E-M-I-O-S

Статья 1- Любовь несёт разрушение Чувство любви губительно. Оно вызывает заблуждения и страдания. Нет ничего более безумного и жестокого, чем любовь. По-настоящему лоялен тот, кто чтит и уважает законы. Только так на Эмиосе воцарится гармония. Имперзакон Снова наступил сезон Инверия. Океан Орханто сковал лёд, всё покрыл снег, стоял жгучий мороз. Занимался рассвет нового дня. Тусклые лучи двух лун пробивались через огромные свинцовые тучи, окрашивая снег в тёплые тона. Деревья леса Самар были покрыты инеем, блестели на солнце, словно были сделаны из чистого серебра. Вся природа погрузилась в безмолвие холодного сезона. Тем временем Эремия едва просыпалась. Уже который день старая шаманка страдала бессонницей. Сегодня ей удалось сомкнуть глаза лишь ранним утром: уж очень взволновали её последние события. То, что произошло со Смартикой , действительно потрясло её и заставило задуматься, усомниться в Имперзаконе и фарских идеалах. Брамантка осознала, что общество Эмиоса находится в глубоком упадке, потому что даже правители перестали соблюдать установленные правила и таким образом разрушают все устои. Вообще-то фара действительно хотела помочь своей подруге и искренне переживала за неё, поэтому и дала такой совет. Шаманка ещё со времён Земли очень хорошо относилась к Смартике. Иногда эту чрезмерную симпатию приходилось скрывать, чтобы не давать повода для сплетен и насмешек. Хоть это и не было запрещено Имперзаконом, но, всё же, тесная дружба не приветствовалась. Теперь фара очень волновалась за свою подругу. Встав с постели, она на час погрузилась в пары биомагической ванны, затем выпила настой сентии, надела роскошное платье бежевого цвета, разные украшения и, конечно же, каплу. Брамантка, позавтракав, решила навестить Смартику, поддержать её и узнать, что же она, в конце концов, решила. Глядя в окно, она любовалась холодной красотой сезона Инверия. Эремия всегда любила это время года и восхищалась великолепием природы, окутанной снегом. Облачившись в белое пальто из шкуры врака, – хищника, живущего в горах Скалистой Космогонии, - затем применив распыляющее перемещение, фара оказалась в городе ста башен. Раньше Золотой Ниос внушал ей уважение и даже некий страх и благоговение, а теперь всё стало иначе. Эремия знала, что в этом городе нарушается Имперзакон, творятся бесстыдства, а общество уже гниёт изнутри. По её ощущениям, она попала в совершенно другой город, здесь царила иная атмосфера. Ей казалось, что всё кричало о предстоящем упадке, что в воздухе витал запах крови и разрушений. Это предчувствие очень напугало старую шаманку. Она встряхнула головой, надеясь избавиться от столь неприятных мыслей. Эремия заметила, что внешне город совершенно не изменился: всё те же улицы, высокие башни, отблески золотых узоров на них, замысловатые скульптуры, лепнина, витражи на окнах. Всё те же стражи патрулировали город, порхая над снегом. Двое из них, когда заметили появление Эремии, подлетели к ней, шурша роскошными туниками. Их фиолетовые одеяния украшал символ прамаги Смартики, а флуорисцентные глаза были чуть прикрыты капюшоном. - Добро пожаловать, Госпожа. Неожиданно Вы решили посетить Золотой Ниос. Что Вас привело сюда? – обратился к шаманке страж, что был смелее. - Разве мне пристало вам докладывать о своих намерениях? Я имею право посещать этот город, когда мне вздумается. Как Смартика? Она в своей башне? – сказала брамантка, не скрывая своего раздражения. - Точно не знаем. Мы сегодня посещали монастырь гамолисов. Нашей Госпожи там не было. Прамага Смартика не позволяет нам входить в её башню без особого разрешения и следовать за нею повсюду. Ещё она редко обращается за помощью. Видимо, не доверяет нам. Вот и приходится следить за улицами города и монастырём, - сетовало второе дымное существо. - Вот именно! Смартика – ваша Госпожа. Не смейте жаловаться на неё. Вы должны беспрекословно выполнять любые её приказы. Вас могут уничтожить в мгновение ока. А об этом визите никто знать не должен. Вы меня поняли? – с этими совами Эремия достала из оболия два небольших мешочка, - вот вам украшения, обменяете на ткани для своих одежд. А теперь уйдите с глаз моих долой! - Как прикажите, Госпожа, - ответили стражи в унисон и быстро ретировались. «Бесполезные дымные твари! И зачем вас только придумали? На деле от вас нет никакого толку!» - негодовала Эремия. Она вообще очень плохо относилась к этим созданиям, но стражи Смартики казались ей самыми мерзкими, их она особенно не любила и прекрасно понимала, почему прамага так к ним относилась. Фара подняла глаза вверх, нашла взглядом башню Смартики и фиолетовый флаг с символом прамаги, затем направилась к её жилищу, медленно шагая по снегу. Сугробы были достаточно глубокими, поэтому брамантка передвигалась с большим трудом. Внезапно её мысли вернулись к Смартие. Шаманку с новой силой охватили беспокойство и стыд за подругу. Теперь Эремия разочаровалась в фаре, которую раньше очень уважала. Так же в её глазах упали все принципы и законы Эмиоса и его правители. Но ещё большее недоумение вызывало поведение Великого Медонио. «Неужели он не мог поставить её на место и пресечь подобную дерзость? Да и как Окрад мог пойти на такое? Что его заставило нарушить Имперзакон? Смартика точно его околдовала, иначе я это объяснить не могу. Хотя он всегда к ней был очень привязан. Всё же интересно, как так получилось. Надо будет расспросить девочку поподробнее,» - думала фара, приближаясь к жилищу прамаги. Перед тем, как постучать в дверь, она посмотрела на башню Великого Медонио, что была на другом конце улицы. Под каплой лицо белой брамантки скривилось в негодовании, а душу её наполнила злоба. Сделав глубкий вдох, попытавшись успокоиться, Эремия постучала в дверь. Она сделала это ещё раз, постояла несколько минут, но ответа не последовало. Брамантка всё же решила зайти без приглашения, у неё было нехорошее предчувствие. «Смартика, здравствуй. Это Эремия. Где ты?» - сказала старая шаманка, поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж. Тишина. На втором этаже она увидела, что дверь в одну из комнат не была закрыта, и решила туда зайти, полагая, что её подруга могла быть там. Эремия не стала церемониться и зашла без стука, забыв о правилах хорошего тона. Она увидела лежащую на кровати Смартику. Прамага тихо плакала, уткнувшись в подушку. Брамантка осторожно к ней подошла и, погладив по спине, мягко проговорила: « Это я, Эремия. Тише, Смартика, успокойся. Ни один фар не льёт слёз, немедленно прекращай плакать. » Прамага отреагировала на её слова и затихла. Внезапно она подняла голову и посмотрела на шаманку красными, заплаканными глазами. В них читались ненависть и безумие. Всё лицо её было мокрым от слёз. Женщина вдруг встала на ноги и дала резкую и сильную пощёчину. Эремия пошатнулась, её щека горела от боли. Брамантка не ожидала, что подруга ударит её по лицу, и опешила от такой дерзости. «И это твоя мне благодарность за помощь?! Ты с ума сошла, Смартика? Как ты посмела ударить меня, а?»- крикнула Эремия, едва придя в себя. В ответ на это прамага толкнула её, сказав: «Да, я сошла с ума от горя. Из-за тебя погиб мой ребёнок, Эремия. По твоей вине я корчилась от боли, истекала кровью. Как же я тебя ненавижу! Ненавижу!» Шаманке стало плохо от таких ядовитых слов. Резко захотелось заплакать. Она никогда бы не подумала, что может услышать такое от лучшей подруги. « А ну сейчас же успокойся и расскажи, что с тобой произошло!» - кипя от ярости, Эремия резко и грубо толкнула прамагу на кровать. Та села, смотря на шаманку взглядом, полным ненависти. Это чувство заполнило её разум, сердце и душу. Эремия присела на кровать рядом со Смартикой, спрашивая ещё раз, что случилось. Прамага стала бить её кулаками в грудь, плача и повторяя: «Как же я тебя ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!» Фара достаточно долго билась в истерике. Брамантке едва удалось взять её руки в свои и утихомирить. « Что ты творишь, глупое создание? Зачем бьёшь меня, а? Девочка, может, ты мне всё-таки расскажешь, почему ты так обезумила? Успокойся же, наконец», - старая фара очень сильно сжала руки своей подруги. Та всхлипнула и, всё же, утихла. Смартика начала говорить, хоть и с большим трудом, едва сдерживая слёзы: - Сначала я подумала, что ты абсолютно права, и решила последовать твоему совету, потом у меня возникли сомнения, я не решалась. Однако, в один день я поняла, что этот шаг всё-таки необходим, иначе ужасных последствий не избежать. В тот вечер я выпила зелье, что ты мне дала, но случилось то, чего я никак ожидать не могла. К моему удивлению, пришёл Окрад - я очень испугалась, но, всё же, успела спрятать сосуд. Я сожалела о том, что сделала, это было ужасное чувство. Боль сжигала меня изнутри. Было невыносимо от осознания того, что я убила частичку своего любимого. Он поцеловал, обнял меня, но я отказалась от близости, сославшись на усталость и нехорошее настроение. Мы легли спать, но мне сомкнуть глаз не удалось. Я тихо плакала, лила горькие безмолвные слёзы. Внезапно я скорчилась от нестерпимой боли, всё тело сковал спазм. От болевого шока я потеряла сознание. Так у меня случился выкидыш… - прамага снова заплакала, закрыв лицо руками. - Окрад узнал о том, что ты хотела сделать? Как долго ты не приходила в себя? Что было утром? Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить подобное. Это чудо, что ты осталась жива, - из-под каплы глаза Эремии смотрели с неподдельным страхом и сожалением. Она нежно обняла Смартику, пытаясь хоть как-то утешать. Та положила голову ей на грудь. - Насколько помню, я очнулась в ванной. Всё жутко болело, я ничего не помнила, не понимала, что происходит. Как оказалось, я потеряла много крови, почти не дышала, а Окрад отнёс меня в ванную, чтобы смыть всё. Не знаю, к счастью или к сожалению, я вспомнила, что произошло, но никаких чувств и эмоций внутри не осталось. Потом Окрад помог мне одеться, отвёл в эту комнату и уложил спать. Я сразу же провалилась в сон из-за слабости, окутавшей меня. Я очень долго спала, а когда проснулась, Окрад спросил меня, была ли я беременна. Видимо, он нашёл тот пузырёк и рецепт, когда брал полотенца из шкафа. Я рассказала, почему я поступила именно так, надеясь на его понимание. Окрад сказал, что я сначала должна была поставить в известность его, а потом что-то предпринимать, что он принял бы любое моё решение, дал бы мне свободу выбора. Он ушёл, сказав, что больше никогда не прикоснётся ко мне, - продолжила Смартика тихим дрожащим голосом. - Ну не надо из-за этого так терзать себя. Всё закончилось относительно благополучно. Все остались живы. Твой ребёнок был ещё всего лишь сгустком ткани. Он мог погубить тебя и твоего возлюбленного. Понимаешь? К тому же, у эмбриона не сформировалась нервная система. Он абсолютно ничего не почувствовал. А эту связь нужно было прекратить и немедленно. В идеале её вообще не должно было быть. Но тут всё разрешилось само собой. Радуйся, что всё закончилось именно так. Ты не потеряла свою жизнь, власть, богатство и репутацию. Пойми же, так гораздо лучше для тебя и для Окрада. Представь, что было бы, если бы ты всё-таки родила этого ребёнка. Все жили бы счастливо до поры до времени. Никто бы о нём не знал, кроме тебя, Окрада и меня. Но всё тайное рано или поздно становится явным, поверь. И к чему бы это привело? Тебя, твоего ребёнка, твоего возлюбленного и меня как вашу пособницу убили бы. Ты просто скинула плод и прекратила запретную связь. Что лучше: выкидыш и расставание с любимым или твоя казнь и такой же исход для самых дорогих тебе людей? Посмотри на меня, - шаманка ласково взяла Смартику за подбородок так, чтобы их глаза оказались на одном уровне, - ты самая могущественная женщина в этом государстве. Тебе дана огромная сила и власть, невиданное богатство, бессмертие, верные подданные – всё это твоё, а ты тут сидишь и … плачешь. - Эремия, а как мне не плакать? Получается, я предала, растоптала доверие и чувства самого дорогого мне человека. Я уверена, что теперь для него я не имею никакого значения. Пойми, это чувство давало мне желание жить все эти пятьсот лет, оно дарило надежду, радость, вдохновение, несмотря на все огорчения. Да, я люблю его всем своим существом, а отрицать это было бы глупо. Кажется, отныне я просто существую, не более. А зачем мне теперь жить, скажи, - прамага говорила с грустью и болью, дрожа, словно листва на ветру. - Не нравятся мне твои речи. Даже не думай об этом. Поняла меня? Девочка, ты должна жить ради нашего великого государства. Забудь ты про эти глупые, абсурдные чувства. Их просто нет и быть не должно. Ты не обычная женщина, а фара, одна из ста Хозяев Жизни. Мы правим народом Эмиоса. Нельзя отказаться от бессмертия. Мы должны жить вечно, - белая брамантка изо всех сил пыталась убедить Смартику подчиниться Имперзакону и отказаться от любви, но она сама слабо верила в то, что говорит. - Зачем мне это государство и бессмертие, если я не могу любить, не имею права на чувства, а мой возлюбленный от меня отвернулся? Зачем мне вечная жизнь, если в моих днях не будет жизни, не будет смысла? По-моему, жизнь ради жизни не имеет никакого значения. Если у меня есть практически не ограниченная власть, то почему я не могу быть с тем, с кем хочу? В чём тогда смысл этой власти? – отпрянув от подруги, прамага обрушила на неё шквал неудобных вопросов. - Мы поклялись Дану Фару обрести вечную жизнь и вывести. Обещали на Эмиосе вывести окончательную формулу бессмертия. Помнишь? Я провожу исследования в этой области. Уже есть определённые результаты. Настой из листьев сентии, биомагическая ванна и капла позволяют нам оставаться молодыми вот уже пять сотен лет. Но мне ещё далеко до создания окончательной формулы бессмертия. Нам приходится обманывать народ. Мы внушаем совершенным полезностям мысль, что мы вечны. Обещаем дать им бессмертие по достижении пятидесяти лет, вечную жизнь на острове Лимбия. На самом деле мы лишь продлеваем себе жизнь с помощью науки и магии. Они же генетически запрограммированы умирать в пятьдесят лет. Совершенные полезности будут гнить на коралловом острове в океане Орханто. Для достижения высшей цели мы отказались от чувств, проявлений человеческой природы. Любовь не позволяла проявить истинные способности к магии и алхимии. Генетический код человечества нёс в себе ошибку. Мы же её исправили. Именно по этой причине человечество погибло. Мы не хотели повторения печальной судьбы человечества. Поэтому изменили ДНК с помощью гена Дезио-Z206. Он блокирует любые чувства. Хоть мы и единовластные правители, Хозяева Жизни, но над нами есть Имперзакон. За его исполнением следят стражи. Мы можем делать всё, что вписывается в его рамки. Да и нарушать дхармы не в наших интересах. Вроде, ты умная и очень смышлёная фара. Почему мне приходится объяснять тебе элементарные вещи? Как так? Возьми и пожуй семена чиляно. Это поможет тебе успокоиться и утолит боль, - с этими словами Эремия достала из оболия небольшую горстку семян и протянула их Смартике. Шаманка должна была заставить свою подругу снова поверить в справедливость Имперзакона, но она сама сильно сомневалась в фарских устоях, даже считала их абсурдными. В её голову начали закрадываться мысли, что Смартика права, но признаваться в этом было нельзя. Прамага съела семена, но ей это не сильно помогло. Женщина вдруг опустила голову на грудь Эремии и вновь заплакала. Шаманка её обняла и с большой нежностью погладила по спине, поняв, что только таким образом она сможет утешать фару, ставшую человеком: - Тише, тише, достаточно уже слёз. Я не могу смотреть, как ты плачешь, девочка. Да, я понимаю, что тебе очень больно. Ты должна с этим справиться. Слышишь? Ты очень сильная. У тебя это получится. Всё пройдёт, ты преодолеешь это. - Эремия, прости меня за то, что я тебя ударила и наговорила много неприятных слов. Поверь, мне очень стыдно за такое поведение. Я словно рассудок потеряла, не знаю, что нашло на меня, - сказала Смартика, стыдливо опустив глаза и утирая слёзы. - Я всё поняла. Ты явно была не в себе. Я не злюсь на тебя лишь из-за этого. Если бы не твоё состояние, то я бы вряд ли тебя простила. Разукрасила бы твоё прелестное личико, - с этими словами фара взяла свою подругу за подбородок и нежно поцеловала в лоб, на что прамага искренне улыбнулась и радостно рассмеялась. - Знаешь, я чувствую какую-то слабость, но мне намного спокойнее и легче. Огромное спасибо тебе, - Смартика легла на кровать, а голову положила на колени Эремии. - Можно тебя кое о чём спросить? - брамантка стала перебирать вьющиеся волосы подруги, как бы играя с ними. - Конечно, спрашивай, - прамага, лёжа на коленях Эремии, почувствовала, как буря внутри утихала, а все тревоги испарились. - Прости меня за такой вопрос. Расскажи мне, как вы с Окрадом полюбили друг друга. Когда ты выговоришься, тебе станет легче. Если у тебя нет желания говорить, то я тебя ни к чему не принуждаю, - Эремия легонько погладила её по щеке тыльной стороной ладони. - Да, если расскажу всё, станет легче. К тому же, это приятные воспоминания. Я с удовольствием с тобой ими поделюсь, так что приготовься слушать, - прамага вздохнула и начала свой рассказ.