Вампир из Трансильвании

      В дом на холме мы вернулись за полночь. Я не торопилась покинуть Бухарест, стараясь продлить день настолько, насколько это было возможным.       Слова Влада, что мы могли бы быть где угодно и делать что угодно, но вместо этого гуляли вдвоём по парку, никак не шли из головы. То, где я была и почему, не вызывало никаких вопросов, но вот что имел в виду Влад? Говорил ли он о том, что сделает что угодно, чтобы поймать Этьена, или просто дал мне возможность оплатить долг, о котором я твердила в то утро в гостинице. Или была другая причина?       Всю дорогу, полночи после и снова в машине на пути к Брашову следующим утром я только и думала об этом, пытаясь посмотреть на все поступки Влада с другой стороны. Так, как если бы я ему немного нравилась. Как девушка.       Всё сводилось к тому, что он всегда держал себя обходительно, за тем исключением, когда не подшучивал надо мной, и в то же время он был строг. Он сам никогда не забывал кто он есть и не позволял забыть мне.       До встречи с Лалой я думала, что Влад был добр ко мне и не бросил в Церкви потому, что тогда, на дороге я не проехала мимо. Но его внимание могло иметь совершенно другое происхождение: виной тому могло быть моё сходство с кем-то важным для него.       Мне вспомнились его слова о том, что доктор из меня получился неважный. Зная в нашу первую встречу то, что я знаю сейчас, я бы не испугалась так сильно, когда Влад упал в снег. Он, конечно, был ранен и потерял много крови, но вряд ли это убило бы его или причинило серьёзный вред, учитывая, что две пули в сердце оказались не страшнее чем две занозы на кончике мизинца.       Когда я затормозила тогда на дороге и предложила подвезти, Влад не сразу принял решение сесть в машину. Сначала он очень долго смотрел на меня. Я вспомнила об этом только сейчас, идя привычным маршрутом по улочкам Брашова. Вспомнила и остановилась в раздумье, понимая, чему именно была обязана знакомством с Владом.       Значит, тогда, в Рождество я спаслась от вампиров либо потому что подвезла Влада и зашила рану, либо — что было более вероятным, потому что напоминала ему кого-то.       Обе причины не могли служить утешением. Ни одна из причин не говорила в пользу его особого — в том единственно верном смысле — отношения ко мне.       В остальное время Влад держался просто и по-деловому. Когда ему было что-то нужно, он прямо говорил о своих намерениях. Если я была нужна ему в качестве наживки, он не видел причин юлить и изощряться, чтобы не напугать или пощадить чьи-то чувства, он прямо сказал всё как есть и предоставил мне выбор. Делясь крупицами тайн о вампирах, он нашёл способ сказать о том, что я непременно лишусь памяти и доза будет гораздо больше, чтобы на этот раз мне точно не удалось ничего вспомнить.       Даже вчера в ресторане, когда он прилюдно ухаживал за мной на глазах у всех, это были только манеры, нужные условности, по умолчанию закреплённые за приличным местом.       Оставалось сделать малоутешительные выводы: Влад возился со мной, потому что так было удобно ему самому или же из-за загадочного сходства с кем-то мне неизвестным, но важным для него. Самая щедрая возможность говорила о простой благодарности, но на этом всё. Какой вариант мне нравился больше?       Ни-ка-кой.       Приближалось время обеда и я старательно обдумывала всё до мельчайших деталей, понимая, что должна решить, что именно следует оставить в этой истории. Что из этого я захочу помнить?       В кафе было тепло и почти пусто. Женщина с ребёнком заняла столик неподалёку от прилавка. Пара подружек-школьниц старательно фотографировали свои пирожные и молочные коктейли.       Вместо своего обычного столика, из-за которого открывалась отличная панорама на старую улочку, я забилась в самый угол, откуда меня почти не было видно. Достала ноут — вчера по дороге из Бухареста мы снова заехали в супермаркет, чтобы пополнить запасы, и заодно я купила специальный переходник, чтобы подключить гаджет к генератору Влада, от которого он питался всю прошедшую ночь.       Времени было немного и я надеялась, что не потрачу его впустую. Впрочем, в запасе у меня оставался как минимум один день, завтра, до моего неминуемого возвращения к тёте.       Официантка приняла заказ и я сосредоточенно уставилась в комп, забывая о происходящем вокруг. В себя меня привёл треск бьющегося стакана — мальчик, на вид которому было лет девять, уронил сок. Его мать подскочила и запричитала, на помощь к ним поспешила официантка, собираясь поскорее убрать осколки, чтобы никто не поранился.       Бросив взгляд на часы, я поняла, что пора закругляться. Лучше было бы что-нибудь съесть, не хотелось выдать себя урчанием голодного весь день желудка.       Я остановилась, потянулась и решила забежать в туалет. Обычно я делала это сразу перед едой, но поскольку обед был отложен, я пошла мыть руки только сейчас, размышляя, сколько времени уйдёт на всё и успею ли я…       Погружённая в собственные мысли, я толкнула дверь, за которой располагалось небольшое, крытое розовым кафелем помещение с двумя раковинами и парой кабинок. Быстро открыла кран, выдавила из диспенсера мыло и стала сосредоточенно тереть руки друг о друга.       Позади скрипнула дверь одной из кабинок. Мне не было до этого никакого дела…только я вдруг поняла, что остальные посетители кафе находятся в зале, а больше, кроме меня и официантки, должно быть, продолжавшей собирать стёкла, в этот самый момент никого в кафе не было.       — Бонжур, мон шери. Я уже стал переживать, что мы так и не встретимся, — прямо позади на расстоянии меньше шага, стоял Этьен, приветливо улыбаясь.       Я почувствовала, как всё внутри холодеет.       Он выглядел так, словно не было тех выстрелов и он не обещал расправиться со мной, показывая свои белоснежно белые, острые, как у пса, клыки. Он смотрел на меня с мягким порицанием, будто мы двое друзей, у которых никак не получалось встретиться по вине одного из них. Начни я оправдываться сейчас, и это показалось бы уместным.       — Влад рядом, — дрожащим голосом произнесла я единственное, что, казалось, может защитить меня в эту секунду. Само имя Влада придавало уверенности, позволяя сдерживать нахлынувший страх.       — Я знаю. Он всегда неподалёку. Но… — Этьен вдруг припомнил, — он никогда не обедает с тобой. Так что не думаю, что нам кто-то помешает, — переходя на шепот, закончил он, улыбаясь мне в отражении зеркала.       Его слова могли означать только одно — он следил за мной — за нами — всё это время. Откуда ещё он мог знать, что я буду здесь. И знать к тому же, что Влад действительно никогда не показывался рядом на случай, если Этьен наблюдал. Но если снаружи я была как на ладони, здесь Влад не мог меня видеть. Не мог мне помочь.       — Вижу, мон шери, что ты уже сообразила, что к чему.       Мой взгляд испуганной птицей метнулся к двери.       — О нет, Алекс, давай оставим драму, — с лёгкостью разгадал мои намерения Этьен. — Мне кажется, ты понимаешь, что я сильнее не только потому, что я мужчина, но и по другой хорошо известной тебе причине. Насколько я быстр, ты тоже могла убедиться в тот день.       В памяти закрутился ураган теней и вихрей. В ушах раздался треск мебели. В стороны полетели щепки.       — Ты ведь понимаешь, что не успеешь сделать ни шага, а я совсем не хочу тебе вредить. Не вынуждай меня, пожалуйста, — почти с болью в голосе попросил он.       — Что тебе надо?       — От тебя ничего, мон шери. Правда. Тогда, на кухне я был слишком, — Этьен придал лицу скорбный вид, — поспешен в решениях. Однако я поразмышлял и пришёл к выводу, что мне совсем не стоит прибегать к крайностям. Мы ведь сможем сделать всё по-другому, — он улыбнулся, так неискренне и приторно, что у меня скрутило живот. — Слушай меня внимательно, — его голос изменился в мгновенье ока, лицо стало холодным и хищным. — Ты сделаешь всё как я прикажу, поняла?       Я не сразу осознала, что происходит. Мне потребовалось время, чтобы сообразить, что Этьен пытается давить волей. Пойми я это быстрее, может быть, мне бы удалось придумать, как выкрутиться, сделав вид, что он подавил моё сознание, но момент был упущен — Этьен понял, что со мной этот странный гипноз не работает.       — Даже так, мон шери! — воскликнул он, кажется, искренне удивлённый. — Значит, тогда ты смогла подняться на холм сама! Я впечатлён. Как тебе удалось?       Я молчала, пока этот ненормальный играл в свой идиотский театр одного актёра.       — Не хочешь говорить? Что ж, в женщине должна быть загадка. Так и быть, не стану допытываться, — он положил подбородок мне на плечо, продолжая смотреть через зеркало. Уверена, что он бы не стал брезговать и пытками, но, должно быть, сейчас на уме у него было нечто другое.       — Раз уж мне не удастся воспользоваться некоторым преимуществом, боюсь, Алекс, тебе придётся помочь мне по доброй воле. Не волнуйся, мон шери, тебе не придётся делать ничего сложного. Просто приведёшь Владислава куда я скажу.       — Забудь об этом. Я сглупила, отвезя тебя в его дом. Больше можешь не рассчитывать на мою глупость, — собрав всю храбрость в кулак, я повернулась к нему лицом. От страха я часто и мелко дышала, но чувствовать его у себя за спиной было ещё невыносимей.       — Алекс, — возмутился Этьен, заставив меня дёрнуться от неожиданно высокой интонации, — зачем заниматься самоуничижением. Я нисколько не считаю тебя дурочкой, — снисходительная улыбка коснулась губ вампира. — Просто когда я узнал, что мы разделяем с тобой схожие чувства по отношению к Владиславу, то не нашёл ничего предосудительного в том, чтобы объединить усилия.       — Ты заставил отвезти себя хитростью. Если бы я знала, что ты задумал, никогда бы не стала тебе помогать. Не стану и сейчас, —       Мой голос, как и я сама, был полон решимости. Этьен не мог знать, что я тысячу раз пожалела о том, что случилось тогда на пороге дома Влада, как и о том, что плохо отзывалась о Владе, совсем не разобравшись, кто мне друг.       — Боюсь, Алекс, тебе всё же придётся помочь. Мне бы так не хотелось вредить твоей тёте, — Этьен сделал паузу, глядя на меня своим насмешливым взглядом, полным неискреннего прискорбия.       От его слов волосы на затылке встали дыбом.       — И её мужу. И её детям, — глаза Этьена заглядывали прямо в мои с опасно близкого расстояния, стараясь разглядеть меру моего нарастающего от каждого его слова ужаса. — Они такие хорошие мальчики.       — Как ты узнал? — беззвучно спросила я, еле двигая мертвенно-бледными губами, но Этьен понял вопрос.       — Пришлось проявить немного изобретательности, мон шери. Я обратил внимание на твой невзрачный авто. Ведь ты упомянула, что подвезла Владислава и так вы с ним познакомились. Это означало, что ты, скорее всего, арендовала машину или она принадлежит твоим знакомым, может родственникам, здесь, в Румынии. Помнится, я даже звонил тебе и ты упомянула об этом что-то. Оказалось, что она оформлена на твоего дядю. Об остальном и говорить не стоит. Когда у меня были его имя и паспортные данные, дело уладилось в считанные часы. Ты — туристка из России. Гостишь у сестры своей матери. Она и вся её семья живет неподалёку от Брашова, в маленькой деревеньке Талиу…       Этьен продолжал рассказывать о том, что узнал, не торопясь, припоминая детали, когда наконец дошёл до описания тётиного дома, то заметил, что кресла в гостиной не мешало бы обновить.       — Что с ними? Что ты сделал? — в ужасе вытаращилась я на француза, чувствуя, как болезненно сжимается сердце.       — Ничего. За кого ты меня в конце концов держишь, Алекс. Я просто искал тебя. У меня и в мыслях не было вредить кому-то. К тому же, оказалось, что они пребывают под действием Воли. Полагаю, Влада. Так, что я вежливо, ушёл, стерев ненужное из памяти твоих родных.       Я выдохнула, сгорбив спину и разжав кулак. В порыве я даже не заметила, как схватила Этьена за плечо. Если бы с тётей или её семьёй хоть что-нибудь случилось…       — Так что, Алекс, я надеюсь на твоё понимание. Мне бы очень не хотелось вредить такой замечательной семье, приютившей тебя на время каникул.       Загнанная в угол, я никак не могла понять, что делать. Что ответить? Может, стоило закричать? Позвать на помощь? Как далеко Влад? Что сделает со мной Этьен, если я начну вопить?       В этот момент нас прервали. В туалет, не разделённый на мужскую и женскую половину, вошёл мальчик. Он уставился на нас, затем обошёл стороной и зашёл в кабинку.       Вампир качнулся в мою сторону, сокращая и так почти не существующее между нами расстояние. Выдохнул в лицо. И я услышала, как за моей спиной полилась вода, наполняя крошечную комнатку низким гулом.       — Невинных всегда жаль больше всего. Ведь это не их выбор, — печально выдохнул Этьен мне на ухо, так, чтобы только я могла услышать его слова.       Эти несколько минут, пока мы были не одни и Этьен продолжал молчать, глядя на меня своим немигающим взглядом, показались самыми тяжёлыми за всю мою жизнь. За это короткое будто единый вздох время я поняла, что не стану кричать, не стану звать на помощь. Сделай я это, и, возможно, я или этот мальчик, или его мама, или школьницы в зале увидят свой последний день.       Но даже если этого не случится, то не успеет ли Этьен выпрыгнуть в окно или испариться другим возможным образом и оказаться в Талиу раньше, чем я или Влад сможем его остановить. И тогда… тогда…       — Что ты от меня хочешь? — спросила я покорно, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.       — Совсем ничего по сути, Алекс. Ты просто пойдёшь туда куда я скажу, и Влад последует за тобой. Когда он окажется на месте, ты сможешь уйти. Видишь, как всё просто, — он потянулся к моему лицу и осторожно, словно действительно боясь мне навредить, провёл подушечкой пальца, смахивая мои слёзы. — Ой, — он уставился на свою руку.       На неестественно искривлённых пальцах росли острые крючковатые когти, на одном из которых повисла капелька крови.       — Прости, Алекс. Немного не рассчитал, — улыбнулся Этьен, явно совсем не сожалея о случившемся.       — Влад поймёт, что что-то не так. Он поймёт, что это ловушка и не пойдёт за мной, — всхлипнула я, стараясь держаться, стараясь изо всех сил не делать того, что хочет от меня Этьен.       — Да, Алекс, ты права, — неожиданно легко согласился француз, заставив меня сморгнуть. — Но, думаю, он всё равно пойдёт следом.       — Почему? — О чём вообще говорит этот сумасшедший?       — По той же причине, по которой он увёл тебя из церкви. По той же причине, по которой тогда, на крыльце он позволил мне в себя выстрелить. О, Алекс, ну не заставляй меня всё тебе растолковывать, — вздохнул он, видя моё сбитое с толку выражение лица. — Ты ведь видела, какие мы быстрые. Он бы мог с лёгкостью уйти от выстрелов, но предпочёл позволить мне всадить пару пуль в его сердце. Тогда, конечно, я не знал, насколько он силён, и потому не сильно рисковал, а то добил бы сразу, — Этьен закусил губу. — Впрочем, не люблю вздыхать над неудачами. О чём это я, ах да, Владислав позволил мне выстрелить. Не знаешь почему?       Я не могла пошевелиться, чувствуя, как заполошно колотится в груди сердце.       — Нет? Точно, ты же совсем не заметила, как я подошёл к тебе вплотную со спины. Когда Владислав раскрыл дверь, моя рука была на твоей шее. Только не подумай, что я хотел причинить тебе вред, просто был готов прикрыться тобой, при необходимости. Ничего личного, мон шери. Но позже понял, что это могло быть причиной, по которой Владислав подставился. И затем на кухне, помнишь? — с энтузиазмом продолжал Этьен. — Он упустил несколько отличных моментов свернуть мне шею и даже не сразу бросился вдогонку, подарив спасительную минуту за которую я смог ускользнуть. И знаешь почему это случилось, мон шери?       Слёзы сорвались с моих ресниц.       — Потому что он не желал сдвигаться ни на шаг с выбранной позиции. Но почему, Алекс, почему? Это же так глупо и неудобно. Особенно в драке, — усмехнулся он, словно это действительно забавляло. — И вдруг я понял, Алекс, — он довольно выпучил глаза, — понял, что единственной причиной была ты! Ты, спрятанная за его спиной. Скажи, Алекс, ну скажи, что он сделал, когда я удрал из дома?       Мои воспоминания подтолкнули назад. Я снова сидела на полу, пребывая в растерянности и ужасе. Ураган рвал мебель и стены, оставляя меня на безопасном островке. Только тогда я этого не понимала. А потом, когда всё вдруг стихло, передо мной стоял Влад. Он застыл ко мне спиной, в пол-оборота, а с его рук капала тёплая кровь.       — Снова молчишь? — Этьен печально вздохнул. — Влад защищал тебя, Алекс. Влад! Защищал! — Этьен некрасиво рассмеялся, словно никогда не слышал шутки забавнее.       — Ты ошибаешься. Я только приманка. — Это была моя последняя соломинка, чтобы… спастись?       Неужели то, что говорил этот мерзавец, было правдой?       — Полагаю, это то, что он тебе сказал. А теперь ты гуляешь по Брашову, чтобы поймать меня на крючок, верно? — он не стал дожидаться ответа. — Вижу, что верно. Только ты не понимаешь Алекс, что держать тебя вот так на виду очень удобно. Конечно, он мог тебя запереть, я бы, кстати, так и сделал, но отчего-то он даёт тебе возможность наслаждаться пусть и ограниченной, но свободой. Он понимает, что захоти я тебя отыскать, то сделал бы это. Единственная возможность сохранить тебе жизнь наверняка — это убить меня.       — Зачем тебе было искать меня?         Я ведь никто, просто букашка под ногами — хотелось закричать мне, но сил не было.       — Алекс, в самом деле! Действия Владислава красноречивее некуда, он всеми силами старается оставить тебе твою жалкую жизнь — хотя я так до сих пор и не разобрался, зачем ему это. Может, всё дело в этой твоей способности противиться чужой воле? И конечно же я не так невнимателен, чтобы пропустить это. Если Владу есть до тебя дела, значит ты и есть та ниточка или, скажем, слабое место, которое я ищу. Ладно, у нас не так много времени, мон шери. Главное для нас то, что ты важна, а значит, плевать, что именно он заподозрит. Он пойдёт за тобой. Можешь не сомневаться, — Этьен заговорчески подмигнул. — Так что давай начнём, Алекс.