмные кладовки, где абсолютно никого не было. Я обернулась, огляделась вокруг. Рядом по-прежнему не было ни души. — А теперь подумай головой, Саша, а не поджилками, — приказала я себе, подавляя желание сесть внутрь безопасного салона. Опасность могли представлять две вещи: люди и звери, — размышляла я, всё так же держась за ручку двери. Людей поблизости не было, если они, конечно, не затаились и не сидели всё это время в кустах. Но зачем бы им это понадобилось? Я не представляла никакой угрозы, а на мою машину едва ли можно было покуситься. К тому же никто не знал, что я буду здесь сегодня в этот час. Даже я сама. Хищники представлялись более реальной угрозой. Кажется, Влад упоминал волков, хотя в тот момент я решила, что он просто издевается, пытаясь меня запугать. Может, он говорил всерьёз? Сжав губы плотнее, я насторожилась, всё внимательнее вглядываясь в кромку леса. Подходить ближе хотя бы на шаг отчаянно не хотелось. Что, если я действительно привлекла хищников, пока мотор ревел на всю округу? Места могли оказаться достаточно глухими, чтобы зверь забегал сюда время от времени. Я даже видела, как дикие медведи и лоси порой забредают в небольшие города и деревни, что говорить о глуши. Значит, Сашка, волков испугалась. Резонно, — снисходительно решила я, понимая, что девушка волку не соперник. Но разве они опасны в машине? Ответ был очевиден. Даже несмотря на то, что колени всё ещё подрагивали, я изо всех сил старалась сохранить трезвый рассудок, зная, что это единственно верный способ принять верное решение. А ещё я бы перестала уважать сама себя, если бы бросилась наутёк от не пойми чего. Простояв в нерешительности ещё несколько долгих минут, я снова прокрутила в голове причины того, почему не могу повернуть обратно. Или могу, и что от этого получу. Затем снова поразмышляла о прятавшихся в лесах маньяках… Это выглядело даже глупо. Сама виновата, нечего было смотреть Поворот не туда такое количество раз. Скрепя сердце я приняла решение и открыла дверцу машины. Села в салон, заблокировала двери и завела мотор. Стоило щёлкнуть замку, как чувство страха немного отступила. Едва заметно. Поехали, Саша, — подтолкнула я себя и осторожно вывернула руль в сторону тропинки. — Ты не скатишься с дороги. Она достаточно широкая, ты сама видела. Еле-еле машина подкрадывалась к просвету и, наконец, проникла под сень леса, едва позволив ветвям мазнуть по боковым стёклам. — Хорошо, — я продолжала разговаривать сама с собой, чтобы не растерять крохи с трудом собранной уверенности. Погода прояснилась, позволяя солнечному свету раскрасить заснеженные горные пейзажи сквозь узкую рваную щель над дорожкой. Птицы продолжали свои беззаботные трели, а волны паники накрывали всё отчетливее. Позади остался всего десяток метров, а мне уже чудились горящие повсюду глаза. Стоило метнуть взгляд в одном из направлений, как наваждение исчезало. И возникало с другой стороны. Жадные голодные огоньки хищно взирали на мою сочную плоть. Развернуться здесь, чтобы рвануть обратно, прочь от этого проклятого места, было нереально (я бы точно увязла в сугробах и тогда…), и я просто придавила ногой газ. Из-за того, что машина всё равно еле ползла, а я как одержимая мотала головой, мне удалось заметить небольшое пространство по правую сторону. Похоже, моя взвинченность и острое желание уйти с этой тропы куда угодно, заставили повернуть — в конце концов, поворот направо я тоже искала. Стало ли мне легче? Едва ли. Меня словно преследовали, идя по пятам. Наверное, если бы я могла увидеть, то наверняка обнаружила бы стаю голодных волков притаившихся за багажником. Они, должно быть, поджидали, когда я снова выберусь из машины, чтобы наброситься разом и разодрать меня на клочки! Вцепившись в руль, я сгорбилась и уставилась вперёд. Овладевший мной ужас почти парализовал. Я делала единственное, что могла: давила на газ. О тормозе я вспомнила за секунды до того, как «Акцент» врезался в стену. Я нашла её?! Отчего-то удивлению не было предела. Я бы скорее поверила, что стена, дом и румын мне привиделись, но вот передо мной та самая стена! Страх схлынул, как по мановению волшебной палочки. С самого начала я была права и только по невнимательности пропустила поворот. Теперь же всё встало на свои места. Оглядевшись, я убедилась, что вокруг по-прежнему никого. И мне так и не довелось увидеть ни одного волка. Неужели я так сильно накрутила себя, колеся по округе в одиночестве, что мне стала мерещится всякая ерунда? Всё выглядело странно — всё же я не замечала за собой такой трусости прежде. Не веря себе и ничему вокруг, я перебралась на заднее сидение, всё ещё пребывая под защитой заблокированных дверей, и попыталась заглянуть за багажник насколько это было возможным. Вокруг ничего не было. Я даже попыталась вглядеться в снег, отыскивая следы, но света было недостаточно, и я ничего не увидела, кроме двух змеившихся полос, оставленных колёсами «Акцента». Давай, Сашка, ты у цели, — подстегнула я себя, вынуждая покинуть укрытие. Заглушила двигатель и, вынув ключи, подхватила рюкзак и осторожно выбралась из салона. Помедлила немного у машины, а затем стала не спеша обходить её по кругу, пока не оказалась позади. Никаких следов. Абсолютно никаких. Достаточно ли умны могли быть волки, чтобы ступать вдоль колеи колёс? По-моему, ты сходишь с ума, Сашка. Кажется, глушь и мои романы о сверхъестественном имели для меня не самые приятные последствия, — мрачно подумала я и направилась в дом, едва пересиливая себя, чтобы не обернуться. До дома оставалось метров двести и я, не в состоянии бороться с собой, метнула взгляд назад, чувствуя как в этот момент в груди подпрыгнуло сердце. Никого. Совершенно тихо, кроме всё тех же невидимых птиц, продолжающих трещать в глубине леса. Какой позор. И это я бравировала перед однокурсниками, что нет такого ужастика, который смог бы меня напугать. Ступив на порог дома, я помимо воли ощутила облегчение. Звонка нигде не наблюдалось, что ж, о сложностях с электричеством в этом доме я уже знала. Оставалось только постучать, что я и сделала без лишних раздумий. Около минуты я прислушивалась к любому шуму внутри. Но за дверью стояла мёртвая тишина. Снова постучала — и снова слушала, сразу прильнув к прохладному дереву ухом. Наконец я забарабанила. — Влад, это я! — зачем-то громко позвала я. Может, он не жалует гостей, а так поняв, что это всего лишь я, появится? Ничего не произошло. Неужели на моё несчастье дома действительно никого нет? Не желая уходить с пустыми руками, я решила обойти дом и заглянуть в окна. Внутри блуждали глубокие тени и мне с трудом удавалось разглядеть знакомые вещи. Я узнала гостиную по длинной спинке дивана и панели каминной полки, выступавшей из мрака. Ещё узнала кухню: стулья, стол, шкафы — ничего не изменилось с моего визита, но, похоже, в эту минуту дом действительно пустовал. Подёргав ручку запасной двери по другую сторону дома, я вернулась обратно на крыльцо. Что же делать? Подождать? Но как скоро может пожаловать хозяин? Об этом приходилось только догадываться — о Владе и его образе жизни я почти ничего не знала. Размышляя, как поступить, я всматривалась в следы на снегу. Следы были только мои. Похоже, мне действительно мало что оставалось. Я раскрыла рюкзак и достала блокнот с ручкой. Оставлю ему записку. «Влад, привет, — выглядело неуклюже и немного панибратски, но он сам просил обращаться на ты. — Это Саша. Сегодня я приезжала к тебе, около двух пополудни. Мне очень нужно с тобой поговорить. Вот мой номер, — я быстро черкнула набор цифр. — Позвони, как сможешь. Мне очень нужно с тобой поговорить. Телефона у него нет — по крайней мере, так он сказал, но ведь должен же он иметь способ связаться с миром в случае необходимости? Достав из кармана собственный телефон, я без особого удивления полюбовалась отсутствием сети. Ладно. Пусть из дома он и не мог позвонить, но ведь выбирался же отсюда. Доказательством служило пустующее жилище за моей спиной. Несмотря на полную адекватность моих рассуждений, образ странного румына продолжал смущать своей неоднозначностью. У кого в нашем веке нет телефона? …Если ты не позвонишь, я приеду к тебе, — решительно дописала я. Сегодня двадцать шестое. Наверное, лучше дать ему пару дней, чтобы сообщение наверняка дошло. …двадцать девятого в первой половине дня. Дождись меня, пожалуйста. Мне правда очень надо с тобой поговорить». Поставила жирную точку. Буду надеяться, что он всё-таки позвонит и мне не придётся ехать сюда снова. Надёжно закрепив записку в щели двери, я пошла обратно, с подозрением уставившись вперёд. Туда, где оставила машину. Подойдя ближе к «Акценту», я сначала почувствовала неловкость, а затем опасение, словно невидимый кто-то продолжал поджидать меня у дороги. — Влад? — зачем-то спросила я, но ответа, как и ожидалось, не последовало и я шустро забралась в машину. Двигатель взревел, я поспешно развернулась, позволяя носу капота пройти всего в паре сантиметров от стены, и двинулась вниз по дорожке. Жаль, что из-за снега я не могла ускориться — это место определённо вызывало у меня мурашки. Странно, что я не помнила ничего подобного в свой первый визит, хотя оснований для этого у меня было не в пример больше. Наверное, я была так озабочена расправой, которую ожидала дома, что совсем ничего не замечала. Вновь оказавшись у хорошо знакомого указателя, я окончательно расслабилась и направила машину домой через Брашов. Не желая приезжать слишком рано и вызывать лишние расспросы, я остановилась в уже знакомом городке и решила перекусить в маленькой кафешке, которую приметила ещё в своё первое посещение. Место называлось «Сумерки», и я, конечно же, не могла сюда не зайти. Заказ был сделан и прыткая официантка унеслась к стойке готовить латте, позволяя мне без лишнего внимания углубиться в путеводитель, где подробно описывались красоты Сигишоары. Булочка с корицей была наполовину съедена, кофе почти выпит, когда я закончила освежать в памяти то, что знала о городке, в котором якобы провела весь день, будучи не в состоянии при этом перестать поглядывать на телефон, лежавший по правую сторону от руки. Как быстро Влад обнаружит записку? Сможет ли позвонить или придётся ждать до завтра? Телефон вдруг ожил, заставив меня подпрыгнуть на месте. — Саша, привет, — раздался голос тёти. — У тебя всё в порядке? — Да, всё хорошо. Уже собираюсь домой. — Отлично, тогда я накрываю на стол. Григор тоже будет часа через полтора. Пообедаем вместе. — Спешу домой, — я повесила трубку. Вечером меня действительно расспрашивали о поездке. Никто, конечно же, не пытался проверить, была ли я там на самом деле, просто мои родственники проявляли обычное любопытство. Я была готова к этому и вскоре, после достаточных подробностей разговор перетёк на другие темы. На следующий день я поговорила с утра по скайпу с мамой и снова отправилась в Брашов. Ехать далеко не хотелось и я решила обойти другие интересные места — их в городе было предостаточно. К тому же было и другое обстоятельство, заставившее меня повременить с дальними поездками: Влад мог выйти на связь, и я хотела встретиться как можно скорее, так что лучше всего было оставаться в Брашове, где можно легко встретиться или на худой конец добраться до дома Влада. Но в этот день Влад так и не позвонил. Раздумывая вечером, стоит ли снова оставаться в Брашове, дожидаясь известий от Влада, или всё же съездить в Сигишоару, я вынесла решение в пользу последней. Если же Влад позвонит, то я попытаюсь договориться встретиться на следующий день. Если нет, то я в любом случае отправлюсь к нему сама.