***
Медленно идя по дороге, проходящей под сенью древесных гигантов, я любовался пейзажами, картины которых вспыхивали перед глазами. Мой мир чувствуя своего хозяина, показывал все свои секреты. Вот видение поля, целиком заросшего белоснежными цветами мягко сияющими под светом луны — занимавшей пол горизонта. Вот изображение колодца посреди леса, сложенный из глыб самородного серебра, он был окружен зарослями папоротника со вспыхивающими на них как алые фонари цветами. Вот аллея, поросшая деревьями чья листва мерцала синим, фиолетовым и розовым. Вот величественный фруктовый сад, ветви которого ломились от разнообразнейших фруктов. А вот еще один сад, однако усеянный декоративными растениями и величественными деревьями с серебристой листвой. Самое малое из них достигало вблизи земли трех человеческих обхватов. Лунный свет в этом саду образовывал целые колонны, проходящие меж деревьев и тихо поющие однотонные, таинственные мелодии. Смотря на все это великолепие, я понимал, что это не просто картинки, все эти места существуют, и стоит мне пожелать, как я тут же окажусь в любом из них. А ведь это еще не все, ведь есть еще Сад Кристаллов, Озеро Тайн и многие другие места, которые я увидел. Воистину, это мой мир… мой дом… и возможно… когда-нибудь я воссоздам его в реальности. С сожалением отметя все соблазны, я вновь пошел по тропе, наслаждаясь самим процессом ходьбы. Дорога вновь свернула, проходя уже мимо скалы с небольшим водопадом впадающим в небольшое озеро. Проходя мимо него, я мельком взглянул в толщу воды, и тут же уловив свое отражение остановился. Повинуясь моей воле, вода застыла, превращаясь в зеркало и давая мне рассмотреть мой облик, на который я до этого не обращал внимание. Мне открылось весьма интересное зрелище. Серебристо-стальные волосы длиной до середины спины. Лицо вроде бы красивое, однако черты его были мало похожими на человеческие — какая-то мелкая незаметная деталь выдавала отличие. И самая приметная черта — глаза. Без зрачков, радужки и склеры. Сплошное темно-синее зеркало с бушующими в глубине серебряными искрами. И одежда, нечто среднее между плащом и мантией, поверхность которого напоминала звездное небо, или скорее Галактику с плывущими туманностями и мерцающими звездами. Под изнанкой плаща клубилась тьма не давая рассмотреть что-либо под ним. Заинтересовавшись, я потянулся к этой тьме разумом и повинуясь моей воле, от нее отделился кусочек заставив пелену чуть посветлеть, и образовавший предо мною человеческий силуэт из обретшей объем тени, от поверхности которой шел практически неразличимый дымок. Я попробовал приказать ей пройтись и досадливо поморщился, движения были ломанными — как у насекомого. Еще немного подумав я решил не отсылать Тень и приказал ей сопровождать меня, повторяя все движения. На этой ноте закончив рассматривать себя, и пообещав, что займусь вопросом своего облика более подробно в другой раз, я отправился дальше по дороге сопровождаемый тенью, что как неумелый комедиант копировала мои движения. Пройдя еще некоторый отрезок пути, я наконец достиг центра мира. Выйдя из леса, я увидел огромное озеро на поверхности которого плавали разнообразные лилии. Под спокойной гладью, в толще воды мелькали изумрудные и голубые тени. В центре озера, раскинулся остров поменьше, на котором виднелся дворец. Дворец этот, своим видом напоминал готический храм, только в фэнтезийном варианте. Множество башен, стрельчатые витражные окна, набранные из множества кристаллов, образующих сложный рисунок. Множество резных украшений, уступов и статуй. А также обширный внутренний двор в котором росло дерево — настоящий растительный гигант, высоту и объем кроны которого было тяжело подсчитать даже примерно. Особенно если учесть, что дворец, в точке наибольшей своей высоты-башни со шпилем, лишь едва доставал до нижних ветвей. От конца малахитовой дороги к самому входу во дворец вел мост резного хрусталя, в изображениях которого чаще всего мелькали цветы и черепа. Пройдя по этому мосту и миновав распахнутые эбеновые створки, на которых мелькали врезанные в толщу дерева и покрытые серебром с вкраплениями изумрудов и опалов картины изображающие разные аспекты потустороннего мира, я попал в холл. Освещенный лунным светом из окон, он был практически пуст. Лишь в центре высилось дерево с серебряным стволом и ветвями, покрытое изумрудной листвой. Сам воздух вокруг дерева светился мягким, зеленоватым светом, и мелькали меж ветвей разноцветные огоньки-светлячки. Стоило мне подойти ближе, как в воздух вспорхнула целая стая светлячков, до этого момента сидевших на ветвях, и закружилась вокруг меня. Я протянул руку и на мою ладонь тут же уселось несколько из них. Поднеся руку к лицу и внимательно всмотревшись, я не смог сдержать удивления. Души! Чистые души! Тысячи чистых душ! Что они делают в моем мире? Неужели пришли ко мне во время моего ухода из мира-темницы? Неужели они последовали за мной? Да, наверно так оно и было. Иного объяснения их появлению здесь нет. Полюбовавшись немного за счастливым мельтешением резвящихся светляков и осторожно стряхнув с себя всех огоньков, я отправился далее… Время не ждет! Пройдя череду залов, коридоров и нескольких лестниц, спустившись по пути на подземный этаж, я наконец достиг своей цели. Предо мной распростерся средних размеров зал, — являвшийся центром моего мира. Пол его — черное зеркало, стены и потолок — переплетение каменных ветвей. В центре потолка было небольшое окно, в которое проникал лунный свет освещая то что находилось в центре зала. В центре зала, раскинулся сложнейший трехмерный чертеж, состоящий из переплетения линий, кругов и знаков, живущий своей жизнью, постоянно меняющийся, текущий, на первый взгляд идеальный, но, если присмотреться… незавершенный. Изображал он меня… мою душу… мои энерготела, их связи, структуру. В центре пылала моя Искра, пылала так ярко, что на нее было больно смотреть. Однако… я не помнил назначений и принципов изменения матрицы души. И это было странно… я ведь помню, что знал очень много о душе, знал, как создать, изменить или уничтожить ее. Знал, что отвечает за то или иное действие, знал… Но почему я этого не знаю сейчас?! В приступе ярости, я всем сердцем пожелал оказаться в месте сосредоточения знаний, полученных от Акаши. И мгновенно оказавшись там… застыл в шоке. Это место напоминало… библиотеку, и бардак, творившийся здесь, не поддавался описанию! Знаний было много, очень много. Пока я плыл по реке перерождений, мое подсознание в приступе жадности ухватило столько знаний, сколько могло, и при вселении в тело все это перемешалось. Книги, свитки, таблички и прочие виды носителей информации, являвшиеся проекциями знаний, валялись грудами на полу, лежали на полках и даже свисали с потолка. Взглянув на этот бардак, пусть и на одно мгновение, я захотел вновь умереть. Разгребать это все в одиночку я буду месяцы, если не годы, и создать помощников, используя души, я не могу, ведь знания по их созданию находятся здесь, и чтобы их найти опять-таки нужны помощники — замкнутый круг. К счастью, приступ отчаянья быстро отступил — накатившись лишь на несколько секунд и глубоко вздохнув для успокоения, я наклонился, подбирая ближайшую книгу, ею оказалась <Теория демонических ментальных структур> собрав по пути еще пару книг <Ангелология и ангеловедение> и <Лекарственные травы>, я подошел к ближайшей полке куда и поставил их, быстро развернулся за следующими и замер, увидев черный силуэт. Ну конечно же, тень! А ведь я совсем забыл про тебя, и ведь как наловчился повторять движения, держась за спиной. Вот и решение моей проблемы. Хм-м-м, надо тебя как-то назвать для удобства, вот только как? — я задумался — Комедиант? Нет! Не подходит, слишком длинно, наверное… будет Шут! Решено будешь Шутом. Усилием воли я изменил внешность Шута на более подходящую и пообещав себе наделить его душой, как только вспомню, как это сделать, приступил к делу. Призвал теней (навскидку несколько сотен) — полностью истощив пелену — и отдав приказ, начал координировать их действия, чувствуя пробуждающийся азарт и предвкушение плюшек.***
Сидя в созданном кресле я медитировал на отражение своей души, медленно текущее предо мной. Разбор завалов в библиотеке, занял по субъективным ощущениям полторы недели. В процессе оного я обнаружил множество знаний, в первую очередь все, или практически все о душах и духах, а также сопутствующих им магических дисциплинах, таких как демонология, ангелология, магия духа, шаманизм, некромантия, немного менталистики, много информации по рунологии и артефакторике, магии жизни. И колоссальное количество прочей информации, на одно осознание которой нужны годы. Мое подсознание нагребло множество знаний, среди которых были крайне полезные. Увы вместе с ними я получил и кучу хлама; интересно зачем мне знать физиологию Арнʼхи? (тварей похожих на слизняков, обитающих в бездне, и как ни странно вполне разумных), или светлоэльфийский этикет в котором можно сломать мозг от количества переменных, регламентирующих даже цвет и форму нижнего белья в зависимости от сезона, года и периода расцветания цветов меллорна, (эти знания я засунул в самую глубь памяти, уже предвкушая ночные кошмары от невозможности одеться ПРАВИЛЬНО! или от знания некоторых подробностей спаривания мерзких слизней, которых уже хочется сжечь!). Так! Мне срочно нужно отвлечься чтобы не думать об этом и лучше всего подойдет практика в магии душ, заодно и свое обещание исполню. — Шут, подойди! — тень приблизилась. Призвав одну из душ мельтешащих по всему дворцу, я, спеленав ее своей волей и сосредоточившись поднес душу к тени. Объединив их, начал выстраивать структуру духа. Само наличие души уже выводит его минимум на средний ранг, а если я немного поработаю с ним, то, думаю, и на старший ранг потянет, а это уже немало, сильный выйдет слуга. Так… центр души — Искра, или точнее искорка, затем ментальное (скопировав структуру темного эльфа неизвестно как очутившейся у меня в памяти), астральное, магическое и разумеется, духовное тела — последнее взял от тени. Основой разума будет верность, верность лично мне и тяга к саморазвитию. В способности внесем в первую очередь управление тенью, перемещение в ней, создание структур из нее, призыв фамильяров и скрыт. Эту способность привяжем к духовному телу. На магическое тело подвесим незаметность для магов, на ментальное тело — ускоренную оценку ситуации, небольшое ускорение мышления и защиту, привязанную на суть духа, таким образом подчинить его станет невозможно — взлом защиты равен смерти. Ну, думаю, достаточно, знания и умения необходимые для полноценного развития он получит от моей связи с ноосферой, которая сейчас мне недоступна в связи с тем, что мой разум привязывается к физическому телу, которое сейчас очень легко повредить, но… эту связь я могу временно перекинуть и проконтролировать, что и сделаю, но для начала… Мой слуга будет старшим духом, а потому ему необходима внешность и имя — это обязательные атрибуты. Ну со внешностью определились, внешность придворного шута… зачерпнув немного жара Искры я направил поток силы на духа — окончательно формируя его внешность. Высокий колпак украшенный золотыми бубенцами в виде черепов, черно-багровое одеяние, мягкие сапоги с бубенцами в виде демонических голов, перчатки из алой кожи. Резкие черты лица, сотканного из обретшей материальность тени, пылающие белым огнем глаза, таков он… мой Темный Шут. Не думаю, что он в состоянии кого-нибудь рассмешить, его суть не смех, а смерть, а потому и имя будет соответствующим, Темный шут — Цицерон! Закрепив имя в сути духа, я оглядел свое творение. Несмотря на интуитивное знание устройства души, навыков мне резко не хватало, структура была грубой, топорной. Впрочем… это не страшно, главное все сделано правильно, а поскольку душа не может быть абсолютно статичной, она гармонизируется, а все огрехи со временем исчезнут. — Иди, — обратился я к духу, — займись тренировками, и своим развитием, я разрешаю тебе использовать связь с Акашей для обретения недостающих знаний и навыков. — Ничего не говоря, слуга поклонился и исчез в тени. Уже не обращая на него внимания, я перевел взгляд обратно на чертеж своей души, рассматривая его и отмечая изменения, происходящие в ней. Происходила взаимоподстройка тела и души. Упрочнялись связи, ударными темпами раскачивалось ядро магического дара — увеличиваясь с каждым часом и днем в геометрической прогрессии. Душа подстраивалась под физическое тело, а тело изменялось, дабы вместить и выдержать всю мою силу. Кстати о душе… я отметил несколько любопытных инородных структур в ней. Одна их них была мне знакома — та пресловутая связь с «Хрониками Акаши», еще одна структура — намного сложнее — разместилась в потоках разума — обозначая способность ускорять мышление, одновременно придавая ему ясность и четкость. Третья, переплеталась с физическим телом — обеспечивая возможность метаморфизма, который к тому же можно было развивать. Предпоследняя, оплетала наружные слои души и ауры, скрывая их по желанию и делая невидимыми для других. И наконец, как вишенка на торте — золотое плетение, произрастающее из физического тела и внедряющееся в душу. Точного определения свойств этой структуры уловить не удалось. Удалось выцепить лишь размытые образы изменения… да и черт с ней! Со временем узнаю и так. Если подумать… довольно полезные способности, даже последняя… думаю, я могу добавить себе еще что-нибудь… но пока не стану. Кто знает, как они поведут себя при рождении, не хотелось бы так напорта… Почувствовав странную дрожь, я прервался на полумысли и глянул на проекцию души — чтобы в следующее мгновение вскочить с кресла и воскликнуть: — Невероятно! Эта дрожь запустила некий процесс… который я смог увидеть, и даже почувствовать всеми фибрами своей души! Искра Творца в центре моей души на мгновение потухла… и через миг взорвалась сверхновой — частью сжигая, частью расплавляя мою душу — перековывая ее в нечто новое, нечто не принадлежащее этой вселенной и не могущее существовать в ней… но существующее. Но этого я уже не увидел. Боль от перерождающейся души заставила упасть меня на колени, а затем и вовсе потерять сознание.***
Роды Аои Амакавы проходили в клановом поместье, на чем настоял глава клана — Генноске Амакава. Поскольку ребенок был одаренным, выброс силы при появлении его на свет мог причинить немало разрушений, делая невозможными роды в городе. В поместье же, специально для таких случаев находилась заклинательная комната, окруженная барьерами, чье предназначение заключалось в не выпускании даже капли силы во внешний мир. Помимо роженицы, в комнате присутствовала целительница из числа аякаси — вассалов клана, сам глава, и бакэнеко несущая титул Багрового Клинка Ноихары — пребывавшая сейчас в кошачьем облике. Ее задачей было дать свою кровь ребенку, тем самым закрепив узы и обеспечивая постоянную защиту наследнику клана. Ритуал был старым и послужил еще одной причиной раскола в клане. При самом рождении, несмотря на все ожидания и опасения не произошло никаких разрушений. Аура ребенка, ярко вспыхнув солнцем на миг и ослепив всех присутствующих, тут же скрылась из виду. Как будто ее и не было. Справившись с изумлением, вызвавшим ступор, глава клана мягко принял ребенка на руки и, осторожно надрезав кожу на запястье, взял немного крови — которую смешал с кровью бакэнеко. Ритуал, связывающий хранительницу и наследника, был завершен. Из всех присутствующих лишь белая кошка — любопытно заглядывающая в лицо младенца, увидела, как на мгновение зрачки ребенка полыхнули серебряным пламенем и тут же угасли. Однако решив, что ей показалось, никому ничего не сказала.