Там, где цветут кровавые розы

Громкий лязг металлических ключей заставляет облиться холодным потом даже душ. Они встрепенулись, прекратив насиловать мое тело и расползались по углам, как насекомые, будто бы это могло их спасти. В такие моменты мне приходит облегчение на целую минуту. Я глубоко выдыхаю и закрыв глаза пытаюсь уснуть. Как наивно. Уже который день, которую неделю я не могу хоть на секунду уйти от этой боли, а истощение просто убивает. Мне получается раз в несколько дней просто потерять сознание, но они возвращают меня обратно. Это же Ад. Ты не можешь уйти так просто. — Четыре три четыре, — произносит глубокий голос с густой темноты. Когда открывались дверцы камеры, совершенно никто не пытался сбежать. Ведь там еще хуже. Душу можно легко поймать и если она попадет под горячу руку, то ее будет ждать увлекательнейшее приключение. Но если бы кому-то из них удалось вытеснить меня и занять место в теле, то попытка была бы обязательна. Ведь у меня есть физическая оболочка, а значит возможность выбраться из этого мира. Только так их ждет спасение и будет дан второй шанс. Почему я сама не сбегу? Среди потока голосов, иногда различались вопросы: «Какого хера эта дура здесь лежит? Почему не убегает?». Но я ведь знаю, что это невозможно. Мой мозг не настолько прогнил, чтобы верить в побег. Это для них я, как единственная возможность, кажусь всесильной. Но на самом-то деле у меня нет ни единого шанса. Номер который произнес демон из темноты — душа. Здесь нет имен, фамилий, прозвищ. Есть только номер. И если ты услышал свой — это конец. Точнее начало конца. Тебя ожидает порция пыток, которая будет длиться столько, сколько захочет демон, в зависимости от настроения, а настроение у них есть всегда. Я окончательно потеряла счет времени, но по ощущениям, примерно за день может зайти около десятка демонов. Каждый называет количество номеров сколько ему угодно: два, три, десять, двадцать — хоть сто. Но чем меньше душ, тем хуже, ибо так палач уделяет больше времени каждому. И вот выходит номер «четыре три четыре». Молодая девушка, с тоннелями в ушах, с коротко постриженными, окрашенными в ярко-рыжий, волосами. Она трижды пыталась занять мое тело и трижды я переживала ее жизнь вместе с драками, изнасилованиями, ломкой и в конце самоубийством. Потом прочувствовала все пытки которые она пережила за все время пребывания здесь. С широко раскрытыми глазами она шла навстречу боли совершенно одна. Я могла бы позлорадствовать, если бы не факт, что когда она снова завладеет моим телом, мои ощущения будут вторить ее. Просто класс. Девушка ушла и дверь со скрипом громко ударила, щелкнув замком. Не прошло и секунды, как чужая душа сделала новую попытку «занять место на троне». Тело снова пронзила боль словно электрический ток и я выгнулась в и так поврежденной спине. Вновь плавно поднялась в воздух и в который раз пережила четыре выстрела в грудь. Он изнасиловал и убил десять женщин. У полиции не было выбора, когда он попытался сбежать. С каждой пулей меня встряхивало, хриплые стоны булькающим звуком вылетали из моего рта; я давно не могу издавать, что-то другое. Но этот гад чудом выжил и перед судом застрелился сам. Где он достал оружие я не увидела. Мощная сущность по имени Этсу, вытолкнула непрошеного гостя к чертовой матери. Каждый раз когда я чувствую дыхание Смерти, ощущаю, что сейчас наступит конец, во мне просыпается чудовище, которое на пару мгновений прогоняет абсолютно все. Разгоняет души, пугает. Ее гнев горит во мне алым пламенем, но не надолго. Не успела я схватить маленький глоток пропитанного вонью воздуха, как ворвался следующий посетитель. Свободная касса, господа! Депрессивный наркоман зарезавший всю свою семью и в конце повесившийся в тюремной камере. Толстая петля стянула горло, стало нечем дышать. Я задыхаюсь, стул был слишком низким, чтобы при падении веревка сразу убила. Дергаюсь в конвульсиях, поток чужих мыслей смешался с моими собственными. Я уже не знаю где я, а где другое. Может меня больше нет? Тогда кто же пропускает все эти муки сквозь себя? Еще несколько длинных минут я переживаю развлекательную программу души в Аду. Иногда самоубийц пытают теми же методами, которыми они отправили себя сюда и я чувствую, как похож на орка остроухий демон с темно-синей кожей стягивает на моей шее колючую проволоку, разрывая кожу, она впивается в кости… Боль не передать никакими словами. Но я и не хочу передавать. И самое главное, какого-то хера нет желания сдохнуть. Я упрямо живу и хочу жить. Живу ради того, чтобы помнить серебряные глаза. Интересно, чьи они? Заставляют немного забыть об этой дикой боли. Дают понять, что если я их помню, значит еще жива. Но кто я? Кем была? Время бесконечностью потянулось дальше, души во мне сменяют друг друга. Я испытала самое страшное, что может случиться. Что могло случится со всеми этими душами. Я все это испытала, услышала мысли, которые могут быть в этот момент. Хотя, все они зачастую одинаковы: хаотичный поиск вариантов, как выжить. Переживая жизнь предателя и вора, который, дабы спасти свою шкуру решил просто сжечь себя заживо (спасибо за яркие ощущения, никогда их не забуду), сквозь оглушающую боль и терзающие сорванное горло хриплые стоны, я делала очередную попытку подумать о чем-то другом, отвлечь себя. Сосредоточится и не сдохнуть. В мою больную голову почему-то постоянно приходят странные слова. Настолько необыкновенные, не похожи на мысли других… Где я могла их услышать? Почему они так упрямо пытаются стать громче всех этих безумных криков. Словно хотят перекричать оглушительный рев душ, громкие капли крови и мои бессильные стоны. Откуда они взялись? Из моей жизни? Наверное, я часто слышала их, раз они так нагло лезут ко мне в голову. «Там, где цветут кровавые розы»… Кровавые розы. Интересно, какие они? Должно быть удивительные цветы. Какой у них аромат, приторно-сладкий или специфический и непередаваемый? Я не помню запаха каких-либо цветов. Но, надеюсь, он не такой отвратный, как запах крови. Хотя, я других не знаю. Этсу, расскажи мне о кровавых розах. Почему прекрасный девичий голос так красиво поет эти строки?.. Кто хозяин прекрасных лунных глаз? Кто ты, незнакомка с необычным именем и почему так упрямо защищаешь мою душу?.. Дверь со всей дури ударилась о стену и заставила вздрогнуть даже меня. Стало неимоверно тихо. Чужая душа терзавшая до этого мое тело вырвалась сама и спряталась к другим. Я с мокрым звуком рухнула на пол, как мешок с костями мерзко хрустнув и этим разбавив тишину. Короткий, будто последний, вздох вырвался из моего рта, но нет, не дождетесь, я еще жива. Правда в помеси раздирающей боли и вечного дыхания Смерти в затылок, добавилось что-то новенькое. Неприятный холодок сковал мое изувеченное тело и зацепил такую же потрепанную душу. Это что, страх? Не может быть. Прозвучал стук. Можно подумать на пол поставили, что-то железное и острое, похоже на нож или меч. Но это не был меч, это было похоже на шаг. Кто-то шагал ко мне издавая стальной стук и я догадывалась кто. Я не только видела это создание, но и чувствовала, что он делает с другими. У него нет лица, волос и кожи. Он состоит из голых мышц и лезвий вместо рук и ног. Искусный любитель мяса. Душа бывавшая у него сумела попасть в меня лишь один раз. Дальше переживать этот кошмар она не собиралась и в полном отчаянье ее борьба была сильнее всех. Даже Этсу не сразу сумела ее выгнать. Измученная, но с неудержимым ужасом, она снова пыталась прорваться ко мне, но стала слишком слаба и быстро сдалась. Сейчас, видя своего мучителя, я почти слышу, как стучат в углу ее зубы. А у меня нет чему стучать. Но это не значит, что холодный пот не умывает меня в этот момент. Смотрю широко открытыми глазами на это чудовище и не могу издать ни звука. Твою мать, цифры не прозвучало. Он пришел за мной. Медленно подошел, остановился стукнув лезвием-ногой в нескольких сантиметрах от моего лица и уставился на меня. Чем он смотрит, если у него нет ни глаз, ни рта, ни носа? Неужели это все спряталось среди ошметков красного мяса? Существо «смотрело» несколько минут, а потом издало пронзительный хриплый крик, отдавая приказ. Казалось, вместе с нами вздрогнул весь Ад. И пока я пыталась задуматься, чем же ему не понравилось мое искалеченное тело, в камеру вошло двое демонов. Они как живые мертвецы, наполовину разложившиеся, рассыпающиеся, с ужасным смрадом гнили. Но сейчас не время думать о том чем блевать. Сильные руки с ободранной кожей и видневшимися костями, схватили меня удивительно крепко и попытались поставить на ноги. Боже, зачем они меня трогают… Немного новая боль дала разминку моим нервам и я, издав глухой хрип, рухнула обратно. Души уже несколько минут не мучили меня и, к моему сожалению, мозг начал трезветь. Единственный мой плюс был в том, что когда вред причинялся телу, иногда я приходила в шок и могла пропустить пару импульсов сильных болей. Душа такого сделать не может, это я уже поняла. Что будет если они окончательно убьют меня? Мою душу будут пытать, как остальных? А как же Этсу? Новый рев монстра с лезвиями отдал приказ снова поднять меня и вонючие кости покрепче вцепившись за мои руки выше локтя, теперь держали меня так, чтобы я могла стоять хотя бы на сломанных коленях. Твою мать, какая же это боль! Давно высохшие глаза снова увлажнились, я начинаю тихо плакать. Ну, зачем? Зачем меня трогать? Я же спокойно себе лежала, мучилась. Какого хера, вы трогаете меня? «Острый» демон развернулся и пошагал из камеры. Меня поволокли за ним и до закрытия камеры я слышала разочарованные стоны душ. Их последний шанс увели прямо у них на глазах. Но куда они меня тащат? Боль усиливалась с каждым шагом, вкус крови заново ударил по вкусовым рецепторам своим мерзким металлическим вкусом. Смятые в кашу органы дали о себе знать, сломанный позвоночник не давал пошевелить ни единой конечностью. Почему я чувствую боль? Ведь уже не должна ничего чувствовать… Скорее всего, все дело в Аду. Или боль других настолько въелась в мой мозг, что она будет преследовать меня всю мою жизнь. Ха-ха. Жизнь. Влажные каменные стены, другие дверцы камеры из которых доносятся такие тяжелые для слуха и сознания стоны, что просто мороз по коже. Таких криков не услышать нигде. Их вообще нельзя слушать, это опасно для психики. Настолько отчаянных, безысходных; так кричат когда понимают, что выхода уже нет. Это конец. И я на протяжении нескольких дней, недель, месяцев — не знаю, сколько нахожусь здесь, — круглосуточно слышала их. Быть может я уже родилась здесь. Сколько себя помню, я существую в этом месте… Нет, у меня была настоящая жизнь, как у тех душ. Я уверена, что была. Какая? Что я сделала? Скольких убила? За что я заслужила такие муки? Из-за недостатка света и боли в глазах я почти ничего не вижу. Но очень четко представляю куда меня ведут. Стены, потолки, пол, существа вокруг — все это я видела сотню раз. Точнее видела не я, а души которых так же волокли. Мне показывались самые хреновые моменты их жизни и один из «самых-самых» был именно этот коридор ведущий к пыткам. Когда ты еще не представляешь, что с тобой будет, а мозг, как назло, включает максимальность фантазии. Тогда ты ничего не хочешь кроме смерти. И тогда понимаешь, что она приходит только раз и твой лимит уже закончился, но ты все равно лобызаешь эту гребаную суку надежду. Надеешься, что возможно прямо сейчас все закончится и, даст Бог, ты проснешься. Обязательно начнешь все заново. Не с ближайшего понедельника, не с Нового Года и не с Дня рождения. Просто в ту же секунду. Но ты не проснешься никогда. Сколько бы не щипал себя, не зажмуривался, не надеялся. И пусть все вокруг кажется таким тупым и до истерики ненормальным, но оно происходит с тобой. Это не дебильное шоу и не розыгрыш. Это твоя вечность. Меня потащили в другое место. Коридор тот же, но поворот другой. Обычно душу вели прямо, где начинался их Ад. Там они видели твои истинные страхи и если у тебя нет партнера с такими же, то тебе не повезло. Это в минус фантазерам, ибо если ваш Ад не такой, как у других, значит пытать вас будут в одиночку. Возможно, при жизни у меня была та еще фантазия, но какая разница если я не помню какие у меня были страхи. Кожа волной укрылась мурашками от еле заметного холода; меня выволокли на улицу. Я жадно вдыхаю не такой затхлый, а значит до одури свежий воздух и это самое чудесное мгновение за последние прожитые дни. Вообще за время, что я помню. Стало так свежо, так хорошо… Приоткрываю веки, чтобы хоть немного увидеть мир за пределами грязных стен и мысленно улыбаюсь. Все мои эмоции теперь только у меня в голове, потому что я совершенно не чувствую и не контролирую своего тела. Как будто, я тоже чужая душа в этом теле. Мы шли (они шли, а меня тащили) по стене большой пещеры, шагая по узкой тропе, без каких-либо оград. Шаг вправо — и ты летишь далеко вниз. Я не любопытствовала заглянуть, какая здесь высота, но могу представить, что приличная. Хотя, какая разница? Даже таким способом ты все равно не уйдешь отсюда. Хоть миллион раз прыгай, тебе же хуже. Они могут засчитать это как «самоубийство» и твоя программа аттракционов немножко увеличится. Но вид конечно же прекрасен, никогда такого не видела. Если задуматься, что я вообще видела, кроме заляпанных кровью и грязью стен? Ничего. А здесь мне открылся целый мир и я сумела даже приоткрыть рот. Глазами восторженно прикипела к алым облакам, горящим деревьям и полуразваленным зданиям. Это Ад, который я представляла. Не знаю, по настоящему это или на самом деле я где-то вырубилась, но пусть оно продлится еще немного. Другие души никогда не попадали сюда, по крайней мере те, которые попытались захватить мое тело. А я увидела такое красивое алое небо… Пусть оно в дыму, пусть вокруг все горит, но как же оно красиво… Прекрасный вид резко сменился серой, влажной стеной и сырым, холодным воздухом; мы снова вошли в одно из углублений пещеры. Я выпускаю разочарованный вздох, почувствовав, как зашептали болью сломанные ребра. Уходим в густую темноту, наверное портал, и выходим в уже новом месте. Снова послышались стоны и вой плененных душ. Это был другой сектор грешников, но я не знала за какие грехи они страдают. Я была в «Яме Самоубийц», а здесь… Понятия не имею. Надеюсь, эти души не полезут ко мне. Боюсь, мне не пережить других историй. Волочат меня по каменным коридорам, пол как бы усыпан солью. Я почти слышу, как шипят мои раны. Или это из моего рта вырывается тихое шипение боли? Хорошо, что с меня не сняли кожу. Хотя, как бы я сама себе ее сняла? Ведь практически, души не нанесли мне никаких физических травм. Это все я… Выкручивалась, падала, ломала себе ногти, кости, крошила зубы, разжевала язык. Если ли у меня остатки волос на голове? Наверное, сейчас самой худшей пыткой будет зеркало. Это был бы апогей моих мучений. Хорошо, что серебряные глаза не видят меня. Было бы стыдно перед таким прекрасным, появиться таким чудовищем. Квазимодо против меня просто Афродита. — Дэй, мы привели ее. Демон с лезвиями остановился, в последний раз звонко ступив острой ногой. Мы пришли и он к кому-то обратился, надо посмотреть. Поднимаю тяжелую голову, которую я пару минут назад безвольно опустила, чтобы болталась просто так и моему взору предстала высокая женщина в облегающем стройные бедра, платье цвета огня. На этом красота заканчивалась, ибо на ней, — глазам не верю, — не было кожи. Нет, вы только посмотрите, а я только недавно задумывалась об этом. «Смотря» на меня пустыми глазницами, эта «женщина» несколько секунд изучала меня, а потом раскрыла рот, на котором почему-то были губы. Будто бы эту часть забыли вырезать. От увиденного у меня пересохло во рту. Она нагнетала на меня некий страх, который я не могла объяснить. Ее аура, энергетика, поле — назовите как угодно, но оно подействовало на меня. Надавило. — Как она здесь оказалась? — бесцветным и каким-то неживым голосом спросила эта дама без кожи. — Мы не знаем, Дэй. Возможно в портале произошла ошибка, — как-то виновато, словно начал оправдываться, ответил демон. Что же это за мадам, что он так ее боится? — Ее забрали с Девятого Круга. Будь у Дэй брови, я уверена на девяносто девять процентов, они бы удивленно взметнулись вверх. Пустые глазницы снова «уставились» на меня и на этот раз подольше. — Девятый Круг? — переспросила она, так и не отвернув от меня головы. — Как она сумела туда добраться? — Мы не знаем. Она утверждала, что является кем-то для самого Люцифера. Невидимые брови снова перекочевали выше. Похоже ее не часто удивляли, чем она была немного шокирована. — Это наглое вранье. И за это следует наказание. — Абаддон сказал привести ее к тебе. Тут я начала подавать признаки жизни. Неосознанно. Дернулась, издала непонятный ни мне, ни им звук. Не могу сейчас контролировать себя. Словно наблюдаю эту картину со стороны, как какой-то бесконечный сон. Господи, неужели это действительно мне снится? — Понимаю, — тем же флегматичным тоном произнесла Дэй, сложив пальцы с голыми розовыми мышцами в замок. — «Оковы-воздыхатели» именно то место, в которое ее душа должна была попасть. За ложь и любовь к самой к себе. Потому что только такая самовлюбленная, лживая и мерзкая сука может как-то отнести себя к Его Величеству. Я снова издаю этот непонятный звук; удивилась наверное или возмутилась. Кто такой этот Люцифер? Я действительно такое говорила? А вдруг, он и правда, что-то знает обо мне? Вдруг, я не лгала? Его Величество… Он самый главный среди них? Нет, такое жалкое создание, как я не может относится к нему. Значит я и правда только жалкая, самовлюбленная лгунья. Нет. — Я не лгу! — произнес охрипший, сдавленный голос, впервые услышанный этими каменными стенами. Ранее, здесь никто не смел перечить. Никто не смел сказать что-то в оправдание себе. Кто этот смелый глупец? Господи, неужели я? Уже в третий раз брови Дэй могли бы показать ее удивление. Давно ли ее столько раз подряд удивляли? И что было с тем кому последнему это удалось? Я очень сомневаюсь, что что-то хорошее. Черт, неужели, она сделает мне хуже чем есть сейчас? Как только подумала об этом, изо рта вырвался истерический смешок. Тихий, почти беззвучный. Но она его услышала. Твою мать. — Это тело уже никак не использовать, — недовольно скривила уцелевшие губы Дэй. — Гроот! Рявкнула имя так, что почти вздрогнул даже демон с лезвиями. Спустя пару мгновений, судя по тяжелым шагам на нас начало надвигаться, что-то очень большое. Оно шло и со стен сыпалась пыль. Боже, дай мне сил вспомнить хоть одну молитву. Неужели будет хуже? Отведите меня обратно в клетку с душами, пусть они сведут меня с ума и я забуду этот ужас. Я закрыла глаза и попыталась полностью отдаться боли и отключится. А хер тебе. Будь оно так, я бы давно уже сдохла. Это Ад, детка. Здесь ты прочувствуешь каждый вырванный волос. Демон по имени Гроот подошел совсем близко и я заставила себя посмотреть на него. Я ведь пережила уже все, прочувствовала херову тучу историй. Меня насиловали, стреляли, я вешалась, резала вены, резала себе глотку и даже сжигала себя заживо… Я пережила все виды самоубийства и прочувствовала все дерьмо которое чувствует душа после не менее дерьмовой смерти. Почему я до сих пор не сошла с ума, раздери меня дьявол?! Бесстрашно пялюсь на смотрящего на меня громилу и мое сердце почти останавливается. Твою мать. Неужели меня отдадут в руки именно ему? Огромный великан, толстый, зеленоватого оттенка кожей. На голову еле-еле натянут череп какого-то животного и впрочем это была единственная его одежда. Ниже живота я увидела то, что хотела бы навсегда вычеркнуть из своей памяти. Я готова помнить все, но это… Такое вообще бывает? Ему гениталии от лошадей достались? Хотя, куда там, они нервно курят в сторонке. Нет, они не смогут так поступить со мной! Но мои огромные, почти выкатившееся глаза, только подбодрили эту коварную женщину. Я увидела, как ее рот растянулся в ухмылке, а потом она отдала приказ, словно пропела: — Сними с нее кожу Гроот и принеси мне. А перед этим можешь делать с ней что угодно. И так довольно посмотрела на меня, будто отомстила любовнице мужа. Сука. Какая же ты сука, Дэй. Таких еще поискать надо. Гроот тем временем глупо улыбнулся и облизал синеватым языком губы. Отлично, оно еще и тупое! Есть еще новости на сегодня? Тяжелыми шагами великан неожиданно довольно быстро подошел совсем близко. Он выглядел как ребенок, которому на Рождество подарили новую игрушку над которой можно вдоволь поиздеваться. Маленькие желтые глазки жадно разглядывали меня сквозь череп, а большие руки нетерпеливо потянулись и схватили мои плечи. Сильно надавил и я издала только два звука: хруст и болезненный писк. Оказывается, я еще обращаю внимание на боль. И она отрезвляет. Давай же. Оживи. Сопротивляйся! Собираю все силы, адреналин. Делаю резкий рывок. Он давит сильнее и из меня снова вырывается ничтожный хрип. Чертово горло. Еще рывок. Снова давит сильнее и теперь я издаю, что-то похоже на мерзкий звук резко тормозящего автомобиля. Но разве я могу остановить его этим? Демон хватает меня, закидывает к себе на толстые плечи и уносит. Я безвольно болтаюсь, как тряпичная кукла, потому что ничего не могу сделать. Смотрю, как идут его жирные, охвачены какой-то болезнью ноги. Жирная и толстая задница вызывает тошноту. Хорошо, что он оставил мне наблюдать свой задний вид. Господи, какая омерзительная вонь… Сейчас я буду переживать то, что в принципе пережить невозможно. А если выживу… О нет, пусть я умру. Пусть просто исчезну. Когда-то, я так боялась, что после смерти меня будет ждать мрачная пустота. Я боялась, что умру и не будет ничего. Абсолютное ничего. А теперь я этого хочу. Пусть эта пустота заберет меня себе. Я буду ее. Пусть унесет меня далеко. Там, где цветут кровавые розы. Там, где витает их прекрасный аромат. Я будут смотреть на них. Восхищаться ими. Правда, если бы я заслужила, то уже давно была бы там. Наверное, это мой Рай. И я его не заслужила. Внезапно перед собой я увидела прекрасные лунные глаза. Вспомнила их настолько ярко и реально, что могла бы притронуться к ним. А вдруг и правда могу? Правая рука, сломанная всего лишь в двух местах, дернулась и медленно поднялась. Боль эхом прошлась по ней, но я не остановилась. Тяжелая походка Гроота сотрясала меня, дарила парализующую боль, но я из последних сил тянусь к глазам. Я хочу погладить эти пушистые ресницы, нежные веки. Хочу утонуть в зрачках с плавленным серебром. Неужели я наконец-то сошла с ума? — Этсу? Кто-то позвал меня и я резко встрепенулась, очнулась. Вышла из своего волшебного видения и, снова оказавшись на толстом плече вонючего демона, прокляла весь мир. Черт подери! Я почти сделала это! Я почти ушла отсюда, почему я вернулась обратно?! Что меня вернуло? Голос? Да, это был голос. Он назвал чье-то имя. А вдруг?.. Неужели оно мое? Меня так звали. Но кто меня позвал? Чей это был голос? Такой красивый, нежный и мелодичный, как прекрасная музыка. Я помню его и одновременно не могу вспомнить. Я слышала его когда-то каждый день. Уверена, этот кто-то был очень важен для меня в моей жизни. Очень родной и близкий. Словно я сама. Немного приподнимаюсь и осматриваюсь вокруг. Он несет меня не долго, но я не успела заметить, как мы вошли в какой-то проем в пещере. Это было похоже на каменный коридор, только с дырами в стене, похожими на окна. Я упираюсь целым локтем в спину Гроота и пытаюсь заглянуть в одно из них. Сейчас мы находились в каком-то очень далеком от главного входа помещении, потому что я увидела знакомую дорогу очень маленькой. Меня тащили этим путем в замок к Дэй. Недалеко, возле входа стояло три силуэта. Первым была сама Дэй. Ее красное платье и голые мышцы, как бельмо на глазу. Она сложила руки на груди и внимательно смотрела на двоих своих гостей. Один из них… Твою мать, я его помню! Высокий, с седыми волосами и очень строгим выражением лица. Правда, лицо я не совсем разглядела, но почему-то уверена, что оно строгое. Один его вид говорит о серьезности и грозности этой личности. Аббадон. Холодный взгляд, твердое решение закрыть меня в камере с душами, терзавших меня так долго, вспыхнули в моей памяти и пробудили среди других чувств, настоящую злость. Нет, я не должна этого забыть. Я должно помнить о том, с чего начался мой путь в Первом Кругу. Но что здесь делает его повелитель? Чуть наклонив голову к другому гостю, он словно слушал, что ему говорят. Кто же второй? Немного спрятан за стволом голого дерева с алой корой. Все что сумела заметить — тлеющую сигарету в руках. Через несколько шагов Гроота, мне станет его видно. Еще чуть-чуть, еще немного… Мои возня и ерзание заставили великана вдруг остановиться, а потом грубо подбросить меня на плече, чтобы я не сползла. Адская боль вспышкой ударила в меня пушечным ядром и парализовала все тело. Я снова повисла как безвольна кукла и готова была разрыдаться. Дыры в стенах сейчас пропадут, они становились все меньше и меньше. Невиданное отчаяние медленно поглощало меня с головой. Я должна увидеть второго гостя! Должна! Не знаю, какого хрена, но моя душа разорвется на части если я не сделаю этого. Хватая большие глотки воздуха, я закусываю губы до крови и сквозь оглушающие боли пытаюсь снова приподняться. Все тело пульсирует вместе с ударами сердца, глаза заплыли слезами. Спустя целых четыре попытки я все же снова приподнимаюсь, смотрю в предпоследнюю дыру-окно и вижу кто стоял за стволом. Не может быть. Высокий мужчина, бледный, с платиновыми взъерошенными волосами и красивым безэмоциональным лицом затягивался своей сигаретой и равнодушно смотря на Дэй, будто бы сквозь нее. Глубокие лунные глаза смотрели в одну точку, но они видели все и всех. Они замечали все до последней пылинки в этой бесконечной песчаной буре. Как я увидела это своими влажными, воспаленными глазами — не представляю. Но я видела это так, словно его лицо в нескольких сантиметрах от меня. Его густые светлые брови, ресницы, прямой нос, симметричные губы… Все это я знаю. Я буду помнить это лицо всегда и никакая болезнь Альцгеймера не заставит меня забыть его. Как же… Как же я могла не помнить тебя? Нет, я всегда, всегда тебя помнила и видела. Я ждала тебя, я выжила только ради тебя. И что бы ты мне не сказал, я никогда не убегу от тебя. Только забери меня. Забери. Мы проходим последнее «окно» и прекрасный ангел исчез. Вместо него снова каменная стена с углублениями, вмятинами и трещинами. Я снова почувствовала тряску и боль. Внезапно вспыхнувшее счастье потухло, как брошенная в море спичка. — Нет… — вырвалось еле слышное у меня. — Нет… Я должна позвать его. Должна закричать. Ну, давай же, он пришел за тобой! Если ты не сделаешь это, он просто уйдет! Эта сука не отдаст ему тебя! Давай же! — Люцифер! — со всех своих последних жизненных сил заорала я, но… Это было почти беззвучно. Мое горло отказалось помочь мне! Я не вылечилась чудесным образом. Нет, нет, нет! Этого не может быть, так не бывает! Я должна что-то сделать, ведь он пришел за мной. Я не прощу себе, если больше не увижу его! — Люцифер! — еще раз собрав последние капли дыхания прошептала я, но Князь Тьмы конечно же не услышал. — Люцифер… Чудес не случилось, спасение не пришло. Зато Гроот остановился. Если мои попытки не заметил Князь, то это сделал он и ему не понравилось. Схватив за талию, демон стянул меня на пол и, намотав на кулак мои волосы, зарычал: — Сейчас ты должна кричать только одно имя: Гроот! — заорал он мне в лицо и встряхнул так, что почти оторвались последние клоки волос. — Гроот! Гроот! Затряс меня со всей дури, словно желая вытрясти из меня это слово, а потом отбросил вперед. Пролетела я не долго, уже через пару мгновений распахнула собой деревянные двери. Не знаю были ли они закрыты, но удар был мощным. Уже в комнате я, как шар в боулинге, сбила какую-то конструкцию из камней, которая посыпалась на меня, подарив мне новые ссадины и возможно переломы. Боль вспышками заиграла в теле подобно выстрелам салюта. Лежа на холодном полу, слушая тихое биение своего сердца и громкие, приближающиеся шаги демона, я приготовилась в который раз погибнуть. Огорчение, боль, безысходность, страх, отчаянье — я горю во всем этом, как ведьма на костре. Мне ничего не нужно, только смерть. Разве я так много прошу? — Сейчас я заставлю тебя кричать мое имя. Ты будешь помнить только его, в свои последние минуты. Слышу, как он жадно глотает слюну. Как приближается совсем близко. Сквозь приоткрытые веки, мне видно, что он уже готов совершить свое грязное дело. В глазах собираются слезы, они жгут, ничего не видно. Ну и пусть. Пусть я не увижу, не почувствую. Мне только нужно помнить. О прекрасных глазах, о красивом лице, о светлых волосах. Я должна помнить его силуэт, его имя. Его имя. Оно всегда будет последним, что я скажу. Последним что прошепчет слабый голос в моей голове. Последнее имя которое скажет она. Та, которая все это время защищала меня, боролась вместо меня. — Как нам выжить сейчас? Мы должны это сделать. Ради него. Он пришел за мной. Он искал и нашел. Нужно потерпеть, совсем немножко. Он ведь чувствует и точно знает, что я здесь. Я дождусь его. Мы дождемся. — Я чувствую его запах. Ангельский аромат, не забываемый, не сравнимый ни с чем. Да, я тоже чувствую. Перебивает даже вонь этой похотливой мерзости. Какое яркое воспоминание. Я должна сохранить его, чтобы пережить это. Я буду звать только его. Пусть меня бьют, калечат, режут, насилуют, но я буду называть только его имя. — Люцифер, — вырвалось из меня, как-то совершенно легко и просто, без капли труда или боли. Свободно. — Я здесь. Низкий мужской голос был наполненный такой злостью, что я даже вздрогнула. Непонятное ощущение страха и неожиданности захлестнуло меня. Это была галлюцинация? Что-то горячее и мокрое закапало мне на живот и в мыслях я давно подскочила, но сил хватает только на открыть глаза. Передо мной предстала ужасающая картина. Гроот навис надо мной опираясь на руки и капал мне на ключицы слюнями. Все на что я боялась даже взглянуть, касалось моих бедер и если бы не более важные вещи, то даже сквозь боль и парализованность, я попыталась бы отодвинуться. Но сейчас все мое внимание сконцентрировалось на торчащей из его груди чужой руке. Она пробила сквозь спину дыру и довольно аккуратно вышла с грудной клетки, захватив за собой большое сердце. Оно и капает мне на кожу горячими каплями, будто воск, а потом длинные пальцы сжались. Сердце треснуло, как шарик полностью залив мне груди и живот адски горячей жижей. Большие глаза Гроота уставились на меня, словно это сделала я. Рука из груди выдернулась и легким движением отпихнула жирного демона, который свалился мертвым грузом на бок. Я замерла в полном ужасе и хватала ртом воздух на столько, на сколько были способны мои легкие. От шока я даже не могла застонать или подать хоть какой-то признак, что мне больно. Сейчас это все было не важно. Я созерцала ангела. Возвышаясь надо мной, он стоит в черном пальто и смотрит. Светлые, почти белые волосы будто светятся в этой вечной, непроглядной тьме. Он словно только что спустился с небес. Неужели я все-таки умерла? Серебряные глаза, которые я до этого могла видеть только в своей памяти, смотрят на меня… не могу объяснить как. Во взгляде мелькает гнев, раздражение и… растерянность? Он бегло осматривал мое изуродованное тело, ровно дышал и судя по плотно сомкнутым губам, очень сильно стиснул зубы. Во мне всеми бурями мечутся эмоции. Я не знаю, что ощущаю сейчас в первую очередь: страх или счастье. Боязнь того, что он может сделать со мной, сменяется невиданной радостью, что если меня и будут пытать самыми страшными пытками, то пусть это будет он. И никто другой. Все, что я переживала все это время, все муки, пытки… Это пронеслось в моей голове, как слишком страшный фильм ужасов. Я не верю, что все закончилось. Не могу поверить. — Этсу? — позвал его голос, когда мы пялились друг на друга уже достаточно долго. Я очень хотела бы ответить ему. Клянусь всем, что у меня осталось, большое всего на свете я хотела бы ему сейчас ответить! Но комок внезапно выросший в моем горле оказался сильнее меня. Все, что я сумела сделать, это разрыдаться. Банально, громко, как умеет рыдать девушка. Казалось бы я выплакала все слезы, но сейчас хлынул целый поток. Мне хочется закрыть лицо руками, чтобы он не видел меня такой, но силы навсегда покинули меня. Сегодня я предстала перед ним в самом ничтожном и жалком виде, на который вообще способна. Я не знаю, как сейчас выгляжу, но боюсь, если бы увидела — просто умерла бы со стыда. Не хочу даже представлять себя. Наверное, есть все-таки несколько процентов моего «я», которые хотели, чтобы он меня не нашел. Не увидел, не запомнил такой. Я ведь либида. А вдруг он не захочет меня забрать? Вдруг, я уже не нужна ему после всего этого?.. Страх заново схватил меня за горло, начал душить, громкие всхлипы будто ломали мои оставшееся ребра. — Чш-ш-ш, — нежный шепот, шелком коснулся моего уха. — Не плачь, я рядом. Аккуратно вытирает слезы со щек, не побрезговав касаться грязной кожи. Максимально аккуратно приподнимает меня, снимает пальто и накидывает мне на плечи, застегнув верхнюю пуговицу. Чертовски не люциферовский поступок. Почему никто не верит в нежность Сатаны? — Потерпи. Осторожно поднимает меня на руки, переступает все еще лежащее мешком с бетоном тело демона, почти выносит и в этот момент в проеме поломанных дверей, появился солдат Девятого Круга одет в белую форму. — Князь… — начал парень, но увидев меня удивленно замер, уставившись голубыми глазами. — О, вы ее нашли. Я могу собрать остальных обратно? — Да. Коротко и понятно. Люцифер никогда не был щедрым на слова отдавая приказ. Да и вообще на слова. Но мне все равно. Мне сейчас все все равно. Я прижимаюсь к нему, продолжаю плакать проливая слезы, изредка всхлипывая, но стараясь как можно скорее успокоить себя. Я знаю, что он не любит эти сопли. Мы оставляем в пустой комнате все, что здесь случилось и не случилось, и уходим. Идем по уже знакомому коридору, проходим те самые отверстия в которых я впервые увидела его — свою последнюю надежду. В которые я сквозь боль, пыталась увидеть своего ангела. И это такое странно ощущение, когда понимаешь, что еще несколько минут назад это был путь твоей смерти. Когда проходя эти самые стены, ты думала что это твой последний путь. И внезапно пришло спасение, в которое так слабо верилось. Черт возьми, кажется чудеса и правда бывают. Выходим наружу, где нас ожидает еще десяток демонов в белой форме. Все они искали меня и кажется, что если бы нашли раньше Люцифера, то сразу убили, дабы Князь не увидел этого ничтожества. Но я жива. Этсу, мы живы. — Люцифер, это человеческое создание — это… — все тем же строгим тоном начал подошедший Абаддон, но Люцифер повернул к нему голову и седовласый Князь замолчал. На первый взгляд можно подумать, что должно быть наоборот, но здесь нет правил «старше-моложе». Уверена, Люцифер хоть и молодой огурчик, но цифра его возраста куда выше чем у Абаддона. Правда, уважение к демонам не измеряется в возрасте, все дело в силе и власти. Хотя, даже здесь она вся в руках Князя Девятого Круга. Он понес меня дальше, молча, не сказав ни единого слова на прощание. Я прижималась к его сильной груди и вдыхала манящий запах, который посмела забыть. В его руках даже не чувствую боли, мне легче дышать. Однако, мозг до сих пор отказывается верить, что все действительно обернулось так. Каждую минуту наступает дикий страх, что сейчас я очнусь от насилия Гроота и все мое спасение просто самозащита моего обезумевшего разума. Люди, чтобы проверить не спят ли они, просто щиплют себя, но так как я не совсем могу контролировать свои сломанные пальцы, у меня есть достаточно эффективная замена: просто пошевелить любой частью тела и тогда стреляющая боль докажет мне, что все это настоящее. Я успела увидеть, что восьмеро солдат ушли за нами, но двое остались. И стоило мне только задаться вопросом «зачем?», как послышались сопротивляющиеся вопли Дэй. Я не смогла выглянуть из-за плеча Князя, но очень скоро услышала резкий металлический звук острого оружия, потом мокрый звук и короткий, последний вопль хозяйки «Оков-воздыхателей». Хоть это и не полноценная смерть, но все же переживать ее очень мучительно. Я говорю это, как специалист по переживанию смертей. Мы подходим к белой княжеской машине, один с демонов открывает дверь и хозяин аккуратно садит меня на заднее сидение. Сначала я испугалась, что он сядет за водительское место и лишит меня возможности касаться его, но когда он сел рядом со мной, позволив солдату сесть за руль, уровень моего счастья оставил границы седьмого неба далеко внизу. Я прижимаюсь к нему настолько, насколько это вообще возможно и растворяюсь в его нежных объятиях. По пути обратно мы не разговаривали, так как у меня сломанная челюсть, да и я почти сразу вырубилась. Я слышала, как он шепчет мое имя…

***

Сегодня многие вынесли для себя хотя бы один урок. Я — узнала, что такое настоящий Ад и если не прочувствовала полностью, то достаточно ощутила, каково это «гореть» здесь. Люцифер возможно скоро пожалеет о том, что нашел и забрал меня. Но если он это сделал после тех страшных слов, значит я хоть что-то, но значу для него. И мне теперь абсолютно плевать сколько у него женщин и есть ли среди них любимые. Весь Первый Круг осознал, что если перечить Князю далекого Девятого Круга, можно крупно пожалеть. Уверена, сегодня пострадала не только Дэй. Абаддон не спасет их и не будет перечить своему властному брату. Наказание будет ожидать всех, кто посмеет причинить вред любой, даже малейшей собственности Люцифера. Даже если это всего лишь ничтожный человек.