Каонские игры

Ночь, над головой ярко светят звёзды, не скрываемые ветвями деревьев. Прошёл ещё один день с начала Семнадцатых игр. Не могу поверить, что я, Клифф, Овернайт и Саки ещё живы. Смертей до сих пор нету, всё тихо, даже подозрительно тихо. Если так будет продолжаться, нас с кем-нибудь стравят, и конец спокойной жизни. — Ты когда-нибудь задумывалась, остались ли ещё беженцы на сегодняшний день, не вернувшиеся на Кибертрон? — Знаешь… — Принимаю задумчивый фэйсплэйт и смотрю в небо, выискивая созвездия. — Вполне возможно. Я один раз слышала разговор миротворцев. — Приходится говорить едва слышно, ибо сейчас нас могут показывать на экране или могут смотреть распорядители. — Говорили, что Мегатрон отлавливает беженцев и сортирует по дистриктам, а то и вообще убивает. — Ага, как Овернайта. — Что? В смысле?! Саки царапает коготком что-то на металлической земле, задумавшись и вспоминая. — Его поймали здесь, на Кибертроне, и свезли в наш дистрикт в начале процветания Каонских игр. Это было на Тринадцатые игры. Он был таким маленьким, но сильным и вполне дружелюбным, его прекрасно воспитывали. Удивительно, сколько квартексов прошло с самой первой Квартальной бойни, давшей начало Играм… — Много. Я по сей день помню, как там всё было жестоко. Мегатрон начал эту игру с начала войны на Земле, там мы проиграли. По критической ситуации всем пришлось переходить на Кибертрон, и вот тогда мы ударили с новой силой, вновь проиграв… Тогда, на первых Играх, участвовали пленённые десептиконами автоботы. Потрёпанные, болеющие, в жутком состоянии. Тогда не было даже правил и победителей. В живых никто не оставался, Мегатрон велел распорядителю, взявшемуся за это дело, постепенно истребить всех. Помнишь, как нам показывали это? Всем дистриктам от Первого до Тринадцатого, желая посеять страх в наших искрах и не давая возможности восстать. Последнего трибута убили выведенные Шоквейвом существа, которым все дали название «переродок». Изначально никто из пленных не хотел драться, ведь почти каждый был автоботом. Нейтралы — другое дело, они-то бой и начали. — Хм, знаешь, давай-ка отведём тему, а то как-то плохо становится. — Саки строит гримасу отвращения, закинув сломанную ветку дерева куда-то вдаль. — У тебя есть что-нибудь сокровенное из детства? — Есть, но пока я не хочу ворошить прошлое. А у тебя? — Да. Мой приёмный отец рассказывал мне про звёзды. Я до сих пор помню, что он говорил в ту ночь перед тем, как его казнили на глазах у всего дистрикта… Всё живое, каждое существо на разных планетах, какие только есть, имеет свою собственную звёздочку. Когда рождается жизнь, появляется новая звезда, которая согревает планеты. Звезда, хранящая тебя с небес, не похожая ни на одну другую. Эта звезда всегда у тебя находится над головой, ведёт тебя по дороге жизни до самой смерти. А когда настаёт черёд вечного оффлайна, твоя звезда угасает навеки вместе с тобой, ожидая своего нового перерождения. — Ха, и именно эта звезда над моей головой привела меня к вам двоим! — Мы с Саки аж вскакиваем со своих мест, хватая оружия. Она лук, я ножи. — Тише, не узнали?.. Это же я, «Василёк». — Овернайт!!! — Саки радостно вскрикивает, бросаясь обнимать своего напарника. — Ты нашёл нас! — Кха-а-а, Саки, задушишь сейчас. Пожалуйста, пусти. — Спарк тихо смеялся, стирая с фэйсплэйта омыватель. — Правда. Моя напарница отпускает Овера и отходит чуть в сторону, я едва замечаю на её фэйсплэйте улыбку. Найт смотрит на меня, притушив свечение окуляров. — Я знал, что ты выживешь после моего плана. Кстати, у вас случаем нет чего поесть? У меня припасы кончились. Я пускаюсь за своим портфелем, хватаю его и достаю от туда банку с добытыми энэргоягодами. Даю её Овернайту. Спарк открывает банку и не спеша ест одну ягодку за другой. Саки усаживается рядом, тоже прихватив несколько ягодок. — Итак, пора отомстить профи. У меня есть план. Они сделали подобие базы в Роге изобилия, но все припасы сложили в кучу снаружи. Не знаю, что они там думают, но это было самое глупое действие во всей чёртовой жизни. Если мы хотим ослабить их, нам нужно идти прямо в пекло и уничтожить припасы к Юникроновой матери. Тогда-то у нас начнётся битва на равных. — Тогда-то мы и восстанем из тени Арены… — Овернайт с какой-то строгостью взрослого меха смотрит на нас, осознавая, какой это риск, и понимая, что может случиться во время проведения этого плана. — Вы хоть понимаете, что нас могут прикончить прямо там, на месте? Профи не один, их четверо! — Не прикончат, — ввязываюсь в разговор. — Если один из нас будет отвлекать их. И я даже знаю, как. Разведём костры. Три на разных расстояниях. Каждый разжигать постепенно. Другой будет следить за отвлекающим, чтобы его не прикончило, пока третий из нас рушит припасы врагов. — Умно, тогда выдвигаемся завтра на рассвете, если хотим всё это задействовать! — Овернайт отдаёт баночку мне и укладывается около дерева, опустив аудиосенсоры. — Всем спокойной ночи. — Спокойной… Саки, ты дежурная. Я укладываюсь неподалёку, оставив спальный мешок Овернайту, и ещё час разглядываю звёздное небо, стараясь найти звёздочку, родившуюся со мной на этот свет и ведущую меня по тропе жизни. Всё-таки слова отца Саки заставляют задуматься и поверить в это маленькое чудо.