Вампир из Трансильвании

На утро я проснулась одна. И всё же, ничего не могло испортить моё приподнятое настроение, вспыхнувшее огоньком нетерпения тут же, стоило раскрыть глаза. Вчера мы оказались так близко друг к другу. Влад взял мою кровь, признавшись, что это было не впервые, но я и не думала обижаться. Наоборот, для Влада всё случившееся было равносильно признанию в собственной слабости. Он не смог отказать себе тогда и согласился сделать это снова. Думал ли он о вкусе моей крови всё это время? Хотел ли? Знай я, что подобное между нами уже однажды случалось, была бы я настойчивее в своём предложении? Определённо. Наверное поэтому Влад решил не обременять мою голову лишним знанием. Я и так плохо контролировала свои желания, отчаянно стремившиеся на поверхность, стоило мужчине появиться в поле зрения. Я перекатилась на живот и довольно вытянулась — приятно быть чьей-нибудь слабостью. Вчера я узнала ещё кое-что интересное. Оказывается, Влад прекрасно догадывался обо всём, что я чувствую. Сколько же раз за это время я позволяла мыслям блуждать не в самых приличествующих невинной девушке закоулках воображения. Получается, Влад об этом знал, пусть и не читал мыслей. Это смущало. Но, поскольку до вчерашнего дня я пребывала в неведении, то могла себя за это простить, тихо радуясь, что не потеряв лица, сама того не ведая, дала знать Владу то, что никогда бы не смогла произнести вслух. Полная бодрости, я вскочила на ноги, стремясь скорее наверстать этот день. Если между нами пали некоторые из стен, может было бы разумным разрушить и остальные в самое ближайшее время? Например, уже сегодняшним вечером? Мысль воодушевила, и я поспешила привести себя в порядок. Первое, что я проверила, оказавшись перед зеркалом, это шею. Мне никак не удавалось всё как следует рассмотреть, и я торопливо ощупала кожу. Едва приметные розоватые отметины выступали бугорками комариных укусов. Я почувствовала себя жутко порочной и едва смогла унять сердцебиение. Охлаждающий душ пришлось принимать целую вечность. У сверхтонкой восприимчивости Влада появилась и обратная сторона. Сейчас, когда я обо всём знала, просто сохранять приличное выражение на лице было недостаточным — мы оба понимали, что Влад видит меня насквозь. Выглядеть испорченной в его глазах совершенно не хотелось. Это означало, что мне предстоит лучше контролировать свои мысли и желания, если я не хочу, чтобы Влад решил, будто я озабоченная… Может, всё же было бы лучше, если он бы не стал меня посвящать во все тайны вампиров? Меньше знаешь — крепче спишь. Хотела ли я крепко спать? «Не-ет», — улыбнулась я своим мыслям, снова свернувшим на кривую дорожку. Ладно-ладно, Сашка, соберись. Влетать в кабинет я больше не торопилась, продолжая топтаться под дверью и прислушиваться. Глухая преграда не пропускала ни единого звука. Кажется, мне придётся написать Владу сообщение или, может, набрать и сбросить, давая знать, что я хочу присоединиться. Дверь неожиданно распахнулась. — Привет, — скомкано произнесла я, вдруг осознав, что не готова открыто смотреть Владу в лицо, после того, что случилось. — Привет. Как ты себя чувствуешь? — В отличие от меня Владу ничего не стоило сохранить уверенность и достоинство. — Прекрасно, — расплылась я в довольной улыбке помимо воли, понимая, что обо мне заботятся. — Тебе нужно хорошо пообедать, — привычно нахмурился вампир, должно быть, снова осуждая меня за неуместное счастье, но вслух больше ничего не добавил, как делал это всегда, не считая прошлой ночи. — Хорошо. Я бы хотела пообедать здесь, и сразу вернуться в кабинет. Можно? — невинно произнесла я, вдруг осознав, что имеют в виду люди, говоря, что любовь делает из тебя идиота. Вот так я себя и чувствовала — глупой и счастливой, желая только одного: быть как можно ближе к Владу, чем бы он ни занимался. — Я закончил приём на сегодня. Пообедаем вместе? — Конечно, — предательская улыбка снова выдавала меня с головой. — Тогда, мы могли бы выйти в город, если ты не против. Погода наверно чудесная, — ну ты и балда Саша, ничего умнее не придумала. Влад кивнул и, с лёгкостью подхватив мою руку, словно делал это тысячи раз, повёл за собой. Сердце забилось чаще — я ещё не привыкла, что всё может быть так. Так здорово, что хотелось просто дышать этим счастьем, не отрывая от Влада восхищённый взгляд. Мы шли и шли — рядом с Владом я могла бы шагать целую вечность. Я даже не заметила, как мы оказались в знакомом кафе и Влад сделал заказ за нас обоих, когда я, кажется, не ответила на вопрос официанта. — Прости, — смущённо произнесла я. — Я просто не могу с собой ничего поделать. Влад не ответил. Вместо этого он посмотрел за окно, и я немного вздрогнула, когда на мою руку, покоившуюся на колене, сверху опустилась чужая ладонь. И в этот миг жест простой жест говорил больше слов. Влад был со мной и, кажется, чувствовал нечто похожее, и может быть — вдруг закралось крошечное неожиданное подозрение — так же, как и я, не знал, что с этим делать. Мы пообедали в молчании, довольствуясь сдержанным обменом взглядов. Со стороны это наверняка выглядело обыденностью, непримечательной любезностью по отношению друг к другу, раз уж мы сидели за одним столом. На самом деле всё было иначе. Мы общались единственным из доступных в этот момент способов, понимая, что ещё многого не можем сказать друг другу, едва ли успев позволить себе откровенность по отношению к самим себе. Но если у нас будет достаточно времени… — Я улетаю через три часа, — произнёс Влад, когда нам подали десерт. — Вернусь завтра, вечерним рейсом. — Ты не возьмёшь меня с собой? — Новость огорошила. Я, конечно, прекрасно помнила обещание Влада наместникам двух северных жудецов, но была уверена, что отправлюсь вместе с ним. — Тебе будет лучше остаться во дворце. — Почему? — «почему ты не хочешь брать меня с собой?» — у меня не хватило духа произнести вопрос целиком. — Я не знаю, что там происходит. К тому же там сейчас выродки. Тебе не нужно рисковать. — Но ведь тебе они не страшны? — я расстроилась почти по-детски, как бывало, когда родители оставляли меня у бабушки с дедушкой, а сами отправлялись в отпуск. Тогда мне было сложно понять, как может утомить ребёнок, так же, как и то, что взрослым хочется иногда побыть наедине. — Александра, — с напором произнёс Влад. — Я не знаю, что будет происходить на месте. Меньше всего мне хочется делать тебя свидетельницей наших… трений, — закончил он, пристально посмотрев мне в глаза, словно это могло лучше донести мысль. И, как ни странно для не очень понятливой меня, когда дело касалось болезненных вопросов, я поняла на что именно намекает Влад. В памяти всплыло нечеловеческое лицо, раскрашенное тенью до неузнаваемости. А ведь меня напугал тогда один только вид. По сути, он ничего не сделал, никого не мучал и не пытал. — Ты будешь разбираться с выродками собственноручно? — Не исключено. Мне приходится это делать, если возникает такая необходимость. Влад точно не желал, чтобы я такое увидела. Я тоже не хотела такого опыта. — Ты вернёшься завтра? — спросила я, сдаваясь. — Рейсом Сучава-Бухрест в семнадцать пятнадцать. — Можно мне тебя встретить? — Если хочешь. Я недовольно поджала губы. «Если хочешь», — а как ты думаешь? — Я приеду. Влад кивнул, подзывая официанта, чтобы расплатиться. Он уехал, как только отвел меня обратно, оставив на пороге собственной спальни. Один поцелуй, пусть и горячий до прожжённых в полу дыр, был недостаточной компенсацией, но, увы, мне пришлось довольствоваться только этим и обещанием Влада позвонить вечером. На время отсутствия Влада, я была предоставлена самой себе и уже спланировала, что остаток дня погуляю по городу. Сделать это я собиралась незаметно. Пусть охрана и знала меня в лицо и, думаю, ни за что бы не тронула, но уверенности перед этими вампирами с широкими спинами и тяжёлыми минами на лицах в отсутствие хозяина этих стен у меня не было никакой. Поэтому я воспользовалась тайным ходом, одним из тех, что показал мне Влад, заставив выучить сложную коммуникацию переходов назубок. Это было одно из дел, которым я занималась в кабинете, когда не наблюдала за встречами. Летний Бухарест, оживлённый и зелёный, обдал меня приятной прохладой, стоило вынырнуть из-за двери одного из служебных блоков, за которой, судя по табличке, находилась бойлерная. Вернее, бойлерная там действительно была, но стоило попытаться проследовать вдоль длинных коридоров — и вот ты уже блуждаешь по бесконечным недрам дворца. Честно признать, уже после пяти минут своего тайного побега мне хотелось повернуть обратно. Ничего пугающего на пути я не обнаружила: ни тёмных нечищеных лестниц, ни подозрительных личностей — во время всего подземного путешествия мне не встретилось ни души. Это и пугало. Впрочем, томиться взаперти больше суток до самого приезда Влада мне тоже не улыбалось, и теперь, бредя вдоль шумных дорог по направлению к центральной части города, где я собиралась погулять, я радовалась, что не отказалась от затеи. Оказалось, что без Влада я чувствовала себя одинокой — лишней среди незнакомой массы людей, наслаждавшихся тихим вечером. Влившись в поток, я слушала обрывки чужих разговоров. Часто раздавались шутки и смех. Компании туристов, напоминавших возрастом моих сверстников и постарше, обсуждали увиденные за день места и достопримечательности, планировали следующий день, делали снимки на память, пользуясь палками-сэлфи. Решив воспользоваться возможностью, я позвонила маме чтобы узнать, как дела. После моего приезда Влад снова разговаривал с родителями, наказав не волноваться обо мне, ведь я уже взрослая и самостоятельная, достойная чужого доверия, и потому могу вполне отсутствовать или задерживаться. Он сделал это, чтобы я могла звонить в любое время, и я была за это очень благодарна. Родители, ничего не подозревая, в подробностях рассказали, как днём жарили шашлыки. Накануне папа с дядей ездили на рынок, чтобы выбрать мясо, затем тщательно его мариновали, не подпуская маму и тётю на пушечный выстрел, и сами же приготовили. Мама с тётей с утра ездили в Брашов за покупками, отдав предпочтение хорошо охлаждённому торговому центру и новым вещам. Мы поболтали ещё немного, и я повесила трубку, удивлённая тем, что всего лишь один день без Влада — даже не день, всего лишь несколько часов — заставляют впадать в уныние. Нет, я бы точно не смогла просто уехать, прикажи Влад исчезнуть из его жизни. Я решила написать ему сообщение, узнать как он там, чем занят. Быстрого ответа не последовало, и я, взяв в киоске мороженое, продолжила путь. Бухарест создавал неоднозначное впечатление, мешая архитектурные стили прошлого. Массивные, впечатляющие своими размерами здания иногда напоминали сооружения более облагороженной части Европы. Случалось, что город поражал глаз необычными проектами, возведёнными в послевоенное время. Не сразу, но уже достаточно скоро, прогуливаясь с Владом похожими маршрутами, но каждый раз добавляя новые улочки, я обратила внимание на недостаток заботы со стороны властей о культурном наследии. Почти везде можно было встретить следы запустения и попустительства. Облупленная штукатурка была далеко не самым страшным недостатком несвоевременных обновлений. Разваленные углы и покосившиеся балконы, потрескавшиеся стены, часто скрываемые обильной рекламой, надстройки неопределённого назначения и грязь, всё это являлось такой же неотъемлемой частью урбанистического пейзажа, как и чистые туристические улочки со свежей штукатуркой фасадов. В центре было довольно неплохо, если не сворачивать ни в какие проулки, не заглядывать в подворотни и подъезды, из которых отчётливо тянуло плесенью и гнилью. Сегодня обычно неприятные следы медленно наступавшей разрухи как нельзя лучше гармонировали с моим настроением, и я позволила себе сделать выбор в пользу менее презентабельных мест, где отчётливее виделись жители, спешившие с работы домой или по делам. Где суета была обыденностью, не исчезавшей в любое время года и при любой погоде. Рядом просигналило такси, выводя меня из задумчивости и заставляя потянуться за телефоном. Влад так и не ответил. Я выбрала небольшое кафе, решив поужинать вне стен Парламента, где без Влада совершенно нечего было делать. Если где-то поблизости находился мой вампир, я чувствовала себя спокойно, но вдалеке от него дворец выглядел недружелюбным исполином, презиравшим любое человеческое существо, предпочитая детей ночи. Покончив с едой, я смотрела на сгустившийся сумрак и ярко резавшие городскую тьму фонари — пора было возвращаться. Я это понимала, но мне совершенно не хотелось этого делать. Пожалуй, — вдруг пришла в голову мысль, — у меня был повод позвонить Владу. Я набрала знакомый номер и стала слушать длинные гудки, собираясь сообщить… или скорее попросить разрешение не возвращаться во дворец, а переночевать в гостинице. Например, в той самой, где я остановилась впервые. Гудки всё шли, а Влад так и не взял трубку, должно быть, слишком занятый, чтобы ответить. Я сбросила вызов и послала сообщение вслед, говоря, что всё хорошо, но мне нужно было спросить кое-что важное. Уверенная, что он ответит в скором времени, я расплатилась и побрела ближе к центру, осознанно сокращая расстояние между собой и крошечным отелем, раздумывая, стоит ли им позвонить и заказать номер заранее. Лето было в разгаре и, в конце концов, мне могло просто не повезти — у них могло не оказаться свободных комнат. Спустя ещё полчаса, я подошла к ярко освещённому входу. Время было позднее, а Влад так и не перезвонил. Обычно с прогулки мы возвращались около десяти и он отправлялся ночевать в кабинет. Но сейчас привычный ход вещей не мог подсказать ничего дельного. Следовало ли мне дождаться обещанного звонка Влада, или просто зайти и снять номер? Или всё же вернуться обратно во дворец? Застыв у ступенек, я снова набрала его номер. И снова слушала бесконечно долгие гудки, так и не прервавшиеся знакомым голосом. Что ж, я хотела спросить разрешение, но раз он не может найти время, чтобы взять трубку или перезвонить — хотя бы бросить короткое сообщение — придётся ему узнать о моём решении постфактум. На самом деле я не чувствовала себя такой уверенной, как хотелось, и потому, войдя в небольшое лобби и улыбнувшись в ответ девушке за стойкой регистрации, доверилась судьбе. Отыщется свободная комната — останусь, нет — вернусь во дворец. Комната отыскалась. Всего одна. Я поднялась на третий этаж, подошла к окну. Город горел всеми красками неоновых вывесок, уличных фонарей, фарами автомобилей и прямоугольниками смартфонов в руках спешащих по улице прохожих. Жизнь кипела и бурлила, но я не чувствовала никакого интереса к происходящему. Мои мысли были далеко. На севере Румынии, прикованные к одному-единственному вампиру. Я долго ждала, когда позвонит Влад, но так и уснула. Поутру меня разбудил оглушительный сигнал ненормального автомобилиста. Тут же схватив телефон, я коснулась экрана, ожидая увидеть пропущенные вызовы или хотя бы сообщения. Никто не звонил. И не писал. Я тут же набрала Влада, но телефон оказался недоступен. Впервые за всё время. Мне предложили оставить голосовое сообщение, но я не стала этого делать. Почему Влад не позвонил? Он не давал пустых обещаний, всегда следуя собственным словам, даже самым незначительным. Глупо, но я забеспокоилась, продолжая и дальше набирать его номер — и каждый раз натыкаясь на пустой автоматический ответ оператора. Влад?