E-M-I-O-S

Сидя в кресле у окна своей экстанимы, Окрад разглядел внизу, в одном из сугробов, до боли знакомый фиолетовый плащ, но кому он принадлежал, было ему непонятно. Вдруг его словно поразила молния, и он вспомнил, чьё это было одеяние. Великий Медонио мигом очутился на улице. Он взял женщину на руки, отнёс её в своё жилище и положил на кровать в одной из комнат. "Моя бедная Смартика... Это всё моя вина... Я довёл тебя до такого состояния. Прости меня, любимая... " - это древнее, казалось бы, давно забытое слово само вырвалось из его уст, и он, сам того не ожидая, поцеловал верную ему волшебницу в лоб, который был ледяным, затем погладил её длинные вьющиеся волосы и нежно дотронулся до лица. Потом охваченный нежностью фар снял с прамаги мокрые сапоги, плащ и намазал её замёрзшие руки и лицо кремом антальджия, который очень хорошо помогал при обморожениях. Состояние Смартики было очень тяжёлым, можно было подумать, что она мертва, ибо её тело было белым и холодным, как снег. Неожиданно фара очень тихо, почти шёпотом, дрожащими губами произнесла имя любимого. "Всё в порядке, я рядом с тобой. Я обещаю помочь тебе и хоть как-то исправить совершённую мною ошибку", - сказав это, Окрад взял руку прамаги в свою и поцеловал. Глава фаров растерялся, сильно смутился, не понимая, что на него нашло, он, в шоке от своих поступков, отпрянул от своей приближённой. Столетия, проведённые с закрытым на замок сердцем, не могли не оставить след. К тому же, он не мог до конца изменить своей фарской натуре. Несмотря на всё это, его душа, должно быть, давно не знавшая никаких чувств и волнений, когда-то очень давно привязалась к фаре,которая сейчас лежала перед ним. Его сердце трепетало при виде Смартики. Её зелёные, будто изумруды, глаза и ласнящиеся, как шёлк, волосы, миленький носик фару каждую ночь виделись во снах. Первые мысли с утра так же, как и последние перед сном, были посвящены прамаге. Он мечтал о ней, очень хотел быть с этой женщиной, делать её счастливой. Эта любовь принесла ему много мук и страданий, ведь он не мог нарушить правила, которые были придуманы им же. Окрад никогда не смел проявлять к ней своих чувств, тщательно скрывал то, что было у него на сердце. Но ему так хотелось, чтобы она была рядом, видеть её каждый день. Глава фаров долго думал, как это можно устроить, не вызывая никаких подозрений. Он решил сделать её своей приближённой, а на одном из собраний объявил, что Смартика отныне является его помощницей, и с того момента она на всех тайных сборищах занимала место рядом с Великим Медонио. И он ни разу не пожалел о своём выборе. Фара, ответственная за монастырь гамалиосов, была очень искуссным алхимиком,обладала огромными знаниями в области оссиановой биологии и кармической медицины, а так же отличалась изощрённым умом, большой хитростью и коварством. Но фар даже не мог себе представить, что его преданная помощница выполняла все приказы из-за любви, которая терзала её душу. Окрада вполне устраивало такое положение дел, постепенно он привык сдерживать порывы своего сердца, его пыл охладел, но какое-то нежное, трепетное чувство всё ещё жило в нем. Бывало, в моменты забытья они намеренно или случайно брались за руки. В такие моменты оба были очень счастливы, но не могли выдать этого. В тот краткий миг, когда Смартика осмелилась проявить свою человеческую сущность, его радость была безграничной, но Великий Медонио обязан был вести себя сдержанно и пресечь подобную дерзость. Окрад очень сожалел о том, что ему пришлось так обойтись со своей любимой женщиной. Он понимал, что его слова ранили её, словно огненные стрелы. Но больше всего ему было стыдно за ту ужасную пощёчину. Таким образом ему удалось спасти её, но он мог поступить совершенно иначе. Опоздай он хоть на миг, случилось бы то, что исправить было бы невозможно. Её жизни не было ему дороже. Видя Смартику такой, фар не смог удержаться от проявления своих чувств. Она была так хрупка, беззащитна и нежна, что в нём возникло желание заботиться о прамаге и оберегать её. Фара пролежала без сознания примерно сутки, Великий Медонио был рядом с ней, иногда гладил по волосам или нежно касался её лица. Смартикаа почти все время тихо лепетала его имя. Тем временем лекарство уже подействовало и обмороженная кожа фары полностью восстановилась. Когда прамага очнулась, всё виделось очень мутным, но потом смогла различить лицо любимого, сидевшего на её кровати, и, очень испугавшись, спросила, где она находится. Смартика помнила только то, что хотела покончить с собой, потом внезапно появился Великий Медонио, жестоко отчитал и дал такую сильную пощёчину, что фара отлетела и упала на пол. О том, как и почему она здесь очутилась, прамага не имела ни малейшего представления. Она спросила у Великого Медонио, что произошло.Он рассказал, что нашёл её у своей башни, что Смартика, к счастью, лежала в снегу не долго, никаких серьёзных последствий нет, что принёс к себе в жилище, оказал помощь, фара была без сознания где-то сутки. Когда прамага услышала всё это, её удивлению не было предела. Ведь Окрад не так давно был очень жестоко к ней, он сказал, что её жизнь не дорога ему, а теперь глава фаров спас её и проявил заботу. Смартика захотела встать с кровати, но Окрад её остановил, сказав, что она еще слишком слаба. Через пять минут он принёс ей розовый хлеб, звонкие яблоки и сок. - Спасибо тебе. Это мои любимые продукты! Я обожаю сладкое! - радостно восклицала фара, она растаяла от того, что он был так внимателен. Прамага понемногу забывала о тех событиях, которые серьёзно подкосили её здоровье. - Не благодари, это сущие пустяки. - Окрад был рад, что женщина, до сих пор волновавшая его душу, быстро шла на поправку. Ни ей, ни ему не хотелось обсуждать случившиеся, оба были очень счастливы, но никто этого не показывал. Когда Смартика поела, она почувствовала, что к ней возвращались силы, она ощущала себя в безопасности. Положив голову на подушку, прамага закрыла глаза, её веки тяжелели, она сразу заснула глубоким сном. Великий Медонио сел на кресло, находившееся у ложа его любимой. Окрад понял, что у него не получится сопротивляться своим чувствам и ему не удастся скрывать их дальше. Он прекрасно понимал, что Смартика страдала от волнений, природа которых была такой же. Да и в такой ситуации он чувствовал ответственность за неё. Великий Медонио вознамерился признаться во всём прамаге и извиниться за такое обращение с ней, когда она поправится окончательно, наберётся сил, ибо сейчас это было очень опасно, её нервная система ещё не восстановилась. Уже вечерело, солнце погружалось в чёрные воды Океана Орханто, возвещая о конце последнего дня сезона Инверия. Окрад не заметил, как закат, окрасивший небо и водную гладь в оранжнво-розовые тона, сменился глубокой тихой ночью. Небо было усыпано звёздами, сияла белая луна, сменившая лазурную, что означало начало мягкого сезона Риголья. Уже тёплый весенний ветерок через открытое окно проникал в комнату ,где крепким и спокойным сном спала прамага, слегка шевеля её волосы и лаская кожу оливкового цвета. Часы уже пробили час ночи, а Окрад всё ещё охранял покой своей волшебницы. Он не мог покинуть её, поэтому решил пристроиться рядом с возлюбленной и заснул, обнимая её. Фар рассчитывал проснуться раньше неё, а потом уйти к себе, чтобы женщина ни о чём не узнала. Но всё вышло совершенно иначе. Смартика проснулась, ощущая себя бодрой и полной сил. За последнее время она никогда не чувствовала себя так хорошо. Фара ощутила лёгкость, будто зелёный листок, трепещущий от дуновения ветра. Однако, она почувствовала, что у неё на талии была чья-то рука. Повернув голову, прамага увидела спящего рядом Окрада. Смартика совсем не могла ожидать такого, но была очень приятно удивлена. Женщина давно мечтала о таком утре и мысленно переживала этот момент тысячи раз. Не веря в реальность происходящего, она решилась осторожно дотронуться до него, стараясь не разбудить. Но фар уже просыпался, медленно открывая глаза и думая,ч то это самое лучшее утро за всю его долгую жизнь. - Прости меня, я потревожила твой покой... - виновато проговорила фара. - Ну, не извиняйся, не за что, я бы хотел так просыпаться каждое утро, - с нежностью сказал Окрад, касаясь щёки женщины. Сказать, что Смартика была ошеломлена, - не сказать ничего. Она была рада такому повороту событий, но в тоже время очень напугана. Прамагу удивило, что Великий Медонио так изменился. Ведь ещё не так давно всё было совершенно иначе. Она недоумевала, что могло так повлиять на его настроения и заставить нарушить Имперзакон. "Неслыханное дело, чтобы глава фаров отступал от драхм(статьи)... Как можно?" - думала фара, но её размышления прервал Окрад, заключая женщину в объятия, а та не хотела сопротивляться и робко положила руки ему на плечи. - А теперь изволь объяснить, что сейчас происходит. - внезапно нарушила идиллию прамага. - Смартика... Давай поговорим об этом позже, когда ты окончательно поправишься, сейчас ещё не время, давай просто наслаждаться моментом, - фар совершенно не ожидал, что от него потребуют объяснений. - Я так не могу, это всё очень странно... К тому же, я совершенно здорова, - протестовала Смартика, освобождаясь от рук Окрада. Он поднялся с кровати, сказав: - Ну, раз моя преданная помощница так требует... Я сейчас принесу тебе молоко кантрарии солии и дзафинию ширящую, эти напитки придадут тебе сил, энергии и укрепят нервы, а ты пока лежи, ещё рано вставать. Фара недовольно вздохнула, но не стала ему перечить, так как ощущала небольшую слабость, спорить совсем не хотелось. Скоро Великий Медонио принёс ей два бокала, и Смартика быстро выпила их содержимое. - А теперь говори. Ну же,рассказывай! - она сгорала от нетерпения. - Понимаешь... Твои чувства ко мне взаимны... Я не могу больше скрывать, что ты мне небезразлична. Прости меня за всё, что я натворил, я поступал как фар, но отныне я таковым не являюсь, потому что проявил к тебе слабость. Знаю, что такое забыть нельзя, но дай мне шанс искупить свою вину, - умолял глава фаров. Он впервые молил о прощении, только Смартика смогла побудить его на это. Это признание поразило прамагу, ибо она не верила, что Великий Медонио может кого-то полюбить, она никогда ни на что не надеялась, зная что эта любовь не может быть взаимной. Фара не понимала, как такое возможно. Ей вспомнились те пренеприятные события, которые хотелось навсегда выкинуть из головы - Я уже всё забыла, пусть это останется в прошлом. Я так счастлива, что моя любовь нашла отклик твоём сердце. Этого словами не передать. Мне всё ещё кажется, что я сплю. Если это так, то я никогда не хочу просыпаться, - сказала прамага и взяла за руку своего возлюбленного. - Нет, это не сон. Мы пережили суровую зиму. Сегодня наступила весна не только на Эмиосе, но и в наших сердцах, - с этими словами Окрад поцеловал свою Смартику в лоб, его переполняла любовь, впервые за пять веков он посмел её показать. Двое влюбленных чувствовали себя самыми счастливыми во всей Вселенной. Их радость от того, что они наконец смогли воссоединиться и открыто сказать друг другу всё, что было на душе эти долгие годы, была безграничной. Вместе с тем робко и неспешно, словно природа после долгого сна, возрождались человеческие чувства, немыслимые в мире фаров. Наступала новая эпоха.